Хранитель Озера

Осенний день завершался. Сев на парапет, Лвуми с наслаждением вдохнул пахнущий палыми листьями сырой прохладный воздух, потом осмотрелся. Солнце уже почти зашло, его горизонтальные лучи озаряли уже начавшее желтеть неровное море крон за рекой, над которым поднималась бело-розовая в закатном свете пирамида Древних с её острыми, отклоненными наружу уступами. С другой стороны — он сидел на углу крыши — был мелкий, широкий овраг, тоже сплошь заполненный деревьями. Сам он сейчас сидел на крыше красно-кирпичной двенадцатиэтажки, замыкавшей треугольный двор.

Лвуми посмотрел направо, на другую сторону оврага, и увидел там другую красно-кирпичную двенадцатиэтажку, только длинную. Там, где она кончалась, начинался лес, а дальше — в полукилометре — виднелись ещё многоэтажки. За ними начинался 'старый город' с его особняками и гостиницами.

Весь этот квартал прозвали 'Крепостью', и он был в самом деле на неё похож — три серых панельных восьмиэтажки, две длинных и одна короткая, а по углам — три новых кирпичных двенадцатиэтажки. Получалась вполне настоящая крепость с башнями, попасть в которую было можно лишь через три туннеля в середине этих домов. К тому же, стоял он на таком же треугольном мысу между оврагом и рекой. Под их крутыми склонами тянулись гаражи с решетками на крышах, придавая окончательное сходство. Впрочем, под мыс уходили бетонные туннели, тоже приспособленные под гаражи, и ещё какие! Это были настоящие крепости, в которых можно было отсидеться во время бомбёжки — там и в самом деле были нары, на которых можно спать, и даже туалеты, правда, без электричества, но с водой.

В самом низу, у реки, был пляж и два десятка летних домиков с удобствами, на которые все давно махнули рукой. Некогда здесь был лагерь для детей, которые летом отдыхали в городе, но потом его разогнали, так как дети стали здесь гулять по ночам, а вожатых не хватало. Теперь же это место облюбовали подростки. Именно там подростки и собирались. Они считали, что это самое безопасное место в мире, где они могли спокойно сидеть, не боясь случайных прохожих, и спокойно курить, не опасаясь, что тебя за это накажут. И даже не бояться, если надумаешь выпить. В бывшем лагере подростки могли чувствовать себя в полной безопасности, и подростки из любого другого квартала могли им только позавидовать. В лагере не бывало ни одного человека, который мог бы их там увидеть. Лвуми тоже часто бывал там, но сейчас идти туда ему совершенно не хотелось. Хотелось просто стоять здесь, на крыше, наслаждаясь закатом. И он стоял, пока солнце не скрылось, а небо не начало темнеть. Лвуми вздохнул и побрел к ведущей вниз двери. Он знал, что спать этой ночью ему не придется.

............................................................................................

Минут через двадцать он остановился у начала исполинской лестницы, замыкавшей с одной стороны улицу, а с другой — спускавшейся вниз, к реке, пологой трехсотметровой дугой. До реки было метров пятьдесят вниз, и в этот вечерний час, когда на набережной ещё не жгли свет, можно было рассмотреть её всю, от одного берега до другого.

Лвуми повернулся лицом к западу, туда, где на горизонте ещё догорала полоска заката. Там, за рекой, были горы, вернее, их вершины, которые он видел иногда из окон своей квартиры, но не мог разглядеть как следует. Горы были невысокими, но очень крутыми, как скалистая стена, не имеющая ни конца, ни края. Они казались коричневыми в закатной дымке. На юге, как и над головой, небо окрашивалось в темно-синий цвет, а затем — в черный, с фиолетовыми отливами, но ближе к горам оно ещё светилось розовым.

На севере горы соединялись с морем, и оно сейчас казалось тоже черным, но на самом деле было голубым. На востоке виднелись холмы, покрытые густыми лесами, в которых росли деревья с ярко-красными цветами, напоминающими цветы магнолии. За лесами тоже были горы, которые были такими же крутыми, как и горы на западе, только более высокими. Небо над холмами было темно-палевым, небо над горами — чёрным. Именно там, в горах, скрывалось главное — его вторая квартира, его лабиринт... и Озеро. Не было никаких причин спешить туда прямо сейчас, но Лвуми снедало нетерпение. К тому же, среди людей ему было сейчас неуютно. Не то, чтобы он чувствовал, что за ним кто-то следит, но было ощущение, что могут начать следить. А это было совершенно ни к чему.

Вздохнув, он вернулся к стоянке велосипедов и отпер замок на цепи. Потом представил себе весь путь по тёмной разбитой грунтовке — и ещё раз вздохнул. В голове вновь возникла мысль плюнуть на всё это и пойти домой. Но тогда он отправится в путь только поздним утром, а по дороге к горам наверняка кого-то встретит — и, может быть, даже того, кому одинокий подросток на велосипеде покажется лёгкой добычей. Такое не раз уже случалось — а Лвуми не любил прятать трупы в лесу. Это было тяжело, противно и очень неприятно. К тому же, могли появиться свидетели — а убивать людей, которые не сделали ему плохого, Лвуми совершенно не хотелось. Ночью же дорога наверняка будет пуста. И он, оседлав велосипед, поехал на восток, прямо в опускавшуюся ночь.

.............................................................................................

