Племя вихреногих-3

— Не вмешивайтесь в этот бой, это наше дело, — сказал он, и Димка невольно вздрогнул. Голос у Верасены был самый обычный, мальчишеский, без всякой хитрой игры гаммой интонаций и ударений, которую иногда так любят взрослые. Но всё же, в нем было нечто такое, что заставляло... прислушиваться. Верасена между тем уже потерял к нему интерес и вновь повернулся к Маахисам.

— Вы обещали нам, что навсегда удалитесь в западные леса и не будете больше вмешиваться в дела мира, посвятив все свои силы войне с Хорунами, — не сказал, а, скорее, провозгласил даже вождь. — Теперь же я вижу вас здесь. Вы солгали нам, нарушили ваше обещание!

— Подлое и злое племя Хорунов больше не существует, мы уничтожили его, — спокойно возразила Файму. — И с нами восприимец Ключа, — она безо всякой нужды показала на Льяти, который смотрелся сейчас весьма нервно. — Как и было предсказано, его появление отменяет все прежние обеты. Мы здесь, чтобы спасти мир. Ибо Червь вскоре освободится и ничто не остановит его, кроме силы Надира.

— Ключ!.. — это слово Верасена почти выплюнул. — Он мой по праву!

— Ни фига! — возмущённо заорал Льяти. — Я восприимец Ключа, а не ты!

— Ты — подлый вор! — верхняя губа Верасены приподнялась в судороге гнева, как у волка. — Я, а не ты пришёл к Мастеру! Мне, а не тебе он даровал власть над этим миром! Я, а не ты прошёл за ключами к Ключу в Город Снов, за непроходимой пустыней и степью, населённой злыми тварями! Я, а не ты вырвал их из рук злого и подлого ордена Хранителей! Я, а не ты вернул их в наш мир! А ты — ты подло украл их у меня!

— Всё равно, я восприимец! — заорал Льяти. — Ключ принял меня, а не тебя!

— Ты лжёшь, — возразил Верасена. — Ключ может принадлежать мне и только мне, ибо я привёл его в мир. Впрочем, довольно пустой болтовни. Отдай мне Ключ — и убирайся на все четыре стороны. Иначе я отберу его силой.

— Не отдам! — зло уже заорал Льяти. — Все знают, что у Ключа может быть лишь один восприимец — и это я! Ключ выбрал меня! Без меня мир погибнет!

— И пусть! — не менее зло ответил Верасена. — Если Мастер обманул меня, пусть весь этот подлый мир сгинет без следа! Тогда души наши обретут наконец освобождение и отправятся к предкам, которые ждали их так долго!

Да он же просто псих, с ужасом понял Димка. Совсем как Мэцеё, жрец Хорунов. Только тот повернулся на ненависти к �слабакам�, а Верасена — на своей избранности. В груди у Димки гадко ёкнуло. Он понял, что битвы не избежать — уже очень скоро все слова у сторон кончатся, а тогда...

— Сам отправляйся к предкам! — крикнул между тем Льяти.

— Довольно! — Верасена яростно взмахнул копьём. — Если ты немедленно не отдашь Ключ — я уничтожу тебя! И в этот раз окончательно! Серая Хозяйка пожрёт тебя!

Как-то вдруг Димка заметил, что на холме, где-то в километре от них, кто-то стоит. Не старуха с косой, конечно, — вообще не человек. Больше всего это походило на нелепо согнутый вперёд, словно палец, конус из полупрозрачного, сероватого тумана. Или на сгорбленного человека, завёрнутого в плащ с остроконечным капюшоном. Только вот раза в два выше обычного человеческого роста...

При одном взгляде на эту смутную далёкую фигуру Димку передёрнуло. Серой Хозяйкой здесь называли Смерть. Правду говоря, он не верил во все эти россказни, как не верил в Красную Руку, Черную Простыню и разную прочую жуть, о которой доморощенные сказочники вещали после отбоя в спальне пионерского лагеря. Но Серая Хозяйка оказалась совершенно не сказкой — и от одной мысли об этом внутри у него всё леденело. Льяти рассказывал, что Серая Хозяйка давно уже гоняется за ним, но из западных гор ей хода нет. Теперь это изменилось, как изменилось и многое другое...

