Так что покос — из важнейших и тяжелейших крестьянских дел. А как надо тяжкую работу делать? — Правильно! С удовольствием и радостью. Как кот себе задницу вылизывает, если её горчицей намазать — добровольно и с песней. Поэтому покос с праздника и начинается — с Купалы.
Праздник я тут всем поломал. Какие пляски, когда покойничков хоронить не успевали. Но покос начали, не проспали.
Собственно говоря, косить начинают сразу, как свежая трава появится. Подкашивать.
"Косил Ясь конюшину,
Поглядав на дивчину.
А дивчина жито жала
Да на Яся поглядала".
Жатва озимой ржи — жита — с покосом по времени не совпадают — не разорваться крестьянину. А вот подкосить немножко...
Не во всякий день и не всю скотину можно на пастбище выгнать. В страду — кони в работе. Им-то и отдохнуть — только в ночном. А кормить когда? А другая скотина? Вот и подкашивают мужики. Особенно весной, по первой зелени. Скотинка отаву любит. Но по чуть-чуть: есть и другие дела в деревне. И главное: выкосишь луг рано, пока травы сами не отсеются — на следующий год имеешь проблемы.
* * *
Как у Салтыкова-Щедрина в "Убежище Монрепо":
— А скажи-ка мне, братец, чего это осинник мой не растёт?
— Дык эта, барин, мы по ём коровок пасём.
* * *
И с лугами так же: пастбища — отдельно, покос — отдельно. Иначе не вырастет. Потоптаться по лугу, потравить покос, выкосить до времени... А в морду? А чем кормиться будем? А луга-то общие. Общинные. Мужики друг за другом следят — не ухватил ли сосед травки с общего луга?
Не понять моим современникам: как это можно соседа дубьём забить до смерти за охапку травы. Да не той травки, которую в косяк себе забиваешь, а той, которую корове в кормушку кидаешь. Такая мотивация ни в чьей голове не укладывается, ни один суд её не примет. В моей России.
А здесь — запросто. Причина простая: на Руси кока не растёт. Боливийские индианки, когда у них за спиной младенец от голода плачет, дают дитятке кашицу из разжёванных листьев коки. Младенец отгребает кайф, кушать уже не хочет, помалкивает, родительницу криком не изводит. А у нас — только молоко.
"Кушай тюрю, Яша!
Молочка-то нет!
— Где ж коровка наша?
— Увели, мой свет".
Этот Яша у Некрасова — уже большой, уже разговаривает-понимает. Ему можно и тюрю дать. А который гукает и пузыри пускает... Без молока... Могилку можно копать маленькую.
Так что, как на лугах трава в рост встанет — сам покос. Рано начнёшь — мало возьмёшь. Поздно начнёшь — трава подсыхать будет, вкус не тот. А там и ещё заковыка: "Дождь идёт не когда просим, а когда сено косим". Опять же — русская народная, везде и всегда погодная... Затянул время — пошли июльские грозы. А сено надо не только скосить, траву на лугу положить, а ещё и высушить, да стога выложить. Проспал — не досушил. Сгнило. Приплод с привесом и удоем... соответственно. А это не цифирьки в газетке — поглядел да в магазин пошёл. Это то, что у тебя на столе — либо будет, либо нет.
"Почему мужик гладок?
Потому что поел — и на бок".
А когда всю ночь с боку на бок поворачиваешься, да не потому что у самого бурчит, а потому что дети несытыми глазами смотрят...
В общем, отдай и не греши: "кесарю — кесарево, косарю — косарево".
Странное дело: я же человек асфальтовый. Я жизнь деревенскую не люблю. Не люблю вообще, как совокупность явлений, данных нам в ощущениях. Меня от всего этого в полчаса трясти начинает. От кустов, мошек, запахов. От грязи и неустроенности. От разбухших дверей, скрипящих половиц, воды в колодце и сортира во дворе. От "здоровканья" за полверсты и разговоров ни о чём. От всего этого образа жизни и стиля мышления. Аж до рвоты.
И вот же вляпался: спопадировал в сельскохозяйственную эпоху.