До гор он добрался уже на рассвете, разбитый и уставший. Крутить педали всю ночь оказалось очень утомительно. Как он ни старался, ехать по неровной земле получалось небыстро. К тому же, вокруг было темно. На велосипеде, конечно, была генераторная фара, но так как ехал он медленно, она светила неярко и мало что освещала. А вокруг Лвуми мерещились затаившиеся во тьме силуэты, и притом совсем нечеловеческие. Однажды что-то огромное и черное перебежало дорогу прямо перед ним, и Лвуми от испуга плюхнулся на землю, весь перемазавшись в грязи. Наверно, это был просто лось... но силуэт показался двуногим, и страшно перепугал Лвуми. Он вскочил на велик и помчался прочь со всей скоростью, на какую только был способен. Но, так или иначе, он всё же добрался до цели. Над ним поднимался крутой скалистый склон, зловещий и мрачный на фоне уже розовеющего неба.

Лвуми пересёк широкую грязную поляну, и, ругаясь, потащил велосипед по крутой каменной лестнице, взбиравшейся на скалу неровными изломанными маршами. Высота была небольшая, всего три или четыре этажа, но он весь взмок и едва не психанул, швырнув велосипед вниз. Ничем хорошим это точно не закончилось бы...

Наконец, он добрался до небольшой площадки перед дверью своей второй квартиры и с облегчением перевёл дух. Врезанная в скалу дверь была стальной, очень прочной и тяжелой. Справа от неё, под нависающим уступом скалы, тускло поблескивали окна. Несколько метров отвесного обрыва под ними надёжно ограждали это жилище Лвуми от нежелательных визитов.

Отдышавшись, он достал из кармана длинный ключ и отпер дверь. Завёл велосипед в тёмную прихожую, запер дверь и лишь тогда включил свет. Ему не хотелось, чтобы кто-то заметил, что он живёт здесь, хотя это было его законное жильё, и никто не имел права входить сюда без его разрешения. Но лес есть лес, и порой по нему бродили странные компании. Несколько раз Лвуми даже пришлось менять стекла, разбитые камнями. К счастью, сейчас ничего такого не было...

Он разулся и прошёл в коридор, а потом в свою спальню. Сквозь широкое окно пробивалось сияние рассвета, уже окрасившего вершины далёких западных гор. Внизу мрачно темнел лес. Лвуми опять показалось, что под деревьями кто-то стоит, кто-то огромный... но сейчас ему было наплевать. Ноги гудели от усталости, в голове звенело. Он свалился на постель и моментально заснул...

............................................................................................

Проснулся Лвуми от острой рези внизу живота. Выругавшись, он поднялся с постели и вновь взглянул в окно. Над горами пламенел закат, словно невероятный взрыв разлетавшихся алых облаков. Он проспал весь день, и до сих пор ощущал себя разбитым...

Зевая и потягиваясь, Лвуми побрёл в туалет, потом на кухню. К счастью, в холодильнике ещё осталась еда, и он поужинал, а потом выпил кофе. Разбитость ушла, по телу разлилась нетерпеливая бодрость. Ну что ж, было пора...

Лвуми подошёл к концу коридора. Здесь, сбоку, была ещё одна дверь. Остановившись у неё он ощутил знакомое волнение и невольно осмотрелся, но за ним, конечно, никто не следил, да и не мог следить в его собственной квартире...

Как же здорово иметь свой личный лабиринт, подумал он. Лабиринт, по которому можно пройти ещё раз, вспомнить былое, те мысли, которые он там думал...

Он вошёл внутрь, закрыл дверь и осмотрелся. Вход в лабиринт был всего лишь комнатой без окон, с двумя дверями и с одним проходом. В одном конце — лестница наверх, на смотровую площадку, в другом — дверь в его квартиру. На стенах висели старые карты, на полу валялись обрывки бумаги и осколки стекла — остатки разбитой чашки, которые он вечно ленился убрать...

Лвуми подошёл к карте и провёл пальцем по знакомым линиям. Главный секрет лабиринта был в озере, нырнув в которое он мог вынырнуть в других озерах, в других местах... мирах? Он не знал, но изучать их, конечно, было самым увлекательным делом в его жизни. Вот только попасть дважды в одно и то же место было... сложно. Лвуми до сих пор так и не понял закономерность, по которой попадал в эти 'другие места'. Но кто-то раньше смог и начертил эти вот карты, хотя и в них он разобрался ещё не до конца. Кое-что правда, было понятно, и он уже знал, куда отправится сегодня.

— Значит, вот так... — пробормотал он, а потом усмехнулся. — А ты думала, что я буду искать здесь? — спросил он у нарисованной линии. Но она, конечно, не ответила...

............................................................................................

Усмехнувшись, Лвуми сбросил одежду. По своему лабиринту он всегда бродил нагишом — прежде всего потому, что тут никого не могло быть, и он мог заниматься тут, чем угодно. Это стало для него своеобразным символом полной свободы, как ни смешно это могло кому-то показаться...

............................................................................................

Раздевшись, Лвуми почесал ногтями на ноге икру, потом вновь задумался, куда же ему двинуть. Вариантов, конечно, было ровно два — или наверх, на смотровую площадку, или вперёд, в глубину горы...

Усмехнувшись, он беззвучно нырнул в тёмный проход и метров через сто снова вышел к свету. Здесь монолит скалы прорезал естественный колодец глубиной, наверное, в несколько десятков метров. На его дне было то самое озеро — круглое, тёмное. Его полукругом обрамляла двухэтажная колоннада, каждый её этаж был высотой метров в пять.

