Ожидаю ответа и вашего решения.
Батильда Бэгшот."
Прочитав письмо, Редстоун, не долго думая, настрочил короткое послание, в котором он принимал предложение Батильды, и пулей метнулся в совятню.
Схватив там первую попавшуюся школьную сову, Магнус всучил ей письмо и, назвав адресата, устремился в кабинет Дамблдора.
Поднявшись в кабинет своего наставника, юноша не обнаружил его на месте, отчего плюхнулся в кресло для гостей и начал ждать, зная, что Альбус вскоре появится.
Он всегда узнавал, что Редстоун навестил его, и всегда торопился узнать, зачем ученик решил посетить его.
Прождав добрых полчаса, Магнус, не усидев, начал расхаживать по кабинету, недоумевая, где пропадает его наставник.
— Магнус, — поздоровался Альбус, войдя в свои покои. — Рад видеть тебя, — прохладно поздоровался Дамблдор с учеником.
— Мне нужно покинуть Хогвартс, — огорошил своего наставника юноша, решив не ходить вокруг да около.
— Что? — удивился Альбус. — Зачем?
— Чтобы погостить у Батильды Бэгшот. Я отследил свою родословную, и как оказалось, она приходится мне троюродной бабушкой. И хорошо знала мою бабушку и маму, — пояснил Редстоун.
— Я... Я не могу разрешить тебе так просто покинуть Хогвартс. Тебе следовало проинформировать меня до начала каникул, — отклонил Альбус прошение Магнуса.
— Я недавно наткнулся на эту информацию, к тому же я решил сперва написать Бэгшот, узнать её мнение, и только сейчас получил ответ.
— Это не меняет того факта, что ты не можешь просто так уехать из школы, это будет против правил, — Дамблдор оставался холоден к порыву Редстоуна.
— Наставник, прошу! — уперев свой взгляд в фигуру Альбуса, начал давить Магнус. Он не собирался отступать, когда дело касалось его семьи.
— Это будет явным нарушением установленных правил и фаворитизмом. Некоторые учителя и так недовольны тем, что тебе столько сходит с рук, — покачал головой наставник юноши, в очередной раз отклоняя просьбу своего ученика.
— С каких пор мнение Снейпа стало мнением некоторых учителей? — вспыхнул юноша раздражением.
— Профессора Снейпа, Магнус. Не забывай о приличии, — осадил ученика Дамблдор.
— Да плевать! Это моя семья, разве ты этого не понимаешь?! — экспрессивно воскликнул юноша, подойдя к наставнику практически вплотную. — Ты можешь сказать, что это связано с семьёй, ученики имеют право покидать школу из-за семейных обстоятельств.
Внимательно вглядываясь в лицо юноши, Альбус размышлял.
Если бы его ученик подошёл к нему с такой просьбой до их ссоры, то он, не задумываясь, дал бы добро. Но не сейчас.
Он не хотел, чтобы Магнус общался со старушкой Батильдой. Он боялся того, что она может рассказать ему о его прошлом.
Боялся, что без него слизеринец многое поймёт неправильно.
Та вера, которую он питал к этому юноше, сильно пошатнулась после их разговора. Сам Магнус даже не заметил того, с каким пылом и жаром, не слушая доводы Альбуса, аргументировал желание свершить самосуд. Тогда он был похож на одного Тёмного Лорда, которого Дамблдор очень хорошо знал. И это был отнюдь не Волдеморт.
О, нет...
В тот день Редстоун очень сильно походил на Гриндевальда. Та же уверенность в своих словах и в своей правоте. Убеждённость в том, что его позиция — единственно верная. Желание своими руками сделать мир лучше, не считаясь с жизнями людей и побочными жертвами, которые появятся от таких действий.
— Сядь, — приказал Альбус, твёрдо смотря Магнусу в глаза.
Не выдержав пронзительного взгляда голубых глаз, Редстоун стушевался и сел, всем своим видом показывая недовольство.
"Какой же он всё-таки ребёнок," — подумал Альбус, пытаясь скрыть улыбку, вызванную поведением юноши.
