Егор протянул руку и погладил Татьяну по голове. Жена тоже протянула свою ладонь и приласкала Егора, а затем внезапно, прильнув к нему всем своим горячим телом, она зашептала ему в ухо всякие безумные слова.
"Боже, — подумал Егор перед тем, как в порыве нежности и страсти сплелись их ноги и прижались одно к другому жаждущие друг друга тела — я ведь почти изменник, так как эта женщина не совсем моя жена, а я не совсем ей муж".
"Ну, ты и дурак! — возник вдруг в голове совсем другой внутренний голос, который тут же начал опровергать предыдущие мысли Егора — Кто же она тогда для тебя? Это ведь и есть твоя самая любимая женщина. Пока ты здесь, и весь этот шаткий мир не полетел в тартары, люби ее крепко, береги и не отпускай..."
24 сентября 2014 г., среда, 7 час. 00 минут
Этот день на работе Егор провел, будучи словно на иголках. Ещё позавчера Татьяна объявила, что на праздник их дочери, кроме дяди Толи с его женой будут приглашены также несколько детей, с которыми дружит Полина. Торжество предстояло быть шумным и весёлым, и по такому случаю планировалось организовать разнообразное меню с огромным тортом к десерту. Одновременно наступал ответственный момент вручения подарков, и по этому, казалось бы, обычному поводу Егор сегодня сильно переживал.
Он не очень пока знал, как следует относиться ко всему сейчас происходящему, и как вообще вести себя на семейном празднике, так как ему было известно, что его Полина не очень хорошо ладила со своими друзьями. "Интересно, если это так, то компания каких детей соберется на праздник?"
Впрочем, больше всего его волновало не это, а то, что именно должно будет случиться потом, когда его подарок будет, наконец, вручен. Еще вчера, когда Егор шел в музыкальный магазин он втайне надеялся на то, что как только он купит свой подарок для дочери, всё вокруг в один момент изменится. Он с усмешкой упрекал себя в том, что еще несколько дней назад, находясь в обычной своей жизни, ни за что бы не потратил на такую покупку тех отложенных денег, которые упорно копил для совсем другого дела.
Однако ни там, в магазине, ни спустя еще какое-то время, когда Егор возвращался с подарком для Полины домой, ничего необычного не произошло: мир остался прежним, отказавшись рушиться в одночасье, да и память Егора осталась абсолютно не тронутой, упрямо храня воспоминания как обо всех его недавних приключениях, так и о прежней обычной жизни. Теперь оставалась одна надежда: всё самое важное непременно должно будет произойти в момент вручения подарка, и, думая об этом, он постоянно нервничал.
Еще с вечера Егор созвонился с отцом и пообещал, что заедет за ним и сам привезет на праздник к внучке. Так и было сделано: уже коло шести часов вечера папа и дедушка стояли на пороге дома, готовые поздравлять их любимицу с Днём Рождения.
Первой в коридоре их встретила Поля. Егор чуть не выронил ключи из своей руки, когда увидел, в каком нарядном платье была его дочь.
— Папа! Дедушка! Вы только посмотрите, какой красивый торт испекла наша мама! — громко закричала она, когда Егор еще топтался у входа в квартиру, пытаясь разуться.
Торт и вправду был великолепен. Пройдя на кухню, Егор с интересом взглянул на жену, которая стояла там, что-то напевая себе под нос, и одновременно с этим украшая кремом верхнюю часть десерта.
— Ну, ты даешь, Таня! — не удержался он, чтобы не выразить свое восхищение. Удивляться и вправду было чему. Егор хорошо знал, с какой неохотой его супруга обычно готовила всякую выпечку, поэтому представший перед его взором кулинарный шедевр изрядно удивил его.
Чмокнув Татьяну в щеку, Егор принялся и дальше ее нахваливать, однако долго любезничать им не дали, так как в дверь вдруг позвонили, и вскоре на пороге оказалась целая толпа детей, которые тут же принялись громко поздравлять именинницу и вручать ей разные блестящие коробки и пакеты с подарками.
