Сочетание скрытой ярости и спокойного, тихого тона вполне действует на близнецов. Во всяком случае, хохмонастрой они отставляют в сторону. Даже не пытаются прорекламировать изобретенное ими и лежащее на подоконнике. Разговор, так сказать, переходит в деловое русло, что не может не радовать.
— Что нам тогда делать?
— Ведь мы провели серьезные исследования...
— ...изучили рынок...
— ...создали опытные образцы.
Даже в серьезном состоянии близнецы не могут отказаться от разговора вперемешку, заканчивая фразы друг за друга. Может, у них и вправду одна душа на двоих, ведь телепатия тут неизвестна и читать мысли друг друга они точно не могут.
— Предлагаю, — выдерживаю эффектную паузу, — ничего не делать.
— Как так?
— Ведь время идет!
— Конкуренты наступают на пятки!
— Пока мы медлим...
— ...кто-нибудь откроет магазин...
— ...и прощай, галлеончики!
Поднимаю руку. Близнецы и вправду не настроены медлить. Идеи, можно сказать, витают в воздухе, и их опасения, что кто-то возьмет и реализует идею магазина с трансфигурирующими сладостями, вполне обоснованы. Но! Раз они открыли магазин перед шестым курсом Гарри и дела шли отлично, то можно сказать, что с идеей их никто не опередит. Должен же быть хоть какой-то толк от послезнания? Ну хоть малюсенький, как вот с магазином. Так что отвечаю близнецам вполне серьезно:
— У вас впереди экзамены, и не надо морщиться. Пройдете на дополнительные курсы по зельям, чарам, трансфигурации, сможете наделать еще всяческих магических сладостей — еще лучше, еще дороже, еще привлекательнее. До экзаменов отложите в сторону пробные испытания или, если уж так невтерпеж, испытывайте на себе. Летом развернетесь, ведь можно будет нанять для испытаний обычных магов, договориться с клиникой Мунго или каким-нибудь частнопрактикующим врачом, за отдельные деньги, конечно.
— Деньги.
— Деньги, — киваю. — Ну вы сами подумайте, черт знает что такое: вы хотите использовать детский труд за нищенскую зарплату, да еще и свалить медицинские расходы на Хогвартс. Понимаю ваше желание сэкономить, но представьте, вдруг эта история станет достоянием прессы? А она станет, потому что история грязная, а в школе сейчас присутствует инспектор, чьей задачей является как раз искать эту самую грязь. Понимаете, что не стоит так некрасиво поступать?
Близнецы чешут в затылках. Концепция им понятна, но желание сэкономить тоже велико.
— Подумайте еще вот о чем. Сэкономите вы на детях сейчас, а вдруг кто умрет во время испытаний, а? Вы же новое изобретаете, чтобы всех удивить, чтобы такого раньше не было, а раз не было, значит, никто и не проверял на побочные эффекты и прочее. Умрет школьник, не успеете дотащить до медпункта, и все, кирдык вашей репутации, после такого ни один школьник у вас не купит ничего, ведь школьники — они тоже жить хотят. Подумайте хотя бы над этим, пожалуйста, раз уж тема рабского детского труда вас не пугает.
— Малышка Герми...
— ...опять не малышка! — переглядываются близнецы.
— Уговорила! Но все равно, экзамены — это скука, скука, скука!
— Я же и не предлагаю вам бросать опыты, — терпеливо и спокойно продолжаю давить. — Просто говорю, что не тестируйте сейчас, подождите лета и взрослых магов. Изобретайте новое, варите старое, вон Невилла в ученики возьмите.
Такая концепция немного удивляет близнецов.
— Зачем?
— Ему нужно подучиться зельеварению, но без участия Снейпа, это раз. Занять чем-то голову и руки, это два. Немного пообщаться с умными людьми, способными продуть ему мозги, это три, — загибаю пальцы. — Видели же у него приступы "мстительной лихорадки"? Ну вот, ведь перегорит, надорвется, а так с вами при деле будет. Не настаиваю, предложите ему, согласится — хорошо, не согласится — тоже неплохо.
