Сказка должна быть доброй

Помолчав пару секунд, хозяин еще раз печально вздохнул и поинтересовался:

— Вы готовы?

Терпеть не могу этот вопрос, потому что для меня он еще более бестолковый, чем "Вы спите?". Ну серьезно, неужели нельзя спросить что-то другое? Однако не став озвучивать лишние мысли, я безразлично пожала плечами.

Ворон возник прямо передо мной, с закрытыми глазами, безвольно висящий в воздухе, как тряпичная кукла. Однако уже через мгновение он резко вдохнул и, широко раскрыв глаза, забарахтался в пространстве, как утопающий. Телепат же спокойно подошел к нему и, взяв за шкирку, встряхнул и поставил на ноги. Посмотрев на эльфа, Ворон, схватил того за грудки, зарычав:

— Выпусти меня, подлец!

— Прекрати! — велела я, шагнув вперед.

Ворон не подчинился, но ответил:

— Ты знаешь, что он сделал?! Сначала отдал нашего сына, а теперь не пускает меня за ним!

На это трактирщик спокойно сказал:

— Альдерт был в своем праве, поэтому препятствовать ему я не мог. Но его право на твое убийство я не признаю. И становиться его соучастником не намерен. Равно как и не хочу иметь трупы в своей таверне. И не важно, один или более.

— Отпусти его, — мягко попросила я, положив руку на плечо полуэльфа. — Дождись нас, мы приедем и вместе все решим. Слышишь? Вместе.

Почти подействовало. Ворон отпустил хозяина, но развернувшись ко мне, гневно проорал:

— Вместе?! Уж не с твоим ли треплом-братцем?! Идиотом, из-за которого мой отец узнал, что я не покинул эльфийскую землю?!

Лихорадочный блеск глаз, частое прерывистое дыхание и угадываемый бешеный стук сердца, испугали меня не на шутку, заставив отступить на полшага назад. Однако, справившись с собой, я подошла к Ворону и, взяв его руки в свои ладони, заглянула ему в глаза. Ухватившись за последнюю искорку разумности, я попыталась осторожно раздуть из нее пламя, спокойно и четко сказав:

— Один ты не справишься. Дождись меня. Вместе мы все исправим. Не делай ситуацию непоправимой. Ты же не хочешь, чтобы твой сын рос без отца?

Сработало. Холодные, трезвые доводы с трудом, но погасили бешеное пламя эмоций, заменив его спокойным огнем разума. Моргнув пару раз, полуэльф обрел, наконец, вменяемость взгляда, заставив меня внутренне вздохнуть с облегчением.

— У вас есть три дня, — сказал мне хозяин. — После этого его "братья" поймут, что я их одурачил. Пока они тихо сидят за столиком, веря, что прошло не больше получаса с момента их прихода в таверну.

— Мы будем раньше! — пообещала я, правда, скорее Ворону.

— Хорошо, — кивнул эльф, и дотронулся до моего запястья. — Это чтобы вы окончательно поверили в реальность происходящего.

Острая боль пронзила руку, и в этот момент мир рассыпался миллионом сверкающих песчинок.

Резко сев на кровати, я попыталась собраться с мыслями.

— Что случилось? — спросил проснувшийся Леонард, обнимая меня за плечи. — Кошмар приснился?

Не ответив, я зажгла свет и уставилась на красную полосу, браслетом охватывающую запястье.

— Где ты так поранилась?! — ужаснулся Лео, осторожно ощупывая след.

Снова проигнорировав заботливого любимого, я вскочила с постели и кинулась будить брата.

— Эрл, у нас...проблема, — почему-то назвать случившееся бедой у меня язык не повернулся. Видимо, подсознательно решила, что хватит с нас бед. Путь будут проблемы. Они хотя бы решаемые.

После первого же предложения, брат, ни слова не сказав, поднялся и дослушал рассказ, попутно собираясь. Леонард поступил также и, как только оделся, вышел из комнаты, прихватив наши сумки. Пока я одевалась и проверяла, все ли мы собрали, Эрл сходил, разбудил хозяина здешней таверны, расплатился за проживание и докупил провизии. Через четверть часа наша повозка уже мчалась по ночной дороге. Управлял ей Лео, я сидела рядом, а брат спал позади нас.

