— Ой! Извини, это я машинально, — отдернул я руки от ее грудок.
— Так я не против.
— За то я против! Мала еще баловаться. Это тетка уже перестарок. Ей все можно.
— Тебе тоже все можно. Хорошо быть царем... — завистливо вздохнула Нимфадора.
— Думаешь царям легко?
— А чего трудного?
— А для чего царь нужен?
— Как для чего? — начала дурачиться Нимфадора: — Сладко кушать, почивать, сказки слушать...
— Ага и самых красивых девок мять! — усмехнулся я.
— Дык разве нет? — хихикнула она в ответ.
— Вот мы с тобой уже бухучет учили?
— Учили.
— И что там главное?
— Свести дебет и кредит. Чтобы значит доходы были больше расходов.
— Вот! А что пользы от царя? Ведь то что он много кушает и прочие удовольствия, это сплошной расход. А в чем доход? Доход в его власти! В организации чужой работы! Это значит его работа в том, чтобы кто плохо дело делает наказать, а кто хорошо поощрить. А если царь хорошо казнит и милует кого надо, но при этом и жрет поменьше, так от этого государству сплошной прибыток! Значит хороший царь это умеренный царь с мудрой головой. Как-то так...
Пока я философствовал, молот перестал бумкать и Нимфадора уже отрубилась в глубоком сне моментально. Философия для нее была отличным снотворным. А я только хотел развивать идею о том, что у мудрого царя люди поменьше воюют и побольше мирно трудятся. И все сыты. И бабы больше рожают детей. Ладно, посплю...
* * *
— Алеша пора вставать уже! Чего ты стонал-то? Али сон плохой?
— Точно, плохой. Ко мне во сне тетка пристала и говорит, пиесу мне почто не пишешь? У меня в тиатре нечего показывать!
— А и правда чего не напишешь? Времени нет?
— Да я с дуру пообещал. Дело не во времени. Одно дело вам байки травить, а другое дело тиатр! Там понадобится одобрение церкви! А я только всякую ересь нести могу. Церкви вообще ничего не понравится в принципе.
— Это пошто?
— А ты думаешь почему церковь так люто скоморохов гоняла? Даже смерти предавала.
— Это как-то не по божеским законам. Они вроде только радовали людей. Зла не делали.
— Потому что церковь живет по церковным законам, а не по божеским. А для церкви невыгодны конкуренты. Церковь хочет быть сама тиатром единственным для всех. Ничего личного, только бизнес.
— Грех такое говорить!
— Это не грех, говорить правду. Но опасно конечно. Ты права. С церковью бодаться пока опасно. Так что молчу-молчу.
— И пойдешь к заутренней молитве!
— Вау! Не охота как... ладно встаю.
* * *
Петер 1 шел пиная осенние листья, ботфортами, вдоль строя моих стройбатовцев, с удивлением разглядывая их форму.
— Какие-то они у тебя сильно потешные, — пробормотал он мне с досадой, остановившись: — И на что только деньги потратил? Что за скоморохи? Китайские добровольцы какие-то.
— Да что не так-то батюшка? — удивился я, оглядев стройбатовцев: — Все продумано. Ничего лишнего. Нормальная полевая форма. Парадной мы не шили.
— На кой им кирасы ковали?
— Чтобы пуля не брала!
— А если возьмет? — потянулся за пистолетом царь.
— Ясно дело возьмет, — испуганно ухватил я его за руку: — В упор же! А вот излетная уже не так опасна пуля. Не губи парней!
— А что это за дурацкое колесико приклепано к кирасе на пузе? — покрутил ролик государь пальцем у побледневшего стройбатовца.
— Сейчас все объясню! — сказал я: — Государь, дело в том, что это не пехота и не драгуны или кирасиры. Это инженерные войска! То есть войска не боевые, а войска поддержки. И им не надо нападать. Но им надо уметь защищаться хорошо. Поэтому спереди кираса, а сзади плащ-невидимка. Ну-ка боец залечь!
Боец сразу лег и накрылся капюшоном маскировочного костюма.
— Видишь государь, спрятался и невидно почти. Лежит себе куча непонятная.
— А колесо значит, чтобы по земле елозить по-пластунски? — кивнул царь.
