Так как ни "Йолла", ни глаза не помогли ему найти врага, Вайми решил прибегнуть к помощи мозгов — проще говоря, подумать. Завернувшись в не пропускающий свет щит, он заставил минны сплести объемный экран — и вызвал на него карту этой самой местности. Симайа наносили на неё все обнаруженные ими поселения — в том числе, и временные лагеря ару — и ближайший находился...
Нет — ару не могли прийти оттуда, местность слишком неровная. Если они шли к озеру по этой долине, то их лагерь наверное... Ага, вот.
Вайми поднялся ещё выше — и помчался с максимальной скоростью.
* * *
— Он их всех убьет, — с усмешкой заключил Ярослав, глядя на распластанную в полете фигурку юноши.
— Или ару убьют его, — хмуро сказала Наммилайна. — Их там слишком много.
— У него "Йолла" и дисраптор, — Ярослав задумчиво почесал щеку. — И он превосходный боец.
— Он мечтатель, — возразила Наммилайна.
Ярослав усмехнулся.
— Одно не исключает другого.
* * *
Вайми хотел налететь на лагерь ару подобно урагану — но он получил слишком хороший урок и понимал, что совсем не является неуязвимым. Он вновь скользнул под полог леса, ориентируясь лишь по проецируемой миннами карте — точнее, по ползущей по ней точке, показывающей его местонахождение... и ещё по одной, отмечающей местонахождение лагеря. Он понимал, что симайа сейчас следят за ним — но на это ему было наплевать. Если они захотят остановить его — он будет драться, и пусть они тогда делают с ним, что хотят.
Добравшись до лагеря ару, Вайми осторожно выглянул из-за веток — сейчас он парил высоко над землей, скрываясь в кроне большого дерева — и горячо похвалил себя за осторожность. Он увидел несколько челноков, небрежно замаскированных сетями — и как минимум, один истребитель. Они стояли на опушке леса, возле ослепительно-белого речного плеса. За ним поднималась отвесная скалистая стена — а в ней зияли две громадных пещеры. Там были сотни ару — и зенитные лазеры, прямой удар которых щит минн отразить уже не смог бы. Несколько этих штуковин были замаскированы на гребне скалы — но два лазера прикрывали входы в пещеры, скрываясь в темноте, за валунами. Юноша не видел их — но ощущал разум скучающих за ними стрелков. Дальше, глубже... уже плохо ощутимо, смутный, неясный гул мыслей и ещё более смутных образов... и, словно факел во тьме — боль. Человеческая.
Вайми забыл о всех расчетах. Сюда его привело лишь желание опробовать свои новые игрушки, он вполне понимал это — но на деле причина оказалась куда более серьезной. Гнев и ярость снова охватили его — но на сей раз он не дал им захлестнуть себя, прекрасно понимая, что первая же его ошибка наверняка станет и последней. Воображение у него всегда было стремительным — да и не нужно было много времени, чтобы понять, что делать.
Вытащив дисраптор — как хорошо, что Ярослав заставил его взять эту тяжеленную, и, что греха таить, не слишком удобную штуку! — Вайми тщательно прицелился и выстрелил в жерло пещеры. Луч не мог достать расчет лазера — но взрывная волна и осколки камня сделали это вполне. Едва услышав гром взрыва, он пулей метнулся вперед, за считанные мгновения пересек открытое пространство. А потом... для ару было уже слишком поздно.
...Темнота, но минны превратили его тело в живой сгусток огня — его свет далеко растекался по пещере, высвечивая забивавшихся в щели тварей и слепя глаза стрелкам. Использовать дисраптор тут было нельзя и Вайми вытащил дезинтегратор. Вот сейчас ему очень пригодились так упорно привитые Ярославом навыки обращения с этим оружием — пешим и без минн управляться с ним было бы тяжеловато, но сейчас это было самое оно. Вайми бил, бил, бил — навскидку, почти не целясь, полагаясь лишь на силовой щит, если говорить о защите. "Йолла" пела от его гнева, квантовые щупальца тянулись от неё во все стороны — и там, куда они дотягивались, сознания ару просто гасли. Навсегда.