— Если удастся проехать без остановок, то к послезавтрашнему утру доберемся, — сказал Леонард, смотря строго вперед.

— Принято, — ответил ему брат, удобно устраиваясь в повозке и закрывая глаза.

Несколько часов мы проехали молча, я даже по примеру брата ухитрилась поспать, причем, сама не заметив, как уснула. Но когда проснулась, пейзаж за повозкой уже предрассветно серел. Разминая затекшую шею, я глянула на Леонарда и устыдилась: мы с Эрлом нагло дрыхнем, а он все также напряженно смотрит вперед.

— Как ты? — участливо поинтересовалась я.

— Терпимо. Но минут через тридцать надо будет разбудить Эрла, — ответил тот. — Льон, поговори со мной, чтобы я не уснул. В темноте управлять эльфийскими повозками сложно: так и тянет закрыть глаза. За это я, кстати, их и не люблю. С лошадьми гораздо проще.

Не придумав темы лучше, я уцепилась за предложенную, начав требуемый разговор:

— А где вы с Эрлом научились ими управлять?

— В военной школе, — ответил Лео. — Мой папа же всех шестнадцатилетних обучал военному делу. Правда, повозок в основной программе обучения не было. Для них предусматривался отдельный курс. Мне его пройти было положено по чину, а твой брат это право себе завоевал. Особо одаренные рекруты кроме обязательной подготовки могли пройти и дополнительную.

— Кстати, почему ты прекратил в стране обязательное обучение? — поинтересовалась я для поддержания беседы.

— Потому что не считаю это правильным, — сказал Леонард, проведя рукой по глазам. — Мой отец готовился к войне с Майроном, я же делаю все, чтобы предотвратить даже ее возможность. Поэтому ресурсы с обязательной подготовки направил в другие сферы. Причем, я делаю это не только в отношении Майрона. Война — это самое страшное бедствие. И я не хочу, чтобы мой народ увидел его на своей земле. Как и любой другой народ в нашем мире. Простые люди не должны страдать из-за чьих-то амбиций или претензий. Так что пока я король, в моем королевстве войны не будет.

Последняя фраза заставила меня усмехнуться собственной глупости и братской догадливости. Или умности, кому как нравится. Но решив окончательно убедиться в справедливости выводов, я поинтересовалась:

— То есть ты все-таки признаешь себя королем? А как же твои речи про сбежать и отречься?

— Льон, одно твое слово, и я это сделаю.

Что и требовалось доказать. Когда мы пытаемся переложить ответственность за свою жизнь на кого-то другого? Когда сами не можем принять нужное решение в силу каких-либо причин. Например, когда обе альтернативы для нас равнозначны. Мы можем пытаться самоубеждением или с помощью совета других снизить значимость одной из дорожек и шагнуть на другую. А можем из чувства вины или благородного долга придумать себе иной путь, который, по нашему мнению, должен исправить ошибки или просто быть правильным по отношению к другому. Но от себя на этом пути не убежишь. Как бы ни старался. А этот другой, кстати, если примет сей жертвенный дар, то тоже потом пожалеет. И если в таверне, лежа в объятиях блаженства, я не сразу осознала это, то сейчас, глядя на Леонарда, видела все предельно четко. Конечно, с пониманием некоторых вещей мне как всегда помогли: улучив момент, тем вечером я рассказала о признании короля брату, и он мне все доходчиво разложил по полочкам. Поэтому сейчас, в ответ на фразу Леонарда, я лишь вздохнула:

— Чтобы потом всю оставшуюся жизнь обвинять нас обоих? Нет уж, мне Эрла с Академией хватит. Так что царствуйте спокойно, ваше величество.

— Но с чего ты взяла, что я этого хочу? — неискренне возмутился Лео.

Решив сумничать, я накрыла своей ладонью ладонь Леонарда и ответила:

— Потому что знаю тебя и могу утверждать, что по-другому ты жить просто не сможешь. Милый сельский пейзажик — соблазнительно, пока он мечта-картинка. Но через пару месяцев ты всерьез задумаешься об устройстве переворота в свинарнике, а еще через два просто полезешь на стенку. А насчет хочу-не хочу: ты не королем быть не хочешь, ты не хочешь быть, как твой отец. Поэтому и ведешь себя не по-королевски.

