Лузер 3

Народ на Идале к смерти привычный, а потому управились быстро. Убиенных татей, споро оприходовали в общую могилу, отделив спервоначала бестолковые головы для верности тем, у кого они сохранились на плечах. Нашлись у запасливых крестьян даже лопаты для этого дела. В смысле для захоронения, а не для отделения голов. Но то для бывших бандитов нужно было. Их прикопали неподалёку в лесу. Своих же, завернули каждого в отдельную холстину, видимо для того, чтобы не перепутать комплектность. Ну в плане, голова от одного, тело другого. А потом погрузили скорбный груз на телегу, чтобы значит, по приезду домой, похоронить как положено со всеми почестями. Я бы вот, учитывая особенность этого мира, где ходячие мертвецы не сказка, а самая что ни на есть быль, лучше б сжигал тела вообще от греха подальше. Так оно по моему надёжней будет. Как говорится, нет тела, нет дела. Плюс ко всему, прах и везти легче, и для захоронения места меньше потребно. Опять же зараза всякая при разложении трупа.

Однако у местных, другие соображения на этот счёт. Они видите ли свято верят, собственно, как и многие люди на Земле, в жизнь после смерти. А какая это жизнь, если тела нет? Это уже вроде и не жизнь совсем. Как пировать, как получать простые удовольствия, коим по преданиям, все предаются, попав в лучший мир? Нееет! Без тела никак нельзя праведному человеку ТАМ. А даже если он и не праведный, вот как тати к примеру, то без тела, опять же никак. Ведь ему ТАМ, должно воздаться за злодеяния. ТАМ, его ждут мучения и вечная боль. А ежели тушки нет, то как быть? Болеть-то нечему тогда. Такие дела. Короче, хоронят местные тела так или иначе погибших, а не сжигают. Суеверия блин, такие суеверия! Тут уж ничего не поделать. А как оно было в древности, до большой войны, что уничтожила мощную цивилизацию, информации не сохранилось.

К импровизированному столу позвал тот же охранник, что и до этого подходил. Ну, а раз зовут, не гоже заставлять людей ждать. Машка кстати, компанию поддерживать не стала, а умелась куда-то в лес. Сдаётся мне, тоже подкрепиться решила. И правильно сделала, потому что обед, (а это был действительно обед, так как пока суть да дело, Олия уже вошла в зенит), был действительно немудрящий. Варёные яйца, варёные же куски мяса, чуть очерствелые лепёшки да несколько подвявшая зелень, в виде лука и укропа. Кошатине такого рациона не хватит чтобы даже просто 'червячка' заморить. Раненым давали местный 'чай', а более или менее здоровые, причастились к ягодному вину. Ради такого случая, давешний охранник, оставшийся по случаю тяжёлого ранения командира старшим в обозе, разрешил вскрыть один маленький бочонок. Дабы тяпнуть с устатку, за упокой грешных душ и безвинно убиенных. Тут, как и у нас на Земле, такое дело очень даже в ходу.

— А ты куда путь свой держишь, мил человек? — Спросил один из крестьян и тут же, получив локтем в бок, поправился. — Простите! Я хотел сказать господин маг.

— Сергий меня зовут. Нормально всё, не казнись. Можно просто по имени. А иду я..., да куда глаза глядят топаю. Кстати, далеко ли до ближайшего поселения? Хотел помыться, постираться, да припасов в дорогу прикупить.

— Дык ить это, Сергий, — встрял уже знакомый мне охранник, — тут уж недалече. К вечеру вестимо будем. Деревня правда не большая, но постоялый двор имеется.

Я только кивнул, получив информацию. Постоялый двор, это хорошо. Значит высплюсь нормально.

— Вопрос к тебе имею маг Сергий.

— Спрашивай.

— Не проводишь ли нас до места? Мужиков почитай всех побили, едва с лошадьми оставшиеся управятся. А про охрану и говорить неча. Сколько нас осталось? В драке пятеро выжило, а на ногах трое всего. Один неходячий, да жить будет, а вот старшой наш едва дышит. Думаю, не довезём. Преставится по дороге.

