— Раз не думал, то ты просто дурак, — Охэйо шагнул, осматривая свой помятый скутер, вскрикнул и замер на одной ноге, рассматривая подогнутую подошву второй. Под Зеркалом он привык ходить босиком; это было удобно, благо поранить ногу там было нельзя. — И я, кажется, тоже.

Он открыл багажник, изучая лежавшие там вещи. В корпусе ноктовизора лопнул дьюар с жидким азотом и он исходил ледяным паром. Стекло фонаря тоже разбилось, но лампочка вроде уцелела. Однако, когда Охэйо для пробы включил его, она немедля взорвалась, выпустив облачко белого дыма. Бинокль и брахмастра не пострадали.

— Здесь всё не такое прочное, как под Зеркалом, — заключил он, закидывая сумку с тем, что осталось, на плечо. — И мы в том числе. А как ваши вещи?

Лэйми ничего не взял — то есть, собирайся он сюда заранее, он взял бы множество вещей, но времени на сборы у него не было. Камайа думал так же.

Поняв, что серьёзных потерь удалось избежать, они осмотрелись. Зеркало возвышалось за ними отвесной дымчато-серой стеной, занимавшей полмира. Напротив, на востоке, виднелись поросшие лесом холмы. На севере, гораздо ближе, лес темнел сплошной, неприветливой стеной. На юге равнина полого скатывалась вниз, обрываясь в глубокую лощину на месте перерезанной Зеркалом реки. И — нигде никаких следов городских окраин, но после лунокрушения это вовсе не удивляло их.

— У западной стороны Зеркала наверняка возникло колоссальное озеро, — заключил Охэйо, глядя на сухое русло. — Едва Генератор отключится — оно просто смоет Хониар. Об этом тоже никто не подумал. Знаете, здорово, что мы выбрались сюда... Когда вернемся — я немедленно займусь проверкой Генератора. А пока — пошли.

— Куда? — немедленно спросил Камайа.

Охэйо подумал.

— На юг. К реке.

Камайа задержался лишь затем, чтобы надеть ваджру. Браслеты сомкнулись на его руке с металлическим лязгом. Оружие было тяжелым, но оставляло ладони свободными. Прицел не требовался. Едва Анту коснулся выключателя, из панциря выскользнул блестящий сердечник и из него ударил тонкий наводящий луч. Чтобы разнести то, на что упал этот пронзительно-яркий световой зайчик, Камайе оставалось скрестить пальцы — спусковой сенсор-кольцо одевался на указательный.

Они шли гуськом, друг за другом, — Камайа впереди, Лэйми со своей энергопризмой за ним. Охэйо, внимательно смотревший под свои босые ноги, шел последним. Голова у Лэйми кружилась и он чувствовал себя, словно во сне, — мир вокруг казался ему совершенно нереальным, словно он вернулся в своё, уже мифическое детство...

Выпуклый изгиб склона не давал им увидеть бывшее побережье реки. Миновав его, они замерли. Там, у самого стыка Зеркала и обрыва, виднелись крыши селения.

Они все по очереди рассматривали его в бинокль. Расстояние было внушительным — примерно полмили — но бинокль сокращал его метров до ста. Тем не менее, разглядеть селение толком не вышло, — дома окружал земляной вал, из-за него виднелись лишь деревянные крыши. Как решил Лэйми, место было подобрано очень удачно — с южной стороны селение прикрывал обрыв, с запада — неразрушимое Зеркало. Но вот чего они так боялись?..

— Похоже, победа далась нелегко, — заключил Охэйо, опуская бинокль. — Так строили тысячи две лет назад. Ничего больше я сказать не могу. Надо подойти поближе...

Они быстро двинулись вперед. Лэйми вдруг с удивлением заметил, что идет по хорошо различимой тропе. Люди здесь были. Только вот где они?..

Казалось, на этой равнине невозможно спрятаться — разве что в редких купах кустов. Поэтому, когда навстречу им, казалось, из-под земли, выскочили трое парней, Лэйми едва не вскрикнул от неожиданности. Потом они замерли, удивленно разглядывая друг друга.