Льяти, конечно, тоже заметил эту далёкую фигуру. Он дёрнулся, словно его ткнули шилом в зад, потом вдруг страшно побледнел — это было видно даже отсюда. Но отступать он был всё равно не намерен. Копьё в его руках дрогнуло, но потом твердо повернулось к Верасене обожженным на костре остриём.

— Отбери, сволочь! — зло и отчаянно выкрикнул он.

Верасена вдруг широко ухмыльнулся — не самое приятное зрелище, подумал Димка. Так улыбаться могла бы только сама Смерть, увидевшая долгожданную поживу...

— Значит, — спокойно сказал он, — быть по сему.

— Довольно! — Файму предупреждающе подняла своё короткое копьё с длинным, похожим на меч наконечником. Ни фига, кстати, не каменным — он ярко блестел. Нержавеющая сталь, наверное, подумал Димка. Интересно...

Остальные Маахисы повторять её движение не стали, — они просто молча и угрожающе опустили свои копья-алебарды остриями вперёд. Им наверняка тоже было страшно, не могло не быть, но они это не показывали...

— Довольно! — повторила Файму, уперев копьё в землю. — Мы не ищем с вами ссоры. Ступайте своей дорогой.

Верасена вновь обвел взглядом строй стоящих на холме ребят. Его верхняя губа опять приподнялась в судороге гнева. Дураком он явно не был и достаточно верно истолковал их угрожающую готовность.

— Сейчас, — выкрикнул он, — мы избавим наш мир от давно оскверняющего его Зла в лице этого подлого и бесчестного племени. Если вы посмеете помешать нам, вы горько пожалеете об этом!

Димка вдруг ощутил, как внутри у него что-то начинает вибрировать, всё быстрее и быстрее. Страх, вот что это было. Пока ещё чисто физический, далёкий от сознания — но продлись это ещё одну минуту...

К сожалению или к счастью, этой минуты у него уже не было. Верасена вновь взмахнул копьём, словно перечеркивая Маахисов.

— Умрите! — яростно выкрикнул он. — Умрите огнём и мечом!

Ни огня, ни меча у него, правда, не было, но Верасена не слишком в них нуждался. Вновь взмахнув копьём, он бросился в атаку. А вслед за ним — и всё его племя.

Димка замер с приоткрытым ртом. Он понимал, что должен крикнуть, послать своих ребят в атаку, но его парализовала мысль, что из неё вернутся не все. Это было чудовищно ужасное, бесконечное мгновение — но от него, как оказалось, уже ничего не зависело...

— В атаку! — яростно крикнула Файму, на миг повернувшись к холму, и не ослушаться её сейчас было просто невозможно. С ужасным ощущением — словно он сорвался в пропасть — Димка увидел, как волна ребят дружно покатилась вниз. Квинсы мгновенно натянули свои маленькие луки — и так же мгновенно отпустили тетивы. А потом произошло то, что ещё много, много лет являлось к Димке во снах...

Стоявший слева от Файму худощавый мальчишка вдруг бросился вперёд, мгновенно выхватив из ножен нож. Не каменный и даже не стальной — его узкий клинок был из синевато-зелёного прозрачного кристалла. Это оружие казалось очень хрупким, но, судя по тому, как держал его мальчишка, было совершенно настоящим...

Верасена резко повернулся, удивлённо глядя на него. Повернулись и другие Вороны. Но, несмотря на свой нелепый вид, они были настоящими воинами, мастерами своего дела. Одной встречи с мёртвым, застывшим взглядом мальчишки им вполне хватило, чтобы полностью понять его намерения. Сразу трое Воронов с кошачьей грацией тренированных бойцов двинулись к неожиданному противнику. У каждого в руках было тяжелое копьё, взятое в городе Хорунов — и они без раздумий нацелили оружие. Три зазубренных кремневых наконечника уставились на отчаянного мальчишку. И...

