Итак. Отец хотел его спасти. Старый дурак! Неужели так сложно было объяснить причину своего поступка?! Зачем было заставлять сына, совсем еще мальчишку, ненавидеть самого дорогого ему человека? "Иначе я бы никуда не поехал. Остался бы дома, не желая бросать родных в трудной ситуации", — понял бард. Упрямство было их семейной чертой, отец прекрасно об этом знал. Один другого стоит: первый назло добился всего, чего только мог, второму не позволила гордость попросить о помощи. А ведь если б отец даже спустя шесть лет объяснил, что произошло, Айрел бы понял и простил, не задумываясь, выслал бы все деньги, что у него были. Если б знал, что его не хотели бросать, что от него не пытались избавиться...
Бард плюхнулся на кровать и, обхватив голову, попытался вспомнить, когда он послал то злосчастное письмо. Только бы оно не успело прийти по адресу! Только бы затерялось в дороге! Мужчина, крепко зажмурившись, тряхнул головой, прогоняя предательски подкравшуюся слезу. Запустил пальцы в волосы. Кстати, странно, что кредиторы сами на него не вышли, не попытались взыскать отцовские долги. Не соотнесли фамилию молодого музыканта и своего должника? В принципе, помимо их семьи, Керранов в стране должно быть немало, могли действительно не углядеть связи. Уже не важно. Певец глубоко вздохнул.
Что ж, зато он знает имя. Айрел распахнул глаза.
* * *
— Ты представляешь?! — в комнату вбежал взмокший, раскрасневшийся Рафферти. — Я сейчас такое услышал!..
— Закрой за собой, пожалуйста, — попросила Триша, с осуждением глянув на покачивавшуюся дверь, выбитую мальчишкой чуть ли не ударом ноги.
— Айрел Керран пропал! — паренек тяжело дышал — похоже, до гостиницы он бежал, чтоб поскорей поделиться новостью. — Совсем! Никто не знает, где он! Исчез после выступления в Табиде! Говорят, что он продал душу салумам за то, чтоб стать придворным бардом, вот те его и забрали! А еще говорят, что он сбежал с чьей-то женой и теперь живет с ней на пустынном острове, питаясь улитками! Или что он решил отрешиться от мирского и посвятить свою жизнь служению Давиане, ушел в святилище, обрился наголо и дал обет молчания! — Рафферти замолк, чтоб отдышаться. Вспомнив о просьбе Триши, небрежно прикрыл за собой дверь.
Девушка о чем-то задумалась, отвлекшись от почти допоротой юбки, и случайно посмотрела на Кеане. Мужчина, слушавший рассказ с нескрываемым интересом, заметив чужой взгляд, тут же отвернулся и сделал вид, что крайне увлечен открывавшимся из окна пейзажем. Мошенница насторожилась.
— А еще, — мальчишка прошел вглубь комнаты и, плюхнувшись на свою кровать, продолжил повествование, — кто-то считает, что его забрал к себе Каллихар, покровитель искусств, и теперь он поет для Владычицы. И это правда: я газету видел, где всё написано, он точно пропал!
— Скажи, а, — Триша с подозрением глядела на подчеркнуто непричастного оружейника, — когда у него было выступление в Табиде?
— Ты что?! — Рафферти посмотрел на "работодательницу" так, словно та только что сморозила несусветную глупость и страшно опозорилась. — Третьего сентября же!
— Где-то три недели назад, — задумчиво подсчитала девушка.
— И вот, говорят еще!..
Дверь снова распахнулась. Стоявший на пороге Айрел, скользнув взглядом по комнате, зацепился им за мошенницу.
— Что ты собираешься делать дальше? — обратился он к ней, бесцеремонно перебивая ребенка, собиравшего поведать еще одну сплетню. — Уже решила, куда отправишься после Гединора?
— Говоря-я-ят... — мальчишка снова попытался привлечь к себе внимание.
— Рел Наррек, Рел Наррек, — проговорила Триша, словно перекатывая слова на языке. — Ты знаешь, я тут попробовала переставить в твоем имени буквы и, приняв во внимания кое-какие факты и наблюдения, пришла к одной забавной догадке...
