| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Что с ним? — услышал я медленно прокрученный голос наставника.
— Борется. — Это спустя вечность ответил Зангези. — Ему не помочь.
— Сраные ну-вы-и-странники, — выругался я, но не полегчало.
Понимая, что проигрываю борьбу с этим центром смысловой гравитации, я сделал, наверное, самое глупое, что только мог. Я еще шире раздвинул контекст бытия.
Это, дорогие мои прямоходящие, опасное упражнение. Его практикуют высокодуховные вылезавры, причем многие не возвращаются. Есть мнение, что при обратном скачке, то есть, сужении контекста, они оказываются в открытом космосе, потому что их время становится иным, и из-за разницы его течения из-под такого путешественника уходит планета.
Ну и, вряд ли кому-то приходило в голову заниматься такими экспериментами вблизи деструктора, хе-хе...
К чему привел мой необдуманный шаг? Я попал в полную и безоговорочную пустоту. Здесь были только я и дурацкое радужное шоу. Одно из световых щупалец, кажется, синее, лизнуло меня, точнее, прошло сквозь (я ощущал себя как некое облако, а не телесный объект).
Импульс.
Сначала меня резко притянуло почти к самому центру вращения этих лучей, а потом еще мгновеннее, простите за безграмотность, зашвырнуло праящер знает куда.
Я зазвучал, засветился, завибрировал от ужаса, ощущая себя той самой кучкой песка, которую развеивает встречный ветер.
Необычайно хотелось жить.
Невыразимо хотелось к Сонечке.
А я всё летел, будто какая-нибудь комета, в сером пространстве внеконтекстуальности, и, ручаюсь, мимо проносились сгустки реальностей — многомерные сложнейшие пространственно-временные фигуры, форму которых легче всего отображает слово «абракадабра».
Изо всех сил я пожелал врезаться в одну из них, и мне повезло.
Столкновение было такое, словно я стал причиной Большого взрыва.
Бабахнуло, ослепило, хотя где они, глаза-то?..
Я ударился оземь и обернулся всё тем же стариной Яшей.
— Чур меня! — воскликнул кто-то совершенно по-русски.
Я открыл третье веко на правом глазу и произвел блиц-рекогносцировку. Выяснилось, что я валяюсь в лесу перед двумя высшими приматами — молодым и несколько постарше. Значит, я хоть и не на «Лужниках», но на Земле.
Люди вскинули автоматы.
— Э-э-э, не стреляйте! — выдавил я, поднимая лапы.
— Что за на хрен, Амандилыч? — спросил один самец человека, тот, что помоложе, другого.
Старший пожал плечами.
— Не знаю, в мире эльфов таких не водилось. Похоже, глюки прогрессируют, Володь.
Похоже, я попался двум идиотам, болтающимся по тайге.
Однако лес не очень-то походил на тайгу. Где же я?!
Я решил переадресовать вопрос туземцам:
— Где я?
Тот, который Володя, ответил в рифму. Ксенофоб вонючий.
Амандилыч (ну и не повезло же ему с папашей!) выразился пространнее:
— Мы и сами не знаем. Я считаю, что ты в нашем с Володей персональном аду.
Точно идиоты, подумалось мне.
— Давайте тогда соображать на троих, — предложил я. — Если вас смущает мой вид, то я могу слегка измениться.
— Было бы неплохо, — пробурчал ксенофоб.
Потом он прищурился и даже склонился надо мной.
— Мать твою через колоду! Я тебя видел! — заявил он.
— Где? — поинтересовался Амандилыч, и на его лице отчетливо читалась озабоченность состоянием рассудка Володи.
Надо же, один сумасшедший подозревает другого в долбанутости.
— Помнишь, я рассказывал, как вернулся из первой вылазки? — Ксенофоб повернулся к спутнику, но автомат всё еще смотрел в мой драгоценный лоб. — Вот он или такой же валялся на кровати над плакатом с Рэмбо, а потом...
