* * *
Идея была безумной. На грани и за гранью всего, что только можно. Но именно поэтому она и могла сработать. Раз уж судьба свела меня с этим реликтовым монстром, причем именно в роли добычи, то почему бы и не пойти ва-банк и не попытаться перетянуть его на свою сторону? Как говорится, все или ничего! Влип я уже по полной, хуже точно не будет, а попытаться отправить дедушку в гости к Дзясину я в любом случае смогу, если вдруг с вербовкой совсем ничего не выгорит.
А вообще, конечно, абсолютно бессмысленной моя затея на самом деле не выглядела. Ведь во многом я полагался на то, что Какудзу все-таки не окажется каким-нибудь клишированным Кощеем, "чахнущим над златом", и на то в каноне было немало намеков. Допустим, взять его любовь к деньгам. Человек, который любит деньги так нежно и истово, просто обязан знать все возможные законные и незаконные способы, как их заработать. Я понимаю, что Акацуки во многом своей официальной деятельностью хотели создать себе в первую очередь репутацию, однако, это все никак не мешало тому же Какудзу наладить любые теневые структуры по обогащению организации. Однако он этим не занимался. Во всяком случае, даже намеков на это не было. Максимум, что позволял себе этот живучий старик — сходить на охоту за головами и получить вознаграждение. Что было вполне в рамках законной практики, принятой в этом мире. И сочетание всех этих моментов, на мой взгляд, указывало на один интересный и немаловажный факт — Какудзу любил не просто деньги, а деньги, которые им были ЧЕСТНО ЗАРАБОТАНЫ. А о том, как люди не любят тратить свои, с таким трудом доставшиеся, милые кровные тугрики, объяснять, я думаю, никому не надо.
Вторым наблюдением, почерпнутым мною еще из предыдущей жизни, и на которое я опирался в своей авантюрной затее, было не раз подтвержденное обстоятельство того, что люди, которые любят ЗАРАБАТЫВАТЬ деньги, любят непростые задачки. Только очень сложные они тоже не любят. Предложение возглавить маленькую финансовую компанию с широким и многосторонним профилем задач и работ как раз относилось к числу таких "головоломок", и я искренне надеялся, что эта "закавыка" вызовет у такого человека, как Какудзу, хотя бы небольшой временный интерес. Вряд ли это зацепит его по-настоящему, но хотя бы поможет удержать в рамках текущей беседы.
И, конечно же, не стоило сбрасывать со счетов тот факт, что дедуля был эгоистом в самом хорошем смысле этого слова. Достаточно вспомнить те эпизоды, когда ему становилось глубоко плевать на интересы остального Рассвета, если что-то серьезно зацепляло его самого. С человеком же, у которого есть четко превалирующее "Я", договориться можно всегда. Собственно, об этом я и препирался с ныне уже почившим напарником Какудзу, так и оставшимся для меня безымянным.
На то, что у нас на глазах случится нечто подобное произошедшему "братоубийству", я, в целом и не рассчитывал, но не порадоваться не мог. Во-первых, одним явным врагом у меня только что стало меньше. Какудзу-то, наверняка, и вполне обоснованно, считает, что ситуации эта смерть для меня и моих людей не изменяет, но все-таки жить после этого сразу стало как-то полегче. А, кроме того, дальнейший шаг Какудзу и его желание продолжить разговор явно говорило о том, что он уверен — за нами никто не следит. Вообще, возможность присутствия поблизости Зецу меня изрядно напрягала, но с другой стороны с чего бы ему таскаться пусть и за элитной командой исполнителей на обычном задании по устранению? Не джунчирики же ловят, в самом-то деле.
В общем, чем дальше заходила эта самодеятельность, тем больше меня распирало от безумной мысли: "А вдруг все возьмет и получится?!" Оставалось лишь не облажаться в финальной партии, ведь Какудзу явно ждет от меня чего-то стоящего и нетривиального. Ну что же, сам напросился.