Бард зашел в комнату, прикрыл за собой дверь и, скрестив руки, прислонился к ней спиной. Увидев выражение его лица, девушка замолчала и удивленно моргнула.
— Пока не знаю, — ответила она. — А что?
— Я хочу тебя нанять, — голос певца звучал зло и резко. — Мне нужен хороший организатор.
— Ммм, — Триша, нахмурившись, разглядывала собеседника. Бледный, губы плотно сжаты, глаза странно блестят, поза напряженная, ладони стиснуты в кулаки.
— Вопрос оплаты — не проблема. Назови любую сумму, — добавил Айрел, по-своему истолковывая ее замешательство.
— Двести полновесных ульгартинов, — ляпнула девушка первое, что пришло ей в голову.
— По рукам, — спокойно согласился бард, ни капли не шокированный заломленной мошенницей ценой.
Та лишилась дара речи: на двести ульгартинов, если тратить их с умом, ей можно было безбедно жить целый год. Эти монеты некогда ввел в обиход достославный король Ульгарт, чтоб наверняка увековечить свое имя в памяти людей. Использовались они обычно лишь в очень крупных сделках — каждая стоила пять золотых — потому большая часть населения Кендрии даже никогда не видела их вблизи. Триша, в общем-то, хотевшая перевести слова собеседнику в шутку и немного разрядить обстановку, даже не думала, что тот воспримет ее ответ серьезно, и уж тем более, что согласится на такую сумму. Заволновалась по-настоящему.
— Послушай... — начала она, в растерянности убирая со лба выбившуюся прядь волос.
— Я могу себе позволить такие траты, — прервал ее бард. — Нужно только добраться до банка.
— А. Видимо, я угадала, — меланхолично проговорила девушка. — Айрел Керран, я так полагаю?
Музыкант, помедлив секунду, кивнул. Рафферти, сидевший надувшись, что ему не дали договорить, встрепенулся, недоверчиво повертел головой, сообразил, о чем шла речь, шумно вдохнул, глядя на музыканта со смесью ужаса с восхищением, и обмер.
— Что сделать-то нужно? — хмуро поинтересовалась Триша, откладывая юбку в сторону.
— Помочь мне уничтожить одного человека, — бард растянул губы в холодной улыбке.
13.
Три пары глаз уставились на музыканта. Его последние слова застали врасплох всех.
— О ком речь? — краем сознания Триша отметила, что в ней говорило любопытство не столько праздное, сколько профессиональное.
— Имя "Мэрдис Карза" о чем-нибудь говорит? — мужчина вопросительно склонил голову набок.
Девушка удивленно моргнула.
— Ты серьезно? — недоверчиво спросила она, глядя на барда с нескрываемым опасением за его психическое здоровье.
— Более чем, — Айрел отлип от двери, схватил за спинку стоявший у стены стул, выволок его в центр комнаты и сел лицом к собеседнице.
В его позе: скрещенных на груди руках, прямой спине, закинутой ноге на ногу — читались окончательность и непреклонность.
— Ты хоть в курсе, кто это? — Триша хмурилась.
— Ну, — музыкант призадумался. — Если честно...
— Карза — один из кланов Кирша, — прервала его мошенница. — И, говоря "клан", я имею в виду не просто большую дружную семью, а один из семи дворянских родов. Богатых, влиятельных и очень злопамятных.
— Что ж. В этом мы похожи, — Айрел растянул губы в быстрой недоброй улыбке.
— Послушай, я не представляю, чем тебе насолил этот человек, однако мой тебе совет: не связывайся, — девушка почувствовала раздражение: бахвальство в данной ситуации она считала неуместным. — Я жила в Кирше, потому знаю, о чем говорю. Тронешь кого-то одного — придется иметь дело со всем кланом. Тебя раздавят, пережуют и выплюнут, а твой труп повесят где-нибудь на видном месте, чтоб другим неповадно было. И им за это ничего не будет, можешь мне поверить! Получат от князя какое-нибудь послание с просьбой впредь вести себя хорошо или с предупреждением, что следующее такое происшествие повлечет за собой последствия: например, необходимость прибыть ко двору и выслушать порцию монарших нравоучений. Ах, ну да! Еще их попросят убрать труп, чтоб глаза не мозолил.
