Релт

Землянам требовалось потерпеть всего пару веков — и проблема бы решилась, как решалась она в бесчисленных иных мирах. Но терпеть они не пожелали.

"Если иного разума нет — значит нужно его сотворить", — решили люди. И принялись творить такое, что внеземные наблюдатели просто за головы похватались. За какие-то полтора века на Земле появилось не менее пяти новых видов разумных существ — киборги, геномодификанты, искусственные интеллекты, оцифрованные люди, синтеты.

По всем расчётам такое избыточное видовое разнообразие должно было привести к войне на взаимоистребление. Даже для зрелых галактических цивилизаций сосуществование двух разумных видов на одной планете — серьёзное испытание, требующее многовековой подготовки и усиленной Опеки. Ксенофобия — универсальный инстинкт. У естественных рас (и тех, кто от них произошёл) она формируется эволюцией. У полностью искусственных — закладывается при программировании, как антивирус.

И земляне, казалось, лишний раз подтвердили эту теорию — не официальную, но весьма популярную среди социологов ОС. С началом Первой Генетической войны сны об эльфах покинули Землю. Остались только наблюдатели, которым было запрещено даже показывать себя людям, не говоря уж о том, чтобы направлять их развитие. Только собирать информацию, пока не останется одна раса. Лишь после этого психоинженеры начнут подбирать к ней ключ, чтобы осторожно и с минимальным ущербом ввести в галактическое сообщество.

Но проходили годы, а земляне как-то не спешили истреблять друг друга под корень. То есть, воевать они, конечно, воевали — но вот до геноцида всё не доходило. В Первой Генетической геномодификанты отвоевали себе равные права с нормалами — и на этом успокоились. Белокурые, хвостатые, ушастые и прочие бестии совершенно не проявляли желания остаться на планете в одиночестве, или хотя бы загнать своих создателей в бараки. Оцифрованные люди не пытались выжечь биосферу, чтобы сделать мир более комфортным для себя — они ушли в космос, где много свободной энергии и мало коррозионных факторов. Даже квантовые ИскИны, по определению параноидальные, не спешили перекраивать физическую реальность под свои представления о безопасности.

А потом земляне сами, не дожидаясь гениальных прозрений из иных миров, изобрели волновой двигатель. Не прошло и сорока лет, как они (опять же самостоятельно) решились опробовать его на бодрствующем человеке...

— Итак, Орлан, я вынужден предупредить. Сотрудничество с постоянными потребителями услуг ПКП — инфоманами, как у вас их называют — связано с некоторыми проблемами. В то время, когда ваш Опекун будет вас навещать, часть функций ПКП будет автоматически отключаться.

— Какие именно? — нахмурился Орлан.

— Разные, смотря по ситуации. Ваша ассистентка, которую вы зовёте Кави, знает, как настраивать импланты, чтобы они не мешали Опеке.

— Ну это понятно, они всё знают. Окей, подробности я спрошу у неё позже. Я не настолько инфоман ещё. Пару часов без полного подключения протяну.

— Прекрасно. Могу вас заверить, что больше пары часов вам с Опекуном проводить и не придётся.

— А жаль, — улыбнулся Орлан. — Интересно же. Хорошо, какие ещё процедуры? Зачитать права, расписаться кровью, поклясться в вечной верности, поцеловать чучело патриарха?

— Приберегите свою кровь, господин Орлан. Она вам для другого понадобится. По вашим мыслям я вижу, что о процедуре Опеки у вас достаточно верное представление. Однако чисто для протокола — это не наше требование, это земное — прошу изложить, как вы себе представляете данную сделку.

