Год Дракона, или Возвращенная призраками

— Девочка, а давай мы будем сами оценивать уровень твоих возможностей? — прошипел он, с вызовом глядя в упор.

Краем глаза Тихиро заметила, как дернулся и снова замер Каонаси. Кюби хохотнул и отстранился от нее:

— У тебя получится. Ты пойдешь туда не одна, а с провожатым, — он чуть качнул головой в сторону Безликого. — Он хоть и молчит, как рыба, но может оказаться полезным в хозяйстве. Верно, Дзениба?

Наверное, из чувства противоречия, но Тихиро ощутила протест, когда он сказал о Каонаси как о вещи. Двенадцать лет назад, когда в точности с теми же словами Дзениба оставила бога-бродягу у себя, маленькая и счастливая из-за прилета Хаку Тихиро даже не обратила внимания, а сейчас ей захотелось попросить Лиса не говорить о Безликом в столь уничижительной форме. Но едва набрав в легкие воздуха, она поняла, что Кюби просто подначивает ее, откуда-то заведомо зная, что ей такая фраза не придется по душе.

— Вы справитесь. И не переживай о том, что сама едва не стала индюшкой: этой напасти не могут противостоять ни люди, ни другие существа, ни даже боги. Но тебе уже не десять лет, а с возрастом люди постепенно утрачивают способность сопротивляться болезням, внушениям, страхам... да даже просто дурному настроению. К тому же в прошлый раз тобой двигал бескорыстный порыв — спасти от смерти папу и маму, теперь же... — он сокрушенно развел руками. — Словом, ты понимаешь. Теперь ты слабее, чем в прошлый раз. И поэтому тебе опасно находиться рядом с ним, — он указал на Каонаси. — Ты искушение для него, он — для тебя.

— Какое искушение, Кюби-сама?! Я же своими глазами видела, чего стоят все его "чудеса", как меня можно ими искусить?! Объясните мне, что произошло с Хаку? Я ничего не понимаю, а бабушка Дзениба сказала, что вы сможете...

Кюби вздохнул:

— Попадая во владения Юбабы, люди рискуют сделаться свиньями. А в твоем мире даже драконам и призракам угрожает опасность стать людьми. Полагаю, что зелье сестрицы Дзенибы попросту не сработало на Нигихаями по ту сторону гор. Отпуская его к тебе, она дала ему зелье сохранения собственной сути. Что бы там она ни говорила, а ученик был ей дорог, она вложила в него много сил и времени. Ей небезразлична его судьба. Но, похоже, как не до конца ее заклятье стерло твою память о здешних приключениях, так не до конца ее напиток подействовал и на Хаку. Но это лишь наше с Дзенибой предположение. Понятно, что обсуждать это с Юбабой чревато для нас обоих...

— Но ведь он родом оттуда, он родился и, покуда не пересохла его река, жил в мире людей! У него должен быть иммунитет от всего плохого, что свойственно людям!

— Кто знает... А теперь! — старый Лис развернулся к Безликому так резко, что крыльями хлопнули полы его сокутая, и выхватил катану из ножен. — А теперь — защищайся!

Откуда в руках Каонаси возникла другая катана, Тихиро заметить не успела. Под тяжкий стон Дзенибы — "Начина-а-а-ается!" — эти двое выкатились во двор, Кюби — нападая, а Безликий — отражая его нападения. Прыгающие фонари сбежались со всех сторон подсветить место битвы и заодно поглазеть на поединок, и Тихиро с любопытством высунулась в окно. Эти двое сражались быстро и красиво, словно делали это уже сто раз.

— А они сто раз это и делали. Или даже все двести, — точно подслушав ее мысли, подтвердила Дзениба, высовываясь в соседнее окно. — Нашли друг друга родственные души...

— Почему они родственные души?

— Ну... — загадочно протянула старуха, — лисий род — он такой... Ладно, любуйся пока, там есть на что поглядеть даже в потемках. А я соберу тебе вещички в путь. И закляну кое-что, лишним не будет.

Когда уже на рассвете Каонаси и Тихиро отправились в дорогу, шлепая по воде, закрывавшей шпалы, Кюби и Дзениба долго смотрели вслед их удаляющимся черным фигурам — высокой и пониже.