В ответ Леонард скрипнул зубами и сказал:

— Знаешь, братец твой все-таки зараза! И передай ему, в следующий раз, если он захочет меня повоспитывать, пусть делает это лично!

— Надо больно мне время на вас двоих тратить, — проворчали сзади. — А так одной беседой образумил двух зайцев. Ладно, коль я уже проснулся, давай поменяемся.

Не став спорить, Леонард остановил повозку у обочины, и мы с ним пересели назад, уступив Эрлу почетную роль возничего. Положив голову мне на колени, Лео уснул, а я просто сидела и смотрела на него, осторожно проводя рукой по его волосам.

— Расстроилась? — ни с того ни с сего прошептал брат.

Прислушавшись к своим чувствам, я отрицательно покачала головой и ответила:

— Мне ясно, что так будет правильно. А раз правильно, то чего ж расстраиваться? Ведь 'хочется' не всегда в итоге к лучшему оборачивается. С 'правильно' же я такой подлянки ни разу не замечала.

— Сестричка! — притворно испугано выдал Эрл. — Да с тобой приключилась страшная вещь — у тебя ум проклюнулся!

— Иди ты! — чисто по привычке ответила я, запоздало сообразив, что братец-то мне комплимент сделал. Хоть и в своей манере, но все же. Это осознание здорово улучшило мое настроение, и весь оставшийся путь я ехала в тихом душевном равновесии, ни о чем не думая, просто смотря на спящего рядом любимого.

К таверне "Тихий приют" мы подъехали, как и планировалось, за пару часов до рассвета следующего дня. Вопреки обычаям, никакого плана действий составлено не было. Когда повозка остановилась, на мой вопрос 'Что будем делать?' мне ответили 'Разбираться'. Причем, тон произнесения фразы напрочь отбил у меня желание уточнять что-либо. Похоже, Эрл воспринял произошедшее как личное оскорбление и теперь собирался мстить всем подряд. Оставив повозку за воротами, мы направились к входу. Осторожно приоткрыв дверь, брат жестом велел нам оставаться на месте, а сам проскользнул внутрь. Переглянувшись, мы с Леонардом и не подумали подчиниться, последовав за Эрлом. В зале пустовали все столики, кроме самого дальнего. За ним, вальяжно развалившись стульях, играли в карты два весьма противных эльфа. Бледнолицые пепельные блондины в черных кожаных штанах с красными лампасами и куртках, обвешанных различными металлическими бляшками. Мы незаметно прокрались за барную стойку, и Эрл тихонько стукнул в дверь комнаты хозяина. Она открылась сразу же, однако приглашать нас к себе эльф не стал, выйдя взамен этого к нам. Протянув мне ключ от подвала, но прошептал:

— Выпустите Ворона и выйдите с ним через заднюю дверь. Затем спокойно войдите в таверну, — сказав это, хозяин кивнул на единственных посетителей и продолжил. — Они должны верить, что прошло не больше нескольких часов, иначе Альдерт узнает о моем вмешательстве. А я, в отличие от вас, не горю желанием отсюда сбегать. Так что оглушите их, свяжите и выкиньте в канаву за таверной. Утром я их 'найду', развяжу и постараюсь убедить, что все эти дни они там так и провалялись без сознания. К этому времени вы должны решить свои проблемы и убраться хотя бы из этого города, а лучше вообще с эльфийской земли.

— Принято, — кивнул Эрл и, отобрав у меня ключ, направился к подвалу. Леонард двинулся за ним, жестом велев мне оставаться на месте. В этот раз я подчинилась, оставшись с хозяином, потому что поняла, что другого момента может и не предвидеться, а кое-что надо было сделать.

— Спасибо вам, — прошептала я, не сводя глаз с эльфов. К счастью, они были полностью поглощены игрой и в нашу сторону не смотрели.

