Хранитель Озера

Но затем образы начали меняться. В его памяти всплыло лицо отца, которое он не видел уже много лет. Лицо, полное печали и разочарования. Лвуми почувствовал, как в его груди сердце сжалось от боли.

— Почему он ушел? — прошептал он, не в силах сдержать обиду.

— Иногда люди уходят, чтобы защитить нас от своих собственных демонов, — ответил Йуруга, его голос был полон печали. — Но это не значит, что он не любил тебя. Понимание этого — важный шаг к исцелению.

Лвуми закрыл глаза ещё крепче, стараясь сосредоточиться на этих чувствах. Он знал, что не может избежать боли, но именно в этом и заключалась его задача. Он должен был пройти через это, чтобы стать целым.

Следующее воспоминание поглотило его, и он оказался на школьном дворе, окруженный друзьями. Они смеялись, играли в мяч, и в этот момент Лвуми почувствовал, как радость наполняет его сердце. Но вскоре эта радость сменилась тенью — он споткнулся и во весь рост растянулся на земле, а поднимаясь увидел, как один из друзей, смеясь, указывает на него, и в его глазах мелькает злорадство.

— Это длилось лишь секунду, — произнес Лвуми, осознавая, что эта мелкая обида оставила глубокий след в его душе. — Но я всё ещё вспыхиваю гневом, когда вспоминаю об этом.

— Да, и это нормально, — сказал Йуруга. — Насмешки друзей могут причинять боль, но они также помогают тебе понять, кто тебе друг, а кто нет. Каждый момент жизни — это урок, даже если он горький.

Лвуми вздохнул, пытаясь освободиться от тяжести этих воспоминаний. Он знал, что должен принять все моменты своей жизни. Он вспомнил о своих мечтах, о том, как хотел стать художником и создавать миры, полные красоты и света. Увы, на это у него не хватило терпения...

— Я забыл о своих мечтах, — произнес он, и в его голосе звучала тоска.

— Никогда не поздно вспомнить, — ответил Йуруга. — Твоё прошлое не определяет твоё будущее. Ты всегда можешь выбрать свой путь.

С каждым новым образом, который возникал в его сознании, Лвуми чувствовал, как его страхи и сомнения начинают рассеиваться. Он понимал, что его прошлое — это не просто память, это часть его, которая делает его сильнее.

— Я одинок в этом путешествии, — произнес он, осознавая, что рядом с ним не всегда будут те, кто поддержит его.

— Именно так, — согласился Йуруга. — Ты один. Но с каждым шагом, который ты делаешь, ты становишься ближе к себе.

Вдруг перед Лвуми возникло новое воспоминание — он увидел себя, стоящего на краю Переходного Озера, где когда-то мечтал о свободе. Вода стекала с его волос, и он чувствовал, как мир вокруг него наполняется жизнью. Это было мгновение, когда он понял, что может странствовать между мирами, если только поверит в себя.

— Это я, — произнес он. — Я могу быть тем, кем хочу быть.

Йуруга улыбнулся, и в его глазах светилась гордость.

— Да, именно так. Теперь ты вернул свою память, со всеми её радостями и печалями. Это твоя жизнь, и ты имеешь право её изменить.

Лвуми почувствовал, как его сердце наполняется надеждой. Он знал, что впереди его ждет множество испытаний, но теперь он был готов встретить их. Он обрел цель в своих воспоминаниях и понимание, что каждая неудача — это лишь часть его пути.

— Я готов начать заново, — произнес он, и в его голосе звучала уверенность.

— Тогда иди и начни, — сказал Йуруга, его голос был полон печали. — Помни, что ты — творец своей судьбы. Она может стать как прекрасной, так и ужасной, смотря по тому, что ты выберешь. Ты был чересчур самоуверен, и был жестоко наказан за это. Не повторяй свою ошибку ещё раз. Она может оказаться фатальной.

С этими словами Лвуми открыл глаза и увидел мир вокруг себя в новом свете. Он знал, что путь домой только начинается, но теперь он был готов к этому путешествию. Он вернул свою память, и это стало первым шагом к его возвращению.

...........................................................................................