— Так давай я его посмотрю. Что ж сразу-то не сказали?

— Ну..., постеснялись мы. Ты и так нам ого как подмогнул. А это..., если Хург не приберёт, глядишь и выкарабкается болезный. А ты разве ж лекарь? Мы думали боевой маг.

— Одно другому не мешает — веди.

Старший охраны, здоровенный чернобородый мужик, был действительно плох. Проникающее ранение в живот, мало кому добавляет здоровья. И ранение плохое. Едва активировал свой встроенный БПМВ, сразу понял без немедленной помощи нежилец — печень пробита. Впрочем, это и так было видно. Кровь сочилась тёмная, а это на сколько я где-то слышал, не к добру. Но в принципе, при помощи трофейных эликсиров, да магии, можно попробовать вытянуть болезного с того света. А то ещё помрёт героем, тогда как в том, что произошло, вина целиком и полностью на нём лежит. Вот и пусть сам в глаза близким погибших заглядывает. За кромку спрыгнуть много ума не надо, а вот выкарабкаться и жить с виной, гораздо сложнее.

В общем далее, уже я распоряжался, а народ при этом споро помогал, моментом выполняя любые пожелания. Потом заставил умирающего, который был в бессознательном состоянии выпить целый пузырёк чудесного снадобья, (в смысле лил в рот и не давал выливаться до тех пор, пока не происходило рефлекторное глотание), а следующий потратил на обработку раны. Ну и магией помог, оптимизировав работу организма. Надо до жилья добираться быстрее. Магия магией, а трясти тяжело раненого на ухабах древней дороги, тоже ни к чему хорошему не приведёт. А потому чем раньше доберёмся до нормального жилья, тем больше вероятности что мужик выживет.

Так и двинули, медленно поспешая. Людей не хватало. Пара крестьян, с трудом управлялась сразу с десятком телег. Им помогали охранники, ну а я по договорённости, осуществлял общую охрану. Хотя это было и ни к чему. На дороге нынче, столько оружного люда шастает, что само вот это нападение, очень удивительно. Обычные тати, врядли решились бы на подобное. Но видимо бывшие наёмники, а ныне изгои, совсем уж оголодали в лесу, что позарились на чужое добро. Короче, вряд ли неподалёку, имеются ещё подобные 'товарищи'. А вот если вдруг нагрянут мои личные преследователи, то выйдет знатная медвежья услуга. Однако кошатина, что шныряет тенью по округе, пока не беспокоится, да и я сам держу наготове весь свой защитный, а также наступательный арсеналы. Авось доедем. Ну и доехали. В смысле дошли. Телеги были хорошо гружёные и если до нападения, груз был распределён так, что можно было ноги не бить понапрасну, то после, когда пришлось освобождать место для убитых..., в общем далее, передвигались исключительно пешком. Лошадкам и так тяжеловато было, чтобы ещё и людей поверх груза тащить. Хорошо, что по дороге, меня расспросами не донимали. Впрочем, людям не до расспросов было, да и побаивались видимо немного, а может просто мешать не хотели. Я ведь всё время рядом с повозкой где раненые лежали топал. Надо было приглядывать за болезными, чтобы не отошли втихаря.

Прибыли уже затемно. Даже скрип десятка телег, да перестук их колёс на ухабах, не разбудил местных жителей, отдыхающих давно от трудов дневных и праведных. Разве что собаки дворовые брехали в след, провожая медленно идущий обоз и то как-то лениво. Тявкнет раз другой для порядка и хватит. А в одном из дворов, когда псина зашлась особенно усердно, хозяин даже не выдержал и вышел во двор, чтобы со словами 'глохни, волчья сыть', пнуть слишком трудолюбивого пса и не оглядываясь на действительных нарушителей ночного спокойствия, снова зайти в дом. Мммм даа, это вам не владения Рамиса. Там и какое — никакое освещение улиц, и постоянные патрули стражи, и наружная стена с бодрствующими дозорными, да воротами, которые на ночь непременно запираются. А тут дорога и вдоль неё пару десятков дворов расположено. Ни тебе защитных стен, хотя бы в виде частокола, ни уж тем более стражи. Вот уж во истину вселенское спокойствие. Чем дальше от погани, тем вольготней себя народ чувствует. Видимо бояться нечего, вот и нет никакой защиты. За то постоялый двор, не сказать чтобы крепостью выглядел, но забор не менее трёх метров в высоту имелся. И ворота массивные, внушающие уважение, висевшие на здоровенных таких кованых петлях, тоже имели место быть. Они вдобавок, ещё и закрытыми оказались.

