Трое Узумаки, кроме Наруто, имели красные волосы разных оттенков: Акийоши был на полтона светлее, будто выгорел на солнце, а самый младший, по росту так и не скажешь, Кацухиро, напоминал окрасом пожарную машину, настолько яркими были короткие пряди торчащие из-под черной банданы в белую клетку. Хитай-атэ здесь никто кроме нас не носил.
Хоть Наруто от родственников и был в восторге, но от меня не отходил ни на шаг. Иногда радость не могла скрыть нервного напряжения, которое он испытывал, вот только мне было не понятно что именно его так пугало.
— Рассмотрите, — громко объявил дядя, совместив рисунок на свитках, — затем начнем. Если кому-то нужно — зарисуйте.
Чтобы нарисовать этот план дядя мотался один на остров. Конечно, ему помогала Хонока, которая осталась на острове, но все равно это было весьма рискованно. Да к тому же Ютаке пришлось добираться до острова самому, потому что акулы могли заподозрить, что он влез в авантюру, которая может их подставить. Акульих призывов у коллег Хоноки, почему-то не оказалось. Да и узнай они, что помогают дельфинам, могли и расторгнуть контракт в одностороннем порядке.
Мы тщательно учились изображать немногочисленное начальство этого островка, — создавать безупречное хенге, имитировать голос и походку. Весьма полезный урок для того, кто потерял память и того, кто только учится быть ниндзя.
— Ирука, ты можешь вызвать дельфинов, чтобы они помогли нам добраться до острова?
— Да, конечно, — и задумавшись добавил, — но как дышать? Мы привлечем к себе внимание, когда будем всплывать.
— У нас сохранились печати, которые мы продавали ловцам жемчуга, — старик Узумаки покачал головой, — Давно это было...
— Не обращай внимания, — доверительно шепнул Кацухиро, подвинув плечом Фумио, — он любит поностальгировать в самый неподходящий момент. — Это он про печать Воздушного шлема.
Когда все было оговорено и каждый знал свое место, корневики пошли осваивать искусственный онсен Карпа под предводительством Синьки и готовить снаряжение. Дом разделили пополам, слева Синька и его люди, а справа те, кто из Горячих источников пришли. А мы: я, Анко и Наруто, себе урвали комнату на втором этаже с видом и на море и на сад.
На наше счастье Карп забрал с собой только свою антикварную рухлядь, а погреба только опечатал. Но разве могут быть для шиноби проблемой печати, которые может активировать обычный крестьянин?! Тут даже обычный мастер, а не Узумаки, и то отлично справится.
За едой разговор, как-то сам собой перетек на то как "сиротки" выживали в Конохе. Наруто (не быть ему партизаном) рассказал все: как меня спас, как живем и, конечно же, про нашу первую серьезную миссию в красках и даже показал на чакро-экране. Как по мне, так Узумаки и Умино больше впечатлились слайдами, чем нашими приключениями.
Техника не умела показывать полноценное "видео", скорее, она захватывала отдельные "кадры". Даже у меня самого не часто получалось что-то кроме коротеньких сценок, часто выходившими похожими на гифанимацию: на белом фоне идет человечек, мячик скачет, волчок крутится, и тому подобное баловство. А ведь я, как-никак, и мультфильмы смотрел, и кино, и память старался максимально использовать, представляя картинки и сюжеты.
Проблема была не в технике, а в мозгах. Чем сложнее картинка, тем труднее было удержать в голове, как и что двигалось и перемещалось. Особенно второй план и фон. Потому было проще показать статичный кадр или несколько, но только с важными деталями. Техника была простой для меня, но, как оказалось, крайне сложной в освоении для местных: они ведь художественного образования не имели, да к тому же столько мультиков не смотрели.
Естественно, мне пришлось учить новообретенных родичей пользоваться моим маленьким изобретением. А Ютака еще и добродушно пожурил, что если бы он знал эту технику, то не пришлось бы мучиться со свитками. Хотя зря он так — пришлось бы. Потому что мою технику все равно никто толком сходу освоить так и не смог. Хотя Оэ продвинулся дальше всех и все-таки сумел показать какую-то картинку, но потеряв контроль над мыслью, его экран начал показывать какую-то мешанину образов и цветов.
