А пока войска разбираются с толпой, ударные группы из всех трех куреней штурмуют выбранные объекты и проходят по адресам. Даже морская пехота не может быть вездесущей, и на весь Киев ее не хватит! Очень хорошо будет документы захватить, партийные, ГБ и НКВД. Идеал — если удастся поймать кого-то из верхушки, например наркома ГБ Савченко или его заместителя Карина-Даниленко, чтобы они озвучили нашу позицию перед москвичами. Или же придется отходить с трофеями, лично мне и тем, кого выберу — кому жить. Пока советские будут добивать тех, кто остался в городе, и укладывать штабелями трупы мирняка. Три куреня по-всякому придется списать, если и вырвутся, то одиночки. Не страшно — в УПА их еще числится больше двухсот! Но зато какой резонанс — Киев был взят, пусть всего на день-два! Это можно считать победой?
Фигуры расставлены — играем. Начав завтра, с утра.
Кук повертел в руке черную королеву. Все же интересно будет поймать эту, москальскую, и поспрашивать, откуда она такая взялась. Признаюсь, что ошибся, недооценил.
Хотя — у нас против нее своя, белая королева есть?
Москва, вечер 22 июня 1944.
Как и обычно, великая страна отходила ко сну. А чего бы собственно и не отойти — великая война выиграна, всяческие авралы и перевыполнения плана ("взаимоисключающий параграф", по словам гостей из будущего... хорошее выражение, чего уж там) можно временно оставить в стороне и крепенько отдохнуть. Но, как водится, одно из окон в Кремле... а вот фиг вам — вот как раз эти окна, за которыми скрывался кабинет Сталина, и не горели вовсе. А как раз наоборот, были надежнейше закрыты и шторами, и бронестеклами, чисто на всякий случай. Вероятность обстрела, например, из хитро затащенного на какую-нибудь крышу ДШК, конечно, исчезающе мала, но зачем давать лишний шанс какому-нибудь "шакалу", деда шено... Кстати этот Форсайт интересно пишет.
Хозяин кабинета, Кремля и по большому счету теперь почти половины Евразии, по шаблону, должен был не дремать и мудро бдеть над какой-нибудь картой. Ну или в крайнем случае над какой-нибудь мудрой докладной или хитрым меморандумом — тот же наш ПэКа в последнее время повадился этакие выжимки писать. Ну тут уж сам хозяин кабинета и Кремля виноват — именно такое распоряжение Пономаренко он и отдал в свое время. Освоить ВЕСЬ материал, притащенный собеседниками из будущего, было мудрено, и как всякий хороший начальник, товарищ Сталин решил не делать за своих подчиненных свою работу.
Однако изрядно забросивший курение Сталин, вопреки вышеозначенному шаблону, над документами не бдел, ибо все желаемое уже прочитал. Он спокойно, неторопливо потягивал любимое вино, усугубляя его свежими фруктами, и вообще был весел и почти безмятежен.
Эх, молодняк у нас, конечно, перспективный, хоть Берию возьми, хоть того же Пономаренко, хоть Меркулова, хоть Малышева... но что ж они все пугливые-то такие? Первые двое сегодня так были озабочены положением дел в Киеве, прямо из штанов выпрыгивали и волосы на себе рвали. А толку-то? Чего переживать, ежели взглянуть на ситуацию вооруженным, хе-хе, взглядом?
Вот когда гитлеровские твари рвались к Москве — было страшно. Чего уж там, реально страшно было. Выражаясь словами одного детективщика из будущего — песец подкрался незаметно. Все висело на волоске. На соплях висело, чего уж там, чинуши изрядного ранга ноги уносили, ощутимо воняя дерьмом. Причуды памяти — Сталин совершенно не помнил, был ли разговор с Жуковым об эвакуации Ставки Верховного Главнокомандования. Но зная Жукова — допускал, что разговор этот все же был, просто забылся за ненадобностью. Слишком уж все было страшно, слишком большая опасность грозила стране с потерей Москвы. Это вам не 1812 год, когда столицей был, понимаете ли, совсем другой город.
