"Тьма": На Земле (часть1)

— И совершенно неважно, что вы сами думаете обо всём этом, Берестов. Если на эти вопросы вы для себя ответили: "Нет", то она — ваша хозяйка. Если же ответ: "Да", то это вы — её хозяин.

Берестов снова поёжился:

— Хорошо, этот вопрос мне более-менее ясен. Оставайтесь, Летов. Должен только предупредить вас обоих, что камеры будут работать. И защитный экран тоже.

Оборотень хмыкнул:

— Разумеется, Берестов. Я понимаю, не сомневайтесь. Прежде чем полностью доверять незнакомцам, сначала нужно их проверить.

Когда они остались наедине, Сергей, наконец, заглянул в глаза Оборотня. И ужаснулся. Там снова стыл арктический лёд.

— Марс, что случилось? Что я сделал не так?

Оборотень бесстрастно сказал:

— Всё в порядке, Сергей.

Человек почувствовал, как сердце ухнуло в пятки. Оборотень называл его полным именем, когда хотел подчеркнуть дистанцию между ними.

— Марс, пожалуйста, скажи мне, что происходит?

— Сладкий, а что может происходить? Я твоя собственность, и ты, наконец-то, можешь делать со мной всё, что только взбредёт тебе в голову. Ограничения накладывают лишь ваши законы.

— Марс, ты сомневаешься в моей любви?

— Сомневаюсь, сладкий.

Сергей раздражённо встряхнулся:

— И почему же, позволь спросить?!

Оборотень хмыкнул:

— Сейчас объясню, почему. Когда начинается обучение Оборотня-подростка, Наставник берёт не только тело, но и душу. То самое заклятие, превращающее тебя в собственность. Ты можешь сходить с ума от боли, можешь ненавидеть его до полного одурения, но ты всё равно будешь нуждаться в его внимании. В любом контакте с ним, даже самом болезненном, даже самом мимолётном. Ничего не напоминает, нежный мой?

Сергей растерянно заглянул в лицо Оборотня:

— Так что же выходит, то, что я был так одержим тобой тогда, это только твоя магия? И ничего больше?

Оборотень усмехнулся:

— Да.

Сергей почувствовал, как закружилась голова.

— Ты... Я был уверен, что люблю тебя, а ты просто манипулировал моим сознанием?

— Можно и так сказать.

Чёрт, как же больно! Зачем Орхэ это делает?!

— Зачем ты рассказал мне об этом?!

— Теперь, когда моя магия спит, у тебя есть хороший шанс разобраться, наконец, со своими чувствами ко мне.

— Дерьмо! Какого чёрта ты тогда отдал себя в собственность именно мне?!

— Захотел. Не переживай так, эту связь ты можешь разорвать в любой момент.

— Каким образом?

— Просто убей меня.

Сергей осёкся и внимательно посмотрел в глаза Оборотня. Там была такая тоска, что Сергею сделалось не по себе.

— Ор... Марс.

Судорога по лицу. И снова бесстрастное внимание.

— Марс, скажи, ведь есть другой способ? Иначе как же ты разорвал связь со мной?

Злая усмешка.

— Тебе этот способ не подойдёт.

— Почему?

— Ты мечтал освободиться от моей власти, хотел вновь стать свободным.

Сергей протестующе замотал головой:

— Не хотел!

— Хотел, сладкий. Ты мечтал о равноправии. Это равносильно нежеланию подчиняться.

Сергей опустил голову.

— Всё верно, мечтал.

Сетх хмыкнул:

— Так вот. Непременное условие для мягкого разрыва связи — его должны хотеть обе стороны.

Человек тихо спросил, еле сдерживаясь, чтобы не заорать от невыносимого ощущения предательства:

— И почему же мне не подойдёт этот способ?

— Потому что я от тебя освобождаться не хочу.

От такого заявления Сергей просто оторопел.

— Выходит, ты на всю жизнь теперь привязан ко мне?

— До тех пор, пока не захочу освободиться.

— И что надо сделать, чтобы ты захотел?

— Можешь попробовать это выяснить.