"При всем богатстве выбора — альтернативы нет". Остаётся только полюбить это всё... "безальтернативное". "Нельзя жить в дерьме и не возлюбить его". Иначе — тоска, депрессия и язва желудка пополам с импотенцией.
"Per aspera ad Astra" со времён Сенеки знают все: "Сквозь тернии к звёздам". А вот "Per stercore ad Astra" — "Сквозь дерьмо..." — и... в том же направлении... Как-то такой лозунг не встречался. Хотя жизни соответствует значительно больше. Или хомосапиенсы, как Братец Кролик, каждый день лазают в терновый куст?
Деревню не люблю, крестьян... ну, вообще-то, тоже. А вот труд крестьянский — нравится. Отнюдь не весь. Но есть. И не только покос. На огороде раком постоять на прополке... "Ты меня видела? Ты меня больше не увидишь". А вот тот же огород пройтись по всей площади на глубину штычка — с удовольствием.
Мда... А штыковых лопат здесь нет. Пока сам не сделаю — удовольствие отменяется. И это — тоже.
Хорошо хоть сделал две нормальных "литовки".
"Литовка в руках — не литровка в зубах, на троих не делиться — самому надобна".
Выгрыз-выбил. Нет, всё-таки — "выбил". Слава богу — хоть грызть никого не пришлось. Кровищи и так... пол-усадьбы загадили.
Литовочка... А то косят здесь "горбушами". Я такие только в Финляндии у тамошних дачников видел. Да и то — там были целиком железные. А здесь-то — деревянные.
Коса-горбуша. Ну что сказать про это... изделие народных промыслов? Лучше цитата из "Архангельские губернские ведомости" N 90 за 1867:
"Прежде, до времён Петра I, горбуши составляли единственное орудие для косьбы во всей России, ныне они доживают свои дни только в отдельных, глухих местностях, именно в губерниях Вологодской, Олонецкой, и Пермской, и в некоторых местах Сибири".
Косовище... Одно слово: корявое. Потому и горбушей зовут. Не прямое, не струганное — взяли корягу, какая под руку попала, и ошкурили. Ручки нет вообще. За косовище — двумя руками. Да ещё при прокосе руки постоянно нужно менять местами — перехватывать. Прокос делается в обе стороны: несколько взмахов влево, перекидывают косу на лету, меняя руки, несколько взмахов вправо. Смерды-жонглёры. И прокос получается жёлобом — на краях остаётся стоять трава на 2/3 своего роста. Про гривки на покосе как источник дерьма гнилого на всю зиму, я — уже...
Сквернее всего — косовище короткое, не под рост. Вся косьба — в наклонку с сильно расставленными ногами. Как топором. Чуть помахал — выдохся. Всё сразу болеть начинает — и спина, и шея, и плечи. Ноги аж дрожат.
На самой косе, говорят — на ноже, отрывают-отворачивают кусок-пятку и вгоняют в нижний торец косовища. Ни кольца, ни клина. Само лезвие короткое. 40-60 сантиметров. У нас такими маломерками только лентяи да хиляки косили. Спинки на ноже, естественно, нет — симметрия же! Мах же идёт и влево, и вправо. Зато толщина лезвия у пятки — миллиметров пять. Железяка дубовая.
Охренеть! Даже у кавалерийской сабли тыльная сторона клинка тоньше! То-то всё средневековье — как крестьянское восстание — все мигом с саблями. "Перекуём мечи на орала". И — обратно. Косы перековали — сабли получили. А чего перековывать? Пятку оторви да заточи внешний край — вот тебе и клинок. Правда, и воевать такой саблей... Ну, если противник троих твоих зарубил да приморился, тогда, может, и ты его достанешь.
Понятно, что таким инструментом много не выкосишь. Да и косят этим безобразием по косогорам да по болотам вокруг кочек. В моё время такой рельеф назывался "неудобия". Термин вполне отражает сущность.
Вот по этим "неудобиям" машут косой, чуть ли не как топором: сверху вниз под углом. Да ещё с руки на руку перекидывают. Я когда увидел — чуть дурно не стало. Косу для удара вверх, выше головы поднимают и по склонам кочки... окашивают. Это бревно так тесать можно, а траву косить...