...то, что произошло потом, Димка не смог бы представить даже в самом бредовом, диком сне. Мальчишка вдруг как-то странно изогнулся, припал к земле... а потом с чудовищным, рвущим уши воплем вдруг буквально ВЗЛЕТЕЛ вверх, с такой дикой, НЕВОЗМОЖНОЙ скоростью, словно им выстрелили из пушки. Его босые пятки врезались в лоб первого Ворона. Раздался мерзкий, влажный хруст, голова воина страшно, неестественно запрокинулась назад и вбок, он начал медленно заваливаться... но сам мальчишка не упал! Нет! Он сделал сальто в воздухе, приземлился на плечи всё ещё лишь начинающего падать воина, сжался в комок — и вновь со страшной, невозможной силой выстрелил себя вперёд! Он взвился метра на три над землей — и уже сверху, словно атакующий сокол, врезался пятками в лоб второго воина, с тем же жутким влажным хрустом свернув ему голову набок. Невероятно, невозможно ИЗВЕРНУЛСЯ в воздухе, — и, оттолкнувшись от груди всё ещё СТОЯЩЕГО воина вновь прыгнул вперёд — на третьего, который успел лишь повернуться к нему, страшно МЕДЛЕННО поднимая оружие... словно жуткое живое ядро, врезался пятками в его лоб, переламывая шею... вновь отпрыгнул, молниеносно перекатился по земле и вскочил. Держа в руке копьё, на лету выхваченное из руки всё ещё ПАДАЮЩЕГО воина. Копьё, направленное на Верасену. Всё это заняло не более одной секунды.

Вождь дернулся, словно заводная кукла. Его рука метнулась к рукояти висевшего на поясе кремнёвого ножа, куда более грубого, чем стальные земные ножи, но в такой опытной руке не менее смертоносного. И... замерла, словно замороженная. Наконечник тяжелого копья Хорунов смотрел ему точно в лицо. И тонкая рука, сжимавшая тяжелое древко, не дрожала, словно отлитая из стали. А затем воздух, одна за другой, разодрали три ослепительных бело-голубых вспышки. Тела сраженных воинов исчезли в них, едва коснувшись земли...

На несколько секунд всё замерло — все, собравшиеся здесь, были ослеплены и оглушены страшным треском. Дюжина уцелевших Воронов застыла, не добежав до Маахисов всего-то несколько шагов. Лицо Верасены стало бледным, словно он мгновенно потерял всю кровь. Его усыпал крупный пот. Трусом он не был, но расправа с тремя прирождёнными, опытными воинами потрясла вождя Воронов до ступора.

— Если дёрнешься, мразло, — тем же мертвым, безжизненным голосом произнес мальчишка, — твоё ублюдское племя лишится вождя. Ты понял?!

Димка подумал, что на этом всё и кончится — наступательный порыв Воронов был уже сбит, к тому же добрая половина их ожесточенно выдёргивала из тел короткие стрелы Квинсов. Все они, конечно, были щедро смазаны анмы, а действовало это адское зелье, как помнил Димка, очень быстро. И минуты не пройдёт, как из двенадцати Воронов на ногах останется едва полдюжины, а тогда даже им вряд ли придёт в голову бросаться на добрую сотню ребят...

— Вождь, стрелы отравлены! — испуганно крикнул один из воинов, и Димка понял, что анмы уже начало действовать. Но вот того, что случилось потом, он никак не ожидал...

Лицо Верасены вдруг страшно исказилось — он тоже понял, что проигрывает, что УЖЕ проиграл. Димке показалось даже, что вождь вдруг надел маску демона — ничего человеческого в его выражении не осталось. Потом Верасена тоже вдруг взвился в воздух в длинном, невозможном прыжке. Целью его неистовой атаки был Льяти — но путь к нему преградила сама Файму...

Теперь бой больше походил на танец — удары, уклонения, выпады, такие быстрые, что глаз едва замечал их. Но Файму оказалась быстрее. А также просто здоровее, сильнее в десять раз, подумал Димка. Вождь пропустил несколько ударов острого, как бритва, наконечника — скользящих, но легко рассекающих кожу, — и, наконец, сокрушительный удар босой ногой в грудь, снёсший его с ног, словно бомба...

