— Государь должен опираться на простой народ, а не бояр! Заметь, ты сама это только что вывела. Иначе ни как. Простому народу государь нужен как защита от сильных мира сего. Это нужда великая. А боярам государь нужен как судья в их спорах среди равных. То нужда малая. Народу государь важней стало быть.
— Да как же слабому на слабого опираться? — усомнилась Луша задумчиво: — Если наследник твой еще слаб, а народ угнетен и темен...
— Вот! Ты опять подводишь меня к верному выводу! Народ должен стать просвещенным и вооруженным! Тогда никто не вякнет супротив власти государя.
— Не перегибаешь? — покачала головой Маша: — Холопов оружных любой может взбаламутить на бунт из-за ерунды. Соврет что угодно враг и готов новый бунт.
— Для того я и пишу сказки, чтобы просвещать народ! Сначала просветим, а потом вооружим. Именно в такой последовательности.
— Тогда всех бояр вырежут, — охнула Луша.
— Которые полезные, то не вырежут. А кровопийцев разных не жалко. Появятся новые прославленные мужи, сделают новые подвиги. Казацкому роду нет переводу!
Бога-император и трон черепов.
— Говорят царь у нас не настоящий! — ворвались бородатые заговорщики ко мне в тронный зал.
— Вам чо Гайдай слова писал? — усмехнулся я.
— Чево? — растерялись заговорщики из бояр.
— А на все вопросы у нас один ответ, у меня есть пулеметы, а у вас нет, — отчеканил я сурового Киплинга. Раздалась пулеметная очередь и очередная банда заговорщиков легла в полном составе.
— Однако уже третий случай, — покачал я головой: — И ведь это не считая попыток отравления. Хорошо нейроимплант имеет функцию предупреждения от ядов по запаху. А то уже давно бы помер. Караул, приберите тут. А то намусорено... слышь Нимфадора, а вот как тебе такой проект? Отрезать им всем головы, которые не меня покушаются и сделать из них черепушки.
— На что? — выглянула из-за трона бледная императрица.
— Ну украсить подножие трона черепами дураков. Для наглядности. Будет у меня свой трон черепов! Круто! И послов принимать только на этом троне. Пусть все боятся!
— Церковь тебя антихристом прозовет...
— Церковь, церковь... — сморщился я ворча: — Запарила уже эта церковь. Каждой бочке затычка. Больно много власти себе хотят. Ладно, собираемся в Сталинград. Надо туда столицу переносить. Здесь уже надоело на Москве жить. Никаких условий! Нет газового снабжения! Живем как в 17 веке!
— Мы и живем в 17 веке, — напомнила Нимфадора: — А и то правда, поехали. Там Луша скоро тебе ребятеночка родит. Только придется в карете ехать.
— Это почему?
— Ты сам все корабли услал в Баку колонию строить, на купленных землях. Чтобы деготь земляной добывать потом.
— А автобус?
— Сломался.
— Тьфу! В карете прошлого далеко не уедешь, — вздохнул я: — Ладно поедем в карете. Надеюсь она подрессоренная?
— Экий ты капризный, как старик прямо. Будут тебе рессоры. Не растрясет. И тачанки сопровождения в охране.
* * *
— Ямщик не гони лошадей, мне некуда больше спешить...
— Чего завыл то? Вон кучер карету из-за тебя остановил! — дернулась недовольно Нимфадора: — Трогай Мефодий! Государь просто песню поет! У него скука просто. Что с тобой Алеша?
— Да так, демотивация какая-то, — вздохнул я.
— Чево?
— Кручина говорю! — отмахнулся я: — Не дала мне ты трон черепов собрать. Скучно. Хочу черепа для трона черепов!
— Баловство это! Пустое. Войну лучше начни.
— Не хочу воевать! — капризно ответил я, доставая атлас, с нулевым меридианом в Сталинграде: — С кем тут воевать? Швецию и весь скандинавский полустров мы заняли. Христя уже в моем гареме. Крым зачистили. Татары сейчас волгодонской канал роют. Чего более? Не чего больше желать.