Такой вариант вполне устраивает Фреда и Джорджа, и мы переходим к рассмотрению сметы их расходов. Не знаю зачем, но близнецам это важно. Отчитаться, в смысле. Куда потратили, на что, как и почему. В основном ингредиенты, купили то, купили сё. Бухгалтерия, итить ее налево да коромыслом.
Хорошо хоть вскоре приходит усталый и замученный после тренировки Гарри.
— В общем, договорились? — спрашиваю у близнецов.
Фред и Джордж кивают и исчезают, коварно "забыв" на подоконнике образцы продукции. Вдруг кто попробует, чем не бесплатные испытания? Ага, и полумедик в моем лице имеется, если что — дотащит до медпункта. Мелко, мелко работают, даже как-то неинтересно. Открываю окно и выкидываю "забытые" образцы, пока Гарри собирается с духом.
— Наш новый смотритель — Сириус Блэк! — выпаливает он наконец. — Он ни в чем не виноват, и еще он мой крестный!
Пауза. Делаю удивленное лицо, ну, надеюсь, что оно удивленное.
— Гхм. Немного неожиданно, да. Погоди, я сяду.
— Поэтому он мне помогал тогда перед Рождеством! Поэтому на него дементоры напали! Он тогда решил, что надо все мне рассказать, и рассказал, вот! Он никого не убивал, а еще дружил с моими родителями! Он бежал, бежал и прибежал в школу, чтобы меня защищать!
Что-то энтузиазм Гарри какой-то преувеличенный.
— И теперь я буду жить у него! — добавляет Поттер.
Во, вот теперь все становится на свои места. Только перспектива съезда от Дурслей могла возбудить Гарри настолько, чтобы он рвался поделиться "важной тайной". Интересно, какие доказательства невиновности представил ему Сириус? Тоже воспоминания демонстрировал, или Люпин подтвердил, что Сириус свой и ему надо верить? Впрочем, сейчас это неважный и неуместный вопрос, все равно правда мне известна.
Но вот насчет жить у Сириуса... что-то сомневаюсь.
— Неожиданный поворот, — сообщаю Гарри. — Не-не-не, я тебе верю. Если говоришь, что Сириус невиновен, хорошо, пусть так. Но невиновен он в своих глазах, в твоих, в моих вот. Но для Министерства он беглый преступник и убийца.
— Да, это так, — кивает Гарри, — но я верю, что его могут оправдать! Не сейчас, чуть позже, когда шумиха вокруг Пожирателей уляжется.
С учетом возрождения их хозяина, ничего не уляжется, но Гарри об этом лучше не знать.
— Но ты, надеюсь, понимаешь, что Долорес Амбридж ничего не должна узнать?
— Конечно! — подпрыгивает Гарри. — Чтобы я предал своего крестного?! Да никогда! Лучше сам умру, но он больше не отправится в эту ужасную тюрьму за то, чего не делал!
— А чего он не делал? — небрежно так спрашиваю, мол, мне это не слишком интересно.
— Не убивал моих родителей, конечно!
Глава 8
Вечером, за ужином, выясняется, почему же сдвинулось расписание занятий. Режим ужесточили, ибо "в окрестностях школы рыщет Сириус Блэк!". Ага, для полноты картины кровожадного монстра и преступника нужно было бы еще добавить "ища, кого б сожрать". Так что опять патрули в коридорах, патрули вокруг школы и — самый смех! — ответственный за обход школы и главный по обороне — смотритель Барнард Уайт.
С трудом давлю смех, представляя, как Сириус Блэк ищет сам себя в закоулках Хогвартса.
