Хуже всего пришлось Джиробо. На старте у него была только огромная физическая сила, склонность к стихии Земли и постоянный голод. И ни малейшего представления, как из этого получить работающие техники. Его привезли в деревню Звука, дали пару уроков, как чувствовать чакру и направлять её движение, и бросили посреди улицы — крутись, как хочешь. Орочимару свято верил в силу естественного отбора. Первые недели парень работал за еду, прятался от настоящих ниндзя, дрался с такими же неудачниками, как он сам, и развивал свои навыки в тайдзюцу, даже не мечтая о чём-то большем. Возможно, так бы он и стал "Рок Ли местного разлива", если бы однажды над ним не сжалился старенький сенсей, которому Джиробо бесплатно помог нарубить дров. Глядя, как мальчишка безуспешно выкрикивает названия техник, снова и снова пытаясь изменить форму камня, пожилой мастер покачал головой и пробурчал:
— Так ты ничего не достигнешь. Видишь ли, парень... ни одно дзюцу не было дзюцу, когда его создавали.
После чего повернулся и пошёл прочь. В классическом стиле восточных коанов.
Джиробо не был интеллектуалом, поэтому ему понадобился почти месяц, чтобы понять смысл откровения. Но когда до него наконец дошло, он аж подпрыгнул. Всё стало удивительно просто! Когда вы тычете врагу в морду кулаком — это ещё не рукопашный бой и тем более не тайдзюцу. Когда вы видите яркий красочный сон — это ещё не гендзюцу. Точно так же, когда вы направляете течение воды с помощью чакры — это ещё не Суитон. Когда вы крутите в ладони комок нейтральной чакры — это ещё не Расенган.
Сначала десять минут на то, чтобы наполнить вещество своей чакрой, не теряя контроля. Потом ещё полчаса, чтобы вылепить из податливой субстанции желаемую форму. И ещё полчаса, чтобы заставить её двигаться, не теряя стабильности. И вот первый земляной человечек неуклюже топает свои первые шаги... первые два шага... потом разваливается.
Разумеется, в бою такое совершенно неприменимо. Но именно с этого начинается создание техники. А потом вы повторяете те же действия десять тысяч раз. Пока эта форма не отложится у вас в подсознании. Пока не начнёт вам во сне сниться (в кошмарах). Пока вы не сможете её исполнять с закрытыми глазами, со связанными руками, с вырванным языком... пока ваша чакра, как хорошо дрессированный пёс, не начнёт прыгать по первому свистку. Лишь тогда исполнение техники сократится до секунд. Лишь тогда она станет пригодна для применения в бою, где никто вам не позволит сидеть и медитировать. Лишь тогда она сможет называться гордым словом "дзюцу" — то есть "мастерство".
А как же печати? А печати не нужны. Тот, кто технику создавал своим потом и кровью — тот всегда сможет её повторить без всяких смешных жестов руками. "Прикрепление" техники к определённой последовательности печатей делается потом, когда она готова и отработана. Причём делается с одной из двух конкретных целей. Либо для того, чтобы её можно было передать ученику, либо, чтобы не забыть самому, не утруждая себя нудными повторениями.
— Я не уверен, что все шиноби создают свои ниндзюцу именно так, — закончил Джиробо. — Но у меня другого способа никогда не было. Только вылепить вручную, а потом очень много раз повторять...
— Заякоривать техники на печати тебя научил Орочимару-сама?
— Нет, Кимимаро. Это уже потом было, когда я доказал, что чего-то стою и меня взяли в команду. Тогда я и джуин получил...
— Но медленно изменить форму любого твёрдого тела ты можешь прямо сейчас? И тебе не понадобится создавать для этого отдельное дзюцу?
— Ага. Ты только скажи, какая форма тебе нужна, и я за час-два что угодно сделаю.
— Но надо думать, хенге и каварими создавали как-то иначе... очень уж они сложны, нынешние пользователи вообще не понимают, как они работают...
