Тогда никого из вас, юные сэры и леди, не будет. План "Барбаросса" это — затопление Москвы и Ленинграда, это уничтожение всей русской интеллигенции, ликвидация 20 миллионов этнических русских просто по факту этнической принадлежности. А остальные — "орудия говорящие" у новых землевладельцев на "восточных территориях".
Посмотрите вокруг, посмотрите на своих соседей. Вас — нет. Вы — призраки. Тот набор генов, который сидит в каждом из вас — не возник. Его составляющие, ваши дедушки и бабушки — не встретились. Они сгнили в придорожных канавах, залитых холодными осенними дождями. Они замёрзли на оледенелых полях, пытаясь найти кусок гнилой мёрзлой картошки. Они сгорели в бреду тифозных бараков.
Их — нет. И вас — нет. Вы — "Как сон, как утренний туман". Лёгкий ветерок — и вы все рассыпаетесь, развеиваетесь. Исчезаете.
Ну же! Машина готова, я сам раскручу пропеллер.
Где команда — "от винта"? Пора, время "Ч" настало.
Взлёт!
Юноша! Что вы на меня так смотрите? На мне нет такого выразительного декольте как на вашей соседке. Вам не надо будет выжимать рукоятку от себя, переводя машину в пикирование, чтобы падать "быстрее камня", как снимал безногий Мересьев "мессера" с хвоста своего ведомого над Курскими степями. У Ки есть тумблер, его надо просто перещёлкнуть.
Только скажите: да, готов. Готов спасать свою Родину.
Летом 45, когда уже всем было понятно, что Япония войну проиграла, конкурс на место камикадзе составлял три человека на место. Это к вопросу о силе любви к своему отечеству.
А вы?
Ну, дамы и господа, делайте свой выбор!
Тяжело? Вот и запомните это: самая тяжёлая проблема в жизни — проблема выбора. Особенно, когда любой выбор — "зло". "Безвыходных положений не бывает" — это правда. Просто бывают положения с только очень дерьмовыми выходами.
Но есть ещё большее несчастье — когда ваш выбор делают за вас. Неважно кто: родители, выбирая вам ВУЗ по принципу — "дантисты всегда хорошо зарабатывают", или председатель районной избирательной комиссии, вбрасывая пачки фиктивных бюллетеней.
"Идёт бычок качается
Вздыхает на ходу:
Сейчас доска кончается
Сейчас я упаду".
"Доска" — выбрана за вас. Вы можете только вздыхать. "Упаду" — предопределено другими.
Что — "вы"? В смысле, какой выбор сделал бы я? Так ведь и я человек. "Человеку свойственно ошибаться" и "Ничто человеческое мне не чуждо". И мой выбор если не предопределён, то вполне ограничен. Моей "доской".
Возможно, я лучше вас вижу "края" своей "доски", чуть чётче понимаю их происхождение, их прочность. Может быть, "доска" чуть прочнее, чуть шире. Но и бездну "за краем" я вижу лучше. "За краем" — пропасть. Там уже — не "я".
Да, мой выбор предопределён моей этической системой. Да, часть её я построил сам. Смотря и думая. А часть — впитана с молоком матери, вбита уроками отца.
"Кроха-сын к отцу пришёл
И спросила кроха:
Что такое "хорошо"?
И что такое "плохо"?
Батя не напрягал, не "вбивал". Просто рассказывал.
28 июня 1941, Крещатик. Рота красноармейцев поднимается от Днепра. Отставший от строя малахольный боец со здоровенной винтовкой командует сам себе, тихо, под нос: "За Родину, за Сталина — вперёд!" и бежит догонять строй. Через три дня эта часть была уничтожена под Житомиром немецкими танками.
Вот и попал бы я на его место, и было бы, если бы выжил какое-то время, без вариантов: "грохнем Гитлера из гранатомёта — и пусть всегда будет счастье". Если предки смогут переварить такую победу. Потому что повторить такую же хохмочку со Сталиным — вряд ли удастся.