Простившись с Йуругой, Лвуми покинул общество его племени, которое до сих пор внушало ему беспокойство. Он поискал глазами Локи, но тот уже исчез, очевидно, посчитав свою миссию исполненной. Но Лвуми в общем-то и не нуждался уже в его услугах: вернуться к Аа-аи он сможет и без него. Этот мир совсем не такой, как его родной, и если бы он захотел, то мог бы научиться говорить по-местному... Но он не хотел. Он в нём чувствовал себя одиноко, хотя привык жить без друзей. И ему хотелось обратно, домой, в горы, или на побережье, где он нашёл бы себе девушку-этробанку...

Почему-то ему вспомнился отец, очень смутно, но Лвуми узнал это ощущение сразу и больше оно его не покидало. Расставшись с йуужанями, он направился к морю, занятый своими мыслями и не замечая, что происходит вокруг. Да и было ли вокруг что-то, чего стоило замечать?..

Наконец, он вышел на берег. Возвращаться в лес не хотелось. Хотелось искупаться, и Лвуми спустился на пляж. Он не знал, что ещё тут делать. Солнце пекло невыносимо, и он уже начал жалеть, что не пришел сюда раньше. В то же время, в воздухе пахло дымом и витала какая-то напряженность, которая не давала расслабиться. Словно рядом был кто-то, не слишком дружелюбный. Лвуми даже покрутил головой, но никого не увидел. Вздохнув, он сбросил всю одежду и бросился в волны. Купаться нагишом посреди дня было немного неловко, но здорово. К тому же, вокруг всё равно никого не было...

Наплюхавшись вдоволь, Лвуми выбрался на берег. Полотенца у него тоже не было, так что оставалось только обсыхать. Он хотел было лечь загорать — но у него не было подстилки. Сидеть же на месте было скучно, и он побрёл вдоль берега, на всякий случай надев пояс с ножом...

Шагов через сто Лвуми повернул за скалу... и замер, увидев очередного туземца — мальчишку лет четырнадцати, как и он сам, совсем голого. Дочерна загорелого, с темно-коричневыми волосами до плеч. Глаза у него были какие-то странные, не то серые, не то голубые, и взгляд тоже странный — спокойный, и в то же время пристальный, цепкий. Да и весь он какой-то был цепкий и сильный. И, судя по всему, в драке он мог дать сто очков любому из местных парней...

— Привет, — сказал он, глядя на Лвуми. — Меня зовут Йюни. Что ты тут делаешь?

В глазах у него была какая-то странная тоска, а глаза у Лвуми тоже были очень цепкие, так что он сразу понял: мальчишка не просто так оказался на этом пляже. Похоже, он что-то искал здесь. Искал чего-то... или кого-то. И никак не мог найти...

— Да вот, тоже решил отдохнуть, — как можно беззаботнее ответил Лвуми и пожал плечами. — А ты?

Йюни кивнул.

— Тоже, значит... А я вот уже несколько дней тут брожу.

Лвуми ничего не сказал. Он, конечно, видел, что мальчишка чем-то сильно расстроен, но не знал, чем именно, и поэтому решил пока не лезть с расспросами. Тем более, что сам он сейчас был в таком состоянии...

Йюни между тем очень внимательно разглядывал Лвуми, от макушки до пальцев босых ног. Лвуми было немного не по себе, но он старался этого не показывать. Йюни, похоже, был чем-то обеспокоен. И, кажется, Лвуми предстояло узнать, чем именно...

Йюни по-прежнему не отрывал от него глаз.

— Ты ведь из ТЕХ, да? — вдруг спросил он. — Из тех, кто убивает людей. Из вуалей.

Лвуми даже не понял, о чём речь.

— Кто сказал тебе такую глупость? — спросил он наконец.

Йюни криво улыбнулся.

— Это не глупость. Люди ведь не будут сидеть и смотреть на то, как ты убиваешь их. Они попытаются защититься. Поэтому у тебя есть нож. Так что, я прав.

Лвуми стало не по себе. Он не хотел ссориться с этим мальчишкой. Но и ответить ему что-либо было невозможно. Ведь он в самом деле убивал людей. И далеко не один раз. Но нож он носил для защиты, а не для чего-то ещё.

Тут он заметил, что парнишка смотрит на его руки. Очень внимательно, словно ищет на них следы крови.