Но школьники вот ропщут и проклинают беглеца, да и всех Пожирателей, и даже Сами-Знаете-Кого. Толковый шаг, наверняка Министерство настояло, а Дамблдор, посмеиваясь, сделал вид, что ему нечего возразить. Удивительно еще, как нас не построили во дворе для обнюхивания дементорами? Или в Министерстве решили не пугать ими детишек, ну, чрезмерно не пугать, ибо остановка поезда 31 августа все-таки имела место быть?
— Вуд говорит, что нам надо увеличить интенсивность тренировок! — заявляет Гарри. — Мол, раз нам урезали время, надо тренироваться еще больше!
— Где логика?
— Не знаю, — пожимает плечами Гарри, — но с таким режимом домашние задания точно придется делать вечером, сидя в гостиной. Думаю, что в этом году больших баллов от меня никто не дождется. Гермиона, как ты все успеваешь?
— Я не играю в квиддич, вот и весь секрет.
Гарри моментально надувается, потом решает, что это шутка, и сдувается обратно. Хотя какие уж там шутки. Если на то пошло, ничего не успеваю, учеба и дополнительные занятия радостно делают ням-ням на все мое время. Похоже, тоже придется делать домашку по вечерам.
В таком вот режиме проходит неделя. Уроки, Амбридж, дополнительные Зелья и Трансфигурация, учеба по вечерам и прочие занудства школьной жизни. Не сказать, что кручусь как белка в колесе, но все же как-то вот не удается поймать рабочий ритм, как-то все тяжело идет, натужно. Становится понятно, что нужно отвлечься, хоть как-то, и даже придумывается способ.
Поэтому в субботу, не слишком рано так, после завтрака, я, Луна и Гарри направляемся к Хагриду.
Лесничий дома, варит себе похлебку в огромном казане. Хм-м-м, как-то раньше не обращал внимания, но ведь и вправду Хагрид неоднократно при нас готовил себе еду. Его не устраивает то, что стряпают домовики? Или он лишний раз в Хог заходить не хочет? Кулинар из нашего егеря так себе, пробовал я его стряпню. Нет, в студенческой столовой, например, он смог бы подрабатывать шеф-поваром легко и непринужденно, но вот на нормальное кафе уже не потянул бы.
— Привет, — басит Хагрид. — Гарри, Гермиона, Луна — правильно?
— Да, — Луна уже обходит хижину своей танцующей походкой, — мне папа про вас рассказывал!
— Ксенофилиус, — ухмыляется Хагрид в бороду, — как же, как же, помню, несколько раз его вытаскивал из самой глубины Запретного Леса, он там все каких-то Мордокизляков искал...
— Морщерогих Кизляков, сэр! — добавляет Луна.
— Можешь звать меня Рубеус.
Ну, в принципе да, хоть ему и за шестьдесят, но все равно Хагрид и сэр — понятия несовместимые. Он как будто остался все тем же школьником, которого выгнали полвека назад, ну подрос немного, конечно, до трех с половиной метров, но все равно в душе остался огромным ребенком.
— Хорошо, Рубеус, — соглашается Луна. — А правда, что вы умеете перекидываться в дракона?
Хагрид, который как раз подносил к губам половник, разбрызгивает суп по всей хижине.
— Нет, — после длинной паузы выдавливает он из себя, — я не умею перекидываться в дракона.
— Жаль, они такие славные, — Лавгуд мечтательно поднимает глаза к потолку. — Такая классная чешуя!
Лесничий, всегда мечтавший о собственном драконе, резко оживляется. Минут десять они с Луной перебирают различных драконов, обсуждая их достоинства и недостатки. Я и Гарри молча слушаем, не желая прерывать такой занимательный диспут. Потом Хагрид все-таки выныривает из драконьего обсуждения, потому что похлебка выкипает, и, с некоторым трудом вернувшись в реальность, спрашивает:
— Э-э-э, Гарри, Гермиона, вы что-то хотели?
— Да, нам нужно волшебное дерево.
— Э-э-э, которое исполняет желания? — хмурится Хагрид. — Я бы сам от такого не отказался.
— Которое проводит магию, как в наших палочках! У меня диадема из такого, — подсказываю.