— Хмм, ну как... Кто-то из вас меня укусит и выпьет часть крови. После этого у меня на шее — или в другом месте укуса, если я его выберу — появится след клыков, так называемая вампирская метка. Длительность существования этой метки зависит от возраста и силы укусившего — обычно чем сильнее вампир, тем дольше держится знак, но больше чем на шесть месяцев рассчитывать не стоит и лучше подновлять её вовремя, если я намерен продлить Опеку. Пока метка держится, я перестану стареть или взрослеть — мой биологический возраст остановится на том значении, когда метка была поставлена. Кроме того, наличие метки позволяет вампиру, который меня укусил, телепортироваться ко мне в любой момент. Это свойство будет использоваться двояко — во-первых, чтобы питаться от меня так часто, как это не повредит моему здоровью, и во-вторых, чтобы страховать меня от несчастных случаев. Если сил "моего" вампира окажется недостаточно для моей защиты, вместо него могут появиться другие — имеющие достаточную квалификацию, чтобы решить любую проблему, угрожающую моей жизни или здоровью. Если всех усилий Опекуна окажется недостаточно и я погибну по какой-либо причине, моя семья — или любое лицо по моему выбору — получит крупную компенсацию.

Земное слово "телепортация" Орлан использовал намеренно, чтобы подразнить собеседника. Он знал, что Релт почему-то терпеть не могут этого слова.

— Ваш Опекун имеет право появиться рядом с вами в любой момент — вне зависимости от того, подвергаетесь вы опасности или нет, — дополнил Лиан. — Кроме того, Опекун не несёт ответственности за вашу гибель, если вы осознанно и целенаправленно подвергаете себя опасности.

— Поясните этот пункт? — Орлану совсем не понравилось, как прозвучала оговорка.

— Поясняю. Если вы занимаетесь экстремальным спортом, политикой или бизнесом, вы должны предупредить вашего Опекуна заранее и согласовать с ним дополнительные меры безопасности. Если вы целенаправленно атакуете другое чувствующее существо, с намерением причинить ему физический вред — Опекун имеет право не вмешиваться. То же самое — если вы осознанно и целенаправленно нарушаете законы той системы, в которой находитесь. В двух последних случаях ваш Опекун также оставляет за собой право уведомить об агрессии предполагаемую цель, а о правонарушении — местные органы безопасности.

Молодой человек кивнул. Звучало вроде бы достаточно разумно, хотя...

— Погодите, а если два последних пункта будут друг другу противоречить? Если местный закон требует от меня напасть на кого-то? К примеру, я полицейский, и наблюдаю преступление, за которое полагается расстрел на месте? Или меня призвали в солдаты и приказали атаковать врага? Выходит, независимо от того, выполню я приказ или нет, я всё равно останусь без Опеки — причём в самой неприятной ситуации, между двух огней!

— Прекрасно соображаете, господин Разрушитель первой имперской категории, просто прекрасно. Вы случайно не собираетесь стать адвокатом? Поясняю. С военными, полицейскими, палачами, мафиози, охотниками, мясниками и представителями других профессий, предполагающих насилие, договор об Опеке в период исполнения служебных обязанностей не заключается — при условии, что они выбрали свою работу добровольно. Если же государство или другая организация, или частное лицо каким-либо образом вынуждают вас прибегнуть к насилию — неважно, однократно или регулярно — вы можете отказаться от выполнения его требований, и по-прежнему пользоваться всеми преимуществами Опеки.

— То есть, — хмыкнул Орлан, — если убрать все обтекаемые формулировки, получается, что с вашей помощью любое существо на любой планете может закосить от армии — и никакой военкомат ничего не сможет ему сделать, потому что рядом тут же появится армия вампиров, готовых встать на его защиту? А заодно перекусить вне очереди?

— Если вкратце и очень грубо, — улыбнулся Лиан, — то именно так.

— Даже на планетах, не входящих в Опекаемые Системы, как Земля?

— Даже на них.

— Что я могу сказать... Хорошо устроились, господа кровососы!

Орлана охватил азарт, как при хорошей форумной драчке.

— А как насчёт лиц, уже совершивших преступление? Экстерриториальность, знаете, такая штука... Некто обворует всю родную планету, потом быстренько прибежит к вам, подставит шею и оформит Опеку? И всё, он неуязвим для руки закона?

— Такие попытки предпринимались неоднократно, — Лиан демонстративно облизнул клыки. — На любой планете обязательно найдётся десяток авантюристов, считающих, что они самые умные.

