— Пока мало что вызнал. Знаю только что императрица с ребенком содержатся под охраной в Кремле. И вроде как её, то ли подозревают супротив царя, то ли наоборот хотят кликнуть государыней и регентом наследника Петра. Гвардия мутит с Данилычем супротив вас. Вы бы поспешали на Москву. Да не один, а с войском.

— Все понял. Буду скоро. Отбой.

Мы начали грузиться тремя полками на теплоходы и под музыку отчалили вверх по Волге матушке уже через четыре часа. Дранг нах Москау! Я вам покажу как императрицу Нимфадору обижать! Со средней скоростью 20 километров в час мы за сутки проплывали почти по полтыщи километров. Это раз в семь быстрей чем на кониках скакать. И никаких напрягов. Волга-Волга мать родная, Волга русская река...

Пробрались через Оку на Москву-реку, а вот и белокаменная! Вся в тревогах и печалях об усопшем помазаннике Хере Питере.

Ну-с, начнем писать картину маслом "утро гвардейской казни".

— Машка останешься на корабле!

— Еще чего?

— Не возникай! Нечего тебе мараться лишний раз. Тут дело тонкое. Гражданская война.

— И чо?

— А то! Тут надо не стрелять, а морды бить! Так что в бой идут одни мужики. Будь на связи. Оставлю роту охраны для кораблей. Остальные пробиваемся в Кремль для начала. Сразу с трех направлений. Каждый полк на связи по радио. Кто будет хулу на меня кричать, сразу бить морды. Будут вооружены, стрелять!

* * *

— Нимфадора а ты чего тут на дыбе прохлаждаешься? Мы там все с ног сбились тебя разыскивая. Ну-ка ребята снять императрицу аккуратно. Стойте, я руки сам вправлю. Ну вот! Теперь все заживет. Вот ироды! Опять спину ободрали кнутом. Ну-ка орлы тащите сюда Ромодановского. Дядя Федор, ты берега потерял, императрицу на дыбу вешать? А ну-ка самого его подвесить! Что значит созналась? Я сейчас тебе урод старый яйца поджарю и ты у меня сознаешься что ты антихрист. И в отличии от нее это не будет самооговором. Спорим что пока я тебе надфилем спилю клыки ты возьмешь сам на себя убийство государя? Веришь? Ну то-то! Говори пес смердящий, кто дозволил императрицу пытать? Какой бля сенат? Не знаю такой организации! Развелось вас тут демократов-вольтерянцев! Там англичане Гибралтар взяли, а тут Сенаты заседают! Родину предают оптом и в розницу, ужо я вас отправлю всех в колодках волго-донской канал рыть! Ребята Данилыча ловите и сюда же в подвал. Тоже пусть повисит паскуда. А ведь предупреждал я его. Мог бы просто по хорошему в Сибирь уехать жить на свежем воздухе. А он решил сам царствовать и всем владети? Повинен смерти!

* * *

— Ну очухалась? — погладил я по голове императрицу: — Все теперь в порядке. А задница заживет. Я её новой мазью смазал. Забористая вещь. Ты еще молодая.

Молодая мда, с седой прядью уже. Ироды довели двадцатилетнюю девчонку до вида старухи.

— Ну давай рассказывай что случилось?

— Данилыч хотел моего сына императором сделать а меня регентом. Но при нем конечно. А тебя вызвать и в тюрьму. Или казнить, — с трудом ответила Нимфадора: — Или меня саму обвинят в убийстве государя.

— Ну это же ожидаемо. И чего ты дуреха не согласилась для вида? Я бы потом тебя выручил без таких потерь. Притворилась бы что за них.

— Да я хотела, но этот урод сразу в койку потащил. Я начала брыкаться. А потом подумала, что и ты можешь не поверить. Скажешь предала.

— Вот еще чушь! Да ни в жизнь бы не поверил, что на тебя наговорили эти уроды.

— Ну почему наговорили? — усмехнулась криво Нимфадора: — Я ведь и правда Питера траванула.

— Тс-с-с! — приложил я палец к губам: — Хватит на себя наговаривать. И какая бы причина могла быть у тебя? Даже смешно слушать.