А Киев сегодня... подумаешь, полторы тысячи отморозков Кука! Ну да, какие-то потери они нанесут, что-нибудь этакое, важное и дорогое, взорвут, какого-нибудь потерявшего бдительность партийного чина, позабывшего, как порох пахнет, прикончат. Но — они, поди, не головорезы Большакова из будущего. Вот полторы тысячи таких бойцов вполне могли бы парализовать крупный город до появления аналогичных головорезов (и даже после появления таковых прошла бы уйма времени). У этих — не выйдет.
Майдан, говорите? "Ну — не говорите, думаете!" — вспомнился хозяину кабинета "тот самый Мюнхгаузен". Хм, а ведь всего час ночи, если так подумать. Вполне можно "разбудить" ноутбук и запустить хотя бы вторую серию. И дополнить еще одним бокалом вина — благо, действительно хорошее вино в количестве пары бокалов человеку повредить не в состоянии. Вот в количестве пары бутылок...
Не будет никакого Майдана — ну в смысле такого, какой засранцы-потомки устроили в 2004м. Не поднимется народ в "товарном" количестве против Москвы. На данный момент Киев — город совершенно не русофобский, а уж после Великой Победы... сейчас русские, украинцы, казахи, грузины, даже многие прибалты считают себя братьями, братьями по крови и победе. Какое-то количество людей можно вывести на улицы, сообщив им что-то этакое, наподобие Константина и его Конституции, но это — до первого партийного инструктора, сориентированного Кириченко. Вот кабы украинский Первый играл на стороне Кука — кровушки бы пролилось... но, спасибо товарищу Лазаревой, от нее пользы на сей раз вышло не меньше, чем от ее мужа во время потопления "Тирпица".
С некоторыми инструкторами такими, конечно, случится то же, что и с генералом Милорадовичем в том же 1825м. То бишь — выстрел из пистолета, а то и очередь из ППШ, и все, со святыми упокой. Но... это война, если кто-то придумал, как на войне обойтись нулевыми потерями — поделитесь, народу будет интересно. В любом случае по-настоящему раскачать по-настоящему здоровую толпу в Киеве под лозунгами "бей русских" или там партийных...
Вождь, Учитель, Верховный, Хозяин совершенно не по-верховному ухмыльнулся. Ну — попробуйте, флаг вам в руки, Т-54 навстречу, хе-хе, хе-хе.
А что — пожалуй, можно и фильм запустить, удобно все же, что не надо спускаться в "кремлевский кинотеатр", всего-то пару движений "мышкой" выдать. Дела пока что идут настолько неплохо, что можно позволить себе и слегка умственно отдохнуть. Ведь самое главное...
Самое главное — отборные, вышколенные уж как получится (не САС, конечно, не САС, да и уж тем более не наши спецназ и ОСНАЗ... но всяко крепче новомобилизованного срочника) боевые группы ОУН, общим числом до полутора тысяч штыков... хм, лучше все же рыл... или даже харь... Так вот, общим числом до полутора тысяч мерзких харь с редкими вкраплениями рыл и рож таки вылезли из своих лесов и заимок. Вместо того, чтобы тихо, темной ноченькой, потихоньку пугать и убивать партийных, активистов, а еще того хуже — школьных учителей, агрономов, инженеров, не желающих вредить "злочинной владе" — они сами, добровольно, приперлись в Киев. Сами бы себе еще могилу, что ли, выкопали, чтоб время не терять. Каждый из них мог бы стать этаким "играющим тренером" небольшого "пидраздила", способного запугать средненькую деревеньку — а станет всего лишь трупом. А ведь среди них, по показаниям этого "Змеюки" Витковского, были кадры с выучкой еще немецкого довоенного "Бранденбурга" — не все конечно, и даже не большинство, но достаточное количество в "ударных боивках".
Что тут скажешь — умен, умен вскрытый Лазаревой товарищ Кук. Но что ж поделать, если такая умная голова идиоту досталась? Он, конечно, молодец, коли протащил в столичный город столько головорезов разом. Вот бы его вместо этого дуболома Кириченко да поставить Первым на Украину, хорошенько замотивировав — он бы там всех врагов к ногтю прижал и идеально дела наладил.