Так, стоп. Я сказал... пользователи?!
Как учат запускать программу начинающего юзера? Пуск-Мой компьютер-Диск С-Program Files-...
Тигр-Свинья-Бык-Собака-Змея...
Джиробо и подобные ему — у нас уже, получается, юзеры продвинутые. Он умеет свои действия записывать в виде макроса — а может быть даже откомпилировать их в исполняемый файл. Но это фигня по сравнению с настоящими программистами-хакерами типа Сенджу Тобирамы или того же Орыча — эти напрямую С КОДОМ РАБОТАЮТ. Хотя полного понимания принципов работы системы, скорее всего, и у них нет.
Но если есть программа, значит должен быть и компьютер, на котором она выполняется. Где-то должна находиться вычислительная система невероятной мощности, способная рассчитывать субмолекулярные преобразования живых организмов в реальном времени. Мозги шиноби однозначно такой системой не являются — они не ходячие компьютеры, максимум ходячие терминалы...
Найти и подчинить эту систему — значит стать практически всемогущим. Если, конечно, меня не сотрёт походя какой-нибудь местный антивирус. Так что спешить не надо... откинем пост-сингулярные фантазии и займёмся пока компьютерами более скромными, тёплыми и ламповыми.
— Кидомару, ты ведь занимался этим вопросом... Как вообще в вашем мире изготавливают микросхемы? Тоже с помощью чакры?
— Изготавливают что?
После получаса беседы на разных языках выясняются очень интересные вещи.
В этом мире никто не изобретал не только микросхем, но даже транзисторов. Вся полупроводниковая революция обошла вселенную Наруто стороной. Электроника до сих пор осталась на уровне ламп. Скоростные вычисления осуществляются при помощи фуиндзюцу.
Простейшее реле (поток чакры, запирающий другой поток чакры) вам изобразит на бумаге любой школяр. Если у школяра есть кое-какой талант к фуиндзюцу, то он из нескольких таких реле вам не глядя начиркает простенькую логическую схему. Берём большой лист (где-то пять на пять метров), много чакропроводящей краски, сотню генинов, которым нужен зачёт. Рисуем десять тысяч "транзисторов" — вот вам и первый процессор. Правда, с тактовой частотой меньше килогерца, и чакру этот монстр жрёт, как целая армия теневых клонов. Но тут нам на помощь приходит другая функция той же фуиндзюцу. Берём всю эту гигантскую схему, обводим кругом с определёнными символами и.... запечатываем. Получается кружочек размером с отпечаток пальца. Энергопотребление падает до игрушечных величин, а быстродействие подскакивает до нескольких мегагерц. Просто за счёт уменьшения расстояний. Остаётся только перенести полученную печать на что-нибудь более твёрдое — металл или камень. И всё, готов микропроцессор.
— И вы это всё можете сделать?! — я смотрю на своих тюремщиков уже совсем другими глазами.
— Ну да, — пожимает плечами Кидомару. — А чо тут сложного-то? Я программу пишу, призываю пауков, они сетку заплетают, потом мы все вместе её запечатываем, толстяк переносит... Мы так уже делали, когда новый комп нужен был. А то барыги за готовую счётную печать знаешь как дерут...
Умереть не встать! Четыре скучающих подростка заменяют собой целый производственный цикл для высокотехнологичного устройства! Инженеры IBM и Apple дружно вешаются на подтяжках!
И такой потенциал они расходуют на рукопашные бои?! Орыч, да ты свихнулся! Как и весь твой больной на голову мир!
"Материнская плата" тоже чертится вручную. Монитор делается из чакропроводящей бумаги и краски, способной менять свой цвет.
А вот понятия жёсткого диска в этом мире просто нет. Не придумали. Есть ПЗУ (информация вносится при изготовлении, изменению не подлежит) и ОЗУ (чакрозависимая память, содержимое постоянно меняется). Обе реализуются специализированными печатями на карточках размером с ладонь.