Всё это было безумием — но оно продолжалось, быть может, минуту. Потом Вайми замер, растерянно глядя на то, что привело его сюда. Ару разбегались, пятна их сознаний удалялись и тускнели. Ему нестерпимо хотелось догнать и добить их — но другое сейчас было важнее.
Тут оказалось нечто вроде зала. Вдоль стен свалены груды снаряжения — но он на них не смотрел. В самом центре, в вырытой в песчаном дне яме, был вкопан крест — два грубо сбитых деревянных бруса. А к кресту был прибит человек — точнее, мальчишка, всего лет пятнадцати, обнаженный, такой же лохматый, как и сам Вайми.
Осторожно опустившись на пол, юноша подошел к распятому. Мальчишка висел, прибитый за запястья толстыми стальными скобами — на его растянутых руках выступили все мускулы и жилы. Босые ноги тоже были приколочены. От одного взгляда на эти распухшие, почерневшие ступни у Вайми тоже свело пальцы его чутких босых ног, так, что они заныли — и это вновь привело его в бешенство. Он повидал в своей жизни немало жестокостей — а кое-что даже испытал на своей шкуре — но прибить живого человека к дереву и оставить медленно умирать, в качестве приятного дополнения к интерьеру...
Вайми видел, что распятый мальчишка едва мог дышать — его мокрая от пота грудь еле вздымалась. Глупая на первый взгляд казнь обрекала его на невероятно медленную и мучительную смерть.
Шагнув вперед, юноша просунул пальцы под скобу, уперся основанием другой ладони в шершавое дерево и изо всех сил рванул. Что-то явственно хрустнуло, руку до самого плеча пробила боль — но скоба даже не дрогнула. Вайми сунул в рот ободранные пальцы и глухо зарычал от бешенства — преребить столько врагов и не суметь освободить распятого было уже издевательством над справедливостью. Потом он вдруг заметил, что мальчишка... улыбается. На мокром, с дочерна расширенными от боли глазами лице улыбка смотрелась дико — но она там была.
Вначале Вайми показалось, что мальчишка просто сошел с ума — неудивительно после таких мучений — но взгляд его был вполне осмысленным. Большие серые глаза пристально следили за Вайми — и, проследив за их взглядом, юноша понял, что мальчишка улыбается, глядя на мертвых ару. Видят боги, их Вайми положил немало.
Он сам улыбнулся в ответ, наверное, от облегчения. В голове у него уже мелькнула страшноватая мысль попросту пристрелить безумного страдальца — но теперь он понял, что столь крайние меры не нужны. Дезинтегратор можно было использовать и для того, чтобы срезать скобы — если уменьшить его мощность.
Вновь обратившись к Йэннимурской сети, юноша понял, что это возможно и даже очень просто. Симайа не любили создавать оружие, непригодное хоть для какой-то мирной работы, а лазер с управляемой мощностью был очень удобным инструментом.
Приставив ствол к торчавшей из ступни скобе, юноша нажал на спуск. Фонтаном брызнули искры, зашипело, явственно запахло паленым мясом. Мальчишка дернулся, но не издал ни звука. Вайми сжал зубы — ему вовсе не хотелось причинять ему боль, но сюсюкать и ждать помощи было бы куда большей жестокостью. Так что он принялся за дело, сделав его быстро и аккуратно — освободил вторую ногу, потом, по одной — руки, сдернув их с раскаленных штырей. Мальчишка сразу же свалился — Вайми едва успел подхватить его и уложить на песок.
Мальчишка зашипел от боли — не закричал, а именно зашипел, хотя боль в растянутых, а теперь оживающих руках наверняка была очень сильной. Сейчас Вайми смог получше рассмотреть его — рослый и крепкий для своих лет, черноволосый, смуглый, как все тайат. Приоткрытые в мучительном оскале зубы казались очень белыми на хмуром скуластом лице. Чем-то он напоминал ему файа, предков и создателей Золотого Народа. Вайми не хотел прикасаться к его сознанию — это казалось ему очень стыдным — но сделать это было надо, чтобы понять, в каком он состоянии и как ему помочь.