От этих слов, сказанных насмешливым тоном, рассудок вдруг заволокла кровавая пелена ярости. Сергей зарычал, едва отдавая себе отчёт в том, что говорит:

— Ну, уж нет! Хватит с меня твоих игр! Сам всё это заварил, сам и расхлёбывай! Тварь! Оставайся со своей чёртовой магией! Видеть тебя больше не желаю!

Землянин выбежал из комнаты, от души хлопнув дверью. Бесстрастные камеры зафиксировали, как Оборотень, безучастно смотревший на захлопнувшуюся дверь в течение некоторого времени, вдруг запрокинул голову и засмеялся беззвучно. А потом опустился на пол прямо там, где стоял, сворачиваясь в удивительно компактный для своего роста комочек.

Берестов отвёл взгляд от распечаток и взглянул через стекло на Оборотня. За считанные дни этой внезапной размолвки с Летовым Оборотень исхудал так, словно и не прекращались те издевательства над ним. Марс вновь отказался от еды, и его вновь начали кормить внутривенно. Оборотень относился к этому абсолютно равнодушно, не сопротивляясь ничему, что с ним проделывали, хоть контроллера на шее у него уже не было. С ксенопсихологом он, правда, разговаривать отказался.

Берестов вошёл в комнату Оборотня. Тот равнодушно повёл глазами в его сторону, не изменив свою позу ни на йоту, и вновь безучастно уставился в пространство.

Берестов вздохнул:

— Марс, могу я узнать причину вашей голодовки?

Молчание.

— Это Сергей Летов?

Быстрый взгляд в его сторону.

— Что у вас с ним произошло, могу я узнать?

— Ничего не произошло. Просто я сказал ему правду, а его эта правда не устроила. Бывает.

— Это повод морить себя голодом?

Молчание.

— Марс, вы ведёте себя как ребёнок.

Слабая усмешка.

— Я могу чем-то помочь?

Изумлённый взгляд и тихое:

— Как вы это себе представляете, Берестов?

Берестов почувствовал, что его терпение на пределе.

— Марс, вы хотите, чтобы я поднял архивные записи?

— Как будто вы их не видели...

— Представьте себе, нет!

— Так посмотрите. Правда, ничего интересного там нет. Вот если вы поднимете те, другие записи...

— Прекратите.

— Прошу прощения, Берестов.

— Марс, вам ведь плохо. Я хочу помочь вам.

— Вы можете помочь мне только одним способом — уничтожить меня как можно быстрее. Вы всё равно не сможете использовать меня. Я очень скоро сойду с ума.

— Почему?

Пауза.

— Так всегда бывает, если собственность разлучить с хозяином надолго.

— Может быть, проще попробовать вразумить хозяина?

— Что вы имеете в виду, Берестов?

— Действительно не понимаете?

— Нет.

— Чёрт возьми! Да притащить сюда Летова и запереть его с вами в этой комнате!

— Очаровательно. Но лучше не стоит.

— Почему?

— Я могу не выдержать и убить его. Или искалечить. Вы готовы пойти на риск потери сотрудника ради того, чтобы заполучить себе ручного Оборотня?

— Не в этом дело...

— Не надо, Берестов. Я не нужен ему. Он не желает меня видеть. Я это чувствую.

На следующий день пришёл ответ на запрос генерала. Ксенопсихолог с Артеи извещал его, что в исследованиях сейчас перерыв, а потому он с благодарностью принимает любезное приглашение уважаемого господина Берестова. К вечеру Лунный Портал — крупнейший гиперпереход Солнечной системы — принял гостя с Артеи, планеты-близнеца Старой Терры, Аан-тара Джейлзе. Берестов встречал его сам и на личном челноке немедленно переправил в окрестности клиники Терье, минуя таможню.

Джейлзе задумчиво оглядел истощённого Оборотня через стекло и изрёк:

— Берестов, зачем вы это делаете? Разве вы не знаете, что насильно приручить взрослого Оборотня невозможно?

— Что за чёрт, и вы туда же?! Почему вы все считаете, что я нуждаюсь в ручном Оборотне?!

— А кто ещё так считает?

— Он сам и считает!

— И что говорит?

