— ...Не лишним будет иметь такой карабин нашим геологам, золотоискателям-старателям и прочим — волею службы или занятия, бывающим в местах повышенной опасности.
Ну, а вообще-то предполагается модная в наше время концепция универсальной винтовки типа "Скаут" — гражданского оружия, так сказать — на все случаи жизни. Винтовка должна подходить как для охоты, так и для самообороны — для этого она должна быть легкой, компактной и удобной для интуитивной стрельбы "на вскидку". Кроме того — достаточно дешёвой для массового потребителя, доступной стрелкам разной квалификации.
Основные предъявляемые требования — вес не более 3,5 килограмм, длина не более метра, патрон способствующий надёжному поражению животных массой до полутоны с расстояния до пятисот метров, магазин ёмкостью не менее чем пять патронов плюс запасной в гнезде приклада, возможность установки несколько вынесенного вперёд к дулу оптическому прицелу, складные пластиковые сошки — в походном положении убирающиеся в цевьё.
Ну, насчёт последних двух предьяв — придётся "отрезать у осетра", конечно!
* * *
Наконец, подошло время для конструктивных вопросов. При мне разобрав один из патронов и высыпав кучкой порох, самый главный патронный специалист у них:
— Для ствола длиной сорок сантиметров, наш винтовочный порох не подойдёт — будет яркая вспышка у дульного среза.
— Я знаю! Попробуйте использовать револьверный порох.
Другой, не такой главный специалист, протирая вмиг вспотевшие очки:
— Кажется, эти гильзы не из латуни...
— Да, Вы что?! — осмотрев, обнюхав и опробовав "на зубок", с готовностью соглашаюсь, — Вы совершенно правы: это сталь — покрытая специальным лаком.
Тот, чуть заикаться не стал:
— "Сталь"? Это же революция в патронном деле!
Морщусь, как от уксуса:
— Занимайтесь "революцией" сколько угодно — но мне нужны патроны! Пусть и с латунными гильзами...
После небольшого "революционного" кипеща среди собравшихся специалистов патронного дела, вновь перешли к конструктиву:
— Вы сказали "с полуоболочечной пулей"...
— Да, Вы не ослышались: пуля нового патрона — как видно на чертеже, должна иметь тупой "носик" — вот с такой "воронкой", прикрытой лёгким обтекающим колпачком.
Далее, я с напрочь отмороженными глазами:
— При попадании во всякую вязкую среду (к коей безусловно относится тело животного или человека), такая пуля должна разворачиваться "розочкой" — нанося максимально тяжёлые ранения.
Тут же нашёлся знаток международного права:
— Это не гуманно и запрещено Гаагской конвенцией!
Небрежно отмахиваюсь:
— Я в теме, что согласно Гаагским соглашениям от 1899 года — запрещено применение экспансивных пуль в военном деле. Однако, наши милиционеры и охотники — не военные и под положения никаких "конференций" никаким образом не подпадают.
Нахмурившись, добавляю с испорченным настроением:
— Насчёт "гуманности" же... Вы просто не видели трупов отличных парней — убитых только потому, что их вооружили всяким дерьмом — вроде ваших "Наганов"!
Закономерно возникает вопрос и уверен — не у одного меня: если "Винторез", "Вал" и прочее оружие под патрон "9x39" так хороши — то почему бы "там" не перевооружить ими всю российскую армию?
Сам "в домике", но слышал такую версию: в отличие от обыкновенного "Калаша" такие девайсы — значительно сложнее в производстве, дороже обходятся военному ведомству и более капризны в руках обычных солдат-срочников. Мол, это оружие нуждается в постоянной чистке, уходе и смазке — что нашему среднестатистическому бойцу категорически в лом, а из-за низкой скорости пули — обычный снайпер вынужден брать соответствующие поправки при стрельбе из "Винтореза", как по неподвижной — так и по движущейся цели.
Не знаю: играя в "Сталкер" — я никаких вышеперечисленных затруднений не испытывал...