Егор потихоньку проник в спальню, чтобы там наскоро переодеться во что-нибудь более праздничное. Затем, заглянув под кровать, он вытащил коробку со своим грандиозным подарком и поставил ее поближе у двери в комнату, чтобы при первом же удобном случае, когда все гости рассядутся за столом, оперативно вручить его имениннице.
После этого Егор вдруг задумался и для чего-то оглядел стены комнаты. Как же ему было сейчас хорошо и легко. Даже немного жаль, что этот замечательный и такой доброжелательный к нему мир, вскоре должен будет испариться, словно его никогда и не существовало. Однако затем он взял себя в руки, подумав о том, что тот, новый мир будет совсем другим и, наверное, гораздо лучше, чем здешний.
Задумавшись обо всем этом с какой-то тревогой и сомнением, он вдруг поёжился.
"Как бы там ни было, — прикинул Егор, прогоняя тревожные мысли и вздыхая — выбор свой я уже сделал, так что причитать и сожалеть поздно. Пусть случится так, как должно будет случиться, потому что назад для меня другой дороги всё равно нет".
Маленькие гости еще долго не садились за стол. Вместо этого они галдели и носились по комнатам, подбрасывая в воздух разноцветные воздушные шары, которых вдруг оказалось великое множество, летающих по всей квартире. Шуму в доме было столько, что мозг Егора буквально взрывался от многоголосых акустических вибраций, но он тут же для себя решил, что такой День Рождения был всё-таки много лучше, чем празднование торжества в компании с одними лишь взрослыми друзьями и родственниками.
Анатолий — брат Татьяны — пришел вместе со своей беременной супругой самым последним. Тогда и наступил момент, когда все гости, наконец, сели по своим местам и принялись за еду.
— Дочь — вдруг спросила мама у именинницы в шутливом тоне, улыбаясь при этом — а тебе все гости подарки уже вручили?
Поля ещё не донесла свою первую ложку с салатом до рта, как вдруг в недоумении посмотрела по сторонам, оглядывая по очереди всех присутствующих. Все взрослые и дети в такт закивали своими головами, подтверждая, что все они свои подарки уже отдали. Не кивал один только папа. Тот специально сел рядом с той самой дверью, которая вела в спальню, как-то нервозно и не слишком весело при этом улыбаясь.
— А, точно! Папа ничего мне пока что не подарил — произнесла Поля, и отчего-то скромно засмущалась.
Егор приоткрыл дверь и двумя руками втащил тяжелую коробку в зал.
— Ну, держи свой подарок — улыбнулся он теперь уже более радостно, и тут же поманил к себе Полю.
Та вышла из-за своего места за столом и подошла к отцу. Вместе они принялись распаковывать огромный сверток.
— Ура, это то, что папа обещал мне купить! — воскликнула дочь, когда долгожданное пианино было извлечено наружу и все гости, вмиг повскакав со своих мест, смогли увидеть его.
— Что это? — спросил один из маленьких гостей, который казался шустрее остальных.
— Это электронное пианино — бойко ответила Поля и тут же стала упрашивать отца, чтобы тот включил инструмент.
С несколько растерянным видом, однако, без лишних промедлений, Егор принялся подсоединять устройство к сети. Позабывшие про угощение дети и взрослые сгрудились вокруг музыкального инструмента, чтобы услышать, как будет играть на нём именинница.
— Ой, а я еще плохо играю — стала отнекиваться Полина — Мы на уроках музыки только раз в неделю репетируем.
— Ну, ты тогда сыграй что-нибудь простое, что уже хорошо умеешь — принялись наперебой просить дети, обращаясь к имениннице.
В конце концов, та сдалась и проиграла несколько простых мелодий одной рукой, отчего вызвала бурный восторг со стороны всех присутствующих.
