Вернуть жизнь(рабочее название)

У меня от удивления вытянулось лицо, я даже перестала вертеться около очага.

— Ооо! Хорошо, что ты меня предупредила! А как мне тогда их называть? Хорошо, например, вождь у нас один и будет понятно к кому я обращаюсь, а вот если мне нужно обратиться к какому-то определенному воину, как дать ему понять это, не называя имени?

— Для этого есть разные способы. Самый простой из них, это когда, произнося его статус, мысленно представляешь образ. И он сразу поймет, что ты обращаешься к нему.

— Не думаю, что представлять его образ, это самый легкий способ,— с сомнением протянула я. — Ну, а если я не буду знать, как он выглядит, что мне делать?

— Ох, Сагар, вечно ты все усложняешь! Ладно, если уж тебе так захочется назвать кого-то по имени, говори сахир Тахир — вождь Тахир или карген Торгх — воин Торгх. Ну и так далее. Ясно?

— Ага. Чтож, тогда мне надо побыстрее выучить язык.

— Правильное решение, — одобрительно кивнув, жрица полезла в нишу.

— Сагар, подойди-ка ко мне.

С трудом подавив горестный вздох, что меня пытаются оторвать от тепла, я приблизилась к Тахрсе.

— Руки вытяни! — скомандовала она и тут же положила на них тяжеленный талмуд, за ним еще один, я начала прогибаться под их весом. "Язык, по-моему, я не учить буду, в меня его будут вбивать!". Завершила конструкцию на моих руках стопка тонких листов, пара перьев и небольшая баночка.

С сомнением посмотрев на качающуюся меня, Тахрса сказала:

— Неси к кровати и постарайся ничего не уронить.

— Легко сказать постарайся, — начала бурчать я себе под нос, продвигаясь к указанному месту — столько наложила, а потом "постарайся"!

— Я все слышу!

Ах, ты черт!

— И не ругайся!

— Тахрса! Ты откуда мои мысли слышишь, я ведь твой образ не представляла!

— Амиар, мне их даже читать не надо, они все у тебя на лице написаны.

Я возмущенно уставилась на жрицу, как же, на лице! Та же, не обращая внимание на мое сопение, села на кровать и, взяв листок с пером, приглашающее похлопала на место рядом с собой.

"Эх, тяжела судьба ученическая!". Вздохнув, я опустилась рядом и принялась внимательно слушать своего учителя.

— Итак, наш язык называется "агрхг" или язык нечисти. На нем говорят все виды...

— Виды чего?— перебили я ее.

— Виды нечисти.

— Так нечисть это, что не раса? Ну, там, как эльфы, люди?

— Нет, хоть мы имеем и одни корни, но каждый из нас пошел по своему эволюционному пути. Наш вид называется "Сахи".

— А какие еще есть?

— Ну, если не брать в расчет различные смеси и очень малочисленные виды, то существует еще три ветви: Рахг, Логл и Тарг.

— А чем они от вас отличаются?— моя любознательность не знала границ.

— Рахгы — это скальные жители, у них пыльно-серый окрас, который настолько хорошо позволяет им сливаться с местностью, что даже зоркий взгляд эльфа не способен их заметить. К тому же это самые быстрые существа нашего мира.

Логлы — обитают в воде, у них нет глаз, ног и рук, все это заменяет им огромный зубастый рот, поговаривают, что они им даже слышат. Все тело покрыто зеленой слизью, которая является основным ингредиентом многих лекарственных зелий, что делает данный вид нечисти очень популярным среди охотников.

Тарги — они чем-то похожи на нас, только у них имеется еще две дополнительные конечности. Из боков растут что-то вроде щупалец, они очень подвижны. После совершеннолетия на его конце отрастает ядовитый шип, яд, которого смертелен.

Чтож, краткий экскурс в историю видов окончен. Давай-ка займемся языком. Так, на чем мы остановились...Ах, да...На агрхге говорят все виды нечисти. Язык довольно простой, так как говоришь ты только самую суть, а эмоциональный окрас передаешь в мыслеречи. Пока все понятно?