— Мэчты, мэчты, гдэ ваша слааадасть... — негромко пропел Верховный, и совершенно житейски высморкался. Что поделать, у обычно идеально говорящего по-русски "русского грузинского происхождения" в минуты сильного треволнения просыпался небольшой акцент.
Так вот — умен тот Кук, но все равно дурак. Прав Пономаренко, сила ОУН — это сила мафии. Которая плюет на дневную власть, приходит ночью и заставляет простого гражданского бедолагу делать так, как она скажет. Иначе — пасть порвем, моргалы выколем, голову открутим. А вот показавшись на свет, решив пободаться с дневной властью в открытую... тяжело было в Италии ТОГО будущего, но и она самые наглые мафиозные кланы скрутила и уничтожила, когда те вовсе уж края и берега потеряли.
Поставив запущенный фильм на паузу, Сталин вновь вернулся к общим чертам плана, который таки продавил для своих соратников. Нет, он всерьез слушал возражения и кое-что для себя таки почерпнул и скорректировал. Пономаренко с Берией тоже правы — некоторых из ОУН можно и амнистировать будет, или выслать к черту вместе с семьей в обитаемые места куда-нибудь подальше. Но вот те, кто пришел в Киев убивать, те, кто станут им помогать, и даже те идиоты, которым не хватит ума убраться с дороги со своими сраными демонстрациями... никто, никто, никто из них из Киева не уйдет. Всех закопаем, за церковной оградой, где-нибудь поближе к дерьму, нашлись бы мусульмане — свиной шкурой обернули бы.
И — снесем самую активную часть ОУН. Потом уже будет легче — добить оставшихся фанатиков, хотя бы и с помощью тех, кто захочет переметнуться или воспользоваться амнистией. Амнистией? Да, вот после этого кое-какие идеи Пономаренко можно будет и применить. Кто сам бросит оружие и выйдет из леса, тот будет жить. Без права избирать и быть избранным — но все же нормально жить, не в тюрьме, не в камере смертников. А кто не сдастся — что ж, у вас был выбор, и вы сделали его сами.
В общем, чего печалиться-то? Чай, не Москва-1941. Мы накануне очередной значимой победы — не столь уж грандиозной, но важной. И даже если все пойдет не совсем так, как мыслится и хочется — ну и что, в конце концов? Чай, Москву всяко не отдадим.
— А тэпэрь вопрос на миллион чэрвонцев — зачэм это все Саветскаму Саюзу и таварищу Сталину? — ткнул Вождь трубкой в воображаемого собеседника напротив. И придвинул к себе одну из папок — всерьез оно уже читано, пометки расставлены, но пробежаться взглядом можно и еще раз.
Один из планов, если так можно выразиться, мирного строительства в послевоенном СССР. По большому счету — выиграть-то мы выиграли, но сколько ж дерьма еще придется разгребать, сколько разрушенного восстанавливать, сколько голодных накормить. Проще Мюнхгаузену себя из болота за волосы тащить было.
И теми волосами, которыми будем по этому плану тащить себя из болота — должна стать Украина. Которая теперь — южная РСФСР и УАССР. В целину мы тоже будем вкладываться, но там одних исследований и разведки местности лет на 10-15, а вот вложиться как следует в украинское сельское хозяйство и промышленность — идея куда как более краткосрочно реализуемая. Здесь можно получить серьезную отдачу. А заодно и попробовать перспективную идею, которая раньше как-то проходила мимо.
Мы всегда говорили: рабочие и крестьяне. А — не ошибались ли мы? Не попробовать ли рассмотреть крестьян как "тоже рабочих"? А сельское хозяйство — как отрасль промышленности? Вот и попробуем — если решим играть этот вариант. Больше МТС, возможно и артельных, то есть частных, больше элеваторов и зернохранилищ, последние достижения вопросов матснабжения от товарища Канторовича (Прим. — один из основоположников логистики в современном виде, много занимавшийся вопросами снабжения в войну. Увы, далеко не все наработки пошли в реальную жизнь, и далеко не сразу — В.С.) .