— А Царьград?
— Да пошел он... не хочу. Это мечта попов, а не русского народа. У нас и так земли пустой девать некуда. Над нам не воевать, а баб любить! Землю пустую заселять. Вся Сибирь пуста стоит! Дальний восток! Вся Америка пуста стоит!
— Прямо стоит? — хихикнула Нимфадора: — Ну ежели стоит, то надо конечно баб любить. То дело тоже доброе. И сказал бог, плодитесь и размножайтесь! За такое дело антихристом не прозовут.
— Вот из-за церкви у меня и кручина, они мне крылья подрезают, — вздохнул я: — Бог сказал размножайтесь, а церковники лезут и мешают этому делу. Блудом ругают.
— Только из-за этого?
— Да они вообще в каждую дыру лезут! — яростно прошипел я.
— Ты уже говорил про то. Такова жизнь, — устало отвернулась в окошко Нимфадора: — Церковь это сила, бороться с ней не с руки... шею сломишь. У них власть над умами народа.
— Чушь! — успокоившись ответил я холодно: — Нет такой церкви, которую бы царь не нагнул. Владимир захотел жениться на гречанке и всю Русь разом окрестил в верю иноземную. Правда на стороне больших батальонов моншер.
— Да чем тебе христова вера не угодила? А какую хочешь? Латинскую? Али басурманскую?
— Это все тоже церкви от веры израилевой, — отмахнулся я.
— Нешто язычество хочешь восстановить? С человеческими жертвами? То-то тебя на черепа потянуло...
— Во-первых, это чушь! Русское Язычество также респектабельно как и любое другое воцерковление. Про мерзкие обычаи, это уже попы врут, для пропаганды. Во-вторых, сами христиане не меньше любой иной церкви человеческой крови пьют. И мерзких обычаев хватает и у них. И сжигание людей, и размахивание костями людей в виде мощей. Да сам символ церкви в виде орудия пыток... знаешь наводит на мысли. Не радостные.
— А в третьих?
— А в-третьих, я и не собираюсь ничего восстанавливать. У меня хватит мозгов свою новую религию придумать. Современную и полезную. Зачем ворошить протухшее наследие? Библия это сборник весьма устаревших еврейских анекдотов.
— Ох, предадут тебя анафеме...
— Я попов не боюсь. Просто опасаюсь лишних жертв. Мне нужно пространства заселять, а не кровь лить. Мне нужно чтобы народ плодился. А гражданская война тому может помешать.
— Безбожник ты.
— Наоборот! Я истинно верующий! И будущее мне открыто божьей благодатью. Вот ужо напишу новую сказку от Алеши для народа. Все попы утрутся. Я им всю правду о боге выложу. Не завиральную поповскую, а метафизичную как есть. И простым языком. Чтобы не запутались.
— А совладаешь ли? То дело великое.
— Пф! Не сложней чем создавать заводы. В религии вообще всякий мусор накапливается. Пустые побасенки без всякой системы. Большей частью скучные. А если малость что поумней написать, так вообще все кипятком писать будут от счастья. Про смысл жизни проще врать, чем ракеты строить.
— Ой ли?
— Вот те ой!
— Мало тебе было бед с дворянами, из-за прав холопов.
— Дык надо. Понимаешь? Ты же сама из холопок. Должна понимать, что по свински людям жить нельзя. Даже животных жалеют. Даже иноземных арапов. А тут люди свои русские. Братья и сестры наши.
— Ну тут-то я согласна. Но насчет церкви ты того... она полезная церковь.
— Чем это?
— Душеспасительная!
— Я допускаю что польза некая от церкви есть. Да только вреда больше. Баланс не сходится в государстве. Попы слишком много отжирают от пирога общего, за свои скучные представления. И дерзки больно.
— Да нешто ты их изведешь? Рука подымется? Они же тебя на царство помазали.