Ну да ладно — предки и сами не дураки. Уберёшь с дороги одну кучу дерьма — другую они и сами расхлебают. Поколениями. Не только не видящих выход — даже не ищущих.
"Ищу я выход из ворот.
Но нет его, есть только вход,
И то — не тот".
Расхлебают. Потеряв, забив, замучив в разы больше, чем в реальной истории. Захлёбываясь в этом во всём по самые ноздри, сами становясь вот этим же самым. Или — "пылью лагерной"... Расхлебают. Вот только цена...
"Доколе ворону кружить?
Доколе матери тужить?".
Ну, ты, Блок, и спросил. "Колю" грохнули в Екатеринбурге. Вместе с наследником и всем семейством. А воронью — никакой разницы. Что "до Коли", что — после.
Итак, мы установили, что с целями в попадизме — на уровне инстинктов и предрассудков. А раз так, то какое может быть у попадуна попадание, если и само "яблочко" в профиль?
Однако "торжествующий маразм" попадизма в части целеуказания не исключает наличия системы технологических приёмов воздействия на целевое общество, на предков-туземцев.
Вышеприведённые примеры ориентируются на мышление народовольца-террориста-гебешника. "Грохнем", "завалим", "замочим"... Это — верхний уровень воздействия. В качестве цели выбирается первое в системе лицо. Его и "грохают".
Следующий уровень воздействия на общество — средний. Бюрократический. Советники.
"Здесь вам не страна баранов, а страна Советов".
Соответственно, "Даём советы, не несём ответственности". Что такое бизнес-консультант... Ну, вы это и сами будете "кушать" в больших дозах — распространяться не буду.
Этот "срединный" подход у попаданцев, пожалуй, самый популярный. Даже "Янки" — этим же путём пошёл. Правда, он не на окладе был, а на проценте. От дополнительных доходов королевства.
И снова возникает удивление: что же за человек был этот самый Марк Твен?
Выше я уже упоминал его "Таинственный незнакомец". С одной стороны, это продолжение истории о Томе Сойере, с другой — чёткая демонстрация того, что любой выбор, как и отказ от него, есть зло.
"Что ни делает дурак
Всё он делает не так".
Здесь под "дураком" понимается произвольно выбранная особь "человека разумного".
Что-то с Твеном случилось в середине жизни, что-то он понял, куда-то попал. И потом "веером от бедра": "Янки", "Незнакомец", "Соединённые линчующие штаты"... Странные подробности в истории отправки стоптанных сапог за государственный счёт во времена войны с семинолами. И — "слухи о моей смерти сильно преувеличены".
Мадемуазель, посмотрите на досуге его "Письма с Земли". Вас, безусловно, заинтересует оценка продолжительности полового акта хомосапиенсов с точки зрения ангела божьего. От озабоченности вас это не избавит, но позволит более корректно определить место ограниченной последовательности фрикций в общей картине Вселенной.
Твен не только создал новое направление в литературе — "попаданство назад". Он и задал своему персонажу такую мотивацию, которую практически никто из его последователей воспроизвести не может.
Удивительно, но факт: "Янки" не ставил себе целью счастье потомков. Плевать ему — кто у него там "прилип на хвосте" изменений в историческом процессе, и куда кого потом вынесет. Его и новые современники, "чтоб все они были здоровенькие", при дворе короля Артура — не сильно интересовали. Вот здоровье собственной дочки с чудовищным именем "Алло, Центральная" — это серьёзно. А в остальном... Сначала он просто пытался выжить, потом — как-то обустроиться.
"Мне дали кучу слуг. Они постоянно толпились в передней. Но когда мне что-нибудь было нужно — приходилось идти самому, чтобы позвать их".
Никаких высоких целей, мессианства и миссионерства. Человек просто хотел жить нормально.