Выйдя на верхний, Лвуми постоял у балюстрады, глядя на озеро, потом, через квадратный люк, по узкой лестнице, спустился на нижний. Осмотрелся, глядя на зияющие в стенах темные проёмы собственно лабиринта. Потом вдруг рассмеялся, и с разбега бросился в тёмную воду...

Вода была ледяная, как в проруби. Лвуми поплыл, гребя руками и ногами, потом нырнул и вскоре почувствовал, что начинает замерзать. Тогда он, вынырнув, отплевываясь, огляделся вокруг, увидел, что плывёт вдоль стены, над которой в потолке чернеет круглый проём, и поплыл к нему. Он поднялся по лесенке в этот проем и оказался в полутемном помещении. Пол здесь тоже был каменным, только в нём были круглые углубления, заполненные водой. Вода казалась черной, потому что свет из колодца уже почти не доходил сюда, не отражался от темных каменных стен. Переход не удался...

Лвуми постоял на краю одного из углублений, потом снова нырнул и поплыл под водой вдоль стен, пока не увидел впереди свет, падавший сверху. Там был ещё один проём. Лвуми подплыл к нему и вылез. Здесь было ещё темнее, чем в первом помещении, но зато пол был земляной. В полу зияло круглое отверстие, и Лвуми сразу понял, что это такое. Это был колодец. Колодец с винтовой лестницей. Он попал в совсем другое место, но вернуться тем же путём не мог...

И Лвуми начал спускаться вниз, нащупывая ногами ступени. Спуск был долгим, но наконец он увидел свет и выбрался из колодца. Перед ним была дверь, которая вела в большой зал. Потолок тут поднимался очень высоко. От этого помещение тоже напоминало колодец. В одной стене было отверстие, в которое Лвуми проплывал по дороге к выходу в свой мир. Здесь он натолкнулся на препятствие и замер. Что-то тёмное, похожее на толстую верёвку, свисало с потолка и начинало извиваться, уползая в отверстие в противоположной стене. За ним показалась вторая 'веревка', третья...

Лвуми с ужасом смотрел на всё это, но не мог ни сдвинуться с места, ни крикнуть. Он не понимал, что происходит. Неужели он попал куда-то не туда или эта... это обитало тут всё время, но не попадалось ему на глаза?.. Как же так?

Вдруг 'веревки' исчезли, и Лвуми увидел, как из отверстия в потолке появилась голова, похожая на человеческую, только в ней было что-то уродливое, словно её сделали из большого куска резины.

— Лвуми, — сказала голова.

— Что? — с дрожью спросил юноша. — Я не понимаю.

Голова кивнула. Лвуми понял, что она кивнула ему, и ещё раз повторил:

— Я не понимаю.

Голова опять кивнула. Но когда она заговорила, то Лвуми показалось, что голос доносится не с потолка, а из самого его горла:

— Ты попал не туда, совсем не туда. За это ты будешь низвергнут, низвергнут! И проклят!

Лвуми не стал слушать дальше и бросился в воду, во тьму...

.............................................................................................

Вынырнув, он оказался в большом зале с узкими и очень высокими окнами, через которые падал бледный свет. Дно его было залито прозрачной водой на глубину человеческого роста и покрыто громадными, метра в три, полукруглыми углублениями. Лвуми подплыл к одному из них, и, заглянув в него, обнаружил, что оно до половины заполнено рыбой. Рыба лежала на дне, сверкая чешуей, и Лвуми подумал: 'На кого же она похожа, рыба, которая лежит на дне?..'

Рыба была огромная, выше Лвуми, с чешуйчатыми боками и хвостом, похожим на плавник. В глубине её глаз светились желтые огоньки. 'Наверное, это рыба-воин', — решил Лвуми и подплыл поближе. Но тут же отпрянул, увидев, что рыба подняла голову и смотрит на него. Взгяд у неё был пристальным и недобрым, и Лвуми вдруг стало не по себе. Ему не нравилось, как рыба на него смотрит. Словно прикидывает, можно ли его съесть. Или, как минимум, откусить ему что-нибудь.

Но рыба не стала ничего ему откусывать. Она вдруг как-то взъерошилась — и воду пронзил сильнейший электрический разряд. Сердце Лвуми лопнуло — такое у него было ощущение. Потом он понял, что с головой погрузился в воду.

Он попытался вынырнуть — и не смог, все мышцы парализовало. Через несколько секунд он мягко опустился на дно. К нему тут же подплыла небольшая темная тень, похожая на человеческую фигуру. Она приблизилась к нему и мягко прикоснулась к его голове.

— Кто ты? — спросил Лвуми, пытаясь разглядеть лицо незнакомца. Он понимал, что вокруг вообще-то вода, но это почему-то не мешало ему разговаривать.

Человек не ответил, он только начал что-то нашептывать на неизвестном Лвуми языке. Постепенно тот начал понимать, что он говорит:

'Я — А-х-а, сын Ха-наа-я. Мой отец — великий Ха-н-а. Я — сын великого Ха-н...'

На этом месте Лвуми потерял сознание.

............................................................................................

Очнувшись, он сразу ощутил, что лежит на земле, уткнувшись физией в какую-то сырую кочку. По-прежнему весь голый и мокрый. Но вполне целый и даже явно живой...

Застонав, он встал на четвереньки, потом сел на задницу и осмотрелся. Над головой ясное небо, вокруг какие-то кусты — вот и вся обстановка. Тело ещё ныло и подёргивалось после электрического шока, давая понять, что страшная рыба ему отнюдь не померещилась. Лвуми не понимал, правда, как он оказался тут, но, по крайней мере, он был жив...