— И что с ними произошло? — Орлан невольно вздрогнул. Умом он понимал, что это просто дешёвая игра на публику, но инстинктам не прикажешь...

— Что ж, в какой-то степени их расчёт оправдался. Для правосудия своих планет они и в самом деле оказались недосягаемы.

— Но досягаемы для вашего?

— Разумеется. Опека гарантирует вам защиту от любых опасностей, в том числе от других релтов... но не от вашего Опекуна. Он в любой момент может выпить слишком много... или захотеть немного поиграться. Мы редко так поступаем... но оставляем за собой право. Именно на такие вот случаи.

— То есть выживание подопечного гарантировано только вашей доброй волей?

— С юридической точки зрения — да.

— А есть и другая?

— Разумеется. Здравый смысл. Мы заботимся о своей репутации. Если мы начнём убивать своих Подопечных направо и налево, с нами перестанут заключать договора и мы останемся голодными. Поэтому мы убиваем только в тех случаях, когда у других потенциальных Подопечных это вызовет радость и одобрение, а не страх. Чересчур заигравшийся рел будет наказан своими же собратьями.

— Звучит разумно. Что ж... Кави, если эти комары-переростки меня высосут — ты знаешь, что делать. Раструби на всю сеть о моей кошмарной гибели, чтобы больше никто не вздумал иметь с ними дела.

"Не переживай, шеф. Я им такой флешмоб устрою — тысячу лет не забудут".

— Ну всё, я спокоен, — Орлан активировал кибернетические конечности, и скорее взлетел, чем встал с кресла. — Если и сдохну, то не без пользы для человечества. Что там у нас дальше по расписанию, Лиан?

— Выбор клана, к которому будет принадлежать ваш Опекун. Хочу напомнить, что целью выбора является обеспечение вашей безопасности и психологического комфорта — ничего больше. Вы не можете рассчитывать на то, что Опекун будет использовать свои особые способности ради удовлетворения каких-либо ваших желаний. Иногда мы оказываем Подопечным помощь в решении тех или иных жизненных проблем — это правда. Но это исключительно вопрос доброй воли Опекуна. Вы не можете требовать от него каких-либо услуг, помимо непосредственно осуществления Опеки.

— Что, задолбали просьбами? — понимающе усмехнулся Орлан.

— Не то слово, господин Разрушитель. Это два самых распространённых штампа среди представителей младших цивилизаций, когда те вступают в ОС. Сначала они воспринимают Опекуна, как своего хозяина, жестокого лорда, которому дали вассальную присягу. Соответственно, ему стараются угодить, подольститься или хотя бы не злить лишний раз.

Орлан насмешливо приподнял бровь.

— Разве эти варвары так уж неправы? По-моему, это вполне разумное поведение в отношении существа, которое властно над твоей жизнью и смертью, разве нет? Защита в обмен на дань и право суда — классическая сделка, на которой основан феодализм... Да и средневековая атрибутика, как я посмотрю, вами вполне любима — все эти огромные чёрные замки, роскошные алые плащи...

Лиан немного смутился.

— У нас, как у любого разумного вида, есть свои ролевики, господин Разрушитель. Уж кому, как не вам, это понимать — человеку, который отыгрывает персонажа Снегова на анатомическом уровне. Кроме того, многие считают, что в средневековых мирах следует вписываться в местный менталитет. Другим наоборот, нравится эпатировать представителей развитых цивилизаций. Однако это никогда не сказывается на Опеке. Мы серьёзно относимся к нашей пище, и никогда не убиваем ради забавы или для поддержания имиджа.

— Большинство средневековых феодалов тоже серьёзно относится к своим крепостным, — насмешливо парировал Орлан. — Крестьянин, если вы не в курсе, денег стоит. А если крестьян соберётся много, они могут обнаглевшего лорда и на вилы поднять... то есть в вашем случае на кол, да? Но это не меняет того факта, что сам подход — совершенно средневековый по сути.

— Интересно, в каком средневековом обществе крестьянин, осмелился бы так откровенно троллить лорда, как вы сейчас?