— Он хотел моего сына поперек тебя наследником поставить. Указ готовился. Меньшиков был в курсе. Я так поняла, что над тобой тучи сгущаются. Еще женитьба эта...

— Все пустое уже, но в любом случае спасибо за верность. — Ох жалко мне тебя Нимфадора!

— Тоже пустое. Чего жалеть то? Что я царицей стала? Инда весь народ лучше пожалей царь-император. Которые так и живут без царских радостей.

— Обязательно пожалею. Не сомневайся.

— А как вообще там в мире? Чего нового?

— Стабильности нет. Гондор землетрясением разрушило в прошлом году.

— Ах ти батюшки! — посочувствовала Нимфадора: — Бе-е-едные! А где этот Гондор?

— В Эфиопии! — сдерживая смех ответил я.

— Ты нас с сыном не будешь казнить? — серьезно спросила Нимфадора.

— Чур меня! С чего бы?

— Для стабильности.

— Идиотка! Нет конечно. Стабильность не в том, чтобы родню резать. Помнишь в чем работа царя? Карать за провинности и награждать за доблесть. В этом и стабильность. И ты ради стабильности зарамсила косяки Петрушки. И правильно. Теперь я наконец кончу эту дурацкую северную войну. Замирюсь со шведами. Вот Стокгольм возьму и замирюсь.

— Там сейчас девчонка королевой. Небось женишься?

— Посмотрим на внешний вид, — усмехнулся я: — Я парень переборчивый.

* * *

Коронация... пардон помазание на царство состоялась. Нимфадора к тому времени уже оправилась малость и даже руками могла нормально шевелить. Меньшикова, к моему сожалению пришлось казнить. Зарвался сукин сын. А ведь одаренный был мужик. Впрочем, для войны мне гении не особо сейчас нужны. Мне бы мирных интеллектуалов найти. Инженеров талантливых.

— Машка, запиши, чтобы нашли Ондрюшку Нартова. Он здесь в посаде должен жить. Молодой пацан еще. Надо будет его в школу определить техником учиться. И зови Шереметьева.

Вошел старый фельдмаршал.

— Что прикажешь государь? Астрахань может усмирять?

— А что с Астраханью?

— Так взбунтовалась. Там Ржевский много воровал...

— Как же вы допустили? Тьфу! То есть как же я допустил? Нет, с Астраханью я сам разберусь. Пошлю своих людишек. Ты давай едь на Балтику. Раз нахапал крепостей то и обустраивай их. Нотебург, Шлиссельбург... тьфу! Дурацкие названия! Придумай им русские названия. Хорошо? И порт обустраивай. Гвардейцев бывших с собой забирай. Не нужны они тут мне на Москве. Оба полка. Как порт обустроишь с верфями, будем думать насчет Стекольны. Придется корабли там делать. Хотя может удастся с Волги корабли перегнать какие. Своих строителей тоже подошлю в помощь батальон один.

* * *

— Нимфадора где останешься? В Москве или в Сталинград поедешь?

— Конечно в Сталинград! Я даже там ни разу не была, а Москва мне уже постыла. Только знаю что он ниже Царицына по течению.

— И с другого берега, — кивнул я: — И тебе не надоело отдыхать? Можно дело поручить?

— Конечно, — усмехнулась она.

— Понимаешь, нужно подготовить посольство в Шотландию. Ты английский вроде неплохо знаешь. Саму тебя не могу просить ехать...

— А в чем проблема?

— Они унию готовят с Англией. Разорились, перспектив нет. Колония их вымерла. Им нужно предложить помощь, и колонию у нас, раз им так хочется колонизировать новые земли. Рядом с Архангельском можно им землицы нарезать. Пусть торгуют с нами или хозяйство разводят. Не хочу я чтобы Англия сильней становилась. Есть еще год времени, чтобы как-то помешать им. Поманить чем-то. Или пусть на Балтике колонию ставят, на тех землях, что мы у шведов отжали. И торгуют. Они народ бесхитростный, простой, с ними можно дело иметь. А если в лапы англичанам попадут, то те сделают их своим пушечным мясом.