Почему-то чужаки сразу не понравились Лэйми. Все трое в комбинезонах, окрашенных в хаотическую мешанину зеленых, желтых и бурых пятен. На поясах — какие-то кожаные карманы, чехлы и сумочки совершенно непонятного назначения. В руках — очевидно оружие, однако очень примитивное на вид — из дерева и шершавого, грубого металла. Волосы рыжеватые, коротко и очень аккуратно подстриженные. Лица скуластые, костистые, бледные. Губы тонкие, вытянутые в горизонтальную линию. Глаза темные, глубоко сидящие, какие-то масляные, наглые. Совсем как у...

Реакция Охэйо оказалась быстрее. Он вскинул руку. Лэйми увидел на его ладони блик, потом его сознание потряс беззвучный, ослепляющий удар. В глазах всё расплылось. Когда зрение сфокусировалось, он увидел, что чужаки навзничь лежат на земле. Глаза у них побелели, словно у сваренных рыб. Ни один из них не шевелился.

Охэйо медленно опустил руку. Его всего трясло.

— Это ТЕ, — наконец сказал он, немного успокоившись. — ТЕ твари. ИХ ни с кем не спутаешь... — он осторожно подошел к ближайшему телу и потыкал его босой ногой. — Похоже, они все подохли. Окончательно.

Лэйми огляделся. Как ни странно, теперь, когда обнаружилась несомненная и серьёзная опасность, он неожиданно успокоился. Может, потому, что она была более чем знакомой. И этот мир сразу перестал казаться ему совершенно чужим...

— Теперь понятно, чего они боятся, — Охэйо мотнул головой в сторону селения. Осторожно, двумя пальцами, словно дохлую рыбу, он поднял за дуло странное оружие, рассматривая его. — Это какой-то примитивный автомат, — сказал он через минуту. — Должно быть, самодельный. Я читал про такие в Библиотеке. Ими пользовались лет пятьсот назад. Надо будет на обратном пути захватить, — он бросил оружие и повернулся к селению. Там по-прежнему ничего не двигалось. — Ладно, пошли. Наверняка, там кто-нибудь есть, иначе ТЕ не вынюхивали бы поблизости...

Осторожное путешествие возобновилось. Воздух порывами налетал на их лица, словно совсем рядом двигалось что-то очень большое. Лэйми не сразу вспомнил, что это ветер — под Зеркалом ветра не было. Как не было и солнца. Наверное, поэтому здесь было гораздо теплее. Лэйми скоро стало жарко и он расстегнул куртку. Охэйо поступил так же. Камайа в своей нелепой броне мог только утирать пот со лба. В животе у него явственно урчало.

Лэйми невольно прислушался к своему животу — и вдруг с удивлением понял, что голоден. ОЧЕНЬ голоден. Он даже почувствовал слабость и остановился.

Ему стало страшновато. Под Зеркалом он ничего не ел — собственно, там и есть-то уже было нечего. Все запасы еды давным-давно вышли, а готовить новую было не из чего. А вот здесь... здесь он не видел ничего съедобного.

— В селении должна быть еда, — сказал Охэйо, невольно ускоряя шаг. — Если там, конечно, есть люди.

До вала оставалось всего метров двести. Лэйми показалось, что на его гребне что-то копошится.

В тот же миг раздались выстрелы.

Лэйми увидел целую цепочку ярких вспышек. Мгновением позже над его головой что-то мелодично свистнуло. И ещё раз. И ещё, но уже гораздо ближе — он даже почувствовал ветерок...

Он вскинул энергетическую призму и полоснул по стрелкам широким веером. По полю словно пронесся смерч — высоко в воздух взлетели клочья травы, переломанные в щепу ветви кустов и земля. Силовой жгут оставил широкую и длинную полосу взрытой почвы, но он покрыл едва ли седьмую часть отделявшего их от врага расстояния. Камайа, большой знаток военных игр, поступил иначе.

— Ложись, идиот! — он схватил Лэйми за шиворот и грубо швырнул на землю. — Ложись! — заорал он, бросаясь к удивленно замершему Охэйо. — Ложись! Ло...