Соответственно, нет и понятия операционной системы — только прикладные программы. Если вам нужно заставить компьютер решать другую задачу (скажем, превратить игровую приставку в медицинский монитор) вы просто вынимаете одно ПЗУ и вставляете вместо него другое.
Спрашивается, как изготовить в таких условиях компьютер, на котором пойдут программы 21 века? Хотя бы старенький DOS, не говоря уж о более современном софте? Ответ — недостаточно данных. Сперва нужно узнать, что именно сохранилось в корабле.
Решено — вылазка сегодня ночью!
Ирония ситуации состояла в том, что меня этот корабль поразил не меньше, чем моих новых друзей.
Он ведь был запущен через полвека после моей смерти! А 50 лет для технического прогресса — это ой-ой-ой! Для меня он был почти столь же загадочен, как какой-нибудь инопланетный звездолёт. Разве что на настоящем инопланетном корабле я бы не смог читать надписи в коридорах.
Кстати, насчёт чтения надписей... проблем у нас набралось более чем. О том, чтобы выпустить опасного пленника из тюрьмы — и речи быть не могло. За такое разгильдяйство Орыч бы всю Четвёрку на месте закопал — и был бы прав.
С другой стороны, разведка без меня не имела смысла. Тут словесных описаний недостаточно. Я должен был лично видеть, что там происходит. К счастью, технология видеокамер была в этом мире известна, и после нескольких проб и ошибок Кидомару смог наладить трансляцию на экран в моей комнате.
Сказать по правде, кормовые отсеки меня не впечатлили. У этого корабля были химические двигатели. Химические, мать вашу! Я был уверен, что уж во второй половине двадцать первого века человечество наконец освоит ядерный привод!
Нет, реактор на корабле тоже был. Более того, реактор не атомный, а термоядерный — на мюонном катализе. Я восхищённо присвистнул — всё-таки довели потомки технологию до ума. Но к сожалению, использовался этот реактор лишь как силовая установка — в частности, для запитки ионных двигателей, маломощных, но почти вечных.
По-настоящему приятные сюрпризы начались, как только мы перешли в средние отсеки. В первую очередь — в медицинский модуль.
Прочитав ярлык на баночке с синеватой жидкостью в аптечке первой помощи, я чуть не подпрыгнул.
— Кидомару, хватай её немедленно! Это респироцитный раствор!
Новые знакомые посмотрели на меня с удивлением. Пришлось прочитать им небольшую лекцию.
Респироциты — искусственный аналог эритроцитов. Их придумали ещё при моей жизни, хотя тогда существовали лишь экспериментальные прототипы. Крошечные капсулы из сапфира, способные поглощать кислород в лёгких и выпускать его в капилярах. Из капиляров в лёгкие, они, в свою очередь, доставляют углекислый газ. Только респироциты в сотни раз более эффективны, чем обычные красные кровяные тельца — каждый из них переносит гораздо больше молекул кислорода. Инъекции пятидесяти кубических сантиметров раствора достаточно, чтобы заменить по транспортной эффективности весь объём крови человека. А если заменить на раствор респироцитов один литр крови — пациент сможет не дышать до четырёх часов.
— И что тут такого? — Кидомару явно не понимает моего восторга. — То же самое можно сделать обычным дыхательным дзюцу. Как, по-твоему, я сейчас дышу?
Теперь уже лекцию приходится выслушивать мне. Увеличивать с помощью чакры транспортную способность крови умеют все ирьенины, а также большинство ниндзя, владеющих Дотоном или Суитоном — это необходимо, чтобы долгое время сидеть в засаде под водой или под землёй.
— Но для поддержания такой накачки нужна концентрация?
— Ясен пень. Если я тут сейчас вырублюсь, то сдохну в две минуты. Драться с накачкой невозможно — расслабишься, пузыри кислорода в крови убьют нахрен.