— Ты говорил, что отправляешь Шереметьеву батальон строить порт и корабли? Так может все же через Балтику сразу посольство послать? Мне и самой не помешает морское путешествие. Боюсь остаться одной. Без дела. А рядом с тобой мне сейчас тоже нельзя находиться.

— Ну ты все понимаешь сама, — кивнул я: — Тогда сама выбирай людей надежных и готовь посольство. И сына пристрой к нормальной няньке. С охраной во дворце моем. Я его назначил наследником престола. Все как батюшка хотел. Но сильно не старайся. Не приветят тебя шотландцы и черт с ними. Не очень и хотелось. Главное не попади на беду к шведам. У нас с ними все еще война однако.

— Уж кто-кто а я в курсе! — поморщилась Нимфадора: — Царь меня таскал всюду за собой. Все крепости облазила с ним, что он захватил. Даже знаю где лучше всего порт строить.

— Тогда я перед отъездом пошлю к тебе Шереметьева поговорить. Потом ты отправишься в Сталинград и там людей подберешь и сына пристроишь...

— Брата, — уточнила Нимфадора грустно: — Сын не случился.

— Шальная ты какая-то, матушка, — покачал я головой целуя в лоб: — Давай поспокойней живи. Наслаждайся жизнью.

* * *

Царь-реформатор.

Нимфадора вернулась из посольства через полгода и вломилась прямо на кастинг невест для императора по традиции придуманной еще Иваном Грозным.

— Я смотрю ты тут горишь в работе государь? — насмешливо спросила она, увидев кучку робеющих девиц.

— Привет! — обрадовался я: — Девушки, перерыв на обед! Потом смотрины продолжим. У меня гость дорогой!

Девушки убежали в другой зал, а я обнял подругу.

— Я тут весь извелся, что поручил тебе неисполнимую миссию! — с виноватым видом сказал я ей: — Думал ты мучиться будешь, от того что ничего не получилось. Надо было полегче, чего тебе поручить.

— Ну ты совсем в меня не веришь уже что ли Алеша? — слегка обиделась Нимфадора: — Ты и так меня заболтал отправляя, чтобы я не беспокоилась если не выйдет. И просто путешествовать и отдыхать. А почему ты так думал, что миссия невыполнима?

— Ну там же у них единый царь. Один остров. Как их рассорить? Мне в голову не приходило. Безнадежное предприятие.

— Тогда я мастер по таким делам наверное, — усмехнулась Нимфадора: — Дело вышло несложное.

— Ты серьезно? Унии не будет? — недоверчиво спросил я: — Но как?! Как удалось?

— Ближайшие сто лет не будет, — уверенно ответила Нимфадора: — А как удалось? Да очень даже просто. Я так и доложилась, что путешествую, горюю по смерти мужа. А с шотландцами встретилась в ихнем высшем собрании чисто из вежливости. Высказала сочувствие провалу их колониальных планов в Америке. А потом предложила строить колонию в России. Дабы торговать с нами. Дескать чего им в Америке делать? Там лихоманка, а у нас климат здоровый. Все как ты и предлагал.

— И они сразу согласились?

— Конечно! С визгом радости! Я же им объяснила по секрету, что новый государь не любит англичан и торговать с ними не намерен. А вот шотландцы ему любы. И они теперь могут стать посредниками в русской торговле, между англами и русичами. И иметь с того барыш. Дело в том, что они колонии в америки ладили, чтобы потом с Дальним востоком торговать. Фактически с нами же, только кружным путем.

— А они не беспокоились на счет моей нелюбви к англичанам? Ты не выставила меня ксенофобом и тираном?

— Выспрашивали конечно о причинах. Я им вежливо объяснила, что государь Алексей ценит в торговле репутацию, почитая за важнейшее достоинство купцов. А у англичан репутация низкая, ибо бесчестны в делах и нравы бесстыдные. Тогда как шотландцы мужи простые и достойные и обману за ними не замечено. В общем они остались довольны. Я им и сунула договор на аренду земель на Неве на сто лет. Питер все мечтал чтобы там город был по иноземному типу. Вот и пусть шотландцы его строят. Нечего русских людей гонять. А там условие, что в городе должны жить только шотландцы, або ирландцы тож. Но англичан в него не допускать. А если же Шотландия утратит независимость, то и договору конец. И городок наш станет. И все доходы от посредничества они утратят.