Энергетическая призма на несколько мгновений напугала стрелков — огонь из-за вала прекратился. Но вот искусственный смерч утих — его заряд исчерпался. На валу вновь сверкнула цепочка рыжих огоньков... и Лэйми увидел, как панцирь на спине Камайи распустился острыми лепестками вывороченного металла. Из темного отверстия толчком выплеснулась кровь, дрожащими каплями стекая по глянцевитым пластинам. Камайа вздрогнул, вдруг рывком повернулся, словно увидев в стороне что-то необычное — и молча упал лицом вниз. Тяжелое в бесполезной броне тело безжизненно перекатилось на спину и замерло. На этом более чем двухсотлетняя жизнь Анту Камайи, непобедимого спорщика и одного из лучших воинов в Хониаре, закончилась.

Вторая пуля попала ему прямо между глаз.

Лэйми не успел осознать, что именно произошло. Охэйо бросился к упавшему другу и принялся трясти его.

— Камайа! Камайа, что с тобой? Кам...

Что-то сочно щелкнуло. Охэйо взвыл от боли, хватаясь за левый бок. Между пальцами немедля потекла кровь. Аннит взглянул на неё... тут же его глаза закатились и он безвольно откинулся на спину. Рана, с которой сползла его обмякшая ладонь, не была видна под курткой, вот только сама она пропиталась кровью, а застывшие глаза Охэйо смотрели куда-то мимо этого мира...

На несколько мгновений Лэйми растерялся. Его охватил постыдный, жалкий страх. Проход в Зеркале откроется лишь через сутки... он остался один... убьют...

Именно страх заставил его потянуться за оружием. Бросив бесполезную энергопризму, он пополз к Камайе, непослушными пальцами расстегнул браслеты и надел его ваджру, потом прицепил к поясу разделитель. При взгляде на страшную кровавую дыру в лице друга все его чувства растворились во внезапной вспышке неистовой ярости.

Лэйми поднялся на ноги, вскинул руку... кажется, он кричал, видя, как трепещущая синяя молния рвет землю на валу в клочья. Крыши за ним одна за другой взлетали на воздух облаками искр и пламени. Лишь когда всё там потонуло в дыму, Лэйми перестал стрелять. Потом он пошел вперед. Ему было очень легко. В ушах у него звенело, в ослепленных глазах плавали цветные пятна. Он понятия не имел, что будет делать, когда доберется до цели. Собственно, он уже вообще почти не думал...

Казалось, в развороченном, затянутом дымом селении не могло остаться уже ничего живого, — но, когда Лэйми подошел к нему метров на сто, навстречу ему вновь сверкнули выстрелы. Что-то ударило его под ребра... сильно... он инстинктивно попытался прикрыться рукой — и в тот же миг по ней словно ударили палкой. По животу потекло что-то теплое. Просунув руку под куртку, он увидел, что ладонь вся в ярко-алой крови. Больно почему-то не было, он только ощущал, как слабеет. В голове всё поплыло. Лэйми упал. Ему стало легко, он словно поднимался куда-то...

Сжав зубы, он приподнялся на локте. И тут же опрокинулся назад, в траву. Но то, что он увидел...

Там, возле вала... пять фигурок, шагавших явно в его сторону. ТЕ, зеленовато-пятнистые. Сейчас они подойдут к нему... свяжут... и зароют в землю. Вот только никаких мук погребения заживо, о которых он столько прочел в Библиотеке (отнюдь не придуманных; это писали люди, проведшие под землей иногда лет по двадцать) он не почувствует. Поняв это, он ощутил почти радость.

Но ТЕ не получат его так вот легко. Ваджра, правда, стала неподъемной, как валун, и, даже сумей он навести её на цель, это ему не помогло бы, — на её корпусе зияло окаймленное окалиной отверстие. Пуля, разбив энергоблок, лишь чудом не вызвала взрыва, после которого от Лэйми осталась бы только воронка глубиной метров в десять.