— Чтобы я отдал приказ на его уничтожение, причём как можно скорее.

— Вот уж не ожидал такого от Оборотня. Он заботится о вашей безопасности. Очень странно.

— Что значит "заботится"?

— То и значит. Он запустил процесс уничтожения личности. Скоро он превратится в неразумного хищника. У них такой способ самоубийства, Берестов. Убить сами себя они не могут и вынуждают сородичей к убийству из самозащиты. Обернувшийся — действительно жуткая вещь.

Генерал выдержал паузу, внимательно изучая артенианина. Джейлзе был тем самым специалистом, посвятившим свою жизнь изучению психологии Оборотней. И, судя по всему, в предмете разбирался неплохо.

— Джейлзе, я хочу вам кое-что рассказать. И, возможно показать.

Выслушав Берестова и просмотрев несколько голозаписей, артенианин откинулся на спинку стула и захрустел суставами, потягиваясь.

— Берестов, у вас есть шанс сохранить ему жизнь. Поговорите с Летовым.

— Я предложил Марсу это...

— Не надо никому ничего предлагать. Психика вашего подопечного на грани слома. Он неадекватен. Оборотней вообще трудно назвать адекватными с человеческой точки зрения, но неадекватность этого конкретного Оборотня признали бы и его сородичи. Честно говоря, мне становится его жаль. Пройти через обучение и взросление, сохранив свою личность, и бросить её к ногам человека, который не в состоянии даже оценить этой жертвы... Пожалуй, я хочу присутствовать при вашем разговоре с этим человеком.

— Зачем вам это?

— Мне интересно, что нашёл в нём Оборотень такого, за что ему не жаль отдать единственную свою драгоценность.

— Свою личность, Джейлзе?

— Нет, Берестов, свою любовь.

Сергей настороженно посмотрел на незнакомца, сидящего в кресле. Генерал представил его: Джейлзе, ксенопсихолог с Артеи. И всё. Не обращения, ни звания.

Джейлзе хмыкнул. И положил подбородок на сцепленные пальцы рук, не отрывая взгляда от человека.

Генерал молчал, пожалуй, впервые не имея понятия, как начать разговор. Сергей мрачно рассматривал свои руки, хорошо представляя себе, что именно могло быть причиной неурочного вызова.

— Мне нужна информация, Летов.

— Слушаю, господин генерал.

— Что произошло между вами в ту ночь, почему вы отказались видеться с Марсом, и почему он сейчас отказывается жить?

— Что?!

— Он...

Джейлзе внезапно вмешался:

— Он умирает, Летов. Всеми силами он сейчас старается умереть. Он не хочет жить.

Сергей растерянно посмотрел в глаза артенианина.

— С чего вы взяли?

— Это становится видно даже неспециалисту. Если не остановить его, мучиться ему осталось неделю, не больше.

Желудок скрутил мучительный спазм. Сергей тихо спросил:

— Вы хотите сказать, что это моя вина?

Джейлзе сердито фыркнул:

— Не делайте поспешных выводов, Летов. Лучше ответьте на вопрос Берестова: что между вами произошло.

Сергей сцепил пальцы и заговорил. Джейлзе рассеяно слушал. Когда рассказ закончился, спросил:

— Летов, могу я задать вам несколько вопросов? Вы можете не отвечать мне, если вопросы покажутся вам некорректными, но ответьте на эти вопросы хотя бы себе самому.

Сергей кивнул.

Джейлзе помолчал немного, растирая пальцы. Сергей пристально следил за движениями рук артенианина, чувствуя бегущий по спине холодок. С губ внезапно сорвался вопрос:

— Джейлзе, вы полукровка?

Быстрый пристальный взгляд. И слабая усмешка.

— Вы небезнадёжны, Летов. Полукровкой была моя бабка. Чудом выжила в детстве и умерла через год после рождения моего отца, абсолютно нормального человека. Сколько во мне крови Оборотней, Летов?

Сергей смутился.

— Извините, Джейлзе.

— Не стоит извиняться. Во мне эта кровь всё же проявилась, хоть и слабо. Я удивлён, что вы сумели это почувствовать, Летов. Люди обычно не в состоянии понять, что во мне кажется им странным. Говорят просто — чужак.