На сей раз Вайми потянулся к чужому уму очень осторожно — он боялся увидеть слишком многое — но вихрь эмоций буквально оглушил его. Главной, к его удивлению, была радость — впрочем, для спасенного от мучительной смерти в ней ничего необычного не было. Боль была просто дикой — кости в ступнях и запястьях оказались раздроблены — но ничего, угрожающего жизни Вайми всё же не заметил. Мальчишку долго били, не оставив на нем живого места — но ару оказались не настолько сильны, чтобы повредить ребра или внутренности, а синяки, хотя и выглядели просто ужасно, вскоре обещали зажить. И ещё...
Вайми не сразу осознал, что мальчишка умирал от жажды — за два последних дня во рту у него не было ни капли, а песок под крестом стал бурым от вытекшей крови.
От отсутствия воды Вайми никогда не страдал, и даже представить не мог, что это так мучительно. К счастью, тут он вполне мог помочь. Подхватив мальчишку на руки — тот оказался неожиданно легким — он отнес его к текущему вдоль стены пещеры ручью, аккуратно уложил на камни и стал поить из сложенных ковшиком ладоней.
В первый раз мальчишка едва не откусил ему пальцы, потом стал пить более сдержанно — но вода, казалось, тут же исчезала, словно впитываясь в песок и Вайми пришлось поить его раз, наверное, двадцать.
Вот теперь он начал, отчасти, понимать симайа. Нет большего наслаждения, чем чувствовать, что муки отступают — даже если они и не твои. Вайми ненадолго задумался, нельзя ли с помощью "Йоллы" погасить боль, не трогая сознания мальчишки — оказалось, что можно, и это очень даже просто.
Бывший пленник вытянулся и часто задышал, расслабившись. Теперь Вайми видел, что он очень юн — и очень измучен — собственно, едва жив... но совсем не сломлен.
— Как тебя звать? — спросил он.
Мальчишка повернул голову. Его серые глаза казались очень яркими на смуглом — точнее, сером от боли лице. Взгляд их был взрослым и спокойным.
— Тай... ан, — распухшие губы едва шевельнулись, но чутким ушам юноши этого хватило.
— Я Вайми, — представился юноша и замер, не зная, что делать дальше. Распухшие и почерневшие ступни и запястья мальчишки выглядели просто ужасно. Вайми не представлял, как тут можно помочь и решил, что пора срочно звать...
В пещеру с гулом влетели три огненно-золотых шара — Вайми вскочил, закрывая собой Тайана и вскинув оружие — но шары тут же опустились на пол и мгновенно перетекли в симайа. Он увидел Наммилайну, Ярослава и Сергея — его позабавило, что эта троица, которая терпеть друг друга не могла, примчалась с такой быстротой. Ничего больше забавного в этом он не видел.
— Что ты натворил! — рявкнула Наммилайна, выразительно обводя рукой разгромленную, живописно заваленную трупами пещеру.
— И что ты со мной теперь сделаешь? — Вайми выпрямился, твердо глядя на неё. — Заберешь на корабль? — он прекрасно понимал, что для симайа все его оружие было лишь игрушками и что сделать он на самом деле ничего не сможет. Но он будет драться до последнего вздоха, и она тоже это знала.
— Выпорю, — Наммилайна говорила не всерьез, но Вайми и впрямь был готов быть поротым до крови — лишь бы не покидать этот мир. Только не сейчас. Он даже сделал движение принять удобную для этой процедуры позу — чем окончательно взбесил Наммилайну.
