Квази-мо (Фантазии богославской жизни)

Когда Богославию заквазимодило, то вся Европа впала в ступор. Богославы перестали ездить в Европу. Никто и ничего не мог понять. Что это, болезнь или состояние души. Если болезнь, то отчего они не мрут как мухи? Если не болезнь, то как они раньше общались с такими квазимодами, не подозревая, чьи руки они пожимали и чьи мягкие тела они мяли в старинных широких постелях?

Первым опомнился европейский практицизм. Все стали работать на квазимод. У них денег много, а им нужно менять всё от трусов до унитаза. Модельеры объявили о создании нового стиля — "квази" специально для Богославии. Знаете, такой смокинг, скособоченный в одну из сторон с разной длиной рукавов и штанин. И вечерние платья с выпуклостями в самых неожиданных местах. Автокорпорации срочно стали выпускать квазиавтомобили по цене в разы превышающие цены тех автомобилей, на которых ездили богославы, наплевавшие на свой автопром.

На весь мир прославился уже покойный артист-юморист Айкин, которому в своё время разрешали посмеяться над отдельными недостатками советской системы в Богославии. Весь мир потешался над человеком в квазикостюме и шепеляво говорящем:

— Дудадчок, мне не к гогопеду надо, а к томатологу. У мене мост неправильно выстроен. А костюм я специально застегнул не на те пуговицы, если я застегну так, как положено, то меня так скрючит...

Запад забыл, что хорошо смеётся тот, кто смеётся крайним.

Глава 98

Вся моя избирательная кампания напоминала триумфальное шествие советской власти по Богославии в 1917 году. Тогда все вольно или невольно становились большевиками, а сейчас все также вольно или невольно становились квазимодами. Но не все квазимоды поддерживали мою кандидатуру, а деваться им было некуда — в роли спасителя был один человек — я.

В середине месяца мне пришло правительственное письмо. Приглашение на встречу с действующим президентом. Это было нечто из рук вон выходящее. Как это лидер правящей партии мог встречаться с противоборствующим ему кандидатом, чья партия и её программа не получили высочайшего одобрения и были зарегистрированы только лишь из боязни стать квазимодами? Тем не менее, приглашение было явным свидетельством того, что меня достаточно серьёзно оценивают в самой столице.

Столичный Богородск жил своей особенной жизнью и смотрел свысока на все города Богославии, не воспринимая их серьёзно. В Богородск сходились все транспортные и финансовые потоки, поэтому и вся политика делалась там.

К прилетающим в Богородск из провинции квазимодам уже привыкли и не ходили смотреть на них как в зоопарк. Сегодня в Богородск прилетел и я в сопровождении охраны, дюжих парней квазимодистого типа, которые даже изобрели свой стиль единоборства — квази-мо. Я уже видел, как дерутся квазимоды, ужасное, скажу вам, зрелище.

Президент Богославии жил отдельно от своих граждан в окружении десяти уровней безопасности. Вся охрана состоит из квазимод. Видно, что ещё недавно они были нормальными людьми, но, как говорится, квазимодами не рождаются.

Я сел в спецмашину на одной из улиц Богородска и был прямиком доставлен в крепость с высокими кирпичными стенами и бойницами для воинов. Стена в какое-то время утратила свое оборонительное значение и превратилась в некрополь для царедворцев. У правителей был свой пантеон.

Каждый последующий правитель при восхождении на престол решал, выкидывать мумии тиранов из пантеона или оставлять там. Поэтому и правление в Богославии было хаотическое без какой-то видимой цели.

Хотя, нет, я здесь допустил неточность. Цель была — стать самой сильной страной в мире и обогнать все страны по уровню экономического, а значит и оборонно-наступательного могущества. Эта цель заменяла культивируемый в каждой стране мира образ жизни. В Богославии образа жизни не было. Было только выживание.

Вся пропаганда мира характеризовала богославов как нелюдимых и жестоких людей. Пропагандой можно сделать всё, что угодно. Можно превратить сладкое в горькое, красивое в уродливое, хорошее в плохое. Так всегда поступали с богославами, которые не желали покоряться поработителям. Богославы по своей инициативе не начали ни одной большой войны. Им всё время приходилось защищаться и добивать напавшего врага в своем логове. Хотя, если быть совершенно честными, то правители Богославии крепко приложили свои руки к развязыванию двух последних мировых войн.

Глава 99

Место тирана пусто не бывает. Кремлевский кабинет первого тирана стал местом обитания других богославских правителей. Вероятно, какая-то магическая сила влечёт их туда. Даже тогда, когда вроде бы срок правления выборных правителей ограничен двумя сроками, они никак не могут оттуда уйти, вцепившись когтями в обивку начальнического кресла.

Действующий правитель, называемый по-современному — президент, встретил меня на средине своего кабинета. Отдельные признаки синдрома Квазимодо проглядывались и в нём, но, вероятно, ему хватило сообразительности относиться ко мне как к простому конкуренту, а не как к смертному врагу. Хотя общенародные выборы — это тоже хорошо срежиссированная форма дворцового переворота, результаты выборов могут быть непредсказуемыми.