— Смотрю на них и не могу понять, — молвил в задумчивости Лис, — сожрать он ее хочет, что ли?..

Дзениба хмыкнула:

— Не сожрать. А просто.

Девятихвостый иронично покосился на нее:

— И где же ты была, такая проницательная, тысячу лет назад?

— А не надо было флиртовать с моей ненасытной сестренкой, глупый ты оборотень!

И, развернувшись, они медленно побрели назад к дому. Дзениба деланно возмутилась, когда он предложил ей руку, но передумала и мирно взяла Кюби под локоть.

11. Нападение мороков

— И вот вы представляете себе: открывает он подарок, меняется в лице и как завопит: "Я же просил у вас новую модель!", — вспоминая проделки капризного братца, Тихиро сейчас уже усмехалась, а тогда была обижена до глубины души и даже едва не разревелась.

Безликий молча рассекал подолом своей хламиды мелкие волнышки, и она не была даже уверена, что он ее слушает. Но идти молча было бы невыносимо. Повесив связанные шнурками сапоги через плечо и подкатав узкие штанины до колен, девушка гадала, бывает ли в этих краях зима: в прошлый раз здесь стояла в точности такая же погода, как сегодня — не слишком тепло, но и совсем не холодно. Ступни не мерзли, макушку не пекло.

— А потом, когда я подумала, что в облике старика Тэтсуо были вы и подарили Хизоке скутер, у меня душа ушла в пятки! Это ведь в любой момент, даже посреди дороги, на полном ходу, он может превратиться невесть во что, и... — она покосилась на спутника, пытаясь понять, не оскорбит ли его такое недоверие, но маска бога-бродяги по-прежнему ничего не выражала. — Все-таки хорошо, что это был Кюби-сама!

Ей не показалось: Каонаси хмыкнул. Тихиро насторожилась:

— Что вы хотите этим сказать?!

Он покачал головой и показал руками, что переживать ей не о чем.

— Значит, ему можно доверять?

Безликий пожал плечами. Надо же! Если он за столько лет общения не может сказать ничего определенного о Девятихвостом, то на что рассчитывать ей во всей этой истории? Договор договором, но, кажется, и Дзениба, и Лис себе на уме, причем каждый из них держит про запас свой собственный план, не обязательно совпадающий с расчетами союзника. Впрочем, Тихиро все равно ничего не теряет. Конечно, ей хочется узнать, как вернуть прежнего Хаку, но даже если бы ей ничего и не пообещали, а просто честно попросили помочь, она не стала бы торговаться. Но теперь опасения, что эти двое могут не сдержать слова и просто прогнать ее, как надоедливую осу, когда она станет не нужна, не давали покоя. Это было самолюбие. Двенадцать лет назад она и не подумала бы о таком, взрослые были для нее бесспорным авторитетом, даже оплошавшие папа с мамой, которые не захотели послушать ее и набросились на зачарованную еду в ресторанчике Юбабы. Теперь она сама была взрослой и уже успела изрядно обжечься об огненные буквы закона "большой жизни". Если ее обманут, она долго еще будет чувствовать себя недотепой, которую обвели вокруг пальца, пусть даже об этом не узнает никто в ее родном мире...

Девушка так и не добилась от Каонаси ответа, в чьем облике он разговаривал с Нигихаями и как успел незаметно сесть с ним в машину притом, что она почти не отрывала взгляда от дороги. Единственное подозрение, которое шевельнулось было в голове, она тут же мысленно закидала тапочками, не желая и думать о такой возможности, не говоря уж, чтобы высказать это вслух. Тихиро покосилась на скользившую подле нее бесформенную фигуру, внутри которой клубилась тьма и лишь изредка, в отворотах призрачного плаща, мелькало подобие стройных ног, плотно обтянутых чем-то черным — и это было такой же фальшивкой, как его руки и всё, что он этими руками когда-либо создавал... За исключением... Тихиро пощупала резиночку в волосах. Это не в счет, это делал не он один и не из воздуха! А если вспомнить то, что творила тогда эта жаба, — бр-р-р-р! Ну а что, если всё-таки... Нет, нет, это было бы слишком, это было бы ужасно. Нет. Не надо. Молчи, интуиция, молчи! Ты не обманываешь, но молчи. Пусть лучше он прикидывается, будто не понимает, о чем она спросила. Лучше больше не поднимать эту тему. Совсем.