Он поднялся на ноги и осмотрелся. Слева виднелось нечто вроде просвета. Наверху вовсю сияло солнце, лёгкий теплый ветер шелестел листвой. Вокруг чирикали птицы. Пастораль, да и только...

Отряхнув с кожи мусор, Лвуми выбрался из зарослей и осмотрелся. Это было странно, но даже беглого взгляда на окрестности хватало, чтобы понять, что здесь нет ничего, похожего на цивилизацию. Деревья, кусты, трава, речушка, поросшая по берегам травой, как и всё остальное, — и ни малейшего признака жилья. Следов Переходного Озера тоже нигде видно не было, и Лвуми понял, что теперь он попал и в прямом, и в переносном смысле. Ведь без него он никак не мог вернуться! И никаких признаков того, что где-то поблизости живут люди. Впрочем, может быть, он просто мог их не заметить. Например... например, если они живут в пещерах, как пещерные люди.

Он задумался о том, что делать дальше. Поблизости виднелся густой лес и он захотел сперва пойти туда — в лесу могли найтись грибы и ягоды. Но там могли найтись и звери. И чем дальше он будет забираться в эту глушь, тем ниже вероятность наткнуться на поселение, где он сможет хоть что-то узнать...

Поразмыслив, он решил, что надо идти по течению реки. Во-первых, он точно тогда не заблудится. Во-вторых, у него всегда будет под рукой вода. В-третьих, река точно приведёт его к реке побольше, к озеру или даже к морю. Ну и люди, если они здесь вообще есть, живут наверняка возле воды, а не в диком лесу...

Лвуми не знал, насколько он прав в своих предположениях, но, тем не менее, решил двигаться вперёд. Он не мог сидеть на месте и ждать неизвестно чего. Пока он сидел, он чувствовал себя в относительной безопасности, но... ему уже хотелось есть, а насчёт того, что к нему тут примчится официант с полотенцем и корзиной пирогов, он очень сомневался. Или он найдет здесь что-то съедобное... или загнётся от голода, вот и весь выбор.

...........................................................................................

Идти босиком было, в общем-то, несложно, трава лишь щекотала ноги, а ни болот, ни бурелома по пути не попадалось, лишь невысокие, рассыпавшиеся от времени скалы. Лвуми всё время крутил головой, но ему попадались лишь птицы и какие-то некрупные животные, похожие на косуль. Попадались и редкие поляны с редкими же кустами, где росли ягоды, похожие на землянику и вполне съедобные, так что голода он пока что не чувствовал. Речка прихотливо извивалась в крутых берегах, журча по камням, и он решил идти поверху, срезая изгибы. Иногда приходилось перебираться через овраги, прорезанные впадающими в речку ручьями, но и это оказалось не таким уж трудным делом, по теплым выступам скалы можно было подниматься, как по лестнице. Лвуми даже стало интересно, он с азартом пробирался вперёд, надеясь встретить хоть какие-то признаки жилья. Но час шёл за часом, а по пути ничего не попадалось. Он понимал, что проделал немаленький путь, в десятки наверно километров, но усталости пока не чувствовал. Напротив, он чувствовал себя, словно во сне, где все люди исчезли, и он мог брести куда угодно. Погода оставалась ясной и теплой, но день постепенно приближался к концу. Едва солнце скрылось за лесом, сразу же начало темнеть. Лвуми даже покрутил головой, высматривая луну, но ничего не обнаружил. То ли нынче было новолуние, то ли её и вообще не имелось в этом мире. Так или иначе, но предстоящая ночь явно обещала быть безлунной, и это совсем ему не нравилось. Спать ему пока что не хотелось, а идти в темноте было рискованно. Но сидеть на месте, ожидая рассвета, точно было бессмысленно, и Лвуми упрямо пробирался вперёд...

...........................................................................................

Ночь действительно выдалась безлунной, небо затянуло тучами, и звезды, если и были, то совсем слабые. Но не зря же, в конце концов, человек, который изобрёл колесо, изобрёл свечу и лампу. Там, где ночью не видно звезд, а в небе не светит луна, он наверняка смог бы различить их свет. Как и электричество. У него не было даже спичек, чтобы развести костер, но он всё равно решил идти дальше. Вдруг повезёт...

Идти по ночной земле было тяжело. Лвуми наконец устал и начал спотыкаться. Он хотел есть, но не мог остановиться, чтобы добыть хоть что-нибудь, ведь вокруг не было видно ни черта. В конце концов, он решил, что будет лучше, если он просто отдохнёт и тогда уже пойдет дальше. Ведь если он заснет потом, то уж точно не проснется вовремя и потеряет много ценного светлого времени...

Но усталость оказалась сильнее — он упал и уснул, даже не успев подумать о том, что во сне его могут сожрать. Впрочем, сам Лвуми не очень-то и расстроился. Один взмах руками — и он уже летит сквозь воздух, сквозь темноту, сквозь туман, сквозь дождь — всё мимо, мимо... а потом он почувствовал, как кто-то подхватывает его, и Вунс, который тоже летел впереди, легко подкинул его вверх, и они снова понеслись над ночным городом...

............................................................................................