-Да. А для мыслеречи надо представлять образ собеседника?

— Все верно. Для начала почитаем, как правильно произносятся буквы в агрхге.

И понеслось. Сначала мой мучитель...эээ...то есть учитель заставила меня выучить все буквы и как они произносятся, а, учитывая, что там все буквы произносятся сочетаниями "хрг", "грт", "хгт" и тому подобные, то на третьем часу этой пытки я запросила пощады.

— Тахрса, я больше не могу! Пощади!— и, откинув в сторону перо, я упала на кровать, — Сколько можно надо мной издеваться, я скоро язык сломаю!

— Кто-то недавно рвался к знаниям, — нахмурившись, сказала она.

— Я не думала, что будет так сложно. Может, лучше я продолжу общаться так, как сейчас мысленно?

— Если тебе так хочется, то, пожалуйста, — тон мысли-слов Тахрсы стал холодными и резким. — Разговаривай мысленно, но помни, пуская кого-то себе в голову, что этот кто-то может захотеть не только прочитать твои слова, но возможно узнать и мысли или залезть в твои воспоминания.

— Что? В каком смысле залезть в воспоминания?

— А что ты думала? Одно дело эмоции, а другое мысли. Они идут по двум совершенно разным каналам. Канал эмоций несет только их и по нему, грубо говоря, добраться до мыслей не возможно и в случае необходимости в любой момент можно закрыть. Канал мыслей пропускает твоего собеседника в голову, где он, в зависимости от умений и желаний, может творить все что угодно. Так что мысленно можно разговаривать только с теми, кому ты по-настоящему доверяешь. Да и еще одно, при мысленной речи невозможно соврать.

Слова жрицы меня напугали. Сейчас, когда я лишилась памяти, она воспринималась мною, как нечто особенно ценное. То, что делает тебя личностью, заставляет чувствовать намного увереннее. И когда она вернется, позволить, что бы кто-то без моего ведома шарился в ней!? Да ни за что на свете! Это только мое! Не смотря ни на что, выучу этот чертов язык!

— Тахрса, прости меня. Я не знала, к каким последствиям может привести такое общение. Давай продолжим обучение, — я постаралась погасить бушевавшие во мне эмоции и как можно более спокойно говорить-думать.

Н ечисть задумчиво на меня посмотрела и произнесла:

— Из тебя получиться хорошая жрица, — и улыбнувшись, продолжила, — а при должном старание возможно и Великая.

Как же тогда ошибалась, говоря эти слова, моя милая Тахрса! Знай она, что сотворит ее ученица, то никогда не стала спасать мою жизнь. Но это все случится гораздо позже, сейчас, же она, возможно, видела во мне спасение для своего народа...огромное заблуждение...

— Я буду стараться!

— Ха-ха-ха, ну-ну, значит, хочешь быть Великой? Тогда давай заниматься.

Я принялась с большим рвением выполнять все задания жрицы, стараясь как можно быстрее освоить 'агрхг'. И даже не потому, что хотела стать Великой, а потому что хотела защитить свои мысли и память от грозящей им опасности.

За упорной работой пролетел день, в комнате стало темно, лишь очаг продолжал дарить обитателям этого маленького жилья тепло и оставался единственным источником слабого освещения. Жрица потянулась всем телом и, отложив в сторону, лежащую на ее коленях книгу, произнесла:

— На сегодня хватит. Ты неплохо поработала, надеюсь, завтра твой энтузиазм не пропадет.

— Тахрса, даже не сомневайся, в изучении языка я буду очень упорна. А другие расы на каком языке разговаривают?

— Вообще-то всеобщим считается язык людей, он также является родным и для оборотней. У эльфов есть свой — 'эльнониэль'. А гномы разговаривают на 'фреорхе'.

— Ты знаешь эти языки? — спросила я, чем удивила нечисть.

— Всеобщий и эльнониэль, из фреорха лишь несколько фраз. Зачем тебе это, неужели хочешь и их выучить?

— Да, — решительно сказала я.