— Точно! — согласился я: — Боец ползи вперед скрытно.
Тот шустро пополз, перебирая руками и ногами, едя пузом на широком медном ролике.
— Благодаря ролику он может быстрей ползти! — радостно похвастался я. Петр поморщился:
— Дурь все это Алеша детская! Пешком, али бегом все равно быстрей. Ползают только тати! Как ему воевать лежа? Что за солдат? Сразу в плен возьмут.
— А у нас специальное оружие придумано, чтобы лежа стрелять.
— Да лежа и не прицелишься!
— Он сможет. Я же говорю специально оружие. Боец, ползи на рубеж мишени и начинай огонь по условному противнику. Гляди государь на тех чучел в шведских мундирах!
Боец резво выполз на рубеж огня в тридцати метрах от чучел и приготовив свой пистоль к стрельбе крикнул "к бою готов".
— Я же говорил, что он даже и не целится! — воскликнул царь, глядя как боец держит пистоль двумя руками уперев в землю.
-Ему и не надо! Главное не упустить! — усмехнулся я: — Залп по мишени!
Щелкнул боек по капсулю, и сразу начала хлестать картечь по чучелам. Тот лишь только корректировал положение пистолета, направляя картечь в нужном направлении, и щурясь от дымового облака, которое росло вокруг него. После десятого щелчка, заряд закончился и боец вскочил.
— Боец Козлов залп закончил! — крикнул он, уткнув ствол вниз, на случай, если еще один остался заряд.
— Чисти оружие и вставай в строй! Пойдем пока батюшка посмотрим на чучела.
Мы пошли и царь с удивлением начал смотреть на издырявленные тряпки мундиров. Все пять чучел имели поражения.
— Вряд ли их бы это убило, — покачал головой царь: — Дырки мелки.
— Зато вывело из строя! — ответил я: — Раненый лучше мертвого! Выгодней ранить противника, а не убивать!
— Это почему?
— Раненый продолжает кормиться, получать содержание, его нужно вывозить. А вернувшись к себе, он будет сеять страх и панику своими рассказами о том как страшен враг. А если мы поймаем, то сможем допросить. Кругом выгода. А мертвый просто труп. И пользы от него только минус один. И лишний грех на душу.
— Настоящий солдат силен штыком! В строю! — начал поучать Петр: — Под барабан! Ать-два, сено-солома! На штык врага! Ура! Вот что такое солдат!
— Ты хочешь посмотреть штыковую атаку нашу батюшка? — пожал я плечами: — Так мы сейчас исполним. Стройотряд первый! Скрытно на рубеж штыковой атаки марш!
Два десятка бойцов с левого фланга накинули капюшоны на каски и развернувшись в линию упали и поползли по-пластунски на рубеж к чучелам, скользя невидимыми тенями среди листвы. Их лешачий костюм из овчины, был дополнен разноцветными лоскутами и желтыми листьями, и удачно сливался с землей. Не доползая метров двадцать до чучел, они выровнялись и напружинились к броску.
— Цирк! — фыркнул царь, покраснев, глядя на лешачий костюм: — Не вижу солдат! Где солдаты?
— Так в том и задумка маскировки, чтобы не видели. А то их бы перебили еще издаля ружьями! Атаковать что ли? — спросил я. Хер Пидер брезгливо кивнул. Стоящий неподалеку Алексашка ухмылялся своей рожей.
— Атака! — крикнул я. Они вскочили и бросились в рывке молча, перехватив по удобней топоры и лопаты. Те кому чучел не хватило просто остановились чуть пробежав, а те кому достались чучела, наработанными в упражнениях движениями ткнули в них ломиками и картинно срубили им тыквы топорами, с разворота. И ухмыляясь повернулись.
— Враг уничтожен! — доложил сержант.
— Сущие тати! — покачал с отвращением головой царь: — Нешто так воюют? Никакого благородства. Хуже башкирцев.
Он сплюнул. Солдаты мои приуныли. А я в принципе был доволен. Все шло по плану. Мои войска явно не вписывались в мировоззрение Хера Пидера. А значит он не отберет мои игрушки себе.