Проснулся он от холода и какое-то время никак не мог понять, снится ли ему, что он спит голый посреди дикого леса, или ему всё на самом деле. Но дрожь в озябшем теле быстро привела его в себя. Лвуми вскочил и ошалело замахал руками, пытаясь согреться. Ощутив же, что кровь быстрей побежала по жилам, он осмотрелся.

Он и в самом деле изрядно проспал — солнце стояло уже довольно высоко, но воздух был прохладен, ни следа вчерашней застойной жары. Хотелось есть и пить, но если еды вокруг не наблюдалось, то речка заманчиво блестела внизу. Спустившись к ней, Лвуми уже привычно встал на колени прямо в русле и начал жадно пить из сложенных ковшиком ладоней.

Напившись, он поднял глаза — и вскочил, ошалело глядя на стоявшего на другом берегу речки человека. Это был совсем ещё молодой парень, пониже его, но гораздо шире и массивнее. На ногах, как и положено человеку, были мягкие кожаные сапоги, а в руках — копьё. И он был одет в кожаную же куртку и штаны, подбитые мехом. Мех и кожа — вот и вся одежда. Впрочем, она была довольно тёплой, по крайней мере, так показалось Лвуми. Он как-то особенно остро ощутил, что сам он совершенно голый и ему, чёрт возьми, холодно! А туземец явно не спешил предложить ему свою куртку. Стоял и пялился на Лвуми, словно тот был бог весть какой диковиной...

Лвуми даже посмотрел на себя, но ничего интересного на себе не обнаружил. Обычный голый парень пятнадцати лет от роду, да, мускулистый и здоровый, но ничуть не больше, чем бывает в его возрасте. И узоров никаких на нём нет, только царапины и разводы грязи. И рога тоже, наверное, не выросли...

Лвуми на всякий случай даже пощупал свою голову, но ничего лишнего не обнаружил. Волосы, правда, жутко растрёпаны и видок у него наверняка тот ещё, словно у беглеца из психушки. Но это же не повод так вот на него пялиться! Тем более, что никаких психушек в этом мире, судя по виду его обитателя, нет. Полная первобытность. Даже наконечник у копья совершенно натурально каменный. Вставленный в расщепленный конец древка и примотанный чем-то вроде сухожилия... брр, гадость! Да ещё весь в каких-то темных пятнах...

Вернее, не в каких-то. Лвуми без труда понял, что это кровь. Не удивительно, конечно. Копья для того и делают, чтобы тыкать ими во всякую живность. В целях продовольствия.

Или в людей. Тоже в целях продовольствия. Вполне возможная вещь тут, в тени темных времен, когда ни о каком гуманизме или даже морали не слышали. И Лвуми всё меньше нравилось, как туземец на него пялится. Словно прикидывает, как половчее разделать его аппетитную тушку, что пожарить, а что оставить на суп.

Эта мысль возмутила Лвуми до глубины души. Ладно бы его решили, скажем, взять в рабство, чтобы он махал опахалом или там подавал господам вино. Тоже гадость, конечно, но объяснимая. Но вот так вот взять и сожрать его, неповторимую, между прочим, личность — это уже, пожалуй, чересчур. Напрасный перевод бесценного ресурса, коий представляет собой юный Лвуми ат-Таало, почтенный домовладелец и Хранитель Озера. А такого обращения с собой Лвуми терпеть не хотел категорически. Быстро нагнувшись, он подобрал изрядную каменюку и замахнулся.

— Не подходи ко мне, гад, а то получишь!..

В ответ туземец метнул в него копьё. Правда, пока он замахивался, Лвуми успел сигануть в сторону и копьё прошло мимо. В ответ он запустил в туземца каменюкой и попал в живот. Туземец ёкнул и согнулся, хватаясь за пораженную область. Воодушевленный Лвуми налетел на него и от всей души врезал в ухо, сбив с ног. Потом насел сверху... и замер, наткнувшись на взгляд туземца. Тот таращился на него с настолько откровенным ужасом, что ярость Лвуми... не то, чтобы совсем пропала, но как бы замерла. Он-то собирался схватить туземца за волосы и долбить рожей о кстати подвернувшийся выступ скалы до полного удовлетворения. Или, скажем, подобрать ещё каменюку и от души звездануть по башке. По-местному, по-первобытному. Чтобы неповадно было. Теперь же понял, что туземец с самого начала таращился на него с откровенным испугом, как сам Лвуми таращился бы, например, на вышедшего навстречу медведя. И лет ему четырнадцать, никак не больше. Тело под ним было никак не могучим, скорее, довольно костлявым. Только свободная меховая одежда придавала ему, так сказать, объём. Под ней же, судя по всему, скрывалось весьма тщедушное создание.

Это открытие поставило Лвуми в тупик. Он-то представлял, что первобытные люди должны быть здоровенными амбалами, способными голыми руками оторвать хобот слону. Может, и такие тут водились, но ему попался этот вот шибздик. И к счастью, если подумать. Но вот что с ним теперь делать? Не сидеть же на нём всю оставшуюся вечность. Это точно было бессмысленно и контрпродуктивно.

Лвуми сидел на туземце, охваченный смешанными чувствами. С одной стороны, он был готов защищаться до последнего, но с другой — перед ним был всего лишь испуганный мальчишка, несмотря на его внешний вид и оружие.

Наконец, Лвуми осознал, что перед ним стоит непростая задача — общение без знания местного языка. Понимая, что слова здесь бессильны, он решил использовать универсальный язык жестов и мимику, чтобы показать туземцу, что он не представляет угрозы и нуждается в помощи.