— Подожди-ка! — прервал я. — Ты — тот голый чувак, который появился в моей комнате и чуть не убил шефа?! Мир тесен...
Мне пришлось рассказать им, кто я.
Они обрисовали вкратце, кто они.
В общем, мы сели как цивилизованные существа и поговорили.
Через каких-то полчаса я был уверен, что в этом лесу не два, а три идиота.
Сидели однажды Чапаев, Чебурашка и Штирлиц... То есть, упырь, полуэльф и вылезавр. Вот такой ходячий анекдот.
И, по всем раскладам получалось, что сидели мы в реальности, созданной разумом одного из моих новых знакомых.
Они пощадили меня, не углубляясь в подробности своего военного конфликта. Просто сказали, что перенеслись в мир эльфов, где попали в засаду и были, скорее всего, смертельно ранены, но перед этим один из них принял транспортное вещество, а так как между Амандилычем и Володей существует прочная ментальная связь, то они и завязли вместе. Здесь их несколько раз убили, потом они убили тех, которые убили их, и куда теперь ни пойди — постоянно выходишь к месту их боя.
Дурдом на марше.
— А ты, значит, рептилия с другой планеты, — решил повторить пройденное полуэльф. — Прилетел на Землю охотиться за большими клопами. Ты умеешь расширять пространственные измерения, или, как ты выражаешься, контекст, так?
Я не без опаски расширил контекст, переместился на несколько метров в сторону и вернулся в текущий. Всё прошло отлично.
— Так, — подтвердил я, спокойно возвращаясь на место.
Ребята были впечатлены, вернее, только Амандилыч. Владимир покивал с видом знатока:
— Твой соплеменник двигался так же. Я уж думал, проиграю.
Полуэльф продолжил:
— Значит, клоп воспользовался каким-то там устройством, и тебя выбросило в небытие, после чего ты угодил к нам, так?
— Именно.
— Просто шиза какая-то. — Он обескуражено развел руками.
— Забей, — сказал ксенофоб. — Он нас тоже идиотами окрестил. Считает, что у нас бред. Но самое занятное, он практически ни в чем нам не соврал. И в целом потешный малый.
Я оцепенел. Этот Володя читал мои мысли!
Редкий талант, не подозревал, что люди имеют к нему склонности. Впрочем, я и о существовании эльфов с упырями не подозревал, а тут всё так повернулось...
— Во-во, — усмехнулся ксенофоб. — И никакой я не ксенофоб. Испугался слегка. Поставь себя на мое место.
— Ну да, я тоже обделался, попав на двух обезьян с автоматами, — огрызнулся я.
— Яша, не флюсуй, — доверительно сказал Володя. — Ты, хоть и из космоса, но зеленый еще. Крокодил-дил-дил. А дяди Володя и Марлен поболе тебя пожили, и охотились не на клопов всё это время. Так что ты про обезьян забудь. Невежливо это, Яша.
О, как я вскипел!
— Прикинь, злится. — Володя весело толкнул Амандилыча в бок.
— Ну, ты тоже, блин, наладил межзвездный диалог, — добродушно ответил Марлен. — Ладно, Яша, ты не обижайся. Мы тут на взводе слегка. Надо из всего этого как-то выбираться. Нас там жены ждут.
Я вздохнул.
— Меня тоже.
Мы помолчали, слушая, как щебечут местные птицы.
— Хорошо. — Марлен нарушил гармонию природы. — Примем на веру обе наши истории. Мы все угодили в переплет. У нас — взрыв, у тебя — работа, — как ты, Яша, сказал? — деструктора? Вот, деструктора. Вариантов несколько. Володь, ты за какой?
— Валяемся при смерти, доживаем последние минуты в бреду.
— Пессимист. А ты, Яша, что думаешь?