— Собственно, мое предложение лишь проверка. Хочу подыскать хорошего заместителя по этой части для дальнейшей работы, — и, выдохнув про себя, я выдал вслух то, о чем до этого говорил лишь мысленно и только сам с собой, как истинный шизофреник. — Планы у меня собственно скромные, без особых изысков каких-то. Хочу лет где-то через надцать весь этот мир под себя подгрести...
Пауза после этого заявления повисла тяжелая. Хорошо, что я своих подчиненных заранее предупредил, ни на что не обращать внимания. Впрочем, смотреть на меня как на психа им это все равно не мешало. Хотя нет, вру, Кодзаки от моей идеи был явно в восторге.
— Жаль, — произнес, наконец, Какудзу. — Давно я так сильно не был разочарован. А ведь на какой-то момент мне показалось, что это будет занятно...
— Считаешь, у меня ничего не выйдет? — у меня остался ровно один козырный туз в рукаве, и я собирался его разыграть по полной. — Мелковат для таких запросов? А я вот думаю, что в самый раз. Я-то точно знаю, как и что надо делать. И собираюсь делать это ради банальной власти, славы и денег, конечно. Без всяких левых мотивов, типа изменений несовершенных миров, познания всего и вся, тяжелых моральных травм, полученных в недалеком детстве, самопровозглашенных божественных прав, обретенных через боль и страдания, и прочей мутотени. Я прагматичен, и потому у меня гораздо больше шансов на конечный успех.
— Откуда... — Какудзу и прежде не выделялся слишком большой подвижностью в моменты покоя, но сейчас он словно заледенел. А я крут, вогнал в ступор такого матерого дядю. Жаль некому мне за это премию дать. — Откуда ты можешь знать все это? Для обычного начальника стражи из бывшей гакурезато это непростительно много...
— Зато в самый раз для того, кто собрался взобраться на самую вершину, верно? — улыбка в стиле "бешеный шакал, скуривший полкило травы" сама по себе вылезла на лицо.
В общих чертах, где вскользь, а где и прямым текстом, я только что прошелся по мотивам и движущим идеям всех тех персонажей с замашками мировых захватчиков, с которыми Какудзу пересекался или работал в последние годы. Не вычислить их целей и причин, толкнувших на этот путь, такой опытный специалист просто не мог. Другое дело, что раньше его интересы совпадали по ряду пунктов с глобальными целями Нагато и Обито. А вот сейчас ситуация сложилась несколько иная. Правда, если Какудзу меня не прибьет, и я его тоже не завалю, то война с Акацуки на полное уничтожение мне гарантирована. Смерть членов организации мне еще могут простить, но знание потаенных целей лидеров этого конгломерата — уже никогда.
Следующая минута могла бы по праву именоваться самой долгой и напряженной за всю мою новую жизнь. Какудзу думал. Просто стоял, молчал и думал. Хоть бы спросил, гад, что-нибудь или уточнил чего-то. Скотина старая...
— И каким ты видишь мир под своим... контролем? — выдавил, наконец, из себя нукенин, как мне показалось, чуть более хриплым голосом, чем раньше.