— Владимира волхвы тоже на княжение мазали, а он их потом в бараний рог согнул ради своей нужды. И не собираюсь я никого изводить. Не по хозяйски это. Просто ограничу их власть. Батюшка мой вон уже упразднил патриаршество. А я немного углублю и расширю...
— Чего углубишь? Канал копать их пошлешь?
— Мысль! Хотя про реформы говорил. Главное нАчать. А чего попы без дела сидят? Им бог запрещает убивать? Так для этого есть стройбаты у меня!
— Ну-ну. А что ты хотел за сказку про бога врать? Расскажешь? Или не выдумал еще?
— Ну это будет для начала сказка о чуде и воле.
Сказка о чуде и воле божьей.
Спросили мужики императора Алешу: — А как ты самобеглую машину сделал? А как ты самолет свой сладил что по воздуху летит? Али ты император чудеса умеешь делать?
— Нет, не умею я чудес делать, — ответил Алеша: — А делаю только по воле моей чтобы было все как я хочу. И все так делают, кто разум имеет.
— А чудеса только бог значит может? — спросили мужики.
— И бог чудес делать не может, а делает все по воле своей, своим разумом, — ответил Алеша: — Чудеса это то что незнамо как происходит. А бог разумом самонавеликий. И для него тайн нет. И чудес нет, а есть только воля его.
— Так что же и чудес нет вообще? — удивились мужики: — Только разумом все делается?
— Чудеса есть. Но то есть хлопотная и противная нашей воли сущность. То есть Хаос вселенной всей. И Хаос сей дает всем предметам движение и силу. И чудо всякое может в сем Хаосе случиться. Но только нет в том чуде ни смысла, ни пользы особой. А всякое полезное дело, это уже воля управляет. И выше всех воль, воля бога. Но его волю нам уразуметь не дано, ибо слабы мы умишком. И должны исходить из своих нужд и потребностей.
— Но ежели бог всемогущ, то он и чудеса должен уметь делать? — не поняли мужики.
— Вот я могу своей волей вас мужики послать и повернуть течение Дона в Волгу через канал. И се не чудо, а воля моя! А вот если из космоса прилетит камень большой и уничтожит град великий, вот то чудо истинное, потому что никто сей камень направлять не будет. Ибо прилетит он случайно волей Хаоса.
— А разве бог не может камнем управлять?
— Может. Но не будет, ибо благ он. И дурной работы не творит.
— А ты же говорил, что нам то не понять, какие у бога задумки? — попытались поймать Алешу хитрые мужики.
— Нам не понять сложных задумок. Но благость бога, то истина простая и понятная, — твердо ответил император: — Бог благ к людям, так же как мы благи к своим овцам. Ибо они нам полезны. И люди полезны богу. И чем разумней люди, тем полезней богу. Ведь хорошо иметь сильного слугу? И чем выше воля людей над прочей всякой вещью, тем выше его польза для бога. И тем ощутимей его благоволение.
— А что получается, что дураки богу не угодны? — удивились мужики: — А чего тогда попы врут?
— А они врут для пользы господ людских. Господам из людей выгодней иметь рабов покорных глупых и послушных. Богу такие люди противны, но мирским господам угодны смирные глупые рабы. Но церковь, это не бог. Это лишь компания возгордившихся людей, трактующих волю бога как им выгодно. И верить им спешить не стоит. А своим разумом жить надо.
* * *
— Мама? Можно к тебе в карету?
— Садись Алеша. Вспомнил про мать наконец?
— Все сердишься что я не сразу про тебя вспомнил? Извини, забот было много.
— Да чего уж обижаться? Сынок царь целый год, а я все в монастырской тюрьме сижу.
— Но вспомнил же к свадьбе своей? То слуги мои нерадивые не могли напомнить государю раньше.
— Да уж, без слуг про мать трудно вспомнить. Вот про девок распутных это да... само вспоминается.
— Да ладно мама обижаться! Главное сейчас хорошо заживем. А про девок распутных это ты зря. Никакие они не распутные к сожалению. Все очень даже скромные. Даже скучно ей богу.