— Ты, маленький паршивый мазохист... — начала она свою тираду и юноша удивленно приоткрыл рот. Он вполне искренне считал, что симайа просто не умели ругаться. Умели, как оказалось. Большинства её слов он не знал, но суть её речи была вполне понятна. Для начала Наммилайна прошлась по интимному досугу бездельного юноши, который тот проводил с различными малоприятными животными, потом перешла к своим напрасным попыткам обнаружить у упомянутого юноши хотя бы слабые признаки головного мозга — каковой у юноши если и имелся то только... гм... в крестце, и закончила свою речь описанием его ужасной и мучительной погибели, каковая наступит незамедлительно и мгновенно, если упомянутый юноша немедля не вытащит голову из...
ТАК его ещё никогда не ругали — Вайми ощутил, как у него вспыхнули уши, потом румянец, как огонь, охватил всё лицо и двинулся ниже, даже по спине, пока Вайми не почувствовал, что у него покраснел зад. Это было уже слишком — и он оборвал излияния Наммилайны одним коротким "Хватит!"
Она так посмотрела на него, что юноша попятился. Он боялся, что она его ударит — уже всерьез, огнем, как это умели симайа. Но сейчас это совсем его не трогало.
— Помоги ему, — коротко сказал он, показав на распластанного мальчишку.
Наммилайна ухмыльнулась ему — словно он сказал ей комплимент — и повернулась к Тайану. Эта быстрота смены эмоций — вообще быстрота симайа — пугала юношу, но он смог её пристыдить и знал это.
Наммилайна присела, быстро провела ладонью над животом Тайана — тот дернулся, глядя на неё расширенными от ужаса глазами — потом так же быстро поднялась, широко развела руки...
Раньше Вайми уже видел, как действует Дар Возрождения — но наяву всё оказалось совсем иначе. От ладоней Наммилайны потекло бледное, прозрачное свечение, оно окутало Тайана, подняло его в воздух — и Вайми показалось, что что-то вдруг сдвинулось, то ли в окружающем мире, то ли в нем самом. Свечение стало ярче, оно словно прилипло к мальчишке — ко всем поврежденным местам — и всего через минуту погасло, мягко опустив Тайана на песок. Эффект был потрясающий — мальчишка лежал перед ними совершенно целый и даже чистый. Наммилайна с легкой усмешкой повернулась к Вайми — и юноша ощутил, как краснеет до пальцев босых ног. Сейчас ему на самом деле было очень стыдно.
— Все вы, парни, такие, — сообщила она. — Убивать вы все умеете, а вот лечить...
— Как ты это сделала? — спросил Вайми. Он очень хотел научиться такому же — но уже понимал, что до превращения в симайа ему тут ничего не светит — а возможно, и после.
Наммилайна пожала плечами.
— В основном, пластические эффекторы. Дар Возрождения мне не пришлось использовать. Почти. Ничего сложного.
— Ничего? — Вайми посмотрел на ровные ступни мальчишки. Не окажись тут симайа — их наверняка пришлось бы отнять. Даже в самом лучшем случае Тайан хромал бы всю жизнь — и вряд ли смог бы сжать пальцы на руках...
— По сравнению с восстановлением юноши из кучки обгорелых костей — да. — Наммилайна спокойно посмотрела на него. — Я справилась бы и с этим, но на это ушло бы несколько дней. Двойник (Вайми уже знал, что это слово означает облако квантовых полей, содержащее всю информацию о личности) уже сформировался полностью, но полное воссоздание тела — дело очень сложное.
Вайми не отказался бы послушать на эту тему и дальше — но очнувшийся Тайан вдруг вскрикнул и рывком сел, сразу двумя руками прикрывая себя между бедер. На нем всё ещё не было совершенно ничего, а пол Наммилайны не вызывал ни малейших сомнений. Вайми поискал взглядом, во что его можно одеть — но на глаза, увы, ничего не попалось. Тайан, между тем, поднес к лицу свои руки, удивленно приоткрыл рот, глядя на них, быстро сжал и разжал пальцы, посмотрел на свои ступни, вскочил, тут же едва не свалился, глядя на себя через плечо и пытаясь рассмотреть по одной свои подогнутые пятки — и замер, ошалело глядя на Наммилайну, подался к ней, словно порываясь обнять, замер вновь...