— Почти в любом, если этот крестьянин претендует на должность придворного шута. Кроме того, в средневековой терминологии я ещё пока не крепостной — я житель вольного города, который только собирается принести присягу сеньору. И скорее всего не вам лично.

— Что ж, по крайней мере вы умный горожанин, и понимаете, что мы не рубим случайных прохожих ради проверки качества меча, — хмыкнул вампир. — Могу вас заверить, что большинство выходцев из античных, средневековых и даже индустриальных миров этого не понимает. У меня были такие Подопечные. То, что они постоянно старались угодить мне, доставить удовольствие любым способом, считая, что от этого зависит их жизнь — это полбеды. Беда в том, что большинство из них решило, что мне доставит удовольствие видеть их униженными и оскорблёнными. Такие, чисто обезьяньи отношения доминирования и подчинения, понимаете? Большой самец сидит на троне, надутый от сознания собственной важности, а остальные перед ним в пыли ползают, и он на них поплёвывает.

— А вам не доставляет? — Орлан датавизировал насмешливый смайлик с поднятой бровью. — Совсем-совсем? Обезьяньи инстинкты, знаете ли, штука такая...

— Поверьте, Орлан, когда вы телепат, очень быстро развивается иммунитет к таким проявлениям. Искренняя преданность может быть приятна, она повышает самооценку — но встречается в природе столь же редко, как истинная любовь. Когда же вам лижут пятки только из коньюнктурных соображений, и вы при этом видите всё, что творится у Подопечного в голове — это самого закоренелого эгоманьяка быстро вылечит. Отвращение, ненависть, страх, презрение к самому себе и к самозваному господину, жадное предвкушение выгод от удачной лести — я этого коктейля накушался в первые же годы своей Опеки. Сыт по горло. Особенно когда показная преданность быстро превращается в свою противоположность.

— Отсутствие жестокости воспринимается, как слабость?

— Именно, господин Разрушитель, именно. Тут проблема не только во власти над жизнью и смертью. В конце концов, полицейский тоже может вас пристрелить, если вы нарушаете закон у него на глазах — но отношения с полицейским достаточно далеки и официальны. В отличие от полиции, отношения с Опекуном — вещь достаточно интимная. Он знает ваши мысли, он практически всегда незримо стоит за вашей спиной, наблюдая за всем, что вы делаете, он может явиться среди ночи в вашу супружескую спальню, он занимается вашим здоровьем... Наконец, раз в месяц вы занимаетесь тем, что выглядит очень похоже на секс — поэтому, кстати, большинство предпочитает выбирать Опекунов противоположного пола. А интимные отношения при средневековом менталитете однозначно воспринимаются как отношения доминирования-подчинения. Некоторые цивилизации достаточно рано изобретают понятие равенства — если это равенство на площади, на форуме. Но требуется гораздо больще времени, чтобы представления о равенстве распространились на спальню. И речь не о сексе — вернее, не только о нём. Телохранителя, уборщика, повара или прачку — тоже очень сложно воспринимать, как равного. Любой, кто обслуживает ваши личные потребности, кто допущен, так сказать, к телу — хозяин или слуга. И как только представитель примитивной цивилизации понимает, что его "лорд" не спешит пользоваться правом первой ночи, как и всех остальных, что его личная информация не будет разглашена ни при каких обстоятельствах, что его желания угадываются ещё прежде, чем будут высказаны — унижение сменяется агрессивно-потребительским отношением. Опекуна начинают вызывать по пустякам, или даже просто так — полюбоваться и показать друзьям, убедиться в его доступности и безотказности. От него начинают требовать интимных услуг или использования особых способностей ради личной выгоды Подопечного. Извините, что я об этом много говорю — просто у нас, Серлит, это больное место. Когда люди... и не только люди... понимают, что обзавелись личным телепатом, у них совершенно срывает тормоза от открывшихся возможностей. Тем более, что я и так вижу их тёмные желания, и они полагают, что стесняться тут уже нечего. Вы не представляете, сколько раз меня просили — а порой даже требовали или приказывали — прочитать мысли соседей, родственников, конкурентов, врагов...