Впрочем, это их не сильно удивило или расстроило — многие техники очень сильно зависят от их индивидуального исполнения и особенностей шиноби.
После урока разговор, как-то сам собой снова перетек на обсуждение миссии в Страну Волн. А потом родственнички меня огорошили.
— Хатаке поступил в бою правильно, — веско сказал дед Узумаки.
— Моя самооценка только что уползла в подпол от стыда, — шепнул я Анко на ухо, когда она поинтересовалась, все ли со мной в порядке, но старик меня услышал.
— Но не до боя и не после него.
— Как так? Поясните пожалуйста, Акийоши-сан.
— Используя выброс чакры. Хатаке-сан рассеял КИ и технику тумана мечника, дав команде время и возможность адаптироваться к происходящему. Если бы это давление продолжилось, то наниматель мог бы просто погибнуть от страха, инсульта или инфаркта.
— А если бы клиент испугался и побежал от защиты, — поддержал отца Абе, — то его можно было бы спокойно убить. А если бы струсил и побежал кто-то из зеленых генинов, то их можно было бы поймать и обменять их жизнь на жизнь архитектора.
— Почему этот Хатаке не поверил, что мечник Тумана был нанят Гато и может напасть на группу, — спросил Узумаки Кацухиро.
— У него могли быть другие сведения о местанахождении Забузы, — авторитетно сказал Абе. — Все-таки это Мечник Тумана, сильный шиноби и один из лидеров мятежников Страны Воды — фигура видная.
— Ирука, — изобразив дружелюбие, кривовато оскалился Рьйота, старший сын Ютаки, — а что произошло после того, как ты бросился за Момочи и до того, как Юки создал ледяную стену? Поделись опытом, как на свою сторону перетянуть такого сильного врага?
— Это допрос? — улыбнулся я в ответ. — Если нет, то я хотел бы оставить некоторые приемы для исключительно личного пользования.
Парень хмыкнул, но больше вопросов мне не задавал, хотя неприязнью от него фонило, всякий раз, когда я начинал говорить.
Датой операции был назначен день привязки монстра к контракту. Грубо говоря, первый контракт — это седло, но пока необъезженный конь не позволит к себе подойти, можешь седлать попону на заборе. Фактически это была вторая попытка завершить эксперимент.
Завершающая стадия — связанный модифицированной печатью-контрактом зверек, способный стать таким же, а то и более могущественным, чем великие призывы, появившиеся естественным путем. С той лишь разницей, что у искусственного призыва было бы куда меньше свободы. К счастью или нет, но все созданные здесь под заказ химеры недавно вывезли на кораблях в Кумо. Ну что же, нам будет проще. Непонятно, кому бы принадлежала лояльность искусственных призывов.
Остались только пленники и Совершенный Призыв. Его так прозвали потому что, как считали его создатели, он должен был стать венцом творения. Мне почему-то сразу вспомнился с десяток фильмов ужаса, начинавшихся с такого же или очень похожего сюжета.
Совершенный призыв отличался от предыдущих созданий тем, что он был не смешением пары или даже тройки разных видов, а сплошной сборной солянкой, в которой должны были воплотиться самые лучшие и сильные стороны более чем десятка призывов.
Суперпрочная и эластичная хитиновая броня, регенерация, щупальца и особая разветвленная нервная система для контроля эти самых щупалец, способность впитывать чакру и усваивать гены пожираемых существ, эхолокация, тепловое и ночное зрение и многое другое.
Хонока чуть не захлебывалась от восторга, когда рассказывала об их шедевре.
Разговор этот был во время нашей второй ночной, и последней встречи с Хонокой, перед самым нашим нападением на остров. И она все пыталась убедить нас не убивать это чудесное животное, а подчинить.
Не выдержав, я во время нашего общения задал ей вопрос.
— А что случится, если тварь научится размножаться без партнера? Съест, например, грибочек, спорами размножаться начнет. Конец человечеству?