Дамблдор прекрасно понимал, что не сможет остановить Редстоуна.
Даже если прямо запретит ему, юноша всё равно сделает по-своему. Слишком уж большим упрямцем был этот слизеринец.
Но информация, которую он может получить, слишком опасна.
Альбус корил себя за свой медленный подход. До сих пор он не усвоил одно простое правило: Редстоун всегда растёт быстрее, чем Альбус себе это представляет.
Вот уже мальчик сам нашёл своих родственников. Сперва Гонта в Азкабане, о котором сам Дамблдор позабыл. Теперь узнал, что Батильда была близкой подругой его бабушки и является его родственницой.
А до этого своевольно действовал против демонов. Хоть его ученик и исполнил все приказы и указания Дамблдора, но смог извернуться и извратить их так, чтобы впихнуть туда и свои интересы.
— Я не хочу тебя отпускать к миссис Бэгшот по одной-единственной причине. Она может рассказать тебе кое-что, что ты можешь неправильно понять в силу своей осведомлённости, — начал объяснять Альбус. — Я уже рассказывал тебе о том, что был дружен с Геллертом Гриндевальдом, — дождавшись утвердительного кивка от ученика, наставник продолжил. — Ты должен, однако, узнать обо мне ещё кое-что... Я был не только другом Геллерту, но... Но и соратником, который полностью разделял его взгляды, — это признание далось Альбусу с трудом.
Трудно было вспоминать себя прошлого. Того, кто, как и Геллерт тогда, хотел вершить тёмные дела ради светлого будущего.
— И? — реакция Редстоуна выбила Альбуса из колеи. — Дай угадаю, — раздражённо начал юноша, поняв, отчего наставник отказывается его отпускать. — Ты боишься, что Батильда Бэгшот расскажет мне о тебе в юности, когда ты был молодым и горячим парнем, который ещё не привык решать проблемы мирным путём, затрачивая на них время, а беря трудности нахрапом, решая их силой? Так?
— Да, именно. Тебе стоит знать, что Батильда приходится тётушкой Гриндевальду, — осторожно добавил Альбус, опасаясь реакции Магнуса. Всё же Дамблдор видел, как отреагировал его ученик, когда узнал о степени своего родства с другим Тёмным Лордом.
— Не родня, а зоопарк, не семья, а цирк, твою мать, — донеслись до слуха Альбуса слова слизеринца, которые тот тихо бубнил себе под нос. — И ты, конечно же, боишься, что я проникнусь теми идеями и пойду нести Правосудие и наносить Добро и Высшее Благо диким аборигенам? Особенно после нашей ссоры, когда я истерил по поводу Пожирателей Смерти, которые получили твоё прощение и остались на свободе, хотя ты их мог легко упрятать к дементорам? — задал риторический вопрос наставнику Магнус. — А ты не думал, что моё мнение, да и вообще вся моя истерика, уходит корнями к одному тёмномагическому ритуалу, помноженному на воспоминания неких больных ублюдков, которые я имел удовольствие созерцать в первых рядах? — грубо спросил юноша у Дамблдора. То, что его наставник, зная его с одиннадцати лет, обучая своим знаниям и растя по своим идеалам, так резко потерял в него веру, больно укололо сердце Редстоуна.
И Альбус это понял.
— Я... — величайший волшебник современности впервые за долгое время не знал, что сказать. Хотелось соврать, сказать нет, но это было бы ложью. Он и вправду думал, что Магнус не готов, да даже то, что его внутренний стержень надломился, столкнувшись с жестокой реальностью. — Я просто не хочу, чтобы ты повторял те же ошибки, которые в своё время выпали на мою долю.
Альбус и вправду не желал этого. Он боялся окунуть Магнуса в жестокую реальность, где нет чёткого разделения на добро и зло. Боялся, что, следуя благим намерениям, его ученик сотворит много ужасных дел, которые потом будут тяжким грузом лежать на его плечах.