Для меня это... как курить у открытого бензобака: раз-другой может и пройдёт. Но лучше сразу молебен заказывать. За упокой. Души раба твоего, Господи, безмозглого.
Спрашиваю:
— А почему не снизу? Так же и легче, и безопаснее.
— Не... Мы вот так... с дедов-прадедов...
Убил бы... за такую предковую аргументацию. Но ведь привыкли же, выучились. Этакой помеси... акробатики с эквилибристикой. Потом до меня дошло: пятка косы в расщеп косовища вгоняется и там крест-накрест привязывается. Если этой вязкой по земле шаркать — быстренько растрепится, потом железо в дереве разболтается и...
"Приподнимая косулю тяжёлую,
Баба порезала ноженьку голую
— Некогда кровь унимать!".
Опять Некрасов. Поэт. Про всякую бестолочь, которая не за своё дело берётся. Да ещё с неисправным инструментом. Ну, и про баб вообще. Покос — чисто мужское занятие. Бабе там... по выкошенному с граблями ходить.
Понятно, что с таким... "горбатым" аппаратом и таким "топорным" замахом, луга никто толком не чистит. Или наоборот? Потому и не чистят, что горбуша для косогоров и болотных кочек?
Как это по-нашему, по-русски! Живут — с косьбы, лучший покос — на заливных лугах, но вот почистить, убрать древесный мусор, который на луга каждое половодье притаскивает... "не, наши деды-прадеды так не делали". И вот с этим уродством в руках среди коряг, водой принесённых, начинаются танцы и жонглирование острыми предметами. И это косьба?! Поубивал бы всех нафиг!
Хоть бы этот маразм, который "с дедов-прадедов", одинаков был. В той цитате из "Архангельских ведомостей" дальше так:
"В некоторых местностях косцы при махе косой не разгибаются полностью. От чего происходит ещё более сильная усталость".
Всем понятно? Стоят две деревеньки через реку. В одной мужики косами махнули и через три часа спеклись. Спины скрючило — не повернуться. А у соседей — то же самое, но уже через два часа. Разницу в размере сеновалов представляете? И все производные: сколько коров от бескормицы зарезать пришлось, скольким младенцам вместо титьки — горбушку пососать в грязной тряпке сунули, сколько на кладбище могилок добавилось? И ведь ходят же друг к другу в гости, видят же кто как работает. И продолжают по-прежнему. Не годами — столетиями. А как же? — "как с наших дедов-прадедов заведено есть"...
Чем ножками сучить да досадой исходить — лучше дело делать. На слух предки ничего, кроме божественных бредней и стародавних суеверий не воспринимают. Им надо попробовать, по-надкусывать, в руках подержать. Как моей дочке... Которая там осталась... В моей прошлой... Она, пока маленькая была, всегда новое угощение брала в рот, надкусывала, потом изо рта вынимала и внимательно разглядывала. "А чего это мне добрые дяди-тёти подсунули?". Э-эх... Дочка...
И эти такие же — покажи и дай попробовать.
* * *
Вот как только Храбрита и Корьку в бане положили да обмыли, так я и пошёл косу строить. Именно так. Косу — строят. Как дом, как костюм, как мост зубной. Потому что коса настраивается под конкретного человека. Да и вообще — каждый мастер подгоняет всякий свой инструмент под лично себя. А не мастер... — а зачем мне перед местными позориться?
Сначала — древко. Косовище, часто говорят — "косьё". Его обычно делают из ели, сосны, берёзы. Так пишут уважаемые люди. Ага. Я бы поверил, если бы ещё в прошлой жизни не пришлось как-то самому делать.
Сосна и ель — смолятся долго. На жаре да в потной руке, часами... Ты её таскаешь-таскаешь, только отпустить — а она прилипла. Отдирать — вместе с кожей. Соответственно, следующий прокос — "откладывается до окончательного заживления ладони работника". "Золотой гусь" из немецких сказок. Кто помнит — они там так паровозиком и ходили. Пока "Синюю птицу" свою не нашли.
А оно мне надо? "Синюю птицу" искать?
"Птица счастья завтрашнего дня
Навернулась, перьями гремя".