— Что, интересно? — спросил Лвуми.

— Да.

— Что там интересного? У тебя ведь такие же?

Йюни удивленно кивнул. Он тоже не понял, к чему этот вопрос.

— Я вижу, ты меня боишься, — констатировал он. — Это нормально. Но не волнуйся, я тебя не трону. Просто мне нужно знать, кто ты такой, чтобы понимать, с кем я имею дело.

Он говорил уверенно, спокойно, не показывая никаких эмоций. Не то, чтобы Лвуми его боялся, но не нравилось ему это всё. Он хотел, чтобы Йюни оставил его в покое. Он не выглядел опасным, но Лвуми всё равно было неуютно. Глядя на него, Йюни вдруг улыбнулся.

— Что тут смешного? — грубовато спросил Лвуми.

Йюни улыбнулся ещё шире:

— Ты ведь не боишься меня, правда?

Лвуми не ответил, только посмотрел на него. Йюни покачал головой:

— Нет, ты не боишься. Я рад. Ненавижу трусов. Я хотел бы подружиться с тобой. Если ты, конечно, назовешься толком. А если нет, я стану твоим врагом.

Лвуми посмотрел ему в глаза. В них не было ни злости, ни ненависти, ни какого-либо ещё негатива. Лишь спокойствие и уверенность. Лвуми почувствовал, что ему хочется верить этому парню. Он сам не понимал почему. Ведь это невозможно. Он совсем его не знает. И всё же, он не мог не верить...

— Меня зовут Лвуми-ат-Таало, — представился он. — Я... я не понимаю, о чём ты говоришь.

Йюни улыбнулся, чуть печально.

— Нет, это я не понимаю. Не понимаю, откуда ты тут взялся. Я должен знать, с кем имею дело, Лвуми. Ты ведь не из этих мест, правда?

Лвуми подумал, что сам Йюни, наверное, тоже с Орамуля, иначе откуда бы он знал его язык?.. Но Орамуль велик, огромен. Это же целая планета, вообще-то. И люди на ней живут очень и очень даже разные...

Тем не менее, отвечать не хотелось. Совсем. Нипочему. Лвуми сел, подтянув ноги, и положил на них ладони, глядя на море. Йюни спокойно стоял, ожидая ответа. Лвуми стало неловко.

— Я с Орамуля, — сказал он неохотно. — Из Хвааваора.

Йюни присел рядом на песок.

— А я из Нзиммы. Ты, наверно, слышал.

Лвуми вспомнил карту, на которую пялился каждый урок в кабинете географии.

— Полуостов Байа, крайний запад, да?

— Не совсем крайний, но да, — Йюни вдруг улыбнулся. — Выходит, мы с тобой земляки. Так сказать.

— Ну да, всего каких-то полмира, — буркнул Лвуми. — А то неясно было, по-каковски я балакаю?

— Ну, мало ли кто наш язык знает, — Йюни смутился.

— Я вот точно его знаю. Наверное.

Йюни покосился на него — и вдруг рассмеялся.

— Знаешь, мне с тобой повезло. Здесь все слегка странные. Или даже не слегка. А ты обычный. И хороший. Несмотря ни на что.

Лвуми смутился и перевёл взгляд на море, почему-то думая о том, что на самом-то деле он совсем не хороший...

Он отвернулся и посмотрел на Йюни. Тот внимательно изучал его лицо. Глаза его были тёмными и глубокими, как море...

— Как ты думаешь, — вдруг спросил Йюни, — что с тобой случилось?

— Не знаю, — соврал Лвуми. — Я помню, как я открыл глаза... и всё. Когда я очнулся, то понял, где я и что со мной. И я думал, что я буду всё помнить... но сейчас я ничего не помню. Ничего. Это не моя память.

— А твоя? Ты помнишь, как ты попал сюда?

— Нет.

— Я не хочу тебя обидеть, — тихо проговорил Йюни. — Но ты должен знать...

— О чём?

— О том, что ты всё-таки... не совсем человек. Ты — это не ты, а фантом, который только внешне похож на тебя, а внутренне совсем другой.

Лвуми нахмурился, вновь не понимая, о чём речь.

