Я1

— Конечно, любимая, — ответил я. Она поцеловала меня в щёку на прощание. Больше живой я её не видел. Мы с Надей бродили по лесу, наслаждаясь погожим деньком, она собирала шишки и напевала какую-то неразборчивую жизнерадостную песенку. Её щеки раскраснелись, она выглядела настоящей красавицей. Потом она высоко подпрыгнула и растянулась на снегу, раскинула руки и уставилась в безмятежное небо. Кажется, ей было хорошо. Я любовался этой прелестной картиной, стоял, облокотившись на незнакомое дерево и курил местный табак. Вдалеке показалась фигура в чёрном и она быстро приближалась. Вскоре я узнал старика, живущего с нами по соседству. Он бежал ко мне.

— Что случилось? — воскликнул я, увидев его затравленный взгляд. Дед остановился передо мной задыхаясь и кашляя:

— Беги, — прохрипел он, — Может ещё успеешь!

— Что произошло???

— Игнат вернулся. Все знают, он ненавидит Катьку... Так что беги, сынок, спасай её, если успеешь!

И я побежал. Я бежал так, как никогда не бегал до этого. Белое полотно снега слилось в размазанное пятно у меня перед глазами. Я едва различал силуэты деревьев, казалось, мир расплывался подобно картинке, нарисованной акварелью, на которую пролили воды. Наконец я достиг деревни. Горло жгло, ноги промокли и заледенели, но я не чувствовал ни того, ни другого. Наш дом выглядел как и прежде, только входная дверь и калитка оказались распахнутыми настежь. Ещё не войдя, я уже понял, что не успел. Прихожая выглядела ужасно, на полу валялись остатки сломанной мебели, кухонная дверь болталась на одной петле. Катя лежала на полу в луже крови, её руки были раскинуты в разные стороны, точно также лежала на снегу счастливая Надя. Не было сомнений в том, что она мертва, но я всё же подошел поближе. Хрустнула битая посуда под чьим-то тяжелым ботинком, я резко обернулся на звук. В дверном проёме стоял крупный широкоплечий мужик и смотрел на меня. Спустя секунду на мою голову обрушился черенок от лопаты.

— Тихо — тихо, — воскликнул старик и едва успел отскочить. Не придя в себя окончательно, я слепо ударил кулаком воздух и только потом открыл глаза. Я лежал на узкой неудобной кровати, обстановка была не знакомая.

— Где я? — язык с трудом ворочался, в горле пересохло и саднило. Дед оказался догадливым и уже протянул мне стакан воды. Я выпил его залпом, захлебываясь и попросил ещё.

— Я решил, что вам с Надюшей лучше пока перебраться ко мне, — пояснил он, слегка смущаясь под моим тяжёлым взглядом, — Ну по крайней мере, пока ты не придёшь в себя. Катина сестра ведь не может о себе позаботиться...

Когда он упомянул о Кате, я едва не завыл от горя. Старик быстро вышел и прикрыл за собой дверь. Я опустился на подушку и уставился в деревянный потолок. Голова готова была лопнуть от боли, по всем признакам, у меня очередное сотрясение. Я стиснул зубы. Лучше бы этот урод убил меня! Я бы не задумываясь отдал жизнь за Катю, но вот он я — живой, валяюсь тут, а ее уже нет. Я отомщу! Я убью этого сволоча!

— Дед, а дед!

— Что?

— Помоги мне встать!

— Надя пусть пока останется у тебя.

— Куда ты собрался?

— Попытаюсь достать оружие! Уверен, здесь кто-то должен его продавать!

— Конечно, — кивнул дед, — Пойдём, я отведу тебя к своему приятелю, он как раз торгует оружием.

Мы вышли из его дома и направились куда-то вверх по дороге. За то время, что я был в отключке (пара дней), снег засыпал деревню почти полностью. Крыши едва выглядывали из сугробов, некоторые хаты и вовсе занесло.

— Куда идём? — мне тяжело давался каждый шаг.

— Тут недалеко.

Старик проковылял к одному домику с покосившейся крышей и кулаком постучал в окно. Спустя минуту нам открыл дверь невысокий лысый хозяин. Они с дедом пожали друг другу руки, и тот покосился на меня.

— Это покупатель. Я ему сказал, что у тебя всё есть.

— Тогда пойдём.

Мы обошли дом, зашли в небольшой сарай и спустились по земляным ступенькам в подвал. Тесная комната была сплошь заставлена деревянными ящиками, на которых валялись груды разнообразного оружия, от холодного до огнестрельного.

— Выбирай, парень, — Разрешил хозяин и, пропустив меня, сел с папиросой на последнюю ступеньку. Старик устроился рядом с ним и они завели неспешный разговор. Среди всевозможного хлама я нашел вполне приличный нож, но нож мне был ни к чему. Я должен убить его быстро, всего одним выстрелом, и я знаю, что на этот раз я буду спокоен, хладнокровен, потому не промахнусь. Я отметил несколько "АК", но потом отбросил эту идею, они показались мне слишком громоздкими и я перевёл свой взгляд на пистолеты. Что же выбрать? Вот "токарев" в хорошем состоянии, а в самом углу я заметил новенький "макаров". Эх, была не была! Я взял "макаров".

— Я беру этот.

— Хорошо, — хозяин встал и вытер руки об штаны, — Чем будешь платить?