— Ты это матери такое говоришь? Вот сейчас пожалею по лбу! Разврату ему не хватает. Хотя может ты и прав в чем-то. Я вон тоже была дурой скромной. Тряслась от страха перед свадьбой с Петром. И чего добилась? Мужа почти не видала. Девки распутные увели сразу же. А я в монастыре оказалась. Никакого женского счастья не видела с этой скромностью...
— Мама, ты еще молодой выглядишь! Тебе еще сорока нет. Не надо плакать! Будет тебе еще счастье! Я тебя еще замуж отдам за мужика хорошего! Да ты еще мне брата родишь единоутробного! Али сестру.
— Я тебе что мешаю?
— Нет, просто хочу чтобы тебе хорошо было.
— А мне хорошо еще вольной царицей побыть. Не спешу опять в хомут чей-то. Хватит уже.
— Ты не испугаешься если я права монастырей прижму? Все же ты монахиней долго была...
— Да не по своей воле. Так что на то твоя царская воля. Уж прижми их как сочтешь нужным. Только с умом. А то и до бунта так недалеко. И так про тебя неладное болтают с твоими девками.
— Так ведь хочется чтобы детей было много, и никого в монастырь не пришлось высылать. Ведь неладно это, когда цари имели жен много, но по очереди всех заточали в монастырь. Как-то неблагодарно это к своим женам.
* * *
Сказка о божей благости.
— Вот ты говоришь Алеша, что бог благ. Но как он благ? В чем? И как его добиться — спросил хитрый мужик императора.
— Молитесь и обрящете! — вмешался поп: — И в церкву пожертвования несите и будет вам благо.
— Врешь поп! — рассердился Алеша: — Нешто бог вам наемник, чтобы за плату работать? Или вообще слуга, чтобы пожелания исполнять по первой просьбе? Ты головой своей подумай, кто ОН и кто ты!
— А в чем же тогда благо еще может быть? — обиделся поп: — Если помощи никакой?
— Разве ты поможешь ученику, если за него урок сделаешь? — спросил Алеша: — Бог наш учитель. И спаситель. Если ученик совсем пропадать будет, он поможет. Бог не слуга! Он дает шанс. Всегда. Но сумеет им воспользоваться только лучший. Носы подтирать бог не будет. И на рынок для вас не побежит. Благо его в том, что он дает людям надежду. И если все дураки, то обязательно по божьей воле родится умный. Чтобы научил дурней. И уже воля дурней учиться или учители своего погубить. Ведь сам бог в класс не явится. Он один на всю вселенную.
— И какая же примета у учителя богоданного? — спросил мужик.
— Нет у него примет кроме как ума. И искать его надо через испытания. Кто мудрость большую проявит, того и слушать надо. И ставить всякому делу головой. Ни красивого, ни родовитого, ни говорливого, ни богатого. А самого мудрого.
— А ежели помрет мудрец? — спросил поп.
— Всегда кто-то есть самый мудрый. Но если кто-то ради власти будет иных более мудрых убивать, то он есть самый великий грешник и богохульник. Черная зависть самый великий грех, потому что крадет у всех богоданного императора. И вместо него приходит самозваный дурень, который не правит, а только мучит народ. И сам мучится.
— То есть император богоданный есть? В этом главное благо?
— Нет, главное благо в надежде. Бог всегда даст надежду, только найди путь к спасению. Если голоден, то ищи плоды, если враг лют, то ищи оружие, если вода с хлябей небесных, то крышу над головой. От хлада дрова и печь, от зноя тень. Всегда можно спастись если разум и воля наша будет на то. Бог создал мир благой для сильных волей и разумом. А для дурней он скорбен и опасен. Но даже у дурня всегда есть надежда встать и начать учиться и искать путь к спасению. Потому нет причины дурней истреблять. Только воли над собой им давать нельзя.
— То есть разум в том, чтобы умные властвовали над дурнями?
— Иного и помыслить невозможно.