Когда перевалило далеко за полдень, Тихиро больше не могла бороться с голодом, однако не было ни конца, ни края водной степи, чтобы где-нибудь присесть, отдохнуть и перекусить. И мысли все время возвращались к рюкзачку за плечами, куда многоопытная Дзениба натолкала целую кучу заговоренной снеди. В их прошлую поездку расстояния между станциями не казались девочке такими большими, но тогда они ехали в электричке, а на этот раз прошли всего один маленький вокзальчик. Посадочная платформа была абсолютно пуста, и миновали они ее уже много часов назад, когда только-только встало солнце. Между прочим, за все время их путешествия тут не проехал ни один состав. Как и предупреждали старшие...

— Всё. Нужен привал, — останавливаясь, сказала Тихиро.

— Ах! Ах! — с готовностью кивнул Безликий и помог ей, не снимая, извлечь из рюкзака кулек, набитый окономияки и онигири с бобами. Сестра Юбабы и без того готовила умопомрачительные вкусности, а теперь у голодной Тихиро от их запаха даже закружилась голова, и она впилась зубами в "пиццу", не сразу вспомнив о правилах приличия.

— Ой! А вы?! Хотите? — девушка протянула ему кулек.

Каонаси отстранился, скрещивая руки и качая головой. Тихиро хихикнула, подумав, а мог бы он принять облик тунца, если бы проглотил начиненный рыбой окономияки? Вот сделался бы настоящей, материальной рыбиной величиной с дом и перевез ее на своем горбу в два счета! Настроение быстро улучшалось по мере заполнения желудка дзенибиными вкусняшками. Все-таки хитра Юбаба: оградила свои владения самой неприступной почти для любой магии стихией, да теперь еще и запретила поезда! Прежде они хоть и редко, но ходили туда и оттуда. Прав Кюби, что-то неладное происходит дома у заносчивой владелицы "Абурая". Уже много лет попасть к ней не может ни один шпион Дзенибы, будто там установлен незримый купол — непреодолимое препятствие для любых созданий старой волшебницы.

— Ну что, пойдемте? — дожевывая на ходу, спросила Тихиро.

Оцепеневший от неподвижности призрак в маске вздрогнул и двинулся за нею, догоняя. Не успели они сделать и нескольких шагов, как вдалеке, почти на горизонте, что-то зашевелилось.

— Может, это корабль? — с надеждой проговорила девушка, из-под приставленной к бровям ладони вглядываясь в ослеплявшую солнечными бликами водную гладь. Каонаси выглядел безучастным, словно этот вопрос был адресован не ему.

Но это был не корабль, это был гигантский водяной пузырь, который стремительно надвигался на маленькие фигурки человека и призрака. Выглядел он ужасно, закрыл полнеба, подобно цунами, а на просвет в нем бурлила целая армия черных тварей, что толпились друг на друге в жажде поскорее напасть. Невольно отшатнувшись, Тихиро прижалась рюкзаком к груди стоявшего позади Безликого. Тот перехватил ее руку, нырнул вперед, отдергивая спутницу к себе за спину и в движении вынимая из пасти, распахнувшейся на уровне солнечного сплетения, катану, которой недавно бился с Кюби. В самом деле — а где ему еще прятать оружие? Тихиро лихорадочно срывала с себя лямки рюкзака, пытаясь вспомнить, есть ли в нем хоть что-то, чем можно обороняться.

Пузырь лопнул, обдавая их огромной волной, опрокидывая с рельсов в глубину, переворачивая там несколько раз. Черные твари посыпались градом во все стороны. Тихиро захлебнулась и едва спасла драгоценный рюкзак от потопления. Тут, видимо, сработало какое-то заклятье Дзенибы или Кюби, и готовая затонуть ноша всплыла на поверхность, будто спасательный круг. Длинная черная змея метнулась у девушки под ногами, вылетела из воды перед железнодорожной насыпью и на миг обрела недавние очертания Безликого. Трансформация продолжалась. Под полупрозрачной черной хламидой черным же, но плотным силуэтом обозначилось человеческое тело — гибкое и тонкое. В новом облике Каонаси бросился навстречу выпрыгнувшим из пузыря теням, занял оборону меж двух рельс, где и началась стычка.