— Тогда ясно. А респироциты способны функционировать вообще без участия пользователя. То что нужно для сердечника вроде Кимимаро. В режиме жизнеобеспечения остановка сердца — мелкая неприятность, на перезапуск есть минут двадцать. И всё это время пациент даже сознания не теряет.
— И ты думаешь, эта хрень до сих пор работает? Через полмиллиона лет?
— Респироциты — почти сплошная механика, электроники в них минимум. Они сделаны из очень прочного и химически инертного материала. И их никто не трогал за все эти годы. Нет причин для порчи.
— Эй, а топливо в них не испортилось за это время?
— У них нет аккумуляторов или топливных баков. Они используют в качестве источника энергии глюкозу из крови носителя.
К сожалению, остальные медицинские препараты и приборы такой долговечностью не отличались. Так например, пакетик с васкулоидами, способными, если верить описанию, заживить тяжёлые раны за полчаса и мгновенно остановить кровотечение, превратился в какую-то дурнопахнущую слизь. Универсальный диагностический блок только искрил при попытке его запустить. Лекарства и химикаты, несмотря на герметичную упаковку, полностью разложились, зачастую вместе с упаковкой. Пока корабль был в космосе, они хранились при температуре, близкой к абсолютному нулю, но посадка на планету их убила.
Но всё-таки респироциты был далеко не последним приятным сюрпризом за день.
В вычислительном центре стоял... палантир. Нет, вот ей-богу не вру! Настоящий палантир, блин! Только не сферический, а кубический. Но все равно — разработчики этой штуки явно Толкина обчитались.
Представьте себе — глыба из цельного алмаза со стороной ровно в двадцать пять сантиметров. И это — компьютер. Монокристаллический компьютер — моноблок в самом буквальном смысле слова. Любая из шести граней может служить монитором, контактной клавиатурой, сканером и солнечной батареей. Все вычислительные схемы, блок питания, запоминающее устройство — всё врощено непосредственно в кристалл, почти всё из разных форм углерода, с незначительными добавками других веществ. Движущихся частей — ноль. Полостей — ноль. Каждый модуль трижды продублирован. Фуллереновые вставки позволяют держать довольно сильные толчки, так что если обычный алмаз можно разбить ударом молотка, этот — чёрта с два. И ко всему прочему, эта хрень ещё и способна саморемонтироваться — выращивая новые транзисторы и ячейки памяти взамен повреждённых космическим излучением. Потомки явно старались создать действительно вечный компьютер. И это им, что самое невероятное, удалось.
Но если они могли строить ТАКУЮ вычислительную технику — почему не поставили аналогичное устройство управлять кораблём? Компьютер в рубке управления накрылся медным тазом и восстановлению не подлежал — у него-то движущиеся части очень даже присутствовали.
Впрочем, эта загадка продержалась недолго. За сверхнадёжность создатели "кубика" заплатили производительностью. По мощности "вечный компьютер" был примерно равен настолке, которую я купил в 2015 году. А корабельный комп... ооо, эта штука, если верить спецификациям, была чуть ли не полноценным искусственным интеллектом. Как он работал, я в точности так и не понял... но квантовые технологии там точно присутствовали.
— Я это никому не отдам! — Кидомару всеми шестью руками прижал драгоценный кубик к груди. — Это мой трофей!
— Орочимару-сама ты тоже так скажешь? — ехидно уточнила Таюя.
— Зачем Орочимару-сама компьютер? Новых дзюцу из него не вытащишь!
— Послушай, Спайдермен. Нам нужно как можно быстрее извлечь важную информацию, которая хранится в этом корабле. В том числе и игры. А на чём их запускать — вопрос второстепенный. Многие из них могут идти на много более примитивных платформах. Да и на кубе поиграть тебя пускать будут. Если же мы не разберёмся, как им управлять — впятером это делать гораздо сподручнее, поверь — то в проигрыше окажемся все, включая тебя.