— Чтож, рада, что ты делаешь правильные выводы из моих слов, — жрица серьезно смотрела на меня,— Ладно, уже поздно, давай поедим и будем ложиться спать, завтра будет твое принятие в племя.

Глава 7

Принятие в племя

Только-только начал разгораться рассвет, разгоняя тьму. Она противится, и не хочет сдавать за ночь завоеванные позиции, несколько мгновений идет молчаливое, ожесточенное сражение между тьмой и светом, кажется еще мгновение и тьма победит, но нет, к месту битвы уже спешит яркое солнце, освещая своими теплыми лучами землю, и тьме приходится бежать прочь, прячась в темных норах и пещерах в ожидании ночи, когда в новой битве опять сойдутся два вечных противника.(переделать)

Луч солнца светил в самое лицо, прогоняя сон. Так не хотелось просыпаться, сегодня в отличие от вчерашней ночи мне снилось, что-то очень приятное. Вспомнить, что именно не получалось, но все равно в душе оставалось теплое и нежное чувство. Еле оторвав себя от кровати, я потянулась. Тахрсы уже не было, интересно, куда это она с утра пораньше убежала, хотя Тахрса же жрица, помимо меня у нее еще целая куча обязанностей и дел. Что ж, тогда будем завтракать в одиночестве. Придя к такому решению, я пошла к очагу. На нем уже вовсю бурлил мой утренний завтрак. 'Когда только она все успевает?'— промелькнула в голове удивленно-восхищенная мысль.

Достав из ниши чашу и наложив себе горячего супчика, я уселась на пол и приступила к трапезе. 'Сегодня, видимо для разнообразия, мой организм решил обойтись одной порцией' — сыто подумала я. Посидеть в праздном и сытом безделье мне не дала вернувшаяся жрица. Вихрем, залетев в хижину, она, увидев разомлевшую меня, от возмущения, даже всплеснула руками:

— Сагар! Что ты сидишь? У тебя сегодня такой важный день!

— Эээ...и что мне надо делать, я ведь ничего не знаю о предстоящем событии.

— Ох, связалась с тобой на свою голову, — начала ворчать нечисть себе под нос, доставая из ниши белое одеяние.

В отличие от моей туники оно было длинным до самых пят и совершенно чистым, без какой-либо вышивки.

— Ритуал принятия состоит из нескольких ступеней, — начала объяснять жрица, — первая ступень это ритуал омовения, оно олицетворяет твое физическое очищение, затем вторая ступень — молитва, она будет проходить на центральном месте нашего поселения...

— Подожди! Я же не знаю молитвы!

— Не перебивай, Сагар! Молитву произносить буду я, тебе только надо будет повторять за мной,— я облегченно вздохнула,— затем третья ступень — разрешение...его мы спрашивать у Сииры. И наконец, последняя ступень — нанесение отличительного знака нашей расы тебе на плечо.

— А как будет спрашиваться разрешение у Богини?

Но ответить на мой вопрос Тахрсе не дала открывшаяся дверь. С поклоном в хижину зашли три нечисти, на них были такие же белые одеяния, что и то, которое недавно достала жрица, за тем лишь исключением, что по подолу были вышиты руны, в них я узнала буквы агрхгского алфавита.

— Гарах сарт, Схидира!

— Таргарх! — важно кивнув, ответила Тахрса.

Еще раз низко поклонившись три существа исчезли в дверном проеме, чтобы через мгновение ввернуться, неся большую тяжелую лохань. Пройдя в центр комнаты, они поставили ее на пол. Лохань была наполнена чем-то красным, мало похожим на обычную воду, слишком вязким была жидкость, от нее шел дурманящий, опьяняющий запах, он мешал сосредоточиться на мыслях, вгоняя меня в непонятный транс. Я не отрывая глаз, смотрела на мерное покачивание жидкости. 'Хотя с чего ей колебаться, ведь лохань никто не трогает?' — пришла и резко пропала удивленная мысль. Внезапно, до моего слуха стала доноситься песня, непонятная, но ритмичная. С трудом, сосредоточившись, я поняла, что это пели три сахи, принесшие бочку. Но только стоило прислушаться к ритму их пения, как новый транс уже окончательно поглотил меня. Теперь за всем действием я наблюдала как будто со стороны. Вот ко мне подходит жрица, осторожно снимая с меня тунику...