— Лестница, — к этому ответу я успел подготовиться, в этот раз почти отказавшись от импровизации. — Лестница в небо, по ступеням которой люди лезут наверх, отчаянно борясь за места поближе к солнцу. И каждый, у кого есть достаточно мозгов и таланта, получает шанс добиться успеха. Даже если он родился без способностей шиноби, без кеккей генкай, в небогатой семье и на задворках мелкой страны. Развитие технической мысли, подстегнутое ростом общего благосостояния. Чистый ум, деловая хватка и проницательность, пусть и не станут выше, но, по меньшей мере, уравняются с грубой силой. Этим миром станут править деньги, а так же способы их зарабатывать. И самыми достойными будут считаться те, кто предпочтёт зарабатывать деньги честно. Своим умом, своим потом и кровью, не жируя, снимая пенки с чужих усилий, не грабя или не отбирая обманом заработанное другими. Гакурезато и родовая аристократия либо вымрут, как морские рыбы, внезапно оставшееся на берегу во время сильного отлива, либо вынуждены будут приспособиться и стать частью новой системы. Компании и кланы, разумно вкладывающие деньги, развивающие технологии, создающие собственные новые кадры, обживающие территории и получающие максимальные прибыли с каждого кусочка моря, суши и неба во всех мыслимых формах и способах — вот кто будет флагманами нового мира. Государственный строй в его нынешнем виде, грубое натуральное хозяйство отдаленных регионов, касты с их примитивным разделением — все это окажется стерто. И люди будут счастливы переменам, не все, далеко не все, но очень и очень многие, — я снова широко ухмыльнулся. — А я буду сидеть там, на самом верху и милостью Дзясина наблюдать за тем, чтобы в этом новом миропорядке не возникало существенных сбоев.
Какудзу снова молчал и думал еще две неимоверно долгих минуты, а мои оперативники, по-прежнему пребывавшие в предбоевой готовности, лишь изредка переглядывались между собой.
— В твоих словах было бы больше здравого смысла, не упоминай ты в конце имя... бога, за которым следуешь, — титулование высшего существа прозвучало в речи Какудзу похлеще иного ругательства.
— Мой бог материален более чем ты или я, и это не пустая бравада религиозного фанатика, — от нервной дрожи меня начало потряхивать, но позволить своему собеседнику сорваться с крючка сейчас, было бы непростительной ошибкой, а то, что бывший шиноби Страны Водопада завис на краю непростого для себя решения, стало уже очевидно. — И если ты своей работой сумеешь его по-настоящему заинтересовать, то уж поверь, у него наверняка найдется, что предложить в обмен на дальнейшую верную службу. И это нечто точно будет куда вещественнее и полезнее, чем все обещания твоих нынешних работодателей вместе взятых. Впрочем, всегда можно будет взять деньгами, — добавил я под конец.
Но старик все еще колебался, и самое паршивое, что я уже тоже не имел никакого права упускать такой удачный момент. Ни под каким возможным видом.
— Понимаю, что звучит все это бредово, — убрав с лица полубезумную улыбку, я заглянул в ядовито-зеленые глаза, напрасно ища там зрачки. — Какой-то сопляк, за голову которого случайно предложили большие деньги, вдруг берет и с диким гонором предлагает кому-то возможную власть над всеми будущими денежными потоками государств и народов, с попутным набиванием собственного кармана. Но прежде, чем грубо послать меня на х*й, старик, подумай лучше вот о чем. Ты ведь знаешь, кто я и что у меня есть сегодня. И это притом, что всего год назад у меня был только разваленный дом, меч отца и репутация самого последнего отморозка из Югакуре. А теперь представь чего я добьюсь за десять лет... И скажи только одно. С кем тебе ближе по пути, с теми, чьи одежды ты носишь сейчас, или с тем, в кого я превращусь очень скоро. Если ты меня не убьешь, конечно...
* * *
Карусель странных мыслей продолжала вращаться в голове у Какудзу, даря неожиданные и порядком подзабытые им эмоции, такие как удивление, желание верить и странный азарт. Слова ёрики были похожи на сладкую тягучую патоку, приторную до судорог на языке, и, по большому счету, были слишком хороши, чтобы оказаться правдой. Тамеруйо действительно не был похож на Обито, Нагато или Орочимару. Его цели были куда более жизненны, тривиальны, практичнее, а главное проще и доступнее для понимания. Именно в них старый шиноби видел то, что был способен понять целиком и полностью. Без недомолвок и условностей. Возможно даже, что не будь Какудзу так хорошо знаком с циничными реалиями мира, окружавшими его все эти годы, то о чем-то подобном, что описывал ему Хидан, нукенин Водопада мог бы мечтать и сам. От этой мысли губы пока еще члена организации Акацуки снова тронула легкая улыбка. Если бы, если бы...