Хахаха!
А почему бы мне с помощью тульских оружейников не копирнуть "Винторез"?
ХАХАХА!!!
Если серьёзно, то наш российский и советский порох до самого конца Великой Отечественной Войны давал сильный нагар. На патронах снаряжённые им, плохо работала даже великолепная винтовка "СВТ-40". "Винторез" же, в оригинальном или охотничьим варианте — без особой разницы, даже если хроноаборигенны смогут выпускать хоть в каком-то значительном количестве — однозначно окажется лишней обузой для Красной Армии.
Согласовали сроки и количество патронов для проб, я заплатил достаточно крупную предоплату-аванс и на следующий день направился на Тульский оружейный завод.
* * *
Пока искал на оружейном заводе нужного человека, познакомился со многими другими нужными людьми и наслушался всяких историй. Естественно — про оружейное дело — об чем же ещё? Не про самовары же...
Всё исправное оружие, оказывается, после окончания Гражданской войны свезли на "Склад Љ71" в Ярославле...
Всплыл основной недостаток винтовки Мосина: из-за частой неисправности отсечки-отражателя — огромный процент их превратился в однозарядные... Интересно, этот недостаток к Великой Отечественной Войне — устранят или нет? Жаловались также на частую потерю или поломку штыков и ствольных накладок.
После двух войн на складах скопилось множество устаревших, вышедших из строя по причине "расстрела" ствола или винтовок иностранных систем — для которых не было в достатке патронов даже для использования в тылу.
Ещё в 1920 году, "Демобилизационная комиссия" Центрального правления Артиллерийских заводов "обрадовала" заводчан, мол: "денег нет, но вы там держитесь!" — предложив срочно перейти на выпуск гражданского оружия... Гладкоствольных охотничьих ружей — то бишь.
Однако, конверсия — дело не быстрое и довольно затратное!
Охотничьим оружие классического образца завод давненько уж не занимался, практически полностью уступив довоенный внутренний рынок своим западным конкурентам. А низкая покупательная способность разорённого двумя подряд войнами населения, в свою очередь предопределила и ничтожный же спрос на них.
В поисках выхода из создавшегося положения, грозящего полной остановкой лучшего в России завода — конструкторы "ТОЗа" обратили внимание на огромные залежи неисправного или устаревшего оружия.
Боже... Я названий некоторых стрелковых систем, даже и не слышал!
Ладно бы — винтовки "Бердан-1 и -2", "Крнка", "Гра", "Шасспо-Гра, "Пибоди-Мартини", "Манлихер", "Ремингтон", "Винчестер", "Маузер" и конечно же — вездесущая "Арисака"... Так ведь ещё ваще экзотика — "Веттерли-Витали", "Терри-Нормана", "Вердера", "Верндля", "Альбини", "Карле Комблена", "Венцеля", "Мильбанк-Амслера", "Бомона", "Ярмана"...
Какой только железный хлам, не впаривали союзнички доверчивым лохам из русского военного ведомства и причём за их же денежки!
Из всего этого "богатства", плюс из собственных отбракованных "расшлёпанных" трёхлинеек Мосина — уцелевшие тульские конструкторы-оружейники срочно принялись изготавливать охотничьи гладкоствольные ружья. В принципе идея не нова: ещё задолго до революции, после снятия с производства 4-ёх линейной "Берданы", эту винтовку ждала такая же судьба — отчего и охотничьи ружья в целом, стали называть "берданками".
Охотничьи же переделки из трёхлинейки и её забугорных аналогов, на Руси стали называть "фроловками" — по имени руководителя группы тульских оружейников.
В винтовках рассверливали ствол и патронник — до чаще всего 32-го калибра, переделывали ствольную коробку и личинку затвора, заменяли прицел и мушку. Иногда подогнав под охотничий патрон сохраняли магазин, но чаще всего по экономическим причинам "фроловки" были однозарядными. Такие ружья были по-военному надёжны и прочны и, самое главное — вполне доступны по цене рядовому российскому покупателю.