— Магнус, — Дамблдор чувствовал, что сейчас пришёл нужный момент для того, о чём он давно планировал рассказать своему ученику, но никак не решался. Но сейчас Магнус полностью перед ним раскрылся. Впервые за долгое время он не держал свои чувства в узде, и Альбус, смотря ему в глаза, видел, что его подопечный сам стыдится того порыва и тех слов, которые он сказал ему два дня назад. Поэтому Альбус решился — достав Бузиновую Палочку, он положил её на стол прямо перед Редстоуном. — Ты знаешь легенду о трёх Дарах Смерти. И это — Жезл Смерти. Старшая Палочка, первый дар Певереллов, непобедимая волшебная палочка. Её хозяин я, точнее, стал им после того, как победил Геллерта. Это мой самый охраняемый секрет. И я хочу, чтобы ты знал о нём. Эта палочка опасна. Из-за владения этим артефактом постоянно появляется чувство вседозволенности. Многие великие и добрые люди превращались в ужасных тиранов, когда этот артефакт попадал им в руки. Они чувствовали своё превосходство. Свою непобедимость. И это отдаляло их от реальности. Именно поэтому я постоянно спрашиваю твоего мнения, когда предо мной стоит выбор — принять жёсткое решение или нет. Так как я не знаю, где заканчиваются мои желания и начинается влияние Старшей Палочки. И я стыжусь своих умозаключений насчёт тебя. Каждый имеет право на моменты слабости. Главное, что разумный может побороть свои низменные и эгоистичные желания, и ты прекрасно с этим справляешься. Поэтому когда ты закончишь свой путь как мой ученик, я передам владение этим орудием тебе, — приоткрыл свои планы Дамблдор. — Ты будешь достойным носителем этого бремени. Главное — понимать, что эта палочка — не подарок и не привилегия. Она — тяжкое бремя, которое ляжет на твои плечи и навсегда оставит свой отпечаток в твоей душе.
Закончив свою речь, Альбус открыл один из ящиков стола и, достав оттуда пергамент, быстро начеркал разрешение Редстоуну покинуть школу в связи с семейными обстоятельствами.
— Я отдам разрешение твоему декану. А ты сейчас иди и приготовься к отбытию, — выпроводил он ученика, который молчаливо покинул его кабинет, пребывая в шоке от того уровня доверия, которое ему сейчас оказал Альбус.
Стоило входной двери закрыться за Редстоуном, как Дамблдор, резко подорвавшись, бросился к Омуту Памяти.
Вытянув воспоминания о только что состоявшемся разговоре, он тут же окунулся в них.
Он любил Магнуса всем сердцем. Умный юноша с живым умом, который понимал и принимал его идеалы. Он стал ему очень близок. Практически как сын.
И поэтому Альбус начал проверять реакцию ученика на свои откровения.
Нельзя допустить ошибку — пока у него есть возможность направлять и влиять на Магнуса, нужно привить ему правильные идеалы.
Ибо Альбус Дамблдор чувствовал — пройдёт еще немного времени, и Магнус Редстоун окончательно повзрослеет и упорхнёт из-под крыла своего наставника.
29.
Годрикова лощина, суббота 28 декабря 1991 года, 7:52
— Желаю тебе приятного общения со старушкой Батильдой, — попрощался Альбус с Магнусом, заходя в дом своих родителей в Годриковой лощине.
Сопроводив ученика сквозь камин в своём кабинете, Дамблдор провёл Редстоуна через отеческий дом на улицы городка, который всё ещё был окутан ночным сумраком, ещё не успевшим рассеяться под лучами поднимающегося солнца, что, однако, не мешало многочисленным детишкам играть друг с другом на улице под надзором матерей.
Полумаггловский-полумагический городок жил бурной жизнью.
Улицы украшали построенные по мотивам викторианской эпохи дома, освещённые многочисленными электрическими лампами, выполненными в таком же стиле.
Но на глаза Магнуса попадались и более древние предметы и строения — различные масляные лампы, более монументальные дома и особняки, от которых исходила магия, которую юноша чувствовал, даже не напрягаясь.
Матери детей, завидев человека в странной одежде, поспешили собрать детишек вокруг себя, боясь подпускать тех к юноше.