Триша замолчала, чтоб перевести дыхание. Рафферти сидел неподвижно, не сводя с барда восторженных глаз, и явно витал в мыслях, никак не связанных с нравами дворян соседнего государства. Самозванка, поздно спохватившись, подумала, а не выставить ли ребенка из комнаты, ибо разговор велся не детский, но решила, что с учетом жизненного опыта мальчишки того уже мало что могло шокировать.
— Я, конечно, преувеличиваю, — добавила она, снова обращаясь к мужчине. — Но совсем немного.
— Какое положение в клане занимает этот Мэрдис? — Айрел выцепил из потока слов крупицу потенциально полезной информации.
Девушка вздохнула, смиряясь с тем, что ее монолог не произвел на собеседника должного эффекта.
— Не глава точно, — откинула со лба лезшую в глаза прядь волос. — Можно вопрос?
— Давай.
— Мне, конечно, жутко интересно, каким образом ты умудрился, находясь в Табиде, покуситься на уникальные права его величества, однако спрошу я о другом. Кем твой друг является на самом деле? — Триша указала на Кеане.
Салум вопросительно уставился на барда, словно тоже впервые об этом задумавшись.
— Нас сложно назвать друзьями. В лучшем случае — товарищами, — "по несчастью" мысленно добавил музыкант, бегло глянув на объект разговора. — Он мой телохранитель.
— И всё? — в голосе мошенницы звучало недоверие.
Айрел пожал плечами.
— И всё, — озвучивать основную "профессию" спутника он не считал нужным.
— Просто хотелось сразу прояснить этот вопрос, чтоб в будущем не столкнуться с сюрпризом типа сегодняшнего, — судя по выражению лица, самозванка собеседнику не очень-то поверила.
— Так ты согласна мне помочь? — уточнил певец, обратив внимание на "в будущем".
Триша развела руками с видом "пользуйтесь моей добротой".
— Ну, ничто не мешает мне хотя бы выслушать твой план и сказать, почему он провалится.
— Плана пока нет даже в наметках, — бард немного расслабился, услышав ответ.
— Почему-то я даже не удивлена, — вздохнула девушка. — Когда ты говорил "уничтожить", то имел в виду?.. — выразительно замолчала, приглашая собеседника закончить фразу.
— Уничтожить, — Айрел не стал утруждать себя развернутым комментарием.
— Ясно. Значит, просто кинуть в него тухлым яйцом тебя не устроит, — Триша тряхнула головой и в задумчивости потерла запястьем бровь.
— Что тебе известно об этом человеке? За исключением того, что он из Кирша и у него влиятельная семья, — музыкант подался вперед, облокотившись о колени.
— Ничего конкретного. Никогда прежде им не интересовалась: всегда старалась держаться от кланов подальше, — девушка поворошила лежавшую рядом юбку, глядя, сколько еще оставалось распарывать.
— Нужно о нем узнать, — Айрел в задумчивости притопнул ногой.
— Да неужели?! — всплеснула руками девушка. — Давиана Владычица, кто бы мог подумать?! — поймав взгляд собеседника, решила, что было не лучшее время для сарказма. — Ладно, я поняла, — примирительно вздохнула она. — Сейчас пойду и попробую что-нибудь выяснить. Будьте добры освободить комнату. Все трое.
— Зачем? — не понял бард.
— Ну не могу же я идти в город в таком виде! — Триша картинно указала на свое простое платье и с напускной сокрушенностью покачала головой.
* * *
Номер мужчин отличался от апартаментов девушки разве что расположением окон: дешевая мебель, потертый половик на полу да запах пыли.
— А ты правда Айрел Керран? — Рафферти топтался у двери, не решаясь пройти дальше.
Восторг во взгляде ребенка сменялся скепсисом и недоверием.
— Типа того, — бард, заложив руки за спину, бессмысленно расхаживал по комнате.
— Точно? — с угрозой в голосе проговорил мальчишка, подозревая, что над ним могли жестоко глумиться.
Певец поленился отвечать — ему было не до насупившегося, вцепившегося в дверной косяк паренька.