— Если ты чувствуешь себя человеком, то это не потому, что это так и есть, — пояснил Йюни. — Хотя твоё тело и твоя личность — это не одно и то же. Но если ты понимаешь, что тело — это всего лишь оболочка, то зачем оно тебе?

Лвуми покраснел и отвел взгляд.

— Ты меня пугаешь, — сказал он тихо. — Ты знаешь, где я тут живу?

— Да. Я знаю, как найти твоё племя. Ты не знаешь, как я это узнал?

Лвуми вздрогнул и уставился на него.

— Откуда ты знаешь, что я не знаю, где ТЫ живешь?

Йюни улыбнулся. Улыбка была очень светлой и очень доброй. Лвуми невольно засмотрелся на неё. И на его лицо.

— Йюни, — тихо сказал он. — Это так странно...

— Что?..

— Ты знаешь, — Лвуми смутился, но продолжал: — Знаешь... у нас говорят: красота — это страшная сила. И я с этим согласен...

— Я тоже согласен, — подтвердил Йюни. — Но эта сила — не в красоте, а в правде. Вот посмотри, сколько всего интересного в нашей жизни... и в жизни других людей тоже. Всё это — красота. Красота, которая не даёт нам жить. А я хочу жить. Хочу быть таким, как ты, и хочу, чтобы ты был таким, какой ты был. И вот, представь, — говорил Йюни, — я и ты, два человека, которые не знают друг о друге ничего, кроме того, что мы оба — люди, и у обоих есть имена. И вот мы встречаемся, знакомимся, ты видишь меня, а я вижу тебя, и...

Йюни взмахнул руками, словно пытаясь охватить весь мир, и Лвуми невольно подался назад.

— И мы начинаем разговаривать, — продолжал Йюни. — Мы говорим о том, как всё устроено, о том, почему мы здесь, в этом мире, о...

Лвуми, слушавший его с напряженным вниманием, вдруг поймал себя на том, что его охватывает беспокойство.

'Что-то не так', — подумал он.

— ...а потом мы расстаемся, — договорил Йюни и замолчал, глядя на него. Словно очнувшись, он вскочил на ноги.

— Что с тобой случилось? — спросил Лвуми. — Ты...

— Ничего, — ответил Йюни спокойно. — Я просто задумался. Просто задумался о тебе.

Лицо Йюни вновь стало серьёзным, и Лвуми понял, что сейчас он скажет нечто важное.

И Йюни сказал:

— Давай купаться.

............................................................................................

Искупавшись, они снова сели на песок, чтобы обсохнуть. Через какое-то время Лвуми заметил, что к ним по пляжу идет ещё один мальчишка. Лицо у него было крупным, с широкими скулами, с широким лбом и мощным подбородком, — словом, это было лицо взрослого сильного мужчины, каких немало бывало среди степняков. Но главное — глаза. Глаза были длинными, необычайно чёрными, внимательно и остро они смотрели на Лвуми. У него были дикие глаза, такого Лвуми не видел ни у кого. 'Если он человек, а не варвар', — подумал он. Ему не хотелось говорить с ним.

— Что вы тут делайте? — спросил между тем мальчишка.

Лвуми фыркнул.

— Купаемся. Разве не видно?

Мальчишка вздохнул.

— А, так ты тут с другом отдыхаешь. Ты не против, если я к вам присоединюсь?

Лвуми усмехнулся.

— Присоединяйся. Я не против.

Он посмотрел на Йюни, но он тоже явно был за. В самом деле, чем больше компания, тем веселее. Но мальчишка всё же не спешил присоединяться. Он просто стоял и с сомнением смотрел на них. Лвуми смотрел на него, на то, как ветер с моря треплет его длинные коричневые волосы.

'Он что, из этих, из местных? — подумал он. — Да уж скорей всего. У них у всех такие волосы'.

Он не так уж хорошо знал этих мальчишек, да и с ним пока не общался никто из них. Не было здесь ни одного взрослого, кроме него, да и он по сути не был взрослым. И не был он здесь местным. Он вообще здесь не жил. Но не знал, стоит ли это говорить. Реакция на такое заявление могла быть всякой, а ссоры ему не хотелось. Ничем хорошим это точно не кончилось бы...