Поднявшись, он начал жестикулировать, указывая на своё голое тело и затем на одежду туземца, давая понять, что ему холодно. Затем он поднял руки к небу и снова опустил их, пытаясь объяснить, что он потерян и ищет приют. Он указал на свой живот, чтобы показать, что голоден. Затем он протянул руку в сторону туземца, пытаясь выразить желание дружбы и мирного общения. Тот, хоть и с недоумением, начал понимать жесты Лвуми. Наконец он кивнул и указал на тропу, ведущую вглубь леса. Поняв, что это приглашение последовать за ним, Лвуми с облегчением вздохнул и последовал за новым знакомым. Внезапно, он осознал, что в этом странном и диком мире, где он оказался, возможно, есть место и для дружбы, и для понимания...

.............................................................................................

По пути мальчишка показывал Лвуми различные растения и жестами объяснял, какие из них съедобны. Он сорвал несколько ягод и предложил их Лвуми, который с благодарностью принял их. Жесты и мимика стали их общим языком, и хотя Лвуми не мог понять слов, он начал чувствовать связь с этим миром, который ещё недавно казался ему таким чужим...

Когда они приблизились к поселению, Лвуми увидел дым, вьющийся над небольшими хижинами. Люди, занятые своими делами, остановились, чтобы посмотреть на него. Некоторые с удивлением, другие — с подозрением. Мальчишка что-то громко сказал, и все внимание сосредоточилось на нём. Лвуми не понимал слов, но по жестам и интонации понял, что мальчишка объясняет ситуацию.

Один из старейшин подошёл к Лвуми, внимательно его осмотрел, затем кивнул и что-то сказал мальчику. Тот повёл Лвуми к одной из хижин, где ему дали одежду и еду. Лвуми сидел, окружённый любопытными лицами, и понимал, что его приключение только начинается. Он был готов учиться, чтобы выжить и найти своё место в этом новом мире. И вернуться назад, если это только возможно...

.....................................................................................................

Лвуми и Лехи-Хау, как звали встретившего его мальчишку, пробирались по дну глубокого ущелья. Но вместо скал вокруг была только зелень — деревья, трава, кусты. Даже цветы! Они были везде! На деревьях, на земле, даже, казалось, прямо в воздухе, на пересекающих ущелье лианах. Их было очень, очень много. А деревья росли на всей высоте склонов, их ветви переплетались между собой, образуя целые зелёные мосты. Небо же было затянуто тучами, большими, тяжелыми и черными. А воздух был холодным и влажным. Он был как будто наполнен водой, которая неустанно сеялась из туч.

— Что это такое? — спросил Лвуми у дерева.

Дерево лишь вздохнуло на ветру.

— Это дождь. Я не знаю, почему он начался так резко, но я чувствую, что он будет идти ещё долго.

И действительно, дождь продолжался уже довольно долго. Ветра не было, и капли падали прямо на Лвуми, а также на землю, на деревья, на траву. Вода была повсюду. И Лвуми стало очень грустно, несмотря на то, что вокруг было так много цветов и вообще зелени.

'Какая странная погода', — подумал Лвуми. Раньше здесь было тепло, и он наивно начал думать, что так будет всегда...

И тут он услышал какой-то шум. Шум напоминал звук, с которым вода падает в воду. Лвуми прислушался и понял, что этот шум доносится из-под земли!

Он посмотрел под ноги и увидел маленькую трещину, которая бежала по земле. В ней шумела вода. Он встал на четвереньки и заглянул в неё. Это была большая подземная река, которая выходила на поверхность в виде маленького, почти незаметного разлома. Но сквозь него можно было смотреть. И Лвуми смотрел, но Лехи-Хау потянул его дальше. Лвуми захотелось увидеть, куда впадает эта река, но их цель была намного более интересной, хотя путь к ней был непрост и лежал через дикие заросли, через которые им пришлось продираться...

............................................................................................

Выбравшись, наконец, из зарослей Лвуми ошалело замер. Перед ним лежало куда более обширное ущелье, стиснутое поросшим мрачным лесом склонами. Вдоль него протянулись невероятно громадные деревянные башни — этажей по двадцать каждая, квадратные, на самом верху, под самым хмурым небом, сужавшиеся кверху в шпиль, как обелиски. В их середине было по три огромных круглых окна, каждое размером с небольшую комнату.

Ближе к верхней части торчали плоские сверху треугольные выступы, придававшие им сходство с огромными мачтами ЛЭП. Его ещё больше усиливали протянувшиеся между ними... нет, не провода, а тросы канатных подвесных дорог. Свисавшие с них там и сям кабинки беззвучно (и очень зловеще) покачивались на ветру. Собственно, Лвуми видел сейчас только пару башен, остальное исчезало в заполнявшем ущелье тумане. Сами башни были, кажется, из брусьев, черно-коричневые от старости. Лвуми смог разглядеть темневшие на стенах окна, казавшиеся крошечными на форе деревянных громадин. Лехи-Хау не знал, как и зачем их построили, и как они до сих пор не рухнули. И всё вокруг было настолько тускло, что, казалось, будто наступил вечер...

Двинувшись дальше, Лвуми увидел сплошную массу таких же тёмных деревянных построек, протянувшуюся вдоль ущелья, между его лесистым склоном и протекавшей по его дну рекой, невидимой отсюда. По крайней мере, оттуда долетало порой нечто, похожее на бормотание воды. Больше никаких звуков слышно не было. Ни в огороженных дощатыми заборами дворах, ни на нескольких неровных, запутанных улочках не было видно никакого движения. Тропинка, по которой они шли, извиваясь, спускалась по склону, исчезая в узком жерле переулка, сжатого всё теми же заборами. Спускаться туда Лвуми совершенно не хотелось. Тем не менее, и выбора у него особо не было. Но он медлил, всё продолжая осматриваться.