— Ещё один из этих странных старомодов, — услышал за своей спинной Магнус тихое высказывание одной из женщин.
Видимо, разница между волшебниками и магглами здесь всё же была сильно выраженной, если судить по тому, как отреагировали на него взрослые магглы.
А вот дети смотрели на фигуру в короткой тёмно-фиолетовой мантии с диким восторгом в глазах.
И стоило Редстоуну отдалиться от бдительных мамаш, пройдя дальше по улице, как за ним образовался целый хвост из детишек разного возраста.
Повернувшись к детям, Редстоун вопросительно посмотрел на пятёрку детей.
— Дядя, а вы можете показать фокус? — набравшись смелости, спросила девочка лет восьми-девяти волнующимся голосом, при этом чего-то дико смущаясь.
— "Видимо, волшебники в этом городке привыкли баловать детей разными мелкими чудесами," — подумал Магнус, попутно размышляя, чего такого он может им показать, чтобы это не сильно выбивалось из привычного им мира.
— Могу, — придумав небольшой трюк, ответил Редстоун девочке. Нагнувшись, он набрал полную горсть снега с улицы и, подойдя к девочке, начал изображать активную деятельность, растирая и сжимая снег. — Держи, — закончив, он протянул ей небольшую ледяную бабочку, сделанную простейшим беспалочковым заклинанием трансфигурации. Магнус очень сильно гордился своим умением колдовать без палочки, в котором, благодаря своему ментальному дару, уже обошёл самого Альбуса.
Пусть он и не имел опыта десятилетий активного совершенствования в искусности наложения и использования чар при помощи палочки, но полный контроль над разумом позволял ему приспосабливать и создавать заклинания без палочки на невероятном и недостижимом для большинства западных магов уровне.
Альбус, смотря на ту лёгкость, с которой он пользовался магией без фокусатора, не раз говорил, что если и найдётся более искусный на этом поприще чародей, то только в Африке — волшебники этого континента были любителями создавать чары не только при помощи волшебной палочки, но и с помощью определённых телодвижений, при должном мастерстве которых они могли плести множество простейших чар, просто стоя на месте.
— А можно мне тоже? — спросила тёмненькая девочка, увидев подарок Редстоуна своей подруге.
— Конечно, — Магнусу было нетрудно нашаманить ещё одну бабочку.
— Ух ты, а можно мне Терминатора? — спросил один из мальчишек в группе.
— А мне, а мне Рэмбо! — подхватил второй.
— А мне Робокопа! — не отстал от друзей и третий.
Повозившись с ледяными фигурками, вспоминая, как именно выглядят прототипы, Магнус вручил мальчишкам их статуэтки.
— А я вас раньше не видела, — выдала та же самая девочка, которая первой решилась заговорить с Редстоуном.
— Так ведь я здесь не живу, — мягко ответил ей ученик Хогвартса на выгуле. — Я приехал навестить свою грандмама.
— А она тоже из ваших? — непосредственно задала ещё один вопрос девочка, выбив Редстоуна из колеи.
"Неужели они знают о волшебниках? Да нет, не может быть! Это было бы слишком сильным нарушением Статута Секретности!" — отмёл первый пришедший в голову вариант Магнус.
— А кто такие "ваши"? — решил он просто-напросто спросить её.
— Ну, те, кто одеваются так вот странно! Взрослые вас старомодниками называют, — пояснила девчушка.
— А, ну да, — согласился Редстоун, кивая головой. — Она должна жить где-то на этой улице.
— А как её зовут? Я всех знаю! — уверенно заявил ребёнок.
— Мою бабушку зовут Батильда Бэгшот.
— Ааа! Старушка Бэгшот! Я её знаю, у неё очень вкусные пирожки есть, и она всегда предлагает нам их, если мы рядом с её домом играем. Правда, наши родители не любят, когда мы у неё их берём, они говорят, что она странная, и запрещают нам играть рядом с её домом, — выдала девочка на одном дыхании. — А почему вы раньше не приезжали?