"Для начала я организовал страховую компанию и бюро патентов".
Просто потому, что слуг не дозовёшься, полы вечно холодные, а светильники воняют.
* * *
" — За что сидишь?
— Я — сантехник. Вызвали в райком, батарея отопления у них потекла. Я глянул и говорю: У вас тут не в батарее дело, тут вся система прогнила. Дали пять лет за антисоветскую пропаганду".
* * *
Чтобы один нормальный человек жил нормально нужны годы работы. И коренные изменения всего общества.
Твен это понимал, а вот его последователи...
Си, сеньорита. Гипотеза о "пришельском" происхождении Твена уже была выдвинута и обсуждалась в мировой литературе. Как и аналогичная гипотеза насчёт Эдгара По. А вот гипотеза о его "попаданстве"... Проработайте эту идею, и вы сможете сказать новое слово в мировой библиофилии.
Но нам в России "Янки" не нужен. Жить "на процент от дополнительных доходов королевства, возникших в результате собственной деятельности"... сложно. Сильно по-американски. Наши — проще. Гарантированное жалование и полная безответственность.
"Божьего суда" не боимся: "фу какие суеверия".
Суда потомков — аналогично:
"И мальчики иных веков
Наверно будут плакать ночью
Над временем большевиков".
Распознавание двусмысленности стишка награждается бесплатной поездкой в столицу:
"Вдали нам светил Магадан -
Столица Колымского края".
Позиция попаданцев: "Мы — сами потомки. И суд — наш".
А после? После вас потомков уже не будет?
Ответ не произносится, но подразумевается. Вполне королевская максима: "после нас — хоть потоп".
А уж местная юрисдикция вообще воспринимается однозначно: "дикие примитивные суеверия тупых ничтожных людишек". Это — о наших собственных предках. А мы тогда кто?
"От осины не родятся апельсины" — русская народная мудрость.
И вот, мои "коллеги и коллегши" валятся в исторический процесс, не почистив зубы, не помыв рук и ног. О других частях тела не говорю. Но хоть маленько подумать... А то получается...
Наваляем чего вспомним. Залезем — повыше, вниз — капнем, вверх — обаяем, соседей с насестов — посшибаем.
Нормальная персонализированная революционная ситуация: в верхние — не можется, в нижние — не хочется. Лезем в "между". Даже без мыла. Подход бюрократа-карьериста.
Толстой в "Анне Карениной" точно пишет:
"Особенность Алексея Александровича, как государственного человека, та, ему одному свойственная, характерная черта, которую имеет каждый выдвигающийся чиновник, та, которая вместе с его упорным честолюбием, сдержанностью, честностью и самоуверенностью сделала его карьеру, состояла в пренебрежении к бумажной официальности, в сокращении переписки, в прямом насколько возможно, отношении к живому делу и в экономности".
Прелестно Лев Николаевич выразился: черта "ему одному свойственная", но — "которую имеет каждый". У попаданцев — явно "прямое отношение к делу". Ну очень прямое. Без извилин. Хоть где.
А насчёт сокращения переписки — попаданцы впереди планеты всей. Не припомню ни одного, кто хоть какую перепись проводил.
Как можно сделать что-то толковое без стабилизированной информации? Без анализа статистики и её динамики? Без понимания трендов, тенденций, хотя бы приблизительного представления объекта воздействия?
Что такое "Death Valley" — "Долина смерти" — не проходили? А ведь непонимание, неверное определение целевой группы — один из самых верных путей в эту самую "долину".
Классики были умными. Они всяким менеджментам с маркетингами не учились, но суть детального подхода улавливали. Можно просто сравнить "Коммунистический манифест" и "Краткий курс". В первом — рассматривается семь социальных групп, во втором, с зубовным скрежетом, максимум — три.
Соответственно — результат. Первый закончился ВОСРом, второй — "гэкачепушкой".
"Если истина не совпадает с "Правдой" — тем хуже для истины". В данном случае — для моей Родины.