* * *
Фролов Пётр Николаевич, с которым я познакомился, вовсе не был новичком в конструировании оружия — хотя имя его, незаслуженно затерялось где-то в самом низу ряда его более успешных коллег. Проработав на "ТОЗе" без малого полвека, он участвовал практически во всех конструкторско-производственных делах завода и даже сам в конце 19 века разработал винтовку под патрон с кольцевым воспламенением... Под вид широко известной советской "мелкашки" — если кто не понял.
Мы с ним с ходу "сошлись характерами" — такой же "заклёпочник" как и я, поговорили вдосталь и хотя Пётр Николаевич выразил некоторые сомнения в востребованности такого вида оружия — всё же согласился переделать одну из выбранных мной систем винтовок в "охранно-охотничий" вариант.
— Но из-за нарезного ствола, — сразу предупредил, — Вам это обойдётся намного дороже.
— Сколько стоит обычное передельное ружьё?
— Порядка десяти рублей.
— За первый — "пробный" экземпляр плачу заводу тысячу рублей, за предсерийную партию в тридцать карабинов — по триста. А там в случае успешности — пусть цену определит рынок.
Можно было бы поторговаться, но мой принцип — талант должен быть вознаграждён.
А во Фролове талант чувствовался!
Не подав вида, что удивлён или обрадован моей щедростью и, даже не поинтересовавшись источником "финансирования" — тот сказал, видимо по виду считая меня совсем "зелёным":
— Определённо вполне приемлемые условия, чтоб как можно скорее начать работать над вашим заказом. Стоимость же — напрямую завит от массовости производства: чем больше заказ — тем меньше цена отдельного образца.
Тут у меня разыгрался аппетит. Примерно прикинув собственную потребность, я уточнил:
— Хотя сотню-другую карабинов я всё же у вас закажу... Скажем — рублей эдак, по пятьдесят за штуку.
— Хорошо! Теперь пройдёмте со мной в заводской склад и там выберем модель.
— Только не нашу "трёхлинейку", — сразу предупредил я, — у меня от этого "стреляющего копья" аллергия!
Перебрав с десяток систем, я выбрал в качестве винтовку со "скобой Генри" для перезарядки американской компании "Winchester Model 1895" под русский патрон 7,62х54 мм R. Таких было ввезено в Россию порядка двухсот с чем-то тысяч экземпляров и, в случае если оружием для силовых структур заинтересуются "в верхах" — проблем с "сырьём" не будет.
— Хм... Не совсем одобряю ваш выбор, Серафим Фёдорович. Хотя в скорострельности "Винчестер" превосходит наше, как Вы изволили выразиться — "стреляющее копьё", но в положении лёжа его неудобно перезаряжать, а при лёгком морозце оружие клинит.
Я настаиваю, вполне внятно обосновав:
— Условие эксплуатации оружия солдатами-любителями — в пыльно-грязных окопах и милиционерами-профессионалами — в относительной чистоте, разные. "Клинит" же его, не от самого мороза — а от использования летних сортов масла. Но, даже если нет зимних сортов — разобрать и протереть насухо все детали перед заданием и, всё будет ровно!
Пётр Николаевич согласился со мной, что надёжность и безотказность оружия зачастую зависит от тех рук — в которые оно попало и, тут же рассказал занятную историю с первыми японскими "Арисаками" — которыми вооружили в 1915 году одну русскую часть на Северо-западном фронте:
— ...Тут же посыпались жалобы, что "япошки" подсунули негодное оружие. Создали выездную комиссию, провели расследование прямо на фронте и, что же оказалось? Наши солдатики не удалили с "Арисак" консервационную смазку — которой на заводе покрыли их детали, чтоб оружие не испортилось при транспортировке! Смешавшись с пылью, так превратилась в какой-то трудноудаляемый, наглухо забивший весь механизм "цемент" — не позволяющий даже провернуть затвор.