Я ответил не сразу. Буквально мутило при мысли, что упырь постоянно меня подслушивает. Еще я недавно пережил ни с чем не сравнимый опыт общения с деструктором и прелести путешествия через небытие. Одним словом, я был в полнейшей растерянности.
— Думаю, это какие-то галлюцинации. Совместные, интерактивные. А еще вероятнее, деструктор сводит меня с ума. Нет ни вас, ни этого леса, а я валяюсь в «Лужниках» и грежу. Извините, парни, но это наиболее здравая концепция.
— Интересно, — задумчиво протянул Володя. — А что будет, если его пристрелить? Он проснется там, в «Лужниках», или сдохнет здесь, в так называемых глюках?
— Это еще кто кого на тот свет отправит, — хмуро ответил я.
— Хватит собачиться, — сказал Марлен. — У меня своя гипотеза. Мы с Владимиром создали клочок реальности. Надо было уходить, мы и ушли в межреальность, а потом сгустили себе локальную уютненькую. Из того, что было. Из самого предельного переживания. Мы же здесь вполне реальны, так?
— Во сне мы тоже реальнее некуда, — возразил вампир. — И кровища идет, если надо, и больно становится. И ощущение неправдоподобности. Бывает, что чувствуешь подвох, а бывает, полностью веришь.
— Но этот сон у нас с тобой как минимум одинаковый, — сказал полуэльф.
— Представь, что ты спишь, и я тебе говорю: «Этот сон у нас одинаковый, вот Яша не даст соврать». Покивай, Яш, пусть Амандилыч прочувствует торжественность момента.
Я поднялся с усмешкой.
— Да ну вас на фиг, глюки подробные, пойду, попробую сам осмотреться.
И отвалил в лес, расширив контекст.
Надоели. Болтают и болтают.
Я шпарил мимо призрачных силуэтов огромных деревьев, пока не заметил нечто необычное. По лесу двигался некто. Быстрый и хищный, у меня на этот счет особое чутье.
Я резко остановился. Это меня и выдало.
И ведь в контекст даже не вернулся, а всё равно засекли!
Могучее человекоподобное существо развернулось и, ни секунды не раздумывая, бросилось ко мне.
Вот это скорость!
Ни единого сомнения: я проиграю. Страшное прозрение, парализующее волю.
И знаете, мне не стыдно. Я готов биться с кем угодно. Но этот неопознанный субъект напоминал мне бешеный локомотив. А я, дорогие мои, не Анна Каренина.
Мне ничего не оставалось, кроме как проявить благоразумие и задать позорного стрекача.
Глава 40. Бус Белояр. Упырь-контртеррор
Погоня не волновала кровь князя князей. Он поставил цель, цель должна быть достигнута. Так было всегда. Не сейчас, так через день. Не назавтра, так через месяц. Иногда его желания исполнялись через много лет, но — исполнялись.
Шраморожий Таурохтар, безусловно, был врагом новой закваски. За ним — целый мир таких же остроухих отморозков. Хотя Бус чувствовал: этот особенный, такой, которому нашлось место не среди своих, а далеко за Уралом.
Возглавил погоню Бяка. Это хорошо, ведь «вторые производные» слишком уступали в скорости и мощи «первым». Эльф и без обращения был не самой легкой дичью. Пусть князь поставит точку сегодняшнего вечера, полного нелепостей.
Пока что Таурохтар имел заметную фору, и родоначальник упырей просчитывал вариант, в котором погоня не закончится до утра. Остроухий не должен бояться света. А вот дружинники с Бяшей — боятся.
Лучше ускорить дело.
Бус позвонил еще двум князьям, велел выдвигаться на помощь Бяке, предупредив, что дичь — эльф-упырь — опасен и быстр. Пусть поучаствуют сами.
Теперь родоначальнику оставалось лишь ждать и выслушивать короткие доклады. Верный Бяша то терял след Таурохтара, то снова нападал на него — запах выдавал врага с потрохами. Но шраморожий хитрил, как мог: нырял в толпы, спускался в коллектор, бегал по собственным следам назад и отпрыгивал в сторону. Дитя лесов, будь он неладен.