"Это было, это было в той стране,
О которой не загрезишь и во сне".
Как мне правильно подсказывают с галёрки, если есть верхний и средний уровни воздействия на общество, то должен быть и третий, нижний.
Ваш интеллект, "господин адмирал", явно не успело затянуть в пучину "морского боя", зачисление в попаданцы — откладывается. Ибо вы, как оказалось, умеете считать до трёх, а идеологи попадизма — нет.
Я уже упоминал "педоракс"? Так вот, парадоксально, но факт — нижний уровень в попаданстве не рассматривается.
Уровень массовый. Всенародный. Рыночный. Буржуинско-коммерческий. "Мы обуем всю Россию". Прямое воздействие на широкие массы туземного населения. Хоть — идеологическое, хоть — товарное.
Товарное воздействие... Массовый рынок. Мечта всякого серьёзного бизнесмена. Добровольное, ибо покупатель сам купил, ненасильственное изменение образа жизни и стиля мышления. Сочетание процветания личного, процветания нации, процветания государства... Мимо.
Не только не могут — даже не пытаются, даже не задумываются. Хотя живут в этом во всём.
Вокруг человека начала третьего тысячелетия практически нет единичных, уникальных, эксклюзивных товаров и услуг — только массовые, тиражируемые. Или настолько уже привыкли, что и разницы не понимают? "Видят, но не разумеют"?
Воздействие идеологическое.
Стань пророком. Имамом, проповедником, старцем...
И "сильные мира сего" сами придут к тебе. Ведь тебе есть, что им сказать.
"В условиях средневековья всякий социальный протест облачается в религиозные одежды".
Кальвин и Лютер, Сованарола и Амвросий Смоленский, Маздак и Джон Болл...
"Идеи, овладевшие массами, становятся реальной силой".
Так дайте людям то, что сделает их "реальной силой"!
Великое множество таких идей описано в учебниках по истории. Бери впрямую или модифицируй. У всякого попаданца запас таких идей — вся история человечества. Иди и проповедуй. "Глаголом жечь сердца людей". Но... не идут.
Потому, что для этого нужно выйти вот сюда, как я перед вами. И, глядя в ваши туманные, не проснувшиеся, скучающие глазки, приплясывая и подтанцовывая, изображая театр одного актёра, вбивать и взращивать, наказывать и споспешествовать, заинтриговывать и просветлять.
"Сеять доброе, разумное, вечное".
А это — тяжело.
"Быть пророком это значит то же,
Если правды жизни не нарушить,
Рубцевать себя по нежной коже.
Смысл идей вбивать в чужие уши".
Больно это. Но зато отдача за такой труд...
Вот как сейчас, когда вы смотрите на меня, не отрывая глаз. Когда каждое моё слово не только слышите, но и воспринимаете. Когда в ваших глазах я вижу радость и свет понимания нового. Вашего понимания. Собственного. Вами сделанного и достигнутого. Ибо человека нельзя научить. Ибо человек всему учится только сам. Можно лишь помочь ему научиться.
Вот я вам и помог. А дальше — сами.
Всё. Звонок. Все свободны.
* * *
Глава 69
Сидел я три дня тихо-мирно на крыше, никого не трогал, "профессорил" и "профессерил". Потом один раз, не подумавши, кивнул головой. И пошёл за раками.
Как на спусковой крючок нажал. Будто из АК очередью — трясёт, грохочет, затвор туда-сюда мечется, а попал ли куда... Так сходил, что ни до чего стало. Два десятка покойников образовалось.
Причём что интересно, мой личный — в то время был только один. Второй Хохрякович. Я так и не выяснил, приходил потом ночью князь-волк по мою душу или нет. Говорят, в ту ночь собаки здорово рычали. Сначала рычали, потом по конурам попрятались и выть стали. А следов никто не видал — "болеславы" всё затоптали, потом дождь пошёл.