Он попытался расстегнуть браслеты и сбросить эту бесполезную тяжесть, потом, опомнившись, снял с пояса разделитель. Это оружие работало — на острие сердечника немедля зажглась крохотная, злая звезда. Пусть только ТЕ подойдут чуть поближе...

Он очнулся, когда его пнули. ТЕ стояли над ним, их было пять. Один из них поднял автомат — увидев, что враг ещё жив, он решил без долгих размышлений разнести ему голову. Молодые лица... совсем молодые... в глазах — ни капли любопытства, одна только злоба... и страх.

Сил Лэйми в самый раз хватило, чтобы нажать на спуск и провести разделителем справа налево. Оружие издало тихий, печальный свист. Пять фигур беззвучно переломились пополам и рухнули на землю. В нос Лэйми ударила теплая вонь распоротых внутренностей и резкий, металлический запах крови. Потом он смог уже окончательно погрузиться в блаженную темноту...

Глава 22:

Что хуже мрака?

Хониар, 200 лет до Зеркала Мира,

Первая Реальность.

Сознание возвращалось медленно. Несколько раз Лэйми приходил в себя, потом вновь уплывал куда-то в мучительном головокружении. Тело было словно чужое, во рту — противный привкус крови.

Наконец, собрав все силы, Лэйми приподнялся. Он лежал в грязном, пустом бетонном кубе со стороной метра в четыре, освещенном тусклой, красноватой лампочкой.

Электрический свет! Юноша сел, осмотревшись внимательней. В центре комнаты мерцал, на мгновения расплываясь, призрачный серый вихрь. Лэйми пополз было к нему, но вовремя вспомнил, куда ведет этот вход. Пол был холодный. Если он и оставался под землей, то явно неглубоко. А как же его Внутренняя Энергия?

В груди было пусто. На мгновение Лэйми испугался, потом, оттолкнувшись босой ногой, завис в воздухе. Не то, что раньше, но всё же...

Он спрыгнул на пол и с облегчением перевел дух. Вот только голова была тяжелой. Дико хотелось спать, живот заметно подвело. Лэйми был голоден, как волк. Огонь в нем не уставал и не нуждался в пище, но вот он сам...

В комнате был единственный выход. Короткий коридорчик привел его к запертой стальной двери. Лэйми прижался к ней ухом и прислушался. Ни звука.

Замок оказался массивным, но не сложным. Чтобы открыть его снаружи, был нужен вычурный ключ, но с этой стороны оказалось достаточно отжать защелки и отодвинуть засов. Дверь мягко подалась. Узкий коридор впереди через пару шагов выходил в поперечный, пошире. Юноша бездумно прикрыл дверь. Подпружиненная щеколда соскочила с оглушительным лязгом и Лэйми резко вздрогнул. Вернуться он уже не мог, да и зачем?

Он осторожно выглянул за угол. Сводчатый, бетонный, явно подземный туннель был освещен редкими, тусклыми лампочками. Слева он упирался в закрытые стальные ворота, справа поворачивал. Лэйми повернул налево: справа доносился слабый, неопределенный шум. Он шел медленно, беззвучно ступая босиком. Лететь было бы проще, однако Лэйми боялся тратить почти исчерпанную силу...

Он подкрался к воротам, прижался к литой створке ухом, потом попробовал их открыть. Тщетно. Они были заперты, и, похоже, с той стороны. Что ж, придется идти на звук...

За поворот он выглянул лишь немного помедлив, узнав едва различимые, однако несомненно человеческие голоса. Свет там не горел, но дальше туннель вновь поворачивал и где-то там, за новым, освещенным поворотом, ходили и говорили люди. Здесь же было совершенно пусто, в стенах чернели распахнутые настежь двери.

Лэйми вновь пошел вперед, потом, не сдержав любопытства, наудачу заглянул в одну. Какой-то склад: вороха, целые груды тряпья, разбросанного прямо на полу. Здесь было сухо и тепло. Он сел, решив немного отдохнуть. В голове всё мягко поплыло, глаза слипались. Лэйми бездумно лег. Как тут тихо... уютно...

Он ещё нашел в себе силы зарыться в теплую груду поглубже. И, незаметно позабыв про мучительный голод, крепко заснул.