Стало сильно обидно за державу:
— С солдатиками то понятно — народ столетиями держали в темноте и невежестве, из военно-технической литературы — подсовывая ему только комиксы про Бову-королевича да про ездящую по царевнам емелину печь... А куда смотрели офицеры?
— Мммм... Не могу знать.
— А офицерам, по ходу, было насра... Всё равно.
— Возможно, Вы правы.
Пощёлкав "скобой Генри", предъявляю свои хотелки:
— Укоротить ствол до четырёхсот миллиметров, прицел переделать только для двух положений — "прямой выстрел" и "максимальная дальность" в пятьсот метров. Гильза патрона предполагается безфланцевой, поэтому ёмкость магазина желательно максимально увеличить — расположив боеприпас в нём в два ряда. Заряжание — из двухрядной же обоймы... Здесь, должно быть гнездо для запасного магазина.
Оружейник, исходя из собственного опыта — предложил ещё кой-какой апгрейд по мелочёвке и пообещал:
— Как только Патронный завод предоставит первый образец нового боеприпаса — тотчас же начну.
Попрощавшись, я уж было расстался с Фроловым... Но в дверях резко остановился, развернулся и громко хлопнув себя по лбу:
— Чуть самое главное сказать не забыл, Пётр Николаевич!
— И что же?
— Наш с вами карабин, я хочу назвать "Винторез".
* * *
Немного забежав вперёд...
Первый образец девятимиллиметрового карабина "Винторез" "системы Фролова", был готов этой же осенью и я имел удовольствие его испытать по возвращению из первой ленинградской командировки. Сперва с заводскими профессиональными испытателями постреляли по мишеням в заводском тире, затем по ним же на полигоне, в конце концов — проверили убойность боеприпаса на купленных овцах, свиньях, коровах и лошадях. Останавливающее действие тяжёлой, дозвуковой пули превзошла все ожидания: даже артиллерийскую лошадь (правда, испытывали на "списанных" животных) — буквально сносило с копыт с первого же выстрела.
Конечно же, никто это оружие не принял на вооружение — ни правоохранительные структуры государства, ни тем более армия. Первой партией карабинов Фролова "Винеторез", я вооружил "Группу Вагнера", а затем они пошли в свободную продажу населению как охотничье оружие. Рыночная цена, установилась где-то в пределах семидесяти пяти — ста рублей. Дороговато, конечно... Но охотник среднего достатка всё же мог их купить.
Сперва, новые карабины не пользовались особой популярностью. Однако после моего удачного пиар-хода, когда я достав списки высокопоставленных советских охотников (в число которых, например, входил Клим Ворошилов — ставший к тому времени Наркомом обороны) подарил каждому из них по "эксклюзивному" образцу с ложей из пластифицированного аммиаком дерева...
Их заметили и должным образом оценили.
К 1927 году, "9-ти миллиметровый охотничий нарезной карабин Фролова" — больше известный как "Винторез", стал третьим по распространению охотничьим огнестрелом в Союзе — после "берданки" и гладкоствольной "фроловки".
Тульский патронный завод вполне успешно освоил в производстве патрон "9x39" с латунной гильзой. Чтоб снизить его себестоимость, слишком высокую — даже по сравнению с обычным винтовочным патроном, "Особое проектно-техническое бюро Љ 007" (ОПТБ-007) — разработало после моей подсказки некое подобие самого примитивного роторного конвейера, сбившей розничную цену как бы не на порядок.
Конструкторы "ТПЗ" — среди которых обнаружилось множество энтузиастов, по своей собственной инициативе — бились-трудились над освоением технологии производства стальной гильзы для всех видов боеприпасов. К тому же — 1927 году, у них уже имелись вполне определённые успехи в этом направлении. Держало лишь недолговечность хранения такого патрона — не превышающая два-три года. Из-за низкокачественного пороха, сталь быстро окислялась.