Неожиданно для себя Бус вдруг подумал, дескать, это будет даже любопытно, если Таурохтар скроется. Забавное может выйти противостояние. Он же наверняка обратит себе дружину, попробует переиграть, задавить, распылить упырей... Достать самого Белояра... Как в старые добрые времена. Правда, у стада слишком много технических новинок, трудно оставаться в тени...
А стадо, между прочим, сегодня только мешало. Тут и там вспыхивали мелкие очаги беспорядков. Жгли машины, будто в какой-нибудь Франции. Началось мародерство.
Всё это Белояр узнал из радиотрансляций. Телевизор просто невозможно было смотреть — смерть, погромы, разнузданный блуд и ролики, то посрамляющие нынешние власти, то рассказывающие о роскоши воров-олигархов, чередовались в тщательно продуманном порядке, были математически точно выверены по времени и накалу срама.
С удивлением Бус понял, что не может просто так оторваться от этой вакханалии. Вот тебе и магия технологий. Он выключил помойный ящик и сделал пару звонков.
Доверенные люди из правительства дали понять, что грядет анархия, и остановить ее своими силами нынешние власти не смогут. За неведомыми телетеррористами стоят очень могущественные силы, возможно, спецслужбы США, потому что захватчики останкинского телецентра каким-то способом получили энергонезависимость.
«Атомный реактор они туда провезли, что ли?» — бушевал один из собеседников.
Князь князей крепко призадумался. Нынешний бардак выглядел совершенно нелогично. Просто из ряда вон. Никому серьезному сейчас погромы в России нужны не были. «Либо я проворонил новую силу, либо это действительно заокеанские игры, — решил он. — В любом случае, надо поглядеть».
Всё-таки, настырный эльф заставил Буса встряхнуться, почувствовать что-то давно забытое. Долгая жизнь еще безрадостнее короткой, усмехнулся Белояр.
— Кирша, заводи мотор, — сказал он, набрав номер водителя.
Переоделся в темное, позвонил Бяке, велел отправлять доклады в детинец: «Утром прослушаю, мне сейчас надо исчезнуть. Удачи, Бяша».
Внедорожник привез родоначальника упырей к телецентру. Здесь всё было, как в кино о террористах и доблестном Брюсе Уиллисе: оцепление, прожекторы, раздраженный мат и полное отсутствие информации о том, что за драмы разворачиваются внутри.
Принюхавшись, князь князей выявил запахи страха, растерянности и озлобленности. Добро, добро...
Цепким взглядом Бус выловил в кутерьме знакомого фээсбэшника. Перспективный малый, из тех, чей номер на всякий случай присутствовал на «симке» Белояра. Велев Кирше ждать, родоначальник пружинисто направился прямиком к знакомцу.
— Сюда нельзя! — Рука милиционера уперлась в грудь князя князей.
Он извлек из кармана серьезнейшую и абсолютно легальную ксиву, от которой лицо милиционера приобрело вид «благоговеющий бронзовый Будда», а руки сами собой сложились в приглашающий жест, дескать, как мы вас заждались, дорогой вы наш человек!..
Поймав доверенного фээсбэшника за локоть, Бус повлек его в сторону.
— О, Борис Петрович! — почти искренне обрадовался встрече чекист (он знал князя князей именно под таким именем). — Какими судьбами? Что-то знаете?
Он мотнул умной своей головой в сторону телецентра.
— Скорее, пришел выразить недовольство эфирной политикой. — Белояр подмигнул. — А еще почувствовал, что нужна помощь, товарищ капитан.
Фээсбэшник сглотнул накатившую слюну.
— Они даже Кобзона не хотят в переговорщики, Борис Петрович. И не советовали лезть — всё простреливается. Плюс заложники.
— Всё схвачено, значит. Как сам-то, капитан?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