— А, такое дерево, — понимающе кивает егерь. — И зачем оно вам?
— Сделать Луне такую же диадему.
— Только из женского дерева! — тут же добавляет Лавгуд.
Вопрос пола дерева, надо полагать, очень и крайне принципиален для нее. Хагрид задумывается.
— Предположительно на таких живут лукотрусы, на первом занятии УЗМС профессор Кеттлберн показывал нам одно такое, неподалеку от опушки.
— Да, точно, — оживляется Рубеус, — есть несколько поблизости. Вглубь-то сейчас, того-этого, не пройдешь, снега многовато, мне-то ничего, по пояс максимум, а вот вам выше головы будет.
— Это плохо.
— Ничего, — Хагрид снимает котелок с огня. — Тута недалеко, почищу вам дорогу. Пойдем, ребятишки!
Луна хлопает в ладоши и подпрыгивает, Гарри заинтересован. Выходим, и Хагрид берет свою монструозную лопату. Взмах, взмах — и трактор "Кировец" отдыхает. Главное, близко к Хагриду сейчас не подходить, а то случайно метнет порцию снега не туда, и все, погребет тебя под рукотворным сугробом. Не проходит и десяти минут, как мы добираемся до места, куда нас водил Кеттлберн. Хагрид оглядывается и чешет бороду.
— Вроде вон та сосна, хотя точно не поручусь. — Подумав и оглядевшись, лесничий добавляет, указывая на еще одно дерево: — И вот эта рябина. Только лукотрусы зимой спят!
— И это просто замечательно, — ухмыляюсь, вспоминая встречу с этими человечками из коры и палочек.
Дальнейшее труда не представляет, спасибо магии. Снять ожерелье, слепить отрезной круг, заслать, отрезать по маленькой веточке, залевитировать в руку и убедиться, что оба дерева относятся к разряду "магопроводящих". Луна и Гарри немного ошарашены, Хагрид одобрительно наблюдает.
— Хорошая штука, — замечает он, — надо бы себе такую же завести. Елки пилить перед Рождеством, да.
— Кстати, теперь, когда стало ясно, что не ты призывал василиска, тебе вернули возможность иметь палочку? — спрашиваю как бы ненароком.
— С чего бы? — удивляется егерь. — Суда никакого не было, никто ничего не возвращал.
Хм-м-м, странно. Дамблдор решил не обострять или просто подождать победы над Министерством? Ох уж мне эти политические игрища, хотя если вспомнить фильмы, то там Хагрида оправдали, а палочку он все равно не завел. Ладно, не будем углубляться в эту тему.
— Понятно. Луна, какое тебе дерево больше по душе?
Лавгуд в сомнениях. Вертит головой туда и сюда, потом снимает вязаную шапочку и, отодвинув волосы, наводит уши на деревья. Ушки у нее умилительно-розовые, как у поросят в мультфильмах, и вообще как-то так сразу впечатление меняется. То стояла юная серьезная магесса, а вот сейчас просто милая девочка-блондинка, в сущности, еще ребенок. Гарри, который хоть и не взял шапку, но спасается от легкого морозца копной нечесаных волос, наблюдает за этим сеансом "прислушивания". Потом, поколебавшись, тоже наводит ухо на рябину, которая ближе к нам, чем сосна.
Так они вдвоем стоят минуту, мне же думается, что увидь такое Джинни, от злости съела бы мантию.
Младшая Уизли сегодня занята какими-то семейными делами, но даже в ее отсутствие нетрудно представить реакцию. "Не дам, он мой!", как кричал волк в мультфильме, и этим все сказано. Будь у Джинни возможность, она бы заперла Гарри в самый надежный сейф и не выпускала никуда. Вдруг еще поранится, упадет, вывихнет палец или, не дай бог, подавится за обедом?
Мелкие частнособственнические инстинкты, хе-хе.
— Ничего не слышу, — разводит руками Гарри.