Кеане затолкал хомяка обратно в клетку, сел на кровать и подтащил к себе валявшуюся на полу сумку. Порывшись в ней, извлек потрепанную, деформированную от воды тетрадь с потеками размытых чернил на твердой обложке. Задумчиво ее пролистнул.
— Я так понимаю, этот Мэрдис Карза имеет какое-то отношение к твоей семье? — проговорил салум, распрямляя загнувшиеся страницы. Глянул на нервно вышагивавшего спутника в ожидании подтверждения.
Бард, немного посомневавшись, буркнул что-то утвердительное.
— Нет, ты скажи-и-и! — упрямо гнул свое Рафферти, сурово хмуря брови и пристально следя за всеми перемещениями музыканта по комнате. — Ты правда-правда-правда Айрел Керран?
— Да заколебал уже! — огрызнулся музыкант, раздражаясь. — Ответил же!
Мальчишка, вдруг поверив, с шумом втянул воздух и замер с благоговейным видом.
— Подробней, пожалуйста, — снова пошарив в сумке, оружейник достал сломанный карандашик. — Мне нужно от чего-то отталкиваться, чтоб знать, к кому обратиться за сведеньями об этом человеке.
Айрел остановился и растерянно уставился на собеседника. Как-то не ожидал он от него проявления инициативы и готовности добровольно взвалить на себя довольно хлопотное дело, не входящее в его обязанности.
— Мы же товарищи, — пояснил Кеане, замечая обращенный на него удивленный взгляд. — Ты сам сказал, — снял с пояса нож.
— А. Ну да, — рассеянно кивнул бард.
Он не придал этим своим словам никакого значения, однако, если подумать, для оружейника, никогда не имевшего человека, которого он мог бы назвать другом, должно быть, они были не пустым звуком.
Салум неторопливо заточил карандаш, роняя опилки на пол. Проверил пальцем остроту грифеля.
— Так что он сделал? — вопросительно посмотрел на собеседника.
Тот вздохнул и стрельнул сердитым взглядом в сторону Рафферти.
— Разорил и уничтожил отца с братом, — ответил он нехотя.
Пожалуй, не будь здесь мальчишки, мужчина рассказал бы услышанную им историю в подробностях, присовокупив свои мысли и эмоции: Кеане и так был в курсе ситуации. Посвящать же ребенка в самое болезненное переживание своей жизни у него не было ни малейшего желания — больно много чести. Пацан всё так же стоял возле двери и восторженно глядел на барда, не догадываясь, что его общество последнего не радовало.
— Ладно, хватит и этого, — равнодушно пожал плечами салум, что-то записывая. — Посмотрю, что можно узнать.
Захлопнул тетрадь и, встав с кровати, направился к выходу.
— А что мне делать?! — потеснился мальчишка, давая дорогу оружейнику.
Как оказалось, он не только пребывал в мыслях о том, что напросился в ученики, возможно, к известнейшему барду современности, но и следил за разговором.
— Э-э-э, — Айрел оценивающе глянул на разом позабывшего обо всех обидах, излучающего преданность и жаждущего оказаться полезным Рафферти.
С его точки зрения, лучшее, что тот мог сделать — сесть в угол и не мешаться.
— Иди репетируй "У твоего балкона", — сурово велел он. — Вечером вернусь — проверю, — тоже направился к выходу.
— Ты, конечно, можешь пойти, — обратился к барду Кеане, открывая дверь. — Однако отдельно от меня, пожалуйста, — шагнул за порог. — Только мешаться будешь, — донеслось уже из коридора.
Музыкант в замешательстве остановился и неуверенно переступил с ноги на ногу. Пожалуй, подобное отношение его задело. Кто, по мнению этого клятого салума, среди них четверых лучше знал город? Кто это только "мешаться будет"?! Айрел хотел было сказать что-то в свою защиту, но опоздал — пока он пребывал в растерянности, оружейник успел уйти. Мужчина сердито скрестил на груди руки. Покосился на стоявшего рядом Рафферти. Мальчишка обиженно топырил нижнюю губу и исподлобья смотрел на певца с укоризной. Меж прутьев стоящей на подоконнике клетки торчал маленький розовый нос оставленного хозяином хомяка.