— Здравствуйте, Алексей Алексеевич, — с широкой улыбкой приветствовал меня президент. — Думаю, что мои однопартийцы не сочтут меня предателем партийных интересов от встречи с вами. Наши интересы — это интересы Богославии, только формы работы у нас несколько разные. Предлагаю обменяться мнениями по вопросам дальнейшего развития нашей страны, чтобы убедиться, что мы правильно понимаем наше предназначение. Как по-вашему, что в первую очередь должен сделать избранный президент? Какую революцию он должен совершить?

— Господин президент, — начал было я говорить, но он жестом остановил меня и сказал:

— Зачем такая официальность? Я тоже простой гражданин и у меня есть и имя, и отчество. Называйте меня просто, Анатолий Анатольевич.

— Хорошо, Анатолий Анатольевич, — сказал я, — Богославия устала от революций, перестроек и битв. Чуть что — революция. Посевная кампания — битва, уборочная — битва. Приход зимы — неожиданность. А президентские выборы почему-то рассматриваются как государственный переворот. Хватит, наверное, проводить марксистские эксперименты над народом.

— А как вы прикажете управлять такой огромной страной, как наша, а? — с ноткой восторга спросил президент. — У нас девяносто субъектов федерации и каждый старается утянуть федерацию в свою сторону. Мы не какая-нибудь банановая республика. У нас каждый руководитель субъекта — губернатор должен назначаться и сниматься президентом. Президент сказал — надо! Губернатор ответил — есть! Вот что спасёт нашу страну.

Никакого вольнодумства и вольтерьянства. Все в мундирах. Раньше в школе были санитары с красными повязками и белым крестом, нет — с белыми повязками и красными крестами — проверяли, у всех ли вымыты руки. А сейчас наши санитары — Богославпотребнадзор — все поголовно в малиновых мундирах с погонами и генералов там не одна сотня. В каждой организации свои ордена и медали. Любой, у кого есть деньги, может стать орденоносцем любой организации, выпускающей ордена.

Дисциплина — вот что самое главное. Вот вы посмотрите, Алексей Алексеевич, милиционеры, прокуроры, ветеринары, налоговики, железнодорожники, транспортная и техническая инспекция, мундиры, ордена, золото и золотое шитьё, лампасы, каракулевые папахи и воротники за казённый счет, шляпы, зато всё как в армии. Равняйсь! Смирно! К торжественному маршу! Поротно! Ветеринары прямо, остальные — напра-во! На одного линейного дистанции, равнение направо, шагом — марш!!! И вся государственная машина пошла в том направлении, в каком ей указано. Вот оно высшее проявление демократии — осознанное понимание необходимости исполнения государственных законов и приказов начальника. Свобода, значит. А вы что нам предлагаете?

Я смотрел на него и ужасался тому, что человек верит в то, о чём он говорит, и заставляет других людей верить ему. И ему начинают верить. Люди привыкают к тому, что им вдалбливается дённо и нощно. Они точно также, колоннами, безропотно, пойдут в лагеря и на расстрелы. Бессловесное стадо, не имеющее собственного мнения и не способное его отстоять.

Глава 100

— У нас, конечно, нет такого грандиозного размаха, Анатолий Анатольевич, — сказал я, — мы просто вернём выборы губернаторов, введём выборы судей, прокуроров и начальников местной милиции, позволим народу самому решать большинство интересующих его вопросов. Откажемся от расходов на мундиры чиновников. Содержать одновременно две армии накладно даже такой стране как Богославия.

— И всё? — удивился президент.

— Всё, — просто сказал я, — остальное решит сам народ.

— Что же решит ваш народ? — ещё больше удивился Анатолий Анатольевич.

— Всё решит, — сказал я. — Сначала он установит зарплаты народным избранникам и ответственность за получение ими взяток. Народ сам установит налоги, даст свободу предпринимательству и инициативе граждан.

— Вы что, не понимаете, что это вулкан народных страстей? — укоризненно спросил президент.

— Почему не понимаем? — переспросил я. — Мы всё понимаем. Мы даем народу свободу, которой он был лишён во всё время существования Богославии. То, что вы называете сегодняшней свободой, это всего лишь маленькая оттепель после холодной зимы. Даже не весна. Март месяц. А у нас в Богославии говорят: марток — надевай десять порток. И народу предстоит выбрать самому сезон их жизни — зиму или лето. А вам спасибо за интерес к моей персоне.

— Давайте я награжу вас орденом "За заслуги перед Отечеством", — сказал президент. — Будете орденоносцем, знаменитым человеком.

— Спасибо, не надо, — сказал я. — Я человек скромный. И как я смогу объяснить своим избирателям, за какие заслуги я был награжден своим конкурентом? Давайте уж лучше я награжу вас орденом сразу после выборов за долговременное и плодотворное управление государством.

