Ледяной клан

Что ж, "сердце" есть, осталось создать "тело". И я вновь начал складывать печати.

* * *

Я сидел на крыше сторожки, опершись спиной о созданное на остатках чакры ледяное зеркало, и устало наблюдал, как ледяной голем неумолимо надвигался на Хомуру, полностью игнорируя огненные шары и за считанные секунды восстанавливая ущерб от более серьезных атак.

Сам Хомура легко уходил от моего довольно медлительного творения, а я жалел, что одновременно на прочность, скорость и регенерацию, от которой нельзя отказываться никак, иначе конструкт очень быстро развалится, у меня банально не хватит чакры. Если, конечно, создание голема не будет моим единственным действием за бой. Да, проблему с затратами чакры надо будет решать...

Тут на противоположном краю крыши появилась в очередной раз сумевшая взбежать по стене Акитсу.

— Вижу, уже научилась, — сказал я. — Хорошо. Присоединяйся, отсюда отличный вид на занятное зрелище.

— А как же ваш поединок?

— А никак. Если Хомура разберется с големом и сохранит возможность сражаться, я просто сдамся. Чакры нет ни капли.

Тем временем Хомуре надоело уворачиваться, он отбежал на достаточно расстояние, не выпуская голема из виду, сотворил нечто наподобие пламенной змеи, рванувшейся вперед и опутавшей ноги голема посреди шага, чтобы через мгновение начать работать своеобразной цепной пилой, начавшей плавить "суставы". Вскоре лишившийся ног голем рухнул на землю.

— Живучий конструкт, — устало сказал Хомура. — Очень живучий, но если бить по сочленениям, вполне уничтожим. Да и скорость никакая.

— Так я же эту технику создавал против любителей ближнего боя, — ответил я. — Местным холодным оружием, через которое даже чакру не пропустишь в нормальных количествах, его не взять, а рукопашники себе скорее все конечности отморозят. И уверяю, атакует он быстрее, чем бегает. Хотя все равно медленный.

— Против Мии этого мало, — возразил повелитель огня.

— Зато Мусуби для тренировок в самый раз. Как ты себя чувствуешь? От тебя пар идет.

— Я в порядке...

— Вижу я твое "в порядке". Анэ-сан, охлади воздух вокруг него, пожалуйста, у меня чакры сейчас капли, за время передышки восстановившиеся.

Резко похолодало, идущий от Хомуры пар на мгновение стал гуще, после чего пропал.

— Да, пожалуй ситуация хуже, чем я её оценивал, — вздохнул я. — Контроль совсем ни к черту, но чтобы до самосожжения доходило...

— Ты знаешь, что со мной происходит?

— И даже почему, а также, кто виноват, — невозмутимо заметил я. — Собственно, причина та же, что у провала твоих попыток научиться ходить по стене. Виноваты, как и следовало ожидать, ученые-идиоты из M.B.I.. С потерями силы они боролись... Доборолись. Или доборолись, или умышленный саботаж, во что мне как-то верится слабо, тут скорее идиотизм. Ладно, чакры должно хватить, сейчас наведу на тебя гендзюцу для наглядности. Жаль, медицинский свиток я с собой в этот мир не взял, придется по памяти. Только не пытайся сопротивляться иллюзии, иначе не удержу...

Сразу после этих слов я начал складывать печати одного из простейших гендзюцу.

— Итак, ты сейчас видишь пред собой схематичное изображение Кеиракукей, она же чакросистема. Триста шестьдесят одно отверстие-тенкетсу, соединенные чакроканалами. Такая кеиракукей у меня, такая она у Мии, не сильно отличается у Акитсу, но у неё особый случай... Чакра постоянно формируется в так называемом источнике чакры, после чего растекается по этим каналам, поддерживая тело в живом состоянии. И, разумеется, может быть использована для других целей, вроде усиления тела или создания техник.

— Источник чакры... Тама, ядро секирей! То, без чего, тело секирей перестает функционировать, — сказал Хомура.

— Вы так называете источник чакры? Учту. Итак, чакра непрерывно рождается в источнике, циркулирует по кеиракукей и столь же непрерывно покидает тело через тенкетсу. Этот процесс естественен, как дыхание. Да, думаю это подходящее сравнение, именно дыхание. Вот только, судя по Мусуби и тебе, эти ученые сочли выделение чакры из тенкетсу паразитными потерями и намертво заблокировали почти все, оставив рабочими только руки! Поэтому ты и не можешь ходить по стене, нет свободных тенкетсу на ногах для осознанного выпуска чакры. В то же время, осознанное выпускание чакры для применения техник, например, твои огненных шаров, можно сравнить с речью. А теперь представь, что тебе намертво заложило нос, и ты ртом должен одновременно дышать и говорить? Удобно тебе будет? Вот контроль и становится никаким. Причем, чем сильнее ты становишься, и чем больше чакры вырабатываешь, тем хуже ситуация.

— Рано или поздно я сожгу себя... Скорее рано.

— Учитывая, что твоя чакра как минимум наполовину огненная, именно это и произойдет. Или просто разорвешь чакроканалы на руках, а потом сгоришь.

— Это ждет всех секирей? — спросила Акитсу.

— Не всех. С тобой, скажем, особый случай — ты фактически через переполнение чакросистемы уже прошла и осталась в живых. Гм, пожалуй, тут нужно объяснить, что такое Ашикаби, а также, знак, присутствующий у абсолютно всех секирей, кроме Мии. Как мне объясняли, обычно на шее.

— Знак формируется только у окрыленных, — возразил Хомура.

— Это виден он только у окрыленных, а присутствует у всех. Я проверял на примере Кусано. Терминами моего старого мира, Знак Секирей — сложная печать, задачей которой при активации является сформировать канал передачи чакры между секирей и ашикаби. А ашикаби — это тот человек, который способен этот канал принять. И отличаются они от обычных людей ровно одним — у них в зачатках кеиракукей, у простых людей в моем мире состоявших из разрозненных каналов, есть один замкнутый крепкий контур. Собственно, при человеческой выработке чакры он не заполнен почти ничем, вот переполненное чакрой тело секирей и реагирует на доступный сосуд, куда можно слить лишнюю чакру. При окрылении же устанавливается полноценная связь, по которой чакра перетекает в организм ашикаби, фактически превращая его в живое-хранилище-фильтр — тенкетсу у ашикаби немного, но зато они работают, в отличие от большинства тенкетсу секирей.

— Нам объясняли, что ашикаби — носители особых генов.

— Наследственной информации? В каком-то смысле так и есть — строение чакросистемы действительно наследуется, так что близкий родственник ашикаби скорее всего окажется ашикаби.

— Мусуби-тян недавно упоминала, что незадолго до их переезда в поместье Изумо, к Минато заходила его сестра, — сообщила Акитсу. — Кажется, они день ходили по магазинам. Если я не ошибаюсь, девушка тоже приехала в Токио учиться, так что должна быть в городе.

— Значит, когда она придет ещё раз навестить брата, сможем проверить, — пожал плечами я. — В любом случае, даже если тут чакросистема совершенно не наследуется, во что я слабо верю, шанс оказаться ашикаби у неё точно не ниже, чем у остальных людей.

— Сестра Минато — потенциальная ашикаби, — задумчиво сказал Хомура. — Учту.

— Ладно, вернемся к анэ-сан и её ситуации, — продолжил я. — Итак, избыток чакры покидает тело секирей без ашикаби или через открытые тенкетсу на руках или через Знак Секирей. Пусть канал и не сформирован, хоть что-то выпустить через знак можно. У Акитсу же эти горе-ученые устроили самоокрыление. И чакросистема не выдержала переизбытка чакры, ведь протечка из знака теперь возвращается назад, просто выбив все не очень-то успевшие внедриться пробки на тенкетсу. В результате чакросистема стала вполне нормальной, здоровой и не закупоренной. Конечно, наличие Знака и самоокрыление не прошли без последствий, но ничего действительно опасного для здоровья я не вижу.

— Тогда, если я не найду ашикаби и мои силы окончательно выйдут из-под контроля, ты сможешь мне помочь?

— Увы, я ничего не смогу сделать с твоими тенкетсу. Одно дело, понять, что с вашей кеиракукей сделали, понять, как именно это делали и как это исправить — совсем другое. Я все-таки не Тсунаде Сенджу. Необходимого уровня умений для этого у меня ещё нет.

— Я говорил о самоокрылении.

— Оно тебя убьет. Пробки на тенкетсу у тебя давно, они прижились, а твоя стихия огня значительно более разрушительна, чем лед и просто убьет тебя.

— Значит, найти себе ашикаби и как можно скорее, если я хочу жить... Ничего, по сути, не изменилось, разве что я теперь знаю, почему моя сила вышла из-под контроля. Довольно-таки бесполезное знание.

— Знание не всегда бывает полезным или хотя бы применимым.

* * *

Вечером в гости заглянул Сео Каору. Старый друг покойного мужа Мии, ашикаби и, по словам хозяйки поместья, "тот кто показывается здесь только когда с едой туго". Впрочем, я предпочитал более длинную формулировку — "будущая подушечка для сенбонов, которую от этого пока спасают только связанные с ним девушки". С его поведением я был практически уверен, что если он научится избегать Акитсу и тем самым не закончит свой жизненный путь как подушечка для моих иголок, то станет поджаренным, промороженным или разорванным... Впрочем, секирей женского пола много и способов использовать чакру у них хватает. Следовательно, и вариантов неприглядной смерти у Сео Каору более чем достаточно.

— Эм, Хаку-сан, наш идиот случайно не у вас? — прозвучало снизу.

Я оторвал взгляд от крыши, на которой сидел, и посмотрел на стоявших перед крыльцом девушек.

— У нас, у нас. Пришел поужинать пока Мия добрая.

— Снова и снова он беспокоит других! — раздраженно заявила Хикари.

Я пожал плечами. Сео Каору может беспокоить кого угодно и когда угодно, но пока он не досаждает Акитсу, я могу его спокойно игнорировать.

Вскоре пара девушек забрала своего идиота, два пакета с едой, выделенные Мией, после чего удалились. Правда, Сео ещё успел передать Минато какую-то бумагу с номером телефона. Кажется, в моем первом мире её бы назвали визитной карточкой.

* * *

На следующий день была годовщина смерти супруга Мии, а Хомура отсутствовал, так что она попросила всех остальных обитателей поместья Изумо присмотреть за домом.

— Я пойду, пройдусь. Вернусь ещё до обеда. Оставляю все на вас. Ах да, Хаку, можно тебя на пару минут.

Мусуби, Минато и Узуме заверили, что присмотрят за домом, а я догнал вышедшую на крыльцо хозяйку поместья.

— Присмотрите, пожалуйста, с Акитсу за Ку-чан, — попросила она. — Конечно, Минато сам ничего не предпримет, — легкий всплеск КИ, — но тяга к ашикаби у Приемного Дитя остается...

— И она может совершить какую-то глупость.

— Естественно, ей же долго о важности ашикаби для каждой секирей говорили, за несколько дней последствия этого не убрать. А уж твоя попытка это нечто... Она — шестилетний ребенок, выросший в сравнительно безопасных условиях. И, несмотря на все особенности воспитания, она — не ты, у неё на глазах отец мать не убивал. И чужой крови на её руках нет. Она — не ты. Откуда ей в таком возрасте понимать, что такое смерть? В общем, эффекта никакого, кроме того, что мне пришлось её успокаивать.

— Согласен, моя ошибка... Надеюсь, Кусано нескоро поймет, что такое смерть.

— Я постараюсь приложить для этого все усилия. Моего собственного прошлого мне хватило, не хочу, чтобы Ку-чан становилась такой, какой была я... Пусть даже ради самого замечательного ашикаби.

С этими словами Мия вышла за ворота, а я развернулся и направился к дому. Пожалуй, имеет смысл попросить Акитсу заняться девочкой. Это будет полезно им, с учетом характеров обеих, как непоседливой малышке, так и моей меланхоличной сестре по клану...

* * *

Как это обычно бывает, планы не выдержали столкновения с реальностью в лице деятельности Узуме, утащившей Мусуби и Кусано переодеваться в разнообразные костюмы из её богатого гардероба. Она пыталась позвать и Акитсу, но та предпочла дождаться моего возвращения, в результате чего была одета в свою повседневную одежду. Зато малышка Кусано, напротив, решила нарядиться в костюм, должный изображать одну из местных птиц, Узуме также предпочла что-то наполовину клоунское, в то время как Мусуби ограничилась нарядом служанки и унеслась на кухню.

— Откуда такое выражение лица? — спросил я настороженно-грустно смотрящего ей вслед Минато.

— Похоже, Мусуби-тян кроме карри ничего не умеет готовить... Двойная порция очень острого карри.

— Понятно, — кивнул я. — Пожалуй, я не буду проверять, хуже ли её карри, чем стряпня Забузы-сенсея. Анэ-сан, присмотри, пожалуйста, за Кусано и Узуме. Я на кухню. Минато, раз ты не хочешь есть карри, отправишься со мной, будете с Мусуби на подхвате пока я буду готовить нормальный обед.

Конечно, я легко мог бы обойтись без его помощи, но мне же надо минимизировать его общение с Кусано...

* * *

А на следующий день в поместье Изумо был нанесен визит, оказавшийся совершенно внезапным для тех, встреча с кем был целью посещения, и вполне ожидаемый и даже желанный для ряда других обитателей гостиницы. Проще говоря, к Минато пришла сестра...

— Яхуу! Братишка! Давно не виделись!

— Ю..Юкари?! — с крайне удивленным выражением лица сказал Минато. — Почему так внезапно?

— Как жестоко! — изобразила обиду девушка. — Я спросила у мамы, она сказала ты переехал. И, так как я недавно переехала сюда, я просто зашла поздороваться.

— А, надо же, — сказала вышедшая из кухни Мия. — Вы сказали, что в этом году пойдете в колледж, верно?..

— Что значит, "надо же"? — подумал Минато.

— ...Сахаши-сан, чай готов. Почему бы нам не пройти внутрь?

— О, извините, хозяйка, — извинился несостоявшийся студент.

— Спасибо вам, — сказала его сестра.

В этот момент входная дверь открылась и в дом вошел Хомура, выглядящий усталым.

— Я вернулся, — сказал он, после чего обратил внимание на девушку. — У нас гость?

— А, да, моя младшая сестра...

— Ты...

И в этот момент у Хомуры зазвонил телефон.

— Что ж, извините, не стоит внимания, — сказал он. — Что же, ещё увидимся!

И Хомура спешно пошел вглубь дома, на ходу выслушивая, что ему говорят по телефону.

— Братишка, кто это? Он такой клевый!

— Кагари-сан живет здесь, — донесся до Хомуры ответ Минато.

— Врешь! Живешь с таким классным парнем?! — заявила девушка.

За свою карьеру хоста Хомура слышал множество подобных характеристик от разных женщин. Конечно, все они были существенно старше, чем эта девушка, но стиль общения некоторых по тем или иным причинам недалеко ушел от молодежного, так что ему довелось слышать, как его называют "классным парнем" не один раз. Тем не менее, подобная характеристика от юной девушки и потенциальной ашикаби оказалась неожиданно приятной.

— Хомура, ты слышишь меня? — прозвучало по телефону.

— Да, слышу, — прекратил отвлекаться он. — Номер сто семь. Поздравляю с концом настройки, но...

— Хомура, это важно. Я хочу, чтобы ты лично проследил. После того эпизода с девочкой лучше подстраховаться. Утечку так и не нашли, — заявила Сахаши Таками.

"Сила ашикаби — сила судьбы" — неожиданно вспомнил он слова покойного Такехито. "Близкий родственник ашикаби скорее всего окажется ашикаби" — прозвучали у него сознании слова Хаку.