— В твоих речах есть смысл, мальчишка, — первые слова дались нелегко, как бывает обычно после долгой жажды. — А твое предложение... Его нельзя назвать слишком хорошим. Но оно интересно, это уж точно.
Улыбка Хидана никуда не исчезла, но из глаз ёрики пропал задорный блеск, сменившись холодным предвкушением. И это стало для Какудзу окончательным знаком.
— Но даже если я решу сойти с ума и согласиться на него, то только после того, как смогу убедиться в твоей способности поддержать слово делом, — взгляд исподлобья, зачастую повергавший в обморок излишне чувствительных особ женского пола, заставил Тамеруйо лишь еще больше подобраться. — Моя работа сейчас — убить тебя. И ничто не мешает мне начать ее делать. Ведь слишком слабые союзники, неспособные самостоятельно решать свои проблемы, мне в любом случае...
Сорвавшись с места в атаку, Какудзу резко выбросил вперед обе руки, и кисти метнулись вперед еще быстрее, растягивая позади себя переплетение черных волосяных "жил".
— ... не нужны!
Вопреки всему, что ожидал нукенин Водопада, Хидан даже не попытался увернуться от столкновения лоб в лоб. Напротив, он сам бросился вперед на Какудзу, единым плавным движением выхватывая правой рукой меч из-за пояса, а левой — короткий грубый тесак из-за спины. Блестящая, если не сказать мастерская, подготовка Тамеруйо в кендзюцу отчетливо показала себя Какудзу в этом эпизоде уже одним лишь скупым движением. А, кроме того, Хидан, похоже, явно готовился именно к чему-то такому со стороны своего собеседника. Лезвие короткого клинка нукенин успел перехватить с легкостью, но прямая катана ёрики, засветившаяся серебристым светом, пронзила вторую ладонь. И тут же оказалась оплетена потоком шевелящихся черных нитей.
Все бойцы, сопровождавшие Хидана, к этому моменту уже шустро рванули в разные стороны, рассыпавшись по берегу реки. Этого Какудзу ожидал в самую последнюю очередь, больше всего опасаясь, что остальные ёрики бросятся на помощь командиру и будут мешаться у них под ногами. А тогда их пришлось бы начать убивать, что всерьез могло сказаться на дальнейших отношениях с Тамеруйо. Буде они возникнут.
Плащ с красными облаками, зашевелился, собираясь в бугор на спине у Какудзу, и из его рукавов устремились вперед новые нити, чтобы окончательно опутать подошедшего слишком близко противника. Однако, весь остальной план боя, уже заранее просчитанный нукенином, оказался разрушен в следующее мгновение, когда со всех сторон на них обрушилась незримая ударная волна. Небо, река, земля под ногами и лес стремительно начали меняться местами, превращаясь в набор смазанных бликов. Ноги, руки и все остальное тело отказалось слушаться привычных команд, а в голове у Какудзу как будто взорвалась разом сотня колоколов. К счастью, спасительная темнота и безмолвие накрыли двух бывших шиноби уже спустя всего пару-тройку минут.
* * *
Стоит заметить, что под коллективный "резонанс" Кинута я угодил впервые. До этого случалось лишь получать кратковременный "звуковой шок" во время поединков с Досу и другими представителями данного клана. Что можно сказать об ощущениях? Одиночная подача — штука весьма неприятная. После массовой же хочется просто сдохнуть. Кстати, многие простые шиноби обычно так и делают после пятой-шестой волны. А тут их было десятка три. Но, к сожалению, я бессмертен и поэтому остается лишь позавидовать тем счастливчикам, у которых мозги, превратившись в кровавый компот, не пытаются потом, потихоньку, собраться обратно в кучку. С остальными внутренними органами, впрочем, дело обстояло ничуть не лучше.