Башни стояли на каменных основаниях, напоминавших пьедесталы, сплошь покрытых резьбой. У основания основания башен, если можно так выразиться, были вырублены ступени. На каждой башне, в самом низу, стояла фигура — человек, зверь или насекомое, а рядом — фигуры поменьше, но тоже с человеческими лицами. За спиной у фигур висели круглые щиты, на груди — круглые бляхи с изображением того же человека. На верхних площадках каждой башни торчали фигуры с оружием — копьями, мечами, луками. Лвуми не сразу понял, что это тоже статуи — они не двигались.

У подножия башен лежали длинные платформы с какими-то массивными, но совершенно одинаковыми конструкциями, похожими на перевёрнутые лодки. На одной из платформ возвышалась, словно башня, трехметровая деревянная фигура всадника в полном вооружении. Справа и слева от башен открывались проходы в другие ущелья, но они были пустынны. Вокруг царил мёртвый покой, но Лвуми вдруг почувствовал, что за ним наблюдают. Он закрутил головой, но никого не смог заметить. Тем не менее, чувство не исчезло, и это очень встревожило его, хотя он был тут не один, и у него было оружие. Если на него нападет какой-то хищник, он сможет защититься. Куда хуже будет, если появятся враждебно настроенные люди. Они убьют его или возьмут в рабство. А стать рабом Лвуми совершенно не хотелось. Хотя даже это, конечно, было бы куда лучше смерти...

Лехи-Хау, однако, не испытывал таких сомнений. Он стал весьма бодро спускаться вниз, и Лвуми оставалось только последовать за ним. Спуск казался ему бесконечным. Наверно, тут нет вообще никаких людей, подумал он, поворачивая за выступ скалы. И чуть не натолкнулся на нового туземца.

Туземец оказался рослым мальчишкой лет пятнадцати, одетым очень современно: короткие темные шорты с заклепками и заправленная в них просторная рубаха с короткими рукавами. Тоже темная, но в зеленых и красных извивах. Диковинная на вид, но явно модная. Сам мальчишка был очень даже ничего себе, с длинными и стройными ногами, широкими плечами и узкими бедрами. Но главное — он был просто-таки вылитый Лвуми!..

Мальчишки молча уставились друг на друга, одинаково приоткрыв рты от удивления. Лвуми казалось, что он пялится на себя, обалдевшего, в зеркало. Бывают, конечно, похожие люди — но чтобы никаких отличий?.. Так мог бы выглядеть его брат-близнец — но никакого брата у него совершенно точно не было. Ни близнеца, ни даже двоюродного. И троюродного тоже, если уж на то пошло. Никакого. А вот двойник был. И Лвуми не мог это объяснить.

— Ты кто? — наконец спросил мальчишка. Его голос тоже был очень похож на голос Лвуми.

— Лвуми. Лвуми ат-Таало. А ты?

— А я Сафан, — мальчишка улыбнулся. — Йаари Сафан. А что ты делаешь в этом лесу?

— Не знаю, — честно сказал Лвуми. — Я не хотел попасть сюда.

— А, так ты недавно здесь, — сказал Йарри. — Я тоже недавно. Уф, ну и льет же тут, — он предплечьем утёр воду со лба.

— Наверно, нам не стоит тут стоять? — предположил Лвуми. — Ты можешь промокнуть.

Йарри как-то странно взглянул на него.

— И ты тоже, — сказал он Лвуми. — Пошли.

Лвуми пожал плечами и пошёл за ним. Йарри повернул направо и зашагал по узкой тропинке, которая, петляя, вела вниз. Справа и слева от неё виднелись кусты, а дальше, насколько хватал глаз, тянулась сплошная зелень джунглей. Вверх, вверх, вверх...

Лвуми с тоской подумал, что ему ещё предстоит спускаться с этой горы, а потом — снова карабкаться в гору. Может быть, Йарри знает, где есть дорога пониже?..

— Смотри под ноги, — предупредил его тот. — Не споткнись.

И Лвуми старательно смотрел под ноги и даже старался не смотреть по сторонам. Он знал, что, если взглянет на деревья, то увидит их кроны, переплетенные лианами. А если посмотрит на небо, то там будет не так уж и много места, чтобы спрятаться от ливня...

Но Йаари не смотрел по сторонам, и Лвуми, наконец, решился задать вопрос:

— А как ты здесь оказался?

Йаари остановился и обернулся.

— Наверно так же, как и ты? — спросил он.

— Как я? — удивился Лвуми. — Я думал, что я один такой.

— А, — сказал Йаари так, словно это всё объясняло. — Тогда понятно. Ладно, пошли. Тут уже недалеко.

Лвуми зашагал вслед за ним. Он думал, что они сейчас придут в какое-то селение. Но тут он увидел впереди небольшую прогалину, заросшую травой, и удивился.

— Что это? — спросил он.

Йаари обернулся и сказал:

— Это — место нашей встречи. Сюда мы и туземцы приходим, когда нам хочется поговорить друг с другом.