— Вы чем-то похожи на Марса.

Джейлзе заглянул в глаза Сергея:

— Летов, скажите мне, вы пробовали его кровь?

— Да.

— При каких обстоятельствах?

— На этот вопрос я отвечать не стану.

— Попробую сформулировать его иначе: он заставил вас, или вы сделали это добровольно?

— Добровольно.

— Он вашу, конечно же, тоже пил.

— Да.

— Вы были в курсе последствий этого поступка?

— Нет. О том, что я стал его кровным братом, я узнал значительно позже.

Берестов ахнул, а Джейлзе прищурился:

— Значит, вы всё же в курсе, Летов. Ладно, я тоже постараюсь не делать поспешных выводов. Он рассказывал вам про обычаи Оборотней?

— Нет.

— Откуда же тогда вы получили такую информацию?

— От его сестры.

Джейлзе широко распахнул глаза, потом прищурился:

— Летов, вы общались с женщиной-полуОборотнем?

— Она не полуОборотень.

— Кровная сестра?

— Да.

— С Сетха?

— Да.

— Чёрт возьми, я всерьёз начинаю испытывать любопытство! Летов, что вы знаете про обучение Оборотней?

— Практически ничего.

— Откуда вам тогда известно о насилии над ним? Сестра рассказала?

— Да.

— Летов, вы хоть немного его любили?

— ...

— Или восприняли известие о том, что больше не связаны с ним, с облегчением?

— Я не стану отвечать на эти вопросы!!!

— Воля ваша, Летов.

— Подождите, почему не связан? Он ведь сказал, что отдал себя мне в собственность...

— Вот он с вами и связан. А вы с ним — нет. За себя вам незачем беспокоиться. На вас его смерть никак не отразится, Летов.

— ...

— Летов, что вы вообще о нём знаете?

— Я уже всё рассказал.

— Действительно всё?

— Нет. Но то, о чём я умолчал, касается только меня и его.

— Летов, я не требую подробностей. Ответьте только, да или нет. Вы знаете его Имя? Не внешнее имя, а именно Имя?

Сергей настороженно взглянул в глаза Джейлзе. Тот вздохнул:

— Можете не отвечать. Вы его знаете. Даже не стану спрашивать, каким образом вы его узнали. Что он сделал вам такого, что вы не желаете его видеть? Постарайтесь сформулировать это хотя бы для себя самого.

Сергей взорвался:

— Что он сделал мне?! Я несколько месяцев был его постельной игрушкой! Влюблённой в него постельной игрушкой! То есть, это я думал, что влюблённой. А на самом деле...

— Не торопитесь, Летов. До того, как попасть в его постель, вы имели сексуальные контакты с мужчинами?

— Да. Он приказал одному из своих любимцев подготовить меня.

— Даже так? Можно совсем нескромный вопрос? Это был ваш первый раз?

— Да.

— Вам понравилось?

— Чёрт возьми! Да какое это имеет отношение к...

— Летов, просто ответьте, да или нет.

— Да! Довольны?

— Спокойнее, Летов. У меня возникает стойкое ощущение, что вы просто не в состоянии оценить вашего везения по причине недостаточности имеющейся у вас информации. Я вынужден восполнить пробел в ваших знаниях и оценивать перспективу уже после этого.

— Перспективу чего?

— Перспективу ваших дальнейших отношений.

— Какие, к дьяволу, отношения! Я не желаю иметь с ним ничего общего!

— Летов, знаете, что предложил вашему любовнику Берестов? Он предложил запереть вас в одной комнате.

Сергей недоверчиво взглянул на генерала. Тот ответил прямым взглядом. Джейлзе усмехнулся:

— Берестов, скажите Летову, что вам на это ответил Оборотень.

— Он сказал, что этого делать не нужно, потому что вы можете пострадать. Я окончательно перестал понимать вас обоих, Летов! Он мучается и сходит с ума, потому что вас нет рядом, но отказывается от общения с вами, потому что чувствует, что не нужен вам! А вы...!