— Это всё, что я пока могу, — стала оправдываться Полина за свою не очень правильную игру — я ведь учусь в музыкальной школе всего второй год, да и то весь прошлый год не в счет, так как тогда мы изучали только ноты и пение. На пианино нас учат играть, только начиная с этого года.
— Да все нормально, внучка — успокоил Полю дедушка — год-два, и ты будешь не хуже Бетховена играть.
Дедушкина подбадривающая шутка возымела успех, да и гости тут же принялись с ним соглашаться, поэтому Поля просияла и еще больше засмущалась.
Ситуацию немного разрядила супруга Анатолия. Как оказалось, она в свое время тоже училась в музыкальной школе, и неплохо помнила кое-какие классические произведения из своей программы. Сев за инструмент она с вдохновением сыграла несколько потрясающих композиций Баха, Шуберта и еще какого-то малоизвестного композитора, про кого Егор даже и не слышал.
Пока гости развлекались звуками электронного пианино, по звучанию которое нисколько не отличалось от обыкновенного классического рояля, Егор стоял, прислонившись к стене около серванта, и задумчиво наблюдая за происходящим.
Первый легкий шок после того, когда ничего из того, что он ожидал, не случилось, у него уже прошел. Пробный камень, который, как Егор думал, попадёт в самую точку, оказался пролетевшим мимо цели. А он ведь почти был уверен в том, что это сработает.
На мгновение, всего лишь одно мгновение Егор пожалел, что впустую потратил деньги. Однако, совсем немного погодя, он окончательно утвердился в мысли о том, что его решение купить пианино вместо компьютера не было напрасным. Видя то, какую радость он принес всем тем, кто находился сейчас в его квартире, Егор вдруг осознал, что счастье своих близких он ни за что на свете не променял бы ни на какие виртуальные миры, по которым он любил бегать в поисках несуществующих артефактов. Любые спасательные миссии на далекие планеты, от успеха или провала которых абсолютно никому, кроме него самого, не было ни жарко, ни холодно, не шли ни в какое сравнение с той радостью, которую он в данную минуту испытывал.
— Ты почему, вдруг, стал такой задумчивый? — Татьяна незаметно подошла сзади и тихонько обняла Егора. Ее голос был тихий, словно она хотела, чтобы никто не расслышал их беседы.
— Нет, нисколько я не задумчивый — не оборачиваясь к супруге, просто продолжая смотреть на то, как веселятся гости, пробуя настроить пианино по тембру органа или клавесина, проговорил Егор — просто не знаю, как быть дальше.
Татьяна проскользнула вперед и встала к Егору лицом, стараясь при этом поймать его взгляд своими глазами.
— Не нужно об этом думать, родной — ответила Татьяна так, словно прекрасно понимала, о чем именно думает Егор — Ты всё сделал правильно — затем она повернула голову в сторону резвящейся детворы и задумчиво добавила — Меня больше беспокоит, сможет ли наша дочь и дальше выдерживать такой бешеный темп обучения. У неё ведь не только музыка на повестке дня. Есть еще танцы и гимнастика. Боюсь, как бы не заявила она через годик-другой, что ей все надоело, и не забросит ли она после этого свои занятия с пианино.
— А вот об этом, моя дорогая, не нужно думать — с энтузиазмом ответил Егор. Он как-то особенно нежно посмотрел в лицо супруге и дополнил — Знал бы, где упасть, соломки б подстелил. Это я к тому, что только от нас с тобой зависит, как она дальше будет учиться, да и вообще, каким человеком станет в жизни. Со своей стороны я свой выбор сделал, и нисколько о нем не жалею.
Татьяна прижалась к Егору щекой и прошептала:
— Люблю тебя, дорогой.
— Я тебя тоже, — так же шепотом ответил Егор, а потом немного подумал и добавил — и Полю с дедом.