Он подошел к краю прогалины и сел на траву. Лвуми опустился рядом, не спуская глаз с Йаари. Тот молчал, опустив голову, и Лвуми стало скучно. Он сердито сказал:

— Ты что, нарочно меня сюда привёл?

Йаари удивлённо взглянул на него.

— Ну да. Разве тебе не интересно со мной поговорить?

Лвуми вздохнул.

— Интересно. Но я, как бы тебе это сказать... не гость. Я... можно сказать, что я потерпел бедствие. Меня выбросило в этот вот мир, и я не знаю, как вернуться обратно.

— А, — Йаари неохотно поднялся на ноги. — Я думал, ты так... Ладно, пошли уж...

...........................................................................................

На этот раз они шли довольно долго. Лвуми уже начал было беспокоиться, но тут впереди показался просвет, и они вышли из леса на поляну. Там стояла хижина.

— Вот мы и пришли, — объявил Йаари. Он подошел к хижине и постучал в дверь. Изнутри послышался голос:

— Кто там?

Йаари открыл дверь, и Лвуми увидел, что хижина на самом деле — это небольшой домик, в котором живут, по крайней мере, трое, если судить по постелям. На одной из них сидело существо, крайне похожее на лемура, то есть покрытое с ног до головы пегой шерстью и с большими круглыми глазами желтого цвета. Только роста оно было вполне человеческого.

Лвуми, как дурак, обвёл комнату взглядом, стараясь разглядеть того, кто тут говорил. Не нашёл и вновь посмотрел на лемура. Не может же быть...

— Здравствуйте, — сказал лемур совершенно человеческим голосом. — Меня зовут Аа-аи. А вас?

Лвуми помахал ресницами, стараясь переварить увиденное. Не то, чтобы идея говорящих животных была совсем ему чужда, но увидеть что-то такое наяву было просто слишком неожиданно.

— Меня зовут Лвуми, — наконец сказал он. — А вы кто?

— Я, как вы видите, мегалорикс, — с достоинством сказал Аа-аи. — Самая крупная разновидность лемуров. И единственная разумная. Можно сказать, я ваш родственник.

— Э-э-э... я очень рад, — выдавил Лвуми. Ему до сих пор казалось, что он видит какой-то цирковой трюк, и где-то под кроватью прячется чревовещатель. Или перед ним просто человек в необычном костюме. Но так, конечно, просто не могло быть, так как глаза у Аа-аи были совсем нечеловеческие. И говорил он, конечно, своим собственным голосом...

Лвуми молча уставился на Аа-аи, пытаясь осознать происходящее.

'Это не может быть настоящим, — подумал он про себя. — Лемуры не обладают разумом, не говорят на человеческом языке'.

Но Аа-аи, видя недоумение на лице Лвуми, улыбнулся и продолжил:

— Поймите, дорогой гость, наш мир полон удивительных существ и явлений. Мы не всегда видим то, что на самом деле существует вокруг нас. Мегалорики, такие как я, давно живут в этих лесах, но редко выходят на контакт с людьми. Мы предпочитаем сохранять нашу тайну и уединение.

— Но почему я никогда раньше не слышал о существовании разумных лемуров? — спросил Лвуми, всё ещё пытаясь осмыслить происходящее. — А ведь я был во многих мирах.

— Потому, что мы предпочитаем оставаться в тени, избегая внимания людей. Наш мир существует параллельно с вашим, и лишь немногие избранные имеют возможность встретиться с нами, — ответил Аа-аи.

— Но почему тогда я встретил Йарри? Он похож на меня до мельчайших деталей. Я никогда не думал, что у меня может быть двойник, — спросил Лвуми, всё ещё не веря в происходящее.

— О, это не является простым совпадением. В нашем мире существует множество загадочных явлений, которые могут привести к таким встречам. Иногда судьба сводит людей и существ разных миров вместе, чтобы выполнить важные задания или просто для того, чтобы открыть им что-то новое, — пояснил мегалорикс.

Лвуми молча впитывал его слова, пытаясь осмыслить всё, что он только что услышал. Его ум был полон вопросов, и он чувствовал, что его жизнь навсегда изменилась.

— Теперь ты стал частью нашего мира, Лвуми. Тебе предстоит многое узнать и понять, и я готов помочь тебе в этом, — сказал Аа-аи, улыбаясь. Однако сам Лвуми всё ещё не мог поверить в происходящее.

— Что же это за задания или открытия могут ждать меня в вашем мире? — спросил он.

— Ты стал частью нашего мира, потому что у тебя есть особая связь с ним. Ты обладаешь способностями, которые могут помочь как тебе самому, так и нам, — ответил Аа-аи, его желтые глаза светились загадочным светом.

— Что же это за способности? — спросил Лвуми, испытывая смесь удивления и недоумения.

— Ты обладаешь редким даром видеть и понимать то, что большинство людей не в состоянии заметить. Ты пересекаешь границы между нашими мирами, и твоя судьба связана с выполнением важной миссии, — объяснил мегалорикс.

Лвуми внимательно слушал слова Аа-аи, пытаясь ухватить смысл сказанного. Он чувствовал, что перед ним открылась огромная вселенная загадок и приключений.

— Что же мне нужно делать? — спросил он, готовясь к тому, чтобы принять свою новую судьбу.

— Тебе предстоит пройти через множество испытаний, раскрыть свои способности и найти свое место в этом мире. Ты будешь исследовать невиданные до этого места, встречать удивительных существ и узнавать тайны, которые скрыты от большинства людей, — сказал Аа-аи, и его слова звучали как предсказание...