Вошедший в кабинет помощник что-то прошептал президенту на ухо. Президент стал медленно бледнеть, а правая сторона лица стала искажаться судорогой. Вряд ли он сейчас в состоянии что-то говорить. Я встал и пошёл к выходу. Никто меня не задерживал и никто меня не удерживал. Я дошёл до выхода, через которые в крепость проезжали правительственные машины и где ждали мои сопровождающие сотрудники.

— Алексей Алексеевич, — сказал мой помощник, — в Богородске объявлено чрезвычайное положение из-за активного распространения среди населения синдрома Квазимодо. Почти восемьдесят процентов населения заквазиможено. У нас сегодня назначены встречи в министерстве юстиции и в Центризбиркоме. Я уточню время и сообщу вам.

Ну, что же, страна готова к выборам. Четыре пятых населения — квазимоды, восемьдесят процентов, если с дробями в школе были проблемы. Но за кого проголосуют квазимоды? За обновление, которое может помочь им стать людьми, а, может, и не помочь. Но надежда есть. Или вернуться назад, где они останутся квазимодами навсегда и число их увеличится с помощью государственной пропаганды. Главное — чтобы подсчетом голосов занимались не квазимоды, а нормальные граждане, для которых объективность — их постоянная гражданская позиция.

Богославы больны ностальгией,

Вспоминают умильно царя,

Кто террор назовет терапией

И большие в тайге лагеря.

Кто-то горло лечил керосином,

Кто-то улей занес на балкон,

Кто-то лечится лампочкой синей,

Кто-то сиднем сидит у икон.

Кто-то вспомнит икру в магазинах,

Море водки, цена - три рубля,

Продавщица, красавица Зина,

Материлась, ну сущая бля.

В Минюсте мы без задержек получили свидетельство о государственной регистрации партии КаэС, а в Центризбиркоме мне выдали удостоверение кандидата в президенты Богославии.

— Ну что, поехали, — пронеслось у меня в мыслях, — сначала ввяжемся в драку, а потом посмотрим, что у нас из этого получится.

Глава 101

Незадолго до выборов у меня состоялась приватная встреча с руководителями основных дипломатических представительств, аккредитованных в Богородске.

Дипломату не возбраняется просто так встретиться с одним из кандидатов в президенты. Но во всех странах, даже в тех, кто называет себя оплотом демократии и свободы, такие встречи считаются деянием предосудительным, чем-то вроде вмешательства во внутренние дела и проталкивания во власть враждебных стране кандидатов. Богославия здесь не исключение.

В группе из пяти послов только у китайского посла был не так сильно выраженный синдром Квазимодо. Понятно, кто и как относится к Богославии. В отношении китайцев всё понятно. Их теория китаецентризма претерпела некоторую трансформацию. Вместо презрения к варварам у них появилось отношение равнодушия к другим странам.

Дипломатов интересовал один вопрос — как будет относиться Богославия к их странам в случае моей победы на выборах.

— Господин кандидат в президенты, — сказали послы, — по нашим данным, вы безусловный фаворит президентской гонки и нынешние выборы будут считаться самыми чистыми выборами с момента изобретения этого способа народного волеизъявления.

— Как же вы определите чистоту выборов, господа, — спросил я, — если на выборах не будет присутствовать ни одного иностранного наблюдателя? Нет ни одной заявки. Нет ни одного желающего приехать в Богославию не то, что на выборы, но даже все деловые контакты осуществляются только по почте и электронным средствам коммуникации?

— Алексей Алексеевич, — улыбнулся французский посол, считавшийся заядлым театроманом и знатоком богославского языка, — сказано косой, значит косой. Давайте не будем делать секрета из признания или непризнания демократичности выборов. Это как с Всемирной торговой организацией и приемом Богославии в её члены. Нам сейчас важнее знать, распространится ли синдром Квазимодо на наши страны?

— Господа, скажу честно — я не знаю, — ответил я. — Но мне кажется, что главной причиной возникновения проявлений этого синдрома является враждебное отношение к Богославии. Налицо прямо пропорциональная зависимость этих двух элементов. Вы взгляните на себя и сами определите эту зависимость. Чем мы вызвали такую ненависть у Запада? Мы не совершили и сотой доли того, что делали вы, но во всех грехах вы обвиняете нас. Мы тоже не без греха, но мы открыты к сотрудничеству и нормальным отношениям.

Я очень боюсь, что по результатам выборов вы закроете границы с нами, чтобы не превратиться в квазимод. Но поверьте мне, что это вызовет у вас эпидемию синдрома Квазимодо. Попробуйте, пока у вас есть время, поменять вектор в отношениях с Богославией. Вы увидите, что количество квазимод у вас будет намного меньше, чем при введении барьера. В это трудно поверить, но такова объективность. Сначала синдром поражал тех, кто хотел сделать плохо лично мне. Затем синдром повсеместно стал поражать тех, кто копил в себе злобу на других людей. И когда он выйдет на международный уровень, то он не будет щадить никого. Вот так я представляю эту ситуацию.