Внезапно, словно вспомнив нечто очень важное, Егор спохватился. Когда-то, будучи ещё там, в прежней своей реальности, он твёрдо пообещал Поле, что обязательно сыграет на гитаре, когда на её дне рождения соберутся гости.
Он полез в дальний угол за шкафом. Инструмент неизменно был там. Гитара находилась в мягком чехле и поэтому совершенно не запылилась. Это была та самая "Кремона", что и его собственная, правда струны её немного расстроились, и пришлось немного покрутить колки.
Все гости в зале притихли, ожидая папиного выступления, а Егор, обведя всех взглядом и улыбнувшись, запел:
Не секрет, что друзья не растут в огороде,
Не продашь и не купишь друзей,
И поэтому я всё бегу по дороге
С патефоном волшебным в тележке своей...
Когда песня была допета, Все захлопали в ладоши, а Егор, слегка поклонившись благодарной публике, стал петь другую песню, потом третью...
Все были счастливы, и когда примерно через полчаса своего выступления Егор убирал гитару обратно, раздались возгласы сожаления по поводу окончания концерта.
Конечно, Егор мог бы петь ещё. Необычайное вдохновение владело им сегодня, но когда в зал внесли торт, гости резко переключились на чаепитие.
Полина задула девять свечей, и все потом еще долго сидели за столом, нахваливая теперь уже Татьянино кулинарное искусство.
Когда торжество подошло к концу, Егор отвез своего отца обратно к нему домой, гости разошлись, и в квартире не осталось никого, кроме его трех постоянных обитателей. Убирая со стола посуду, Татьяна вдруг всплеснула руками, словно о чём-то спохватившись:
— Ой, Егор, совсем забыла! Я ведь твои штаны заштопала!
— Какие штаны? — удивился Егор и отчего-то по его спине мгновенно пробежало целое полчище мурашек.
— Как, какие? Те, которые ты в лесу порвал, когда мы еще на прошлые выходные за грибами ходили.
— Ах, те... — с души, словно камень свалился, и Егор облегченно вздохнул.
Татьяна принесла плотные льняные штаны, на которых красовалась немного кривоватая, но, тем не менее, добротно пришитая заплатка. С гордым видом она протянула их главе семейства.
— Вот.
Это были те самые штаны, в которых Егор был в тот момент, когда катался один по стадиону. Он прекрасно помнил, что в тот раз послужило причиной его неудачного падения: тогда он увидел мираж, в котором сегодня без труда бы узнал очертания того самого стадиона, который красовался на месте прежнего, наполовину заброшенного, существующего в прежнем мире Егора.
В тот момент, когда Татьяна упомянула про порванные штаны, это почему-то сильно испугало его. Тогда на миг Егору вдруг показалось, что он вновь попал в заколдованный круг перемещений между различными мирами, и сильно заволновался, испугавшись, что этот добрый и уютный мир вдруг окончательно исчезнет в небытии. Сейчас он уже знал, что здесь, где никто никуда больше не исчезал, любой мираж, ранее увиденный им, никогда бы не смог произойти. Ведь тогда бы возникла бы полная путаница с причинами и следствиями в тех нескольких мирах, где Егор уже побывал, и, если бы такое всё же произошло, все его планы пришлось бы срочно корректировать.
После объяснения супруги, касательно зашитой ею дырки, Егор вздохнул с облегчением. Его совсем не смущал тот факт, что на самом деле, ни за какими грибами лично он на прошлой неделе не ездил, и штанов своих там не рвал. Прошлое этого мира осталось как бы "за кадром" для его теперешних воспоминаний и такая последовательность событий, где они, якобы, ходили в лес, вписывалась лишь в здешнюю картину мира. Однако не это больше всего удивило и одновременно обрадовало Егор.
Подойдя к супруге, он обнял ее и задал один только вопрос:
— Трудно было шить?
— А ты думал — тихо ответила та — С моим-то зрением особо не разгонишься.
