| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Наверняка сейчас придет кто-нибудь ушастый и любопытный. Можно ведь и поговорить, куда нам торопиться, а? — сказал Владимир.
«То же самое хотел предложить», — безмолвно согласился полукровка и через некоторое время добавил: «Похоже, я теперь упырь. Отлично вижу в темноте, обострилось обоняние. Слух тоже».
— Значит, всё куда реальнее, чем казалось. — Князь вздохнул. — Жаль, что ты не такой, как я.
«Да, телепатия сейчас пригодилась бы», — Марлен понял намек.
Спустя минуту-другую Владимир сказал:
— Если нас и слушают, то только через устройства.
«Тогда вряд ли, — ответил Востроухов. — Я тоже никого не слышу, но я параноик».
Потом они принялись вдохновенно вспоминать, как застряли в неведомом им лимбо, какие подвиги успели совершить, и как нужно было построить тактику, чтобы завалить мертвяка пораньше. Сошлись во мнении, что их приключение чертовски походит на компьютерную игру — стрелялку, состоящую из одного уровня с мощным оверлордом, которого следует убить, чтобы закончить победителем.
— А ящерица? — спросил Владимир.
— Ну, третий сетевой игрок, — предположил Марлен. — Хоть и оригинал.
— Тогда лже-Березовский — это роскошно обставленный финиш. Бывший жупел всея Руси вышибает себе мозги и, остывая, проявляет подлинную паразитическую сущность, а прекрасные герои сигают в разверзшийся портал и получают бонус в виде тюремной камеры.
— Вполне логично. Лишь бы это был конец игры, а не следующий уровень...
Примерно через час явился Амандил в сопровождении пятерых дюжих «арийцев». Блондины принесли огонь, встряхнули пленников, проверили путы и отступили в стороны, не опуская автоматов.
Отец Марлена уселся на услужливо поставленную эльфами скамейку.
— Вы двое — последние, кто остался на нашей святой земле. И вы, несомненно, будете убиты, — мрачно сказал он. — Но сначала — пытки. Ты, вампир, на этот раз не убежишь, не надейся. Ты тоже.
— Придут другие, — спокойно произнес Владимир.
«Он очень устал», — подумал Марлен, глядя на ссутулившегося отца. Под глазами эльфа залегли темные круги, руки подрагивали. Да, он был измотан.
— Не придут. — Амандил отмахнулся от этой мысли, как от назойливой мухи. — Благодаря вам совет наконец-то пересмотрел отношение к путешествиям в варварские миры. Мы свернули абсолютно все представительства.
— Даже Лондонское? — язвительно уточнил Востроухов.
Папаша проигнорировал его вопрос. Даже измотанным высокородный эльф оставался снобом.
— Ну и что ты из нас хочешь вытянуть? — спросил Владимир.
— Ничего. — В тусклом взгляде Амандила наконец-то зажглись огоньки. — Мне просто доставит удовольствие наблюдать. Нам предстоят насыщенные несколько недель.
Он встал, собираясь уйти.
«Нам тоже пора», — Востроухов посмотрел на князя.
Тот кивнул, и они раскусили капсулы с транспортным наркотиком.
— Слышь, Амандил, — окликнул Владимир эльфа, когда тот уже был на пороге. — Ты проиграл. Мы уже знаем формулу. Как, ты полагаешь, мы здесь очутились?
Отец Марлена замер. Упырь с удовлетворением прочитал в его мыслях дикий страх. Амандил стремительно вернулся и наклонился над князем.
— Лжешь, кровосос! Вас было мало, потому что вот этот червяк — он указал на сына — не припас больше доз! Ваша вылазка — последний шанс отчаянья. Я знаю, как наша кровь действует на вас, проклятых вампиров. И вы ее сосать не будете. Вы будете сосать хер!
Востроухов и Владимир переглянулись и засмеялись.
— Наконец-то, хоть одно слово человеческое, — выдавил сквозь хохот князь.
Он смотрел в лицо Марлена, и оно стало расплываться, темнеть, пока не погасло, чтобы снова вспыхнуть ярче прежнего.
Князь оторвал взгляд от фотографии Востроухова, вытер глаза. Он был абсолютно один в совершенно пустой комнате. Только фото Марлена на стене, диван, на котором материализовался Владимир, и халат, чтобы прикрыть наготу.
В соседней комнате должен был «приземлиться» полукровка.
Вообще-то, они заготовили несколько «посадочных комнат». На разные случаи.
При «отлете» из мира эльфов можно было даже посмотреть на удивленную рожу Амандила, была конура и с его портретом. Масло, холст, девятнадцатый век. Но Владимир предпочел физиономию Марлена. Как-то надежней, что ли...
Он вышел в коридор родного детинца, завязывая пояс халата. Из соседней комнатки появился Востроухов.
Они молча обнялись, будто путешественники после долгой экспедиции.
— Ну, у вас тут точно не запорожская гомосечь? — с притворной настороженностью спросил Марлен.
— Да ну тебя в пим дырявый!
В конце коридора появился упырь-дружинник.
— Давай связь с Бусом скорее! — крикнул ему Владимир.