И — новые культуры, конечно. Та же самая кукуруза — не за то Никитка мудак, что ее притащил в СССР, а за то, что внедрял повсюду через жопу, которой по совместительству и думал. Полезнейшее растение — тут тебе и урожайность, и кукурузная мука, и этанол для топлива, и кукурузные початки в корм скоту... вот только — куда более капризное в, так сказать, эксплуатации, штурмовщины не терпящее, дилетантов и идиотов сурово карающее. А там и по сое надо думать, и по много чему еще.
Вполне реально Украину сделать "и житницей, и кузницей". Кстати, и здравницей. И все это, господа гуманисты, Пантелеймон наш Кондратыч и Лаврентий наш Палыч, возможно только при одном условии: если на самом начальном этапе строительства всей этой благодати, которая и остальной Союз за собой локомотивом потянет, никакая сука не будет слишком уж часто взрывать элеваторы, поджигать и травить поля и убивать грамотных агрономов, которых, откровенно говоря, и так с гулькин хер по сравнению с потребным количеством. Нам еще одного тридцатого года, года раскулачивания, когда на той же Украине лишь ленивый с обрезом не бегал и в райкомовские окна не палил — не надо!
И вот ради этого — товарищ Кук и елико возможно большее количество радикально настроенных товарищей должны служить нашей советской Родине, исправно удобряя своими телами ее почву. Так-то можно бы было и найти разумный компромисс, и Куку позволить тихо себе доживать жизнь кооператором и средней руки чинушей, и всех ОУНовцев, согласных попросту не стрелять, простить и отпустить. Можно даже и присоединить к Украине что-нибудь большое и вкусное — чего уж там, пока все это будет в составе СССР, вполне можно было бы и потерпеть.
Но — не сейчас. Впереди — серьезные, страшные, выматывающие бои на восемь сторон света. Чтобы приступить к ним во всеоружии — придется рисковать.
Товарищ Сталин был спокоен. Ведь работа стратега — это грамотно расставить фигуры на доске. Вывести свои войска на выгодные, в сравнении с противником, позиции, снабдить всем необходимым, и чтобы со стороны никто не вмешался, фигуры не смешал. А дальше — уже дело командиров поля боя, победные планы реализовать.
Анна Лазарева (по документам, Ольховская). Киев, вечер 22 июня 1944.
Это — война. И никто пока не придумал, как на ней обойтись без потерь.
Но совсем другое дело, когда ты видишь тех, кого посылаешь, возможно на смерть. А они идут, потому что верят тебе — сказавшей, так надо. Верят, что ты знаешь путь к победе. А ты, по большему опыту, знаешь — что вернутся не все.
Бригадмильцы — добровольные помощники милиции. Читала, что после были "дружинники", кто ходили с красными повязками по вечерним улицам, усмиряя хулиганов. Бригадмильцы же могли, вместе с милицией, идти и против опасных преступников, участвовать в дознании, наружном наблюдении, опросе свидетелей — конечно, лишь наиболее подготовленные из них. Но передо мной сейчас стояли шестнадцати, семнадцатилетние мальчишки — более взрослые парни, среди которых были и фронтовики, ушли на пополнение отрядов самообороны.
Хотя шестнадцать-семнадцать, это возраст героев "Молодой Гвардии". Фильм, снятый максимально близко к реальным событиям, ну может, чуть приукрашенный, был показан народу в мае, всего через несколько дней после Победы. Этим же мальчикам не довелось воевать, им в армию идти еще через год-два. Но они жили в Киеве, и еще недавно видели оккупантов на улицах, облавы и расстрелы — на себе испытали, что такое фашизм.
Они несмело входили в комнату, мимо охранявших двери Вальки и Рябого, в полном боевом облачении — в комнату, даже целый зал, выделенный для размещения нашей команде, и персонально мне — не номер "Националя", но уж точно, безопаснее! Мы с Лючией можем, и занавеской отгородясь — как еще на моей памяти, в двадцатые, в Питере бывало, в одной комнате жили несколько семей. А вместо кроватей на выбор — или сдвинутые стулья, или брошенные на пол матрацы. Куча снаряжения у стенки, там возились Влад и Мазур. Лючия незаметно сидела в углу. А я и Смоленцев стояли перед строем выбранных для нашей задачи. Еще присутствовал опер угро Кныш, производивший отбор — на его привлечении настояла я, изучив его биографию и решив, что мнение опытного человека лишним не будет.