— Эй! Хозяин!!! — Заколотил рукоятью плети в воротину один из охранников обоза. — Спишь что ли? А ну открывай ворота, Хургова отрыжка!

Спал хозяин или нет, история умалчивает. Но на стук, отреагировали на удивление быстро. Минуты не прошло, как за воротами послышались тяжёлые шаги и грубый мужской голос вопросил с той стороны:

— За отрыжку, можно значица и в грызло выхватить! Назови себя или гуляй мимо. А то ишь моду взяли, по ночам шастать. Я ить и стрельнуть могу.

— Я те стрельну! Так стрельну, что потом из задницы стрелку выковыривать будешь. А ну отворяй ворота по добру, иначе на дыбе с графским наместником объясняться будешь, по что не пустил евоный продуктовый обоз на постой!

С той стороны ойкнули и завозились гремя запорами.

— Панька!

— Чего дядька Бурай? — Голос мальчишечий, сонный.

— Ничего! А ну хватит дрыхнуть! Быстро значица кличь дворовых и хозяина толкни. Продуктовый обоз наконец пожаловал.

— Я мигом дядька Бурай.

Ворота заскрипели и начали отворяться.

— А мы вас ещё днём ждали значица, — заговорил кряжистый мужик при оружии, освещая округу масляным фонарём. — Думали задержались где и сегодня уж не доберётесь.

— Так и задержались. — Буркнул охранник, беря здоровой рукой лошадь за узду чтобы завести телегу на широкий двор.

Бурай увидел раненую руку и цепким взглядом окинул обоз.

— Никак сеча была?

Ему никто не ответил. Все устали, да и так видно было, что сеча действительно была.

— Это где ж вы так сподобились? В наших краях-то значица, уже почитай годков как десять лихие людишки не баловали.

— На полудень отсюда нарвались. Вот, ежели б не маг прохожий, так и не дождались бы нас. Ледник готовь. Убиенных надо пристроить до поры, а ещё сарай покрепче, чтобы татей туда определить и да, лекарь есть? Раненые у нас.

— Есть у нас лекарь.

— Вот и зови. Хороший хоть?

— А то! Всей деревней на матушку Перту молимся. Она и скотину выхаживает, и людей пользует. Настоящая лекарка. Поговаривают, что аж не абы у кого, а в академии обучалась.

— Зови тогда и быстро, а заодно пусть комнату для раненых приготовят. Двое их у нас, один ить совсем тяжёлый, но держится покамест.

— Всё сделаем, не беспокойся старшой.

А тут как раз дворовая прислуга глаза продрала и стала активно помогать, распределять обоз по подворью, да коняг распрягать. Кошатину в целях спокойствия окружающих, с собой брать не стал. Да и она особо не просилась. Заматерела зверюга. Ей теперь на воле больше нравится. К тому же пригляд снаружи, никогда не помешает. А между тем, обозный люд, попадал кто где смог притулиться. Устали все. Тив или Тиверий если называть его полным именем, это тот охранник, что сам того не ожидая, в связи с ранением старшего обоза, вдруг получил повышение по службе, гнал караван почти без остановок. Только у водопоев маленько притормаживал движение, чтобы дать скотине утолить жажду. Не удивительно, что народ так ушатался и к концу перехода, еле волочил ноги. Вот и присели, кто где место нашёл. Я тоже приморился малость. Не столько от самого перехода, я ведь бывало и в несколько раз больше за день проходил, но вот от постоянного поддержания жизни, так и норовящего свалить в мир иной раненого, маленько приморился, плюс жара постоянная и духота в купе с ней, тоже удовольствия не доставляют. У забора лежало старое бревно, отполированное до блеска не одной сотней задниц, сидевших тут до меня. На нём уже сидело..., вернее даже прикорнуло с устатку двое возниц из выживших во время нападения крестьян. Один даже всхрапнул тревожно при моём приближении. Эко устал бедолага за день. Вырубился моментально. Ну и я присел с краю, с удовольствием опершись спиной на крепкий сплошной забор и вытянул ноги.