— Пожалуйста, — прошептал мне в ответ хозяин. — Я слишком сильно люблю свою таверну, чтобы осквернять ее убийством. Кроме того, Альдерта я никогда не любил. Напыщенный, самодовольный ублюдок! — и помолчав пару секунд, со вздохом добавил. — Да и к тому же, должок у меня был перед Вороном. Его родители случайно познакомились на улице, но встречались именно здесь, в этой таверне. Красавец Пьер действительно безумно любил Миару и собирался увезти ее с собой, но Альдерт узнал об этом. Выспросил у меня все, что я знал о Пьере, выследил его и убил. Мне даже и в голову не пришло тогда соврать, как и предупредить влюбленных. Я считал, что чужие дела — не мое дело. Однако позже об этом сильно пожалел. Миара же не смогла расстаться со своей любовью и в память о ней родила ребенка. Назло мужу. Так что помощь вам, это не более чем неуклюжая попытка хоть как-то загладить свою вину за роль в этом ужасе.

Тут нас грубо прервали. Широко распахнулась дверь в таверну, и в зал вошел Ворон. Шум мгновенно привлек внимание эльфов, тут же бросивших карты и вскочивших на ноги. Выхватив из-за поясов короткие клинки, они хищно ощерились. Полуэльф же спокойно вышел на середину зала.

— Ай, братик, нехорошо ты себя вел, — покачал головой один из эльфов, осторожно двигаясь вперед. — Мало мы тебя в детстве воспитывали? Еще хочешь?

Второй боец тоже молча двинулся вперед и чуть в сторону, стараясь по дуге зайти полуэльфу за спину. Ворон никак не реагировал. Он стоял спокойно, спрятав руки в карманы и закрыв глаза.

— Ой, ё-о-о... — прошептал хозяин таверны и, присев на корточки, утянул и меня под стойку. — Я так надеялся, что вы его успокоили! Ведь действительно все это время сидел тихо!

Причитания эльфа меня очень сильно встревожили, дав понять, что сейчас случится что-то страшное. Однако вылезти из укрытия, чтобы увидеть это я не рискнула. Хотя почему-то была твердо уверена, что придется вмешаться. Заметив лежащее на полке зеркало, я слевитировала и развернула его так, чтобы видеть происходящее. Но пока на 'арене' ничего принципиально не изменилось. Поведение Ворона бойцов тоже насторожило. Они уже третий раз обходили его по кругу, не торопясь нападать. Но вот полуэльф открыл глаза, и...

Все трое просто рухнули на пол. Переглянувшись, мы с хозяином вылезли из-под стойки и подошли к лежащим. Проверив у них пульс, эльф непонимающе покачал головой и ошарашено произнес:

— Я был уверен, что он их убьет, причем, размазав ровным слоем по моей таверне.

Присев на корточки, хозяин вытащил руку Ворона из кармана и уставился на зажатый в кулаке еще пылающий кристалл. У меня же от одного взгляда на камень закружилась голова, и я поскорее отвела глаза.

— Ничего не понимаю, — сказал трактирщик, поднявшись. — Ладно, пойдемте, выпустим ваших друзей из подвала и, связав этих двоих, выкинем в канаву, как и хотели.

— Из подвала?!! — не поняла я. — А что они там делают?

— Как следует из мыслей Ворона, сидят и не мешаются, — ответил хозяин, направляясь к подсобным помещениям. — Я ж говорю, его просто переполняла ненависть. Он совершенно не собирался оставлять их ни живыми, ни даже целыми. По его плану они должны были просто лопнуть. В прямом смысле этого слова!

Покосившись на неудавшиеся хлопушки, я поспешила за трактирщиком. Когда открылась подвальная дверь, нас встретили предсказуемо хмурые мужчины.

— Молчи! — предупредил меня Эрл, выходя наружу, хотя я и не собиралась ничего говорить.

Вернувшись в зал, мы связали эльфов, и мужчины уволокли их в канаву. Мы же с хозяином остались приводить Ворона в чувства. Вернее, делал это телепат, я же просто сидела рядом. Положив ладони на виски полуэльфа, трактирщик долго и сосредоточенно смотрел ему в переносицу. И когда я уже решила, что ничего не выйдет, Ворон открыл глаза.