— Государь, так они и не должны воевать. Зато работают хорошо! Мы уже восемь мостов поправили, сто верст дорог сровняли! Редуты учились ставить, амбары, землянки...
— Для того и холопы годятся, — отмахнулся Петр: — И холопам не нужны не кирасы, не шеломы стальные! И пищали. Все руками делают. А ты кучу денег извел не понятно на что! Зачем им такое снаряжение? Лучше бы барабанов купил.
— Государь, так все продумано у них! Шеломы это их котлы для каши, кирасы это тачки для перевоза грунта. Ну-ка покажите работу!
Бойцы быстро сняли лешачьи плащи и вывернув их одели уже нормальные тулупы с капюшонами. Скинув шеломы и кирасы-нагрудники, они вдели в крепления рукоятки топоров, и встали наизготовку с тачками. Другие приготовились копать лопатами.
— Что строить что ли? Землянку али что? — робко спросил сержант.
— Да ничего не надо! — отмахнулся царь. Холопья работа ему была не интересна.
— Это все чем потешишь Алеша? — спросил царь меня.
— Нет батюшка это только начало! — ответил я: — У меня еще девки есть с ружьями. Знатно стреляют!
— Тьфу на тебя! Девок мне еще с ружьями не хватало! — сделал фейспалм Хер Питер: — Такие же лохматые небось? И лежа стреляют? Без барабанов?
Я радостно кивнул.
— Нет, не надо! — затряс в священном испуге Петр головой: — Мне такого и даром не надо. Вырастил мне тут целую шайку разбойников. Не вздумай более производит такое оружие! Которым можно лежа стрелять. Бесчестно это! Врага нужно честно заваливать трупами русских солдат. И мундиры поярче что бы были! С перьями павлиньими! И никаких кирас! А то заграничные враги совсем на порох потратятся. Разорятся бедняги...
Батюшка-тролль опять погнал свою либерастию про любовь к иноземщине. Или это у меня глюки такие? Звуковая галлюцинация.
— Батюшка, чем же мы тебе не угодили? Столько хитростей придумали! Ты же любишь разные хитрости технические от маглов?
— От англов я люблю! И от голландцев я люблю, и от немцев люблю! А эти русопятские хитрости я ненавижу! — забулькал Хер Пидер: — Это варварские хитрости!
— Ну пошли тогда в мастерские, я тебе покажу другие хитрости. Невоенные. Тебе понравится, — сказал я примирительно. Батя зашагал широкими шагами в сторону мастерских. А Алексашка подмигнул мне и сказал, что ему понравились мои бойцы. Хоть они и правда тати.
В свободной комнате мастерских, я устроил экспозицию новых мирных товаров. Первым делом завел граммофон. Батя сразу размяк и стал счастлив. Музыкальная шкатулка! Лучше чем у немцев! Да еще и говорит! И поет! Вот теперь он всем нос утрет! И его сразу зауважают!
— Вот это молодец Алешка! — обнял меня Петр: — Все-таки ты изобретатель знатный. Не то что воин. Вот этим бы и занимался, а не воинским потехам!
Я не стал спорить как ребенок об очевидной истине, что мой стройбат вынесет его Преображенский полк впереди собственного визга, как Кортес ацтеков. Я ведь ему еще и пулемет Гатлинга не показал. Чего пугать зря? Ну не нравится ему такая война. Без барабанов. Хотя стрельба пулемета хороший заменитель барабану.
— А вот батюшка самовар! Чай в походе кипятить! Поедешь на войну со шведом упакованным! И с самоваром и с музыкой! А вот лампа карасиновая! Горит лучше свечки! А вот шоколадный фонтанчик! Макаешь в него палец и облизываешь. Он всегда теплый и жидкий. Там мелкий мотор его постоянно качает. Нужно только в эту печурку щепку бросить.
— Нужная понимашь в походе вещь! — деловито кивнул Петр, макнув и облизав палец. И раскурил трубку.
— Кстати батюшка я тебе кальян сделал. Вот большой, а вот малый ручной. Гораздо лучше трубки. Ибо всю смолу вымывает из дыма. И зубы чище и здоровья больше. Аще рому туда в воду плеснуть, так еще и спиртом надышишься. И пьян и накурен!