Раньше, бывало, в какой гастроном не зайди — везде "синяя птица". Полупотрошённая. Синяя-синяя — сразу видно: своей смертью умерла. После долгой трудовой жизни. Теперь таких нет...
Надо чтобы косьё высохло хорошо. А у меня времени мало. Из хвойных пород хорошо делать, когда они не в дереве, а в доске. Да ещё высушенной. Берёзу взять... на мой вкус — тяжеловата. Хоть и грамм, да лишний, на покосе таскать... Приглядел ольховник, выбрал, вырубил подходящего размера деревце, поволок на усадьбу.
Отсиживался я тогда, пока моих первых покойничков в Рябиновке хоронили, на крыше Акимовского недостроя. Мимикрировал под негра. Проще говоря — загорал. А то примета у меня такая особая — "шкурка с искоркой". И по этой примете, может статься, меня ищут. Очень серьёзные люди с очень серьёзными намерениями. Бояре святорусские. Соль земли. Убийцы, насильники, мошенники. А я тут, на пару с солнышком, меланина в шкурке понаделаю — фиг разглядят.
Те три дня, пока Храбрита с Корькой обмывали, отпевали да хоронили, были первыми нормальными днями в этой второй моей жизни. Три дня покоя после шести месяцев непрерывной истерики. Сдерживаемой, подавляемой, высмеиваемой... Визга щенка утопляемого. Сквозь зубы стиснутые. Когда смерть, со своей косой, каждый день то в глаза смотрела, то за спиной стояла.
"Я от бабушки ушёл.
Я от дедушки ушёл".
И от тебя, тётенька костлявая, убегу.
Вот — добежал. Спрятался. В домик, в ракушку, в норку. Сижу на верхотуре, палку стругаю. Солнышко светит, ветерок поддувает, к трапезе зовут. Сам никого не трогаю, и меня никто не трогает. Если ещё и примус для починки дадут — совсем Бегемотом буду.
Посматривал я по сторонам, всякие фантазии фантазировал. И косьё вытесалось-вырезалось. По длине-высоте подходящее. Верхний конец по Франклину сделал. Не в смысле американского казначейства — "портрет ляпнуть", а с чисто политическим подтекстом. Типа: мы за демократию, долой колониализм, если у кого остался. Короче — затесал.
* * *
Тут ситуация как с громоотводом. Первый придумал Бенджамин Франклин. У его громоотвода кончик заострённый. Так и написано:
"К верхнему концу стержня прикрепите медную проволоку длиной в фут и толщиной с вязальную спицу, заострённую как игла".
Довольно скоро кто-то и в Англии предложил аналогичную конструкцию. Но без — "заострённую как игла".
Потом случилось "Бостонское чаепитие" и прочая "Война за независимость". Франклин тут же оказался американцем и мятежником. Естественно, вся "прогрессивная общественность", хоть и мало чего понимала в защите от разрядов атмосферного электричества, но немедленно поделилась на два лагеря. Прямо по Свифту с его Гуливером: сторонники тупого конца против сторонников острого.
Если у тебя над виллой торчит громоотвод с острым концом и вилла в Англии, то ты про-американец, враг короны и тайный бунтовщик. Во Франции — наоборот.
В смысле — конца. Который торчит. В смысле — над крышей.
Для властей и для "прогрессивной общественности" это была удобная форма выразить своё "фе" друг другу. Поскольку за это хватали, сажали, осуждали и ссылали. Но не насмерть. За форму конца громоотвода.
Только грозовой молнии глубоко плевать: какой там конец у кого торчит. Габариты природного процесса таковы, что толщина концов, что у человечков, что у их громоотводов — значения не имеет.
* * *
Я, тем временем, на уровне пупка заруб сделал. Говорят: от пятки до ручки должно быть 950 миллиметров. Верю. Но где я тут в этой "Святой Руси" миллиметр найду? Это ж надо сперва измерить длину Парижского меридиана планеты Земля, потом поделить на сорок миллионов и получить метр. Потом снова поделить, но уже на тысячу, и получить миллиметр. Потом понять, что всё это неправда, и мерить всё пространство Вселенной прикладыванием расстояния между царапинами на иридиево-платиновой фиговине с большим Х в профиль, которая валяется где-то под Парижем.