Вы вообще думаете, что делаете?! Какие последствия могут быть?
Не знаю, был я больше удивлен или испуган тем, что смутившаяся красноволосая зараза признала, что они в самом деле ни о чем таком не задумывались.
Незадолго до начала операции снова появился Тензо. Этот капитан Очевидность сообщил мне, что Карп куда-то сбежал. Скорее всего — к одному из местных феодалов. Нет, ну вот же неожиданность, а! А мы и не заметили!
Выслушав Деревянко, я пригласил его в дом. В небольшой комнатке около прихожей сейчас никого не было, так что я сложил печати Покрова Тишины, обеспечив нам защиту от прослушки, но клона-часового не поставил.
— Тензо-сан, неподалеку от нас Кумо создает совершенного призывного монстра. В случае успеха шиноби деревни, скрытой в Облаке, усилятся настолько, что в последующих военных конфликтах нам придется капитулировать. Сейчас у нас там есть свой человек и возможность предотвратить создание чудовища, ликвидировать угрозу Конохе, Стране Огня, и возможно, что всему миру, в зародыше — с пафосом закончил я. После чего, глядя на озадаченного Деревянкина, уточнил:
— Я и другие бойцы местного отделения Корня, плюс мои внезапно обнаружившиеся родственники и Анко — уже немаленькая сила. Если вы присоедините силы своей тройки к нам, то с гарантией уничтожим все силы кумовцев, скорее всего даже без потерь.
Видно было, что шиноби задумался и пока не готов ответить, но я ждать не собирался.
— Тензо-сан, вы готовы защитить интересы своей Деревни? — вкрадчиво спросил я.
И тут я понял, что Тензо испытывал не только недоумение, но и другие чувства. Ему не солнце в глаза светило, это был неприязненный взгляд.
— Ирука-сан, — процедил анбушник, — ваше предложение равносильно объявлению войны. Я не знаю, чего вы добиваетесь, но ни моя команда, ни вы, ни кто либо еще туда не пойдет. Я ясно выразился?
Судя по его эмоциям, он был готов напасть, — с разочарованием подумал я. Значит, отказ его не устроит.
— Хм. Пожалуй, вы правы Тензо-сан, — легко солгал. — Это слишком рискованно. Пожалуй, нам действительно лучше отказаться от этой затеи. Без вашей помощи у меня ничего не получится. Ну, что ж, тогда просто моя родня будет тут обживаться. Вы не против?
— Это не мне решать, — продолжая смотреть на меня с подозрением, осторожно сказал Тензо. Но он вроде бы расслабился, так что я просто попрощался с ним и ушел, как я ему сказал — отменять операцию.
Я был готов к тому, что "Дерево" может устроить торг или артачиться. В принципе, мы во время обсуждения с Акийоши и Ютакой сошлись во мнении, что в худшем случае справимся и без команды Тензо, но к такому резкому неприятию и попытке вообще запретить операцию я был не готов морально.
Вот интересно, на что рассчитывает этот козел с Мокутоном? Почему он так себя повел?
И как далеко он зайдет, чтобы помешать нам, если узнает о том, что мы не отменили рейд на остров?
И что нам тогда делать? Драться с ним? Приказать я ему формально ничего не могу. Послать письмо о нашей ситуации я тоже не могу. Чисто физически. С тех самых пор как нукенин из Кумо (настоящий или мнимый) нарочно или случайно уничтожил почтовых птиц местного отделения Корня созданным им пожаром.
Да и не стал бы я этого делать. От одной такой мысли инстинкты шиноби-Ируки буквально орали благим матом, явно неодобряя такое вопиющее нарушение секретности. Птичку ведь перехватить можно, а к шифру — подобрать ключ. И пересылать птицей план боевой операции против Кумо — это запредельный идиотизм.
Впрочем, даже если бы я отослал подробный доклад и достаточно убедительно обосновал свою точку зрения, то ответ бы нам пришлось ждать слишком долго. У нас не было столько времени. Шиноби не солдаты. И часто им приходиться действовать самостоятельно, без приказов, в силу своего разумения и понимания ситуации, без возможности прикрыться решением начальства.