— Это ты значица магом Сергием будешь? — Минут через пятнадцать, ко мне подошёл тот самый дядька Бурай и присел рядом, бесцеремонно подвинув спящего возницу. Тот, впрочем, даже не проснулся. — Меня Бураем кличут. Я тут значица за охрану, ну и вышибалой при нужде, если в корчме кто закуситься вздумает.

Киваю. Давая понять, что слышу его. А сам глаза прикрыл.

— Перта говорит, что Рекарий выкарабкается. Говорит, повезло ему, что ты рядом оказался вовремя.

Махаю рукой, ерунда мол.

— Она хотела значица поговорить с тобой, после того, как раненых осмотрит.

Пожимаю плечами, мол раз хотела, пусть говорит.

— А ты маг, не больно-то значица на вашего брата похож.

— А ты Бурай, значица знатоком по нашему брату будешь? — Спрашиваю насмешливо, специально выделяя его слово паразит.

— Да неее, но навидался боевых магов в своё время. Я ж на службе государевой, почитай всю жизнь отбарабанил. А как стар стал, тута вот значица осел. — Ничуть не смутился моей подначкой старый воин.

— А чего ж именно тут, да вышибалой в трактире? Денег что ли пока служил не скопил?

— Ну почему же? — Бурай даже приосанился немного, выпрямив сипну сидя на бревне. — Есть кое-что в мошне-то. Да только семью значица заводить уже поздно, а если семьи нет, к чему хозяйством обрастать? Кому оно потом?

— А чего так рано хоронить себя вздумал? — Я и сам не заметил, как втянулся в неспешный разговор. — Не уж-то мужская сила покинула?

— Не! До тех мест, Хург значица пока не добрался. — Осклабился Бурай. — Да только не в единой силе мужской дело. Не приспособлен я стал к семейным делам. Я ж ещё пацаном на службу попал. Сначала у графа давешнего, при дружине замковой новиком бегал, а потом как-то, когда при Ирдалее биться пришлось, меня заметили и по приказу тысяцкого армии государя, забрали из графской дружины. Так с тех пор и тащил значица службу десятником. Не успел батька крестьянствовать научить, да и в семье жить, где баба голосит чуть что, да дети сопливые вечно под ногами мельтешат..., не! Не по мне это. Денег скопил мало-мало. Мне хватит до конца жизни, на краюху хлеба, да на кружку пива в день. А большего и не надо. Как помру, думаю похоронят люди. Я ить из ентих значица мест. Тут почитай, что ни двор, так родственники. Какие дальние, а какие поближе будут. Опять же, в семье я младшим был. Кроме меня, ещё четверо братьёв. А хозяйство не сильно значица богатым было. Мне так и так ловить нечего. Пятый ведь. Последыш. А последнему сам знаешь! Одна дорога. На службу значица. Это я к тому, что корень наш не прервался. У братьёв и внуки уже, вот — вот правнуков на свет произведут.

Пока Бурай бубнил неспешно, я даже прикемарил немного, на один глаз.

— Эх, вот времена пошли! Что ни день, то новости. Да одни значица веселей других. Слыхал на днях, гномы с эльфами схлестнулись недалече отсюда.

Я навострил уши. И чтобы повернуть разговор в правильное русло, задал наводящий вопрос:

— Гномы? С эльфами?

— Ну да! Сам значица удивился.

— А чего здесь гномы забыли?

— Дык об том и речь. Мало того, что гномы нынче мелькать значица начали чаще чем раньше, так ещё и ушастые повыползали из своего леса. Вот и к нам захаживали. Вопросы странные задавали. Потому и говорю значица, что времена странные наступают. Не иначе снова война намечается. Когда такое видано было, чтобы подгорный житель, по поверхности шатался, боевыми хирдами?