Боец кивнул и полез за мобильным.
Полукровка и князь уселись в гостиной.
— Да? — голос Белояра показался Владимиру бодрее и как-то моложе, чем обычно.
— Здравствуй, княже.
— Володимир, сыне! — На том конце обрадовались вообще не в стиле князя князей. — Вернулся? Цел ли?
— Вернулись только мы с Марленом, княже. Остальные взорвались. Сам цел, Марлен тоже. Подвел я тебя.
— Приезжай, потолкуем.
— А Марлен?
— И его вези.
— Понял, выезжаем.
— Добро.
Владимир бросил трубку на журнальный столик.
— Ну, Амандилыч, поехали с отчетом.
— А отдохнуть нельзя сначала? — проворчал полукровка.
— Тебе как лучше: поспать, а потом отчитаться, или сначала отмучиться и поехать к Свете?
Востроухов энергично поднялся.
— Ну, и чего ты расселся? Поехали!
Со всеми пробками вышло полтора часа.
Москва не понравилась князю и полукровке. Тут и там виднелись следы погромов: сожженные машины и дома, разбитые окна и витрины, пустующие шоурумы автомагазинов, натыканных по МКАДу. Водитель рассказал, что вчера город вместе со всей страной едва не сошел с ума. По телевизору показывали непотребство, потому что террористы захватили Останкино. Ночью, в результате успешной спецоперации, террористов перебили, вещание восстановили. Но народ покуражиться успел.
— Ни на секунду нельзя Родину оставить, — пробормотал князь.
Родоначальник встретил гостей лично, долго держал Владимира за плечи, вглядываясь в глаза и, конечно, мысленно выспрашивая — с самого начала. Отвечая честно и подробно, князь не отводил взгляда, хотя и гадал, почему у Буса свежие следы ран на лице да явно сломанный нос, но Белояр упорно гнул свою линию и, лишь когда дело дошло до бесконечных «перерождений», заговорил вслух:
— Будет. Дальше потом. Заходите.
— Вот главное, княже. — Владимир передал ему последний разговор с Амандилом.
Белояр выслушал, нахмурился.
— Ну, может, он и не соврал. Пойдем, пропустим по коктейлю.
Пока шли в любимую комнату хозяина, он спросил Марлена:
— И как тебе новая жизнь? Жажды пока не было?
— Нет, — ответил Востроухов и сам удивился: а ведь и точно — никакого голода он не испытывал, хотя клыки заметно увеличились, даже с непривычки ранки появились на внутренней поверхности верхней губы.
— Есть у меня подозрение, что обращенные эльфы всеядны, — сказал Бус, предлагая гостям садиться. — Тут у нас легкая незадачка приключилась с нашим сибирским остроухим другом...
— У нас тоже! — выдохнул Марлен. — Он за нами мертвый бегал. С дырой в груди.
Белояр мысленно сверился с Владимиром, не без удивления промолвил:
— Так вот куда его тело делось! — И, видя замешательство князя и полукровки, пояснил: — Я вырвал ему сердце. Он стал падать и исчез. Ну, вы добили, значит.
А потом вежливый упырь в белом принес три «Кровавые Мэри». Владимир и Бус с интересом наблюдали, как поведет себя Марлен. Тот взял стакан, принюхался и едва не выронил.
— Кровь?!
— Да, — подтвердил родоначальник.
— Не дрейфь, Амандилыч, тебе же понравился запах, — подначил Владимир и мысленно обратился к родоначальнику: «Княже, а я ведь тоже не голоден. С самого момента обращения Марлена. А нас кромсали — никаких запасов здоровья не хватило бы...».
«Такой же расклад после обращения Таурохтара. Он ведь мне череп проломил, ключицу раздробил и легкое проткнул. И вот он я — как новенький, — ответил Бус. — Меж тем, очень особый был враг. Давно я не встречал такой силы воли. Мне его будет не хватать... Надо поставить один маленький опыт... Позже скажу».
Марлена тем временем обуревали смешанные чувства, которые читались не только в мыслях, но и по выражению лица: старые привычки боролись с новыми желаниями. Владимир видел, что в этой борьбе не было ничего срамного. Просто новый рацион. Но он и сам много лет назад никак не решался сделать первый самостоятельный глоток, хотя обращение прошло как по маслу. Но в этом-то и каверза инициации: когда тебе предлагают обращение, то фактически кусают первым и помогают внушением нанести ответный укус. Возможно, князь князей слишком хотел видеть шрамоносца среди своих детей...
«Ты прав», — согласился Белояр.
Востроухов сделал выбор — зажмурился и выпил разом половину коктейля.
— Вот за что я его и люблю как брата, княже! — прокомментировал Владимир. — Если решается, то идет до конца... Или хотя бы до полстакана!
— Не куражься, Володимир. — Бус улыбнулся.
— Я привык, — сказал Марлен, прислушиваясь к ощущениям. — Надо же, был полукровкой, стал кровопийцей...
Он грустно ухмыльнулся.
— И я боюсь, что Света меня не примет. Таким.
Допил остатки коктейля и уставился в дно пустого стакана.