— Ак брак сата-а-арх! — новая строчка песни, новый виток погружения в транс.

Я медленно, с помощью жрицы опускаюсь в лохань. Резкий запах ударяет в ноздри, его я узнаю из тысячи, это запах крови. Жрица с головой погружает меня в нее, мой рот сам открывается и начинает глотать соленоватую жидкость, я уже почти захлебываюсь, но Тахрса успевает вовремя вытащить на поверхность мою голову.

-Акаин грахх такаар! — песня не прекращается, становясь, то протяжнее, то убыстряя ритм.

Жрица, тем временем, начинает омывать мое тело, аккуратно трет комком травы мои руки. Я отстраненно наблюдаю за ее действиями, что-то в ее работе смущает мое одурманенное сознании, точно! Она же не моет, а наоборот втирает кровь в мою кожу. Порываюсь ей сказать об этом, но тут к песни присоединяется барабаны, и все мысли враз вылетают из головы, уступая место только песни и ритму, ритму и песни.

-Акаин тар вааах, — бум-бум-бум

— Стаар агр тар

Ваагр тар варг

Агл вагрх торхаан! — и при каждом слове бум-бум-бум.

В голове слова стали сливаться в один бум-бум-бум, пульсируя в висках, заставляя тело содрогаться под звуки невидимого ритма. Напряжение внутри стало нарастать, еще немного и я не выдержу, просто взорвусь от энергии, бушующей во мне.

И вот, когда все во мне достигло почти апогея, музыка неожиданно прекратилась. Тело расслабленно откинулось на края лохани, я наслаждалась тишиной, установившейся вокруг, было так тихо, что я слышала стук собственного сердца. Но наслаждаться долго покоем мне не дала жрица, с помощью певчих вытащив меня из лохани, они стали надевать на меня белое одеяние. Хотя, после соприкосновения с моей кожей оно становилось, уже не белым, а все в красных разводах. Наконец, покончив с одеянием, они повели меня к выходу. Я почти безвольной куклой повисла на их руках, с трудом переставляя ноги, сознание никак не желало возвращаться в тело, предпочитая со стороны следить за происходящим.

И происходящее не заставило себя ждать. Через открытую дверь, я увидела, как от самого входа до находящегося в самом центре импровизированного круга из хижин, возвышения, по обе стороны неподвижными изваяниями застыли соплеменники Тахрсы, если бы не пристально следящие за каждым нашим движением глаза, их и вправду можно было принять за статуи, вылепленные гениальным мастером. Несколько мгновений постояв в дверном проеме, жрица сделала шаг на улицу. Следом за ней, певчие и я покинули пределы дома. Жрица ступала медленно и величественно и мы, попадая под влияние ее силы, подстраивались под такой шаг. Вокруг стояла невероятная тишина, было слышно, как скрипит под нашими ступнями земля. Мы шли мимо моих почти соплеменников, казалось, здесь собралось все племя, в рядах стояли не только мужчины, но и женщины с детьми. Странно, но стариков не было совсем, они или не пришли или в условиях трудной здешней жизни сахи просто не доживали до этого возраста. Пока я размышляла на данную тему, мои проводницы довели-донесли мое тело до возвышения. Это был большой деревянный помост, на нем уже находился вождь и жрица, к нему вела крутая широкая лестница, по которой-то и стали подниматься мы. Мгновение и я оказалась, стоящей рядом с ними. Певчие, передав обязанности опоры вождю, покинули возвышение. Меня осторожно, чтобы не поранить нечаянно когтями, держал за талию вождь. Он подбадривающее улыбнулся, лучше бы он этого не делал, будь я в нормальном сознании, то обязательно грохнулась в обморок от жуткого вида его улыбки.

Тахрса подошла к краю сцены и обращаясь к стоящей внизу нечисти произнесла: