Племя вихреногих-3

— А ГДЕ они должны их получать? — удивился Антон.

— В магазине, — улыбнулась Файму. — Где платят за них деньги, а не ходят жрать в бесплатную столовую. Где весь персонал получает ужасную моральную травму за свой бесплатный труд. А если дети руками морковь дёргают — так это такие пытки, и вообще, там за кадром стоят часовые с собаками. И нет, это не смех, это дети кричат от ужаса. Наши эксперты уверены. И вообще, сами попробуйте ту морковь руками подёргать. Через пять минут умрёте в страшных корчах, потому что там в земле Микробы.

Серый не удержался и заржал. Антон тоже улыбнулся.

— А если кто-то попробовал и не умер? — спросил он.

Файму тоже хихикнула.

— Подразумевается, что никто пробовать не будет. Все будут ужасаться и писать своему конгрессмену. Ну а если кто-то попробовал и не умер, то он на сто процентов шпион и вообще агент влияния. В случае Федерации правда... вполне возможно такую вот морковь сделать. Там агрокорпорации не раз уже обвиняли, что они такое делали, что купленное — можно кушать, а ворованное или ещё как незаконно полученное, — поели и через сутки обезображенный труп.

— Это вообще как? — ошалело спросил Антон.

— Морковь с наноботами, которые съедают неавторизованного пользователя, — небрежно пояснила Файму.

Мальчишка помотал головой.

— То есть, её просто в руки брать опасно? Или она вообще сама подкрадывается, а потом прыгает в рот?

Файму улыбнулась.

— Ну зачем же есть чужое? И это не нано, это биотех. Бионано. Которое само ни на кого не бросается, но в рот его брать не надо. Если прав доступа нет или не оплачены.

— А в чём смысл такого вот зверства? — удивился Антон. — Или это от особо наглых зайцев?

— �Вы есть изволили мою морковь. Сейчас прольется ваша кровь!� — насмешливо процитировал Серый.

Антон задумался, что бы такое на это ответить... но тут из зарослей появился Талка. Перед ним понуро брёл коренастый светловолосый парень с круглым, похожим на тарелку лицом, одетый в смешную юбочку из больших глянцевых листьев, с множеством каких-то бус и украшений. Кожа на нём свисала складками — верно, когда-то он был весьма упитанным, а сейчас здорово отощал. Да и вообще, вид у него был какой-то запаршивевший — грязный, чумазый, в волосах словно ворона гнездо вила. Глаза у него испуганно бегали — верно, он очень хотел сбежать, но не решался, и Антон наконец узнал его. Пампус Винкельман, комиссар по терпимости Содружества Эймейден. Вот куда его выкинуло...

Он невольно вспомнил, с каким надменным видом Пампус нёс им всякий бред... и как умер, свернув шею об стену хижины, когда Андрюха врезал ему ногой в грудь.

Мальчишку передёрнуло. Он знал, что здесь не умирают — но встретиться с тем, кто умер на твоих глазах, было всё равно, что со вставшим из гроба покойником...

— Из лесу вышел, — между тем сообщил Талка. — На запах еды, — он усмехнулся.

— М-да, — Файму презрительно фыркнула, окинув Пампуса взглядом с головы до ног. — Наслаждаешься свободой? От всего.

Пампус затравленно взглянул на неё — уж верно Файму он совсем не рад был видеть. Ну да, она же встречалась с ним раньше, вспомнил Антон. И составила о нем своё мнение. Не очень-то отличное от моего. А то и ещё худшее — хотя такое уже трудно было представить...

— Я тоже его знаю, — сказал Серый. — Он нас к Хорунам в рабство хотел продать.

Пампус дёрнулся, всё же решившись сбежать, — но Талка цапнул его за загривок, и Хорг тотчас замер. Он был заметно крупней Маахиса — по крайней мере шире в кости — но вырваться и не пытался. Файму задумалась. На миг.

— В озеро его, — распорядилась она. — Пусть отмывается, а то воняет, как козёл, — она демонстративно сморщила нос. Пампус что-то пискнул, но возражать ей не осмелился. — А потом пусть яму под сортир копает — я совсем забыла про неё. А дело-то ведь нужное!..

— Я не умею... — выдавил наконец Пампус. Вид у него точно не такой бравый, когда он грозил нам чёрт знает чем, усмехнулся про себя Антон.

— Не знаешь — научим, не хочешь — заставим, — сообщила Файму. — Будешь палку-копалку осваивать. И да, пока не выроешь такую яму, какая мне понравится, жрать не получишь, — Пампус невольно сглотнул и переступил с ноги на ногу, словно ему вдруг очень захотелось в туалет. Файму взглянула на брата. — Если начнёт вдруг возникать — дай ему по шее, — она развернулась на пятке и с царственным видом скрылась в зарослях.

Талка, решив не откладывать дело в долгий ящик, потащил Пампуса к воде, и мальчишки торопливо последовали за Файму. Смотреть на стирку этого слизняка (а Талка, столкнув Пампуса в озеро, сунул его рожей в воду и принялся натурально болтать туда-сюда, словно полоскал бельё) почему-то совсем не хотелось...

— Как она его, а? — с невольным восхищением спросил Антон. — Это не девчонка, это сотона какая-то...

Серый посмотрел на заросли, в которых скрылась Файму.

— Это не сотона, — он вдруг усмехнулся. — Это хуже.

— Что это было-то? — спросил Димка, закончив свой рассказ. Весьма нервно, надо сказать, спросил. Уже спустилась ночь, и за кругом света от маленького костра тьма казалась уже совсем непроницаемой. Хорошо хоть, что Астер не соврал насчёт смолы и удалось разжечь костёр — о том, что с ним сталось бы теперь в этой темноте, мальчишке даже думать не хотелось...

Вайми хмуро взглянул на него, держа в руках ветку, и Димка вздрогнул под взглядом его синющих глаз. Сейчас, в пляшущих отблесках пламени, золотокожий Астер сам казался каким-то духом огня.

— Демон это, — толстая, в два пальца, ветка с треском сломалась в его сильных руках, и Димка вновь невольно вздрогнул. — Небольшой, но точно демон.

— Да ну, хрень всё это, — возразил Борька, не поднимая, правда, глаз. — Демонов же не бывает.

Вайми лишь пожал плечами.

— Сам я их не встречал, врать не буду. Но слышал много. В том числе и от тех, кто имел с ними дело.

— А Червь — тоже демон? — нервно спросил Сашка.

Вайми вновь пожал плечами.

— Кто знает? Его-то я видел, давно только уже. Но близко не подходил, не тянуло как-то, знаешь... Только демоны-то обычно бесплотные. Ну, если чьё-то тело не захватят.

— Постой, ты сказал �небольшой�? — переспросил Димка. — Выходит, что бывают и больше?

— Бывают, — Вайми взял ещё одну ветку. — Так говорят, по крайней мере.

— Спасибо, — ядовито сказал Димка. — Порадовал. А что со мной было бы, если бы он меня коснулся?

Вайми вновь коротко взглянул на него.

— Сожрал бы. Не тело, так душу, не душу, так волю. Так что не волнуйся, не много ты там потерял.

— А то, что он мне говорил? Это правда?

— Демоны не лгут, — вторая ветка тоже треснула, сломавшись, в руках Астера, но взгляда он так и не поднял. Верно, и ему было несколько не по себе. — Но и правды не говорят. Всё, что им надо, — напугать и запутать. Власти своей волей нападать у них нет. Надо, чтобы человек сам их призвал. Хоть бы по незнанию. Ты вот чуть имя не сказал...

— Спасибо, — вновь ядовито буркнул Димка. — Сначала Червь, потом демоны... Не мир, а гадюшник какой-то.

— Какой уж есть, — буркнул в ответ Вайми.

— А что это вообще за мир-то? — спросил Димка. — Ты же тыщу лет уж тут живёшь, всё должен знать.

— Знаешь, лучше, наверно, этого не знать, — Вайми невольно поёжился. — Говорят, что тыщу лет назад сам Бунго Великий, основатель Империи Оламера, которая на всю Ойкумену тогда раскинулась, очень хотел это узнать. Экспедиции повсюду рассылал и всё такое. Только не добился ни фига. И решил демона вызвать — они ж всё вообще знают.

— И?.. — невольно спросил Димка, хотя и знал уже эту историю...

— И вызвал. Как — не скажу, не присутствовал. Только от рассказа того демона он рехнулся на месте. Совсем обезумел. Нёс сплошной бред про белое яйцо, ползущее по краю обрыва, плоских людей, оживший тростник и всё такое. А потом с разбега звезданулся кумполом об стену — и пропал. И никто его больше не видел, а если и видел, то не говорил. И вся Империя его тут же прахом пошла. И на том закончилась эпоха Великой Дружбы, — Вайми вздохнул. — И началось то... что началось. В итоге мы тут и оказались.

— А что это за Бунго Великий-то? — спросил Юрка.

— Вы о нём даже не слышали да? — Вайми вновь вздохнул. — Он был... ну, великий. Великий путешественник, великий воин, великий кто угодно. Перемирил все племена, ввёл законы, почту создал даже. Только в итоге-то... — он лишь махнул рукой.

— Ладно, а мне-то что делать с этим демоном?! — нервно спросил Димка.

— Второй раз они ни к кому не являются, если нарочно не призвать. Так что забудь.

— А если он ещё к кому-нибудь пристанет?

— Это уже не в твоей власти. Что будет, то будет.

— Да ну тебя! — разозлился Димка. — Правильно он говорил. Все вы, Астеры, пофигисты самовлюблённые, а на всех других вам наплевать!

Вайми фыркнул.

— Каждый сам кузнец своей судьбы — так я считаю. Хочешь всю ночь дозором вокруг лагеря ходить — твоё дело. А я спать буду. Нам ещё завтра идти надо. И послезавтра.

Димка надулся, но ответить ничего не смог. В самом деле, устал он, как собака, а завтра его никто на руках не понесёт, хоть он тут вроде как и царь...

— А мир? — напряжённо спросил Сашка. — Что, если это всё — в самом деле иллюзия, а мы — вовсе и не мы? Копии какие-то — а настоящие мы ни сном, ни духом?

— То мне неведомо, — Вайми коротко взглянул на него. — Для меня разницы никакой нет, да и для тебя, думаю, тоже.

— А кому ведомо-то? — уныло спросил Димка. Все эти местные загадки достали его уже до чертиков.

Вайми вновь одарил его взглядом своих синющих глаз.

— ЕМУ. Хозяину, Мастеру или как его там... Ему-то точно ведомо.

— Я до него доберусь, — мрачно пообещал Димка, обводя взглядом собравшихся у костра ребят. — И спрошу.

Его разбудил вопль — вопль внезапной и ужасной боли, и он моментально вскочил, ошалело осматриваясь. Уже начинало светать, сквозь прорехи в зелёном своде крон струилось зеленоватое сияние неба, расплываясь колдовским облаком в утреннем лесном тумане. Видно всё было пока что не очень хорошо, но источник вопля Димка разглядел — Акмай стоял буквально в десяти шагах, наступив босой ногой на спину какого-то здоровенного парня. Хорга, судя по спутанным светлым волосам. Правая рука Хорга была отогнута за спину под неестественным углом — а Акмай, ухватившись за неё своими, тянул её ещё дальше. Димку не удивило, что парень так вопил. Даже смотреть на эту сцену было больно...

— Прекрати! Ты ему сейчас руку сломаешь! — заорал он изо всех сил.

Акмай вздрогнул, взглянул на него — взгляд у него был совершенно дикий — но руку Хорга всё же отпустил. Она безвольно упала, словно плеть, а сам Хорг уткнулся лицом в землю, подвывая от боли.

— Он меня во сне хотел зарезать, гад! — Акмай быстро нагнулся и поднял с земли каменный нож. Неказистый, с обмотанной обрывком шкуры рукоятью, но вполне пригодный для совершения злодейства. — Хорошо, что сплю я чутко.

Началось в колхозе утро, мрачно подумал Димка, оглядывая собиравшихся вокруг ребят. Нечего и говорить, что дикий вопль Хорга перебудил весь лагерь — те, кто ещё не вскочили, сидели на земле, ошалело крутя головами. Кое-кто спросонья похватал оружие. Мекали и блеяли разбуженные скоты. Некоторые девчонки от испуга ухватились друг за друга. Утро кретинской казни, вновь мрачно подумал Димка. Он чувствовал, что заснуть уже не сможет, да вообще-то уже и пора было вставать, путь сам себя не пройдёт...

Неспешно подошёл Вайми, держа в руке сделанный буквально на ходу лук — без стрелы и без тетивы даже, помахивая им так, словно раздумывал, не треснуть ли кого тут по лбу. Сонно взглянул на творящееся безобразие — и душераздирающе зевнул, жмурясь так, что на его лице остался, казалось, лишь разинутый во всю ширину рот — с отчётливо различимыми клыками, и Димку вдруг передёрнуло. Свободной рукой Вайми отбрасывал с лица свои лохмы, из-за чего его голова показалась едва ли не в два раза длиннее, чем на самом деле, и это напомнило мальчишке что-то совсем уже жуткое из сна — но вот что, он никак не мог вспомнить...

Вайми с отчетливым стуком захлопнул рот и вновь воззрился на лежащего на земле Хорга. Сонная его физия по-прежнему не отражала ничего, словно просыпаться по утрам от истошных воплей для него самое обычное дело...

— Ну, и что нам с ним делать? — спросил возникший рядом Борька.

— Прикончить, да и весь сказ, — Акмай, нагнувшись, поднял с земли своё копьё. Держал он его так, словно готов был всадить остриё между лопаток лежащему. — Это Йорд Шелл, самый из них, гадов, вредный. Это он меня в рабство к Хорунам сдал.

— А ты, верно, не забывал ему об этом напоминать? — Димка вновь посмотрел на лежащего Йорда. На голой спине его отчетливо виднелись синяки. И уже подживающие, и вполне ещё свежие. И верно, были они не только на спине...

— Ну да, что-то типа того, — Акмай ухмыльнулся, но всё же опустил копьё.

— Так, — Димка по привычке сунул большие пальцы за ремень штанов, но вспомнил, что на нем лишь плавки, и смутился. — Ты руку ему вывихнул, — буркнул он, краснея. Здесь собралась уже масса девчонок — и многие откровенно глазели на него. — Думаю, он уже достаточно наказан. И да, — он повысил голос. — Бить пленников никто не будет. Если они сами не нарываются, — добавил он всё же, и обвёл взглядом лица собравшихся. Чего-то тут явно не хватало...

Вернее, кого-то. Стоило случиться хотя бы небольшой сваре — и тут же, как из-под земли, появлялся Турени, и глазел на неё с жадным любопытством. Сейчас же его тут не было. А уж такое зрелище он точно не пропустил бы...

— Где Турени? — спросил Димка.

Все заозирались, потом заговорили друг с другом. Всего через минуту оказалось, что Турени вообще нет в лагере.

— Он в кусты ночью пошёл, — буркнул один из Волков, назначенных этой ночью в часовые. — И не вернулся.

— Что ж ты тревогу не поднял, чучело? — хмуро спросил Димка. — Тебя зачем поставили вообще?

— Да ну этого Турени! — буркнул парень, опуская всё же глаза. — Одна вонь от него. Решил свалить — туда и дорога.

Димка вздохнул. Он-то очень сомневался, что Турени, как бы ему не было противно общество бывших рабов, решил вдруг ни с того, ни с сего убежать в этот жуткий лес. Да ещё ночью и безо всего! А если б на него в кустах напал какой зверь, истошный визг Турени перебудил бы весь лагерь. Уж в этом-то Димка не сомневался. Значит...

— Демон унёс, — стоявший рядом Юрка хихикнул.

Но Димке это совсем не казалось смешным.

Наскоро позавтракав, отряд пустился в путь. Запасы еды уже подходили к концу, и под нож пришлось пустить уведённую из Безвозвратного Города живность. Кое-какое навьюченное на неё барахло пришлось попросту бросить, но об этом никто особенно не сожалел. Всем — и Волкам, и бывшим рабам, и даже пленным Хоргам не терпелось убраться из этого проклятого леса, где сквозь шум листвы ещё пробивались порой замогильные стоны Червя. Путь, к счастью, подходил к концу. Уже этим вечером они могли выбраться из леса — если поднажмут. И каждый в отряде был преисполнен мрачной решимости выбраться в степь до темноты. Подгонять никого не приходилось, и Димка был этому рад...