— Глупости ты говоришь, Амандилыч. — Князь ткнул его в плечо. — Меня Вера приняла таким, каков я есть. Любовь зла.
— Ответишь за козла! — отшутился Востроухов.
Родоначальник хлопнул в ладоши:
— Ну, к делу.
И они еще раз, теперь сверхподробно, рассказали Бусу, как протекала их странная вылазка. Странно, конечно, но Белояра не расстроило спешное затворничество эльфов. Владимир попытался узнать, почему, но родоначальник отбросил все вопросы, не выдав ни малейшего намека на причины.
Потом князь князей отпустил Марлена домой и велел своему водителю доставить полукровку, куда скажет.
— А что с моим статусом? — вдруг спросил Востроухов, обернувшись.
Белояр посмотрел на него, подняв брови.
— А! Вот ты о чем! Ну, конечно, ты не будешь дружинником. Странные мысли. Князем? Почему бы и нет. Обзаведешься своим гнездом, будешь строить жизнь... Знаешь, Марлен, мы с тобой обязательно встретимся на днях и потолкуем, что делать дальше. И уж можешь не сомневаться, та сумма, которую назвал тебе в начале нашего дела Володимир, будет полностью выплачена. — Бус повернулся к Владимиру. — Завтра же.
— Будет исполнено, княже.
— Спасибо, — сказал полукровка и ушел.
«Счастливый! — Князь вздохнул. — Скоро свидится со своей Светой».
— Тебе тоже пора к Вере, — произнес родоначальник. — Я удивляюсь, почему ты не заглянул к ней, когда очутился дома.
— Тут, княже, тонкий вопрос, — произнес Владимир. — Достоин ли я ее? Что-то не уверен... А когда мы с Марленом были там, в том странно закольцованном месте, я почти поверил, что я...
— Бог, — закончил эту мысль князь князей, кивая. — А несколько дней тому назад, помнится, и вовсе в бога не верил. И вдруг поверил, да не в кого-нибудь, а в себя!
Родоначальник едва ли не смеялся, князь тоже улыбнулся, потирая макушку ладонью.
— А раз ты бог, в чём я всё ж таки сомневаюсь, — продолжил Бус, внезапно посерьезнев, — то ты должен, по идее, совершать несвойственные простым смертным поступки. Коль ты хоть сколько-нибудь к нему приблизился, пожелай очутиться перед своей Верой, и будь.
— То есть?!
— Вспомни, ты мне рассказывал: в моменты близости с ней видел миропорядок иначе, ощущал, что можешь перейти хоть к эльфам, хоть еще куда. Было?
— Было.
— А теперь вызови в себе это чувство и иди к ней.
Владимир таращился в сощуренные глаза Белояра. Похоже, родоначальник начинал слегка яриться. Или это было иное чувство. Может быть, азарт? Высшее вдохновение?
— Вот так вот просто? — переспросил князь. — «Встань и иди»?
— Ещё проще — «сядь и очутись». Вшивые ящерицы могут менять или расширять что-то там свое! Чем ты хуже?
Всё-таки Бус умел воспламенять, или, как говорят психиатры, индуцировать. Оторвавшись от безумных огоньков, пылавших в глазах родоначальника, Владимир зажмурился и попытался. Вселенная вновь распустилась бесконечно прекрасным цветком перед его внутренним взором. Где-то, на одном из лепестков жила его любовь. Он вызвал в памяти ее образ и тут же ринулся сквозь бесконечную пляску частиц и волн к ней, к ней, к ней!!!
— Вот! — услышал Владимир стремительно удаляющийся возглас торжествующего князя князей и распахнул глаза.
И одновременно с этим ощутил действие силы тяжести — кресла под его задом уже не было, а гравитацию он забыл отменить.
Владимир шлёпнулся на кафель ванной комнаты. Прямо перед ним стоял унитаз, а на унитазе, поддерживая трусики, сидела Вера.
— Ну, здравствуй, князь ты мой прекрасный, — сказала она, стыдливо улыбаясь. — Не так я представляла себе наше свидание.
— Ох, елки зеленые! — Он ощущал, как запылали его щеки, что для упыря, собственно, нехарактерно. — Я так соскучился, Вер...
Она рассмеялась.
— Очень романтично.
Глава 43. Яша. Охота пуще неволи
Мой переход в родное измерение был драматичен и зубодробителен, притом в буквальном смысле. Летя рыбкой сквозь время-пространство, я натурализовался напротив странного каплевидного объекта, гладкого и серебристого, притом отполированного с истинно маниакальной любовью к зеркальности.
Я столкнулся со своим отражением, и последним, что мне удалось рассмотреть до удара, была моя же слегка растянутая морда. Стыковка прошла болезненно — я отрубился на несколько секунд.
Очнулся, лежа ничком на куче осколков. В голове стоял жесточайший шум, как в кузнечном цехе. Надо мной висели дорогие сердцу лица. Оборонилов, Скипидарья и даже Эбонитий с Зангези тревожно вглядывались в мою персону, а она пялилась на них.
— Ты как раз вовремя! — прокричал шеф.
— Такой прибор убил! — не отстал от него комбинизомби, поднимая пару серебристых скорлупок.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