Верасена покатился по траве, выронив копьё. Файму уперла своё копьё древком в траву, тяжело дыша — верно и ей этот бой дался совсем даже нелегко...

Само сражение, между тем, уже почти закончилось. Какими бы хорошими бойцами не были Вороны, их просто смяли, задавив количеством. Особенно отличились сами Маахисы со своими алебардами — они атаковали каждого Ворона парами, и если от одного бойца с таким неуклюжим оружием легко можно было увернуться, то против двух нападающих одновременно с разных сторон шансов почти не оставалось. Уворачиваясь от одного, Ворон часто попадал под удар другого. Будь их больше, эта нехитрая тактика не прошла бы, но трое их воинов уже исчезли неведомо куда, а половина оставшихся получила порцию анмы и двигалась всё неувереннее с каждой секундой. К тому же несколько дев Маахисов стреляли в них из своих духовых трубок — и крошечные стрелки, как без труда догадался Димка, тоже были отравлены. И уже не анмы, а самым настоящим, убивающим ядом. Подействовать в полную силу он уже не успевал, но быстро начинал сковывать движения, а этого в таком вот бою было более чем достаточно. Пленных Маахисы не брали — смысла в этом просто не было — и по глазам вновь ударили вспышки. В какой-то миг Димке даже показалось, что в лощине рвутся осветительные бомбы. Глаза у него заболели от страшного блеска, он прикрыл их ладонью и прищурился, пытаясь понять, что происходит...

Всего через минуту всё стихло и Димка опустил руку, ошалело глядя вниз. Вороны просто... исчезли. От всего их племени остался только Верасена и ещё один парень — он неподвижно лежал на земле, должно быть, оглушенный крепким ударом по башке. Маахисов тоже поубавилось — их осталось не более дюжины. Из землян, к его громадной радости, никто вроде бы не погиб. Вайми тоже был жив и явно вполне цел — к их общему счастью, потому что без него они все мертво застряли бы здесь. Смотреть дальше Димка не стал и просто побежал вниз.

Первое, что он увидел, с трудом остановив свой бег — казалось, что вниз его понесла какая-то нечистая сила и он едва успевал переставлять ноги, — был Льяти. Виксен сидел на корточках, сжимая ладонями голову. Крови, правда, на нём видно не было — похоже, что кто-то изо всех сил засветил по ней древком копья. Были б мозги — сотрясение было бы, машинально подумал Димка, потом перевёл взгляд.

Вайми стоял рядом с Льяти, весь забрызганный кровью, словно только что резал кроликов. Только это, разумеется, была вовсе не кроличья кровь. Конец его копья тоже был в крови — сантиметров на тридцать, и Димку передёрнуло, когда он понял, что конец этот только что побывал в человеческом теле. При первом знакомстве он показался Димке смешным клоуном, но ничего смешного в нём сейчас не было.

Потом он заметил Игоря, — тот стоял неподвижно, словно оглушенный, держа в руке свой старый ТТ с отошедшим назад затвором.

— Двоих застрелил, — каким-то незнакомым, глухим голосом сказал он. — Одного прямо между глаз, а второго... в живот. Потом в горло, — он взглянул на бесполезный пистолет и вдруг отбросил его в сторону, словно он обжигал ему руку.

Димка тоже не чувствовал никакой радости. Напротив, ему стало так мерзко, как не было, наверное, никогда в жизни. Единственной светлой его мыслью было то, что всё это уже кончилось... но и она оказалась разбитой. Верасена был до сих пор жив — до сих пор жив здесь, поправился Димка, — и уже вполне пришёл в себя. Файму подошла к нему и мрачно улыбнулась, опустив, правда, своё копьё — наконечником вниз. На нем тоже была кровь — кровь Верасены. Вождь был сейчас буквально залит ей, вытекающей из нескольких глубоких порезов. Смотрелось это откровенно жутко и Димку передёрнуло. Крови в своей жизни он видел не так уж и много, и совершенно об этом не жалел. И это ведь ещё нет настоящих ужасов рукопашной битвы, вроде отрубленных голов и выпущенных на траву кишок, мрачно подумал он.