— Отличный план! — обрадовался батюшка царь, затянувшись кальяном с добавкой рома: — Зело вижу заботу в сыне об отце! Ладно батюшка более не гневается на твои потраты. Да уж, теперь я порадую своих корешей заграничных!
Батя старательно изображал дикаря. Я уже пожалел, что не приготовил ему стеклянных бус и кольцо в нос. Может еще больше понравилось бы? Как такому про радио рассказать? Помрет еще от испуга. Или сожгет за колдовство.
Конфузия под Нарвой.
Ближе к январю я решил устроить полноценный новогодний праздник для себя. Ну и всех своих ближников. В большом ангаре установили елку как положено.
— Не кремлевская, но тоже не плохая, — одобрил я вид.
— Какая кремлевская? Хи! В кремле елки не ставили! — вмешалась Наталья Лексевна: — А чего ты два своих отряда куда-то угнал? Тем ребяткам тоже бы праздновать хотелось.
"Знаю я, что Ивашка Козлов из первого отряда тебе приучился массажи делать!" ехидно подумал я про себя и вслух ответил: — Это тренировочный зимний поход. За рудой медной. И польза и разминка. Одобряешь?
— Нет! Зачем тебе руда? — сердито ответила тетка: — Взял бы в Москве меди сколько надо!
— Мне не медь нужна, а руда! С Урала. Там серный газ нужный для моей химии. Чтобы порох новый делать. Бездымный. А ребятам нужны тренировки в походных условиях.
— Померзнут! Душегубы побьют!
— Не померзнут! У них фуры теплые есть на санях. Будут греться по очереди. И тулупы отличные с валенками. И оружие справное. Ничего не случится с ними. Я бы сам поехал, если бы пускали отсюда.
— Мал еще! Тебе только десять лет! И почто мне пиесу так и не придумал?
— Давай я тебе новогоднюю пиесу придумаю? Называется "12 месяцев". Сказка. Только попам не понравится. Там про волшебников. Опять скажут язычество. Я ведь уже говорил почему не пишу. Попы ругать будут, чего не напишешь.
— А ты про благолепное и библейское напиши!
— Тогда вообще анафеме предадут за ересь! — отмахнулся я: — Попы очень ревнивы к своим делам. Даже елку на рождество обзовут язычеством наверное. Веселье не любят. А скучно писать я не люблю.
* * *
Праздник прошел достойно. И "12 месяцев" поставили и оливье получилось и рыба под шубой. И даже шампанское было. А еще я написал пьесу про "Иронию судьбы". Наташе очень понравилось, и она пообещала сразу её поставить побыстрей.
Там про стрельца-удальца, который на Москве напился пьян в бане с другими стрельцами. А те шутки ради его сгрузили на сани и отправили с перекладными в Новгород. А у того по дороге запой случился, и он забыл как ехал. Очнулся в Новгороде у какой-то избы, похожей на свою и зашел, думая что дома. Вещи вроде все похожие. Они завалился спать на полати пьян. А тут девица-краса входит и готовится своего жениха привечать. Глядь, а на полатях спит незнакомый мужчина! Ну и так далее...
* * *
Караван вернулся без потерь в начале января. Привезли десять возов руды. Мы сразу запустили производство серной кислоты, меди, да еще и железа наплавили. Сталь получилась хорошая, так как кислородным дутьем в тигле плавили. Еще приличное количество цинка наплавили. Он сгодился для батареек в радиостанции.
При помощи кислоты серной произвели кислоту азотную. Хотя я уже подумывал из жидкого азота делать аммиак. Только не знал где платины надыбать для катализатора. Азотной кислотой наделали нитроцеллюлозы для бездымного пороха. Из хорошей стали начали делать нормальные стволы для автоматов. Немного правда. Все же вручную.
Пять автоматов типа ВАЛ. С глушителями, все как положено. Для лучших снайперов. Еще и с оптическими прицелами. Пришлось пустить в дело несколько подзорных труб, закупленных на Кукуе. Девчонки от автоматов кипятком писали. Отдачи меньше, шума нет, а точность выше на порядок. На 400 метров уже никто не мазал по ростовой мишени. А Машка вообще пулю в пулю ложила. Но только из самой удачной машинки.