— А-а-а-а! — вполголоса протянула Тихиро, гребя к шпалам изо всех сил и отплевываясь от воды. Кава-но-ками, Речной бог, ты бы сейчас так помог, если бы прилетел сюда! Рука нащупала в кармане рюкзака рукоять какого-то продолговатого предмета, обмотанную кожаным шнурком. Дернув вещь на себя, Тихиро извлекла что-то похожее на теннисную ракетку, только на ней болтались мокрые индюшачьи перья, а в круге, сходясь к центру на манер паутины, виднелся узор из полупрозрачных, слегка мерцающих и явно очень прочных нитей. Что-то подсказало ей: именно эта штука сейчас поможет им больше всего, и перед мысленным взором на мгновение возникла хитрая физиономия подмигнувшего старого Лиса.

Тени окружали бога-бродягу, словно акулы кашалота, и его катана беспрестанно вращалась мельничным жерновом, сверкая в солнечных лучах. Пораженные клинком твари рассыпались черной пылью, но из воды лезли все новые и новые группы. Оставив рюкзак, Тихиро кинулась ему на подмогу и, прижавшись спиной к его спине, перехватила часть противников на себя. Когда "ракетка" опускалась сеткой на тень, та вдруг начинала фонтанировать всеми цветами радуги, заражая своим свечением находящихся поблизости, и они сгорали вместе с нею. Это работало быстрее и эффективнее меча Каонаси, и если он все-таки пропустил несколько их ударов, то Тихиро оставалась невредима.

— Сейчас! — крикнула она ему через плечо. — Меняемся!

Левая рука Безликого, как щупальце, захлестнула за спину, тройным жгутом охватывая девушку за талию, крутой пируэт — и вот они уже обменялись позициями. Каонаси добивал мечом противников Тихиро, а "ракетка" Тихиро, победно топырясь рваными перьями, теперь устраивала праздничный салют с другой стороны. Напоследок обозленный оборотень ухватил за хвост недобитого "головастика" и, рыча, в азарте боя затолкнул его в разверзнувшуюся пасть. Девушка взвизгнула:

— Ты что делаешь?!

Безликий сделал успокаивающий жест, основательно пожевал бедолагу, надул из него пузырь, как из жвачки, а потом сказал каким-то странным шелестящим голосом:

— Сыроват! — и, оглушительно щелкнув, выплюнул жертву далеко в сторону.

Пожеванная и лопнувшая тень с бульканьем послушно пошла ко дну, как продырявленный бот. Безликий спрятал катану под балахон и тяжело сел на рельс прямо в воду. Тихиро кинулась к нему:

— Каонаси, ты как?!

Он поднял на нее маску, кхекнул, силясь усмехнуться, и успокаивающе похлопал ладонью в мокрой перчатке по ее руке. В глазных прорезях блеснул фиолетовый огонек. Тут она поняла, что в пылу битвы перешла с ним на "ты", и немного смутилась.

— Извините!

Безликий выразил протест. Как мог, он показал ей, что хочет, чтобы она обращалась так и впредь. Тихиро кивнула и, понимая, что все равно не увидит ран и прочих повреждений под этим его странным обликом, еще раз спросила, уцелел ли он. Чтобы успокоить ее, Каонаси поднялся, показал на рюкзак, помог ей нацепить лямки на плечи и, прихрамывая, поплелся следом.

Через несколько минут вдали показалась платформа очередной станции. На крыше небольшой постройки возле семафора ярким рыжим пятном высвечивалась фигура какого-то зверя.

12. О говорящих стенах

...На улице лил дождь, бесконечным водопадом омывая дома бедного квартала, и даже во рту оставался вкус талого снега, будто она так и позабыла сделать глоток, набрав воды, а оттого не могла теперь говорить. Он, Юкити — имя пришло само — отпрянул от нее. Лицо — невнятным смайликом во тьме, и только руки в растерянности вздрогнули, потянувшись было к ее рукам. Красивые, безумно красивые кисти с сильными длинными пальцами, мечта художников и музыкантов.