Я расплатился Катиным золотым браслетом, доставшимся ей от мамы. Удивительно, но золото ценилось даже здесь, видимо по привычке, ведь никакой ценности в этом мире оно, на мой взгляд, не имело...

Я попрощался с хозяином, старик вышел со мной и проводил меня до своего дома.

— Что делать будешь? — поинтересовался он.

— Пойду искать Игната. Есть соображения, где он может быть?

— Не знаю, — вздохнул дед, — Сходи в бар и аккуратно спроси у Лизы. Она не доложит.

— Спасибо, — поблагодарил я, и, увязая в снегу, пошёл прочь. В "баре", как назвал это сомнительное место старик, народу оказалось на удивление мало, всего три человека, зато запах стоял такой, что меня едва не стошнило. Игната здесь не было. Лиза вышла из подсобного помещения и вопросительно взглянула на меня.

— Плохо выглядишь, паренек. Выпьешь?

— Нет, спасибо. Послушай, я ищу Игната, ты не знаешь, где его можно найти?

Она покачала головой:

— Нет. Про него уже многие спрашивали, отвечаю тебе как и всем — один раз ко мне заходил пару дней назад, и больше не появлялся. Вон его приятель сидит, Гоша, спроси у него.

Гоша, высокий нескладный парень с большим носом, как раз задремал над кружкой, когда я подошёл и постучал по его плечу. Он хрюкнул и открыл глаза.

— Да?

Я решил обойтись без предисловий.

— Где Игнат? Он мне нужен.

— Мне тоже, — неожиданно заявил Гоша. — Мы с пацанами его второй день найти не можем! Обещал помочь в одном деле и исчез куда-то! Как сквозь землю провалился! А тебе зачем?

— Тоже обещал разобраться с одним дельцем... Ладно, пойду спрошу у кого-нибудь ещё...

— Можешь не трудиться! Мы уже всю деревню облазили! Здесь его точно нет, может опять на север пошел, пёс его знает...

Я отошёл, а он снова задремал. На выходе я столкнулся с рослой угрюмой девицей. У неё были запутанные чёрные волосы и крупные черты лица. В целом она неуловимо напоминала проститутку.

— Не знаешь, где Игнат? — нагло осведомился я. Длинные ногти вцепилась в мою руку:

— Пойдём покурим.

Мы вышли на свежий воздух. На улице разгулялась метель. Девушка потащила меня за дом, где не так сильно дуло.

— Итак? — спросил я, прикурив. Девица шмыгнула покрасневшим от холода носом:

— Я его женщина, — гордо возвестила она.

— Поздравляю. И давно?

— Уже несколько дней! Мы с ним здесь и познакомились. Покувыркались, то да сё. Говорил, что влюбился! Представляешь? Потом ушёл куда-то и пропал... Больше его никто не видел, я всех на уши поставила! Как будто испарился! — она сделала замёрзшими пальцами неопределённый жест, — И, если честно, у меня есть такое ощущение, что я его больше никогда не увижу... Но ты если все-таки разыщешь его, передай — я этого козла всю жизнь дожидаться не собираюсь! Найду себе кого-нибудь другого! Так и передай.

Я брел вперед незнамо куда, почти по пояс проваливаясь в рыхлые сугробы. "Прочь! Прочь отсюда!" — гнало вперед что-то в груди. Морозный воздух отдавался болезненным хрипом в легких. Деревня осталась позади. Оступившись, я кубарем скатился с холма, подняв тучу маленьких снежных хлопьев. Под холмом спала, закованная в лед, безымянная река. Хруст под ногой, и вот я уже стою на коленях в ледяной воде. А совсем рядом, смотрит из-подо льда он. Игнат. Он лежит неподвижно, подняв глаза к небу, а сверху, будто крышка хрустального гроба, корка льда, прозрачного, как стекло. Кажется, там, в глубине белой толщи угадываются красные разводы. Я хочу подняться, но одежда моя, пропитавшаяся водой, тяжела и тянет вниз. Шлепаюсь на грудь. Кричу! Отчаянье такое черное, что гасит собой все остальные чувства. Что-то происходит за спиной, там, на холме, но мне уже все равно. Я бесполезен! Я не смог даже отомстить за ту, которую любил больше жизни! Снова поднимаюсь. Неловкими пальцами расстегиваю "молнию" на кармане куртки. Сжимаю пистолет в руке. Хоть бы он не промок, хоть бы не подвел меня в самую последнюю секунду!.. Прижимаю дуло к виску... Выстрел!..

За мгновение до того, как закрыть глаза, я увидел побледневшую, взъерошенную Надю, склонившуюся надо мной. И свет померк.

Снова эта темнота! Я где-то её уже видел... Эти вязкие потоки мрака, они как будто тащат тебя за собой и одновременно в разные стороны. Мыслей нет. Чувств как будто тоже. Я лечу куда-то на покрывале из темноты.

Сердце скакнуло в груди. Мокрый асфальт обжёг ладони. Я с трудом поднялся на корточки, раскачиваясь взад-вперед, как собачка на приборной панели. Зрение постепенно приобретало ясность, исчезали цветные пятна и мир вокруг становился на место. Надо мной нависала бетонная громадина дома. "Улица Стромынка, дом 16" — значилось на табличке. Почувствовав поток холодного воздуха у себя за спиной, я обернулся и увидел девушку, лежащую на асфальте.

— Мы в Москве, Надя, — сказал я, почему-то шепотом. Она взглянула на меня и ничего не ответила.