— А жадность шотландцев легендарна, — радостно улыбнулся я: — Ты просто чудо! Хрен им а не Великобританию!

— Не жадные, а бережливые! — поправила Нимфадора: — Ты бы видел как они радовались подаренным образцам товаров, что ты мне дал раздавать в подарки. Как дети! Кстати у них там банк Шотландии появился, супротив английского банка. Но дела у них неважные. Они еще жаловались мне, что я мол говорю что в делах важна честность, а пошто тогда их банк разоряется? Пришлось объяснять, что кроме честности, нужно еще клиентов сильных иметь. А Англия всех уже под себя подмяла. Кроме России. Кстати они будут еще и в Архангельске земли просить тоже. Для верности. Вдруг в Балтику не смогут ходить. Война все же. Со мной уже прибыл их первый посол Маккормик. Тебе нравятся мужики в юбках?

— Ну, я терпимо к ним отношусь. Только название их колонии на Неве чур я сам придумаю!

— И какое название?

— Хогвартс!

— Думаешь они свиней будут разводить? Они больше овец разводят. Это англичане любят свиней разводить.

— Да? А почему тогда Хогвартс в Шотландии?

— Это деревня кака?

— Неважно, — отмахнулся я: — Хватит про Шотландию. Хочешь в жури посидеть моих смотрин невест?

— Где посидеть?

— Судьей быть.

— А ты вообще каких любишь то? Я ведь толком и не знаю, — смутилась Нимфадора: — Кого ты просил свахам искать?

— Я их просил искать русских девушек от 14 до 17 лет. Чтобы не старше меня были. Но и не сильно моложе. И без всяких крайностей. Не рыжих, не белых, не черных, а просто русых. И чтобы здоровых. Не толстых, не тонких. Лицо приятно. Разумна. Спокойна. Роду дворянского. Вроде все. Вот мне и навезли пару сотен девушек со всех волостей.

— А я значит судьей буду? А потом отвечать если что?

— Ну окончательный судья буду я. Ты просто можешь советы давать. Скоро еще тетка Наталья подъедет. И Машка будет тоже мнение свое высказывать. Кстати, она на сносях от меня.

— Вот еще печаль! — охнула Нимфадора.

— Да какая там печаль! — отмахнулся я: — Все нормально будет. Я обдумываю закон о царских наследниках и царской семье. Там все пропишу, чтобы не было смуты и разорения роду и государству.

* * *

Первичный осмотр невест шел быстро. Три судейских дамы просто сердито сверлили глазами входящих девушек, а они шли ко мне, сидящему на троне, по ковру одетые в легкие сарафаны, с распущенными волосами, поворачивались, а я уже командовал "Налево, направо, подарок". Налево, значит сомнения есть и потом можно еще посмотреть, расспросить. Направо, это значит однозначно во второй тур. Подарок, это значит девушке вручали утешительный подарок в виде тканей, книг, сувениров, и отправляли домой.

Те кто шел налево накапливались в одной комнате, направо в другой.

— Ух ты! Направо! Стой! Дай еще полюбуюсь. Иди ладно. Налево. Подарок. Подарок. Направо. Налево... Направо... Стой! Иди ближе!

Я вскочил и подбежал к девушке покрутив её перед собой разглядывая. Еще одна девушка двойник! У меня уже есть копия Вертинской, Кустинской, Самохиной, Софи Лорен. А теперь вот и двойник Эммы Ватсон выявилась!

— Как звать... неважно. Направо!

"Гермиона" охнула растерявшись, забыв где лево где право, но я её показал рукой дверь куда надо идти. И опять уселся. Зря демонстрирую внимание к отдельным кандидаткам. При Грозном во время таких смотрин, девушек частенько травили. Впрочем и на конкурсах красоты та же фигня происходила. Вон как Машка прищурилась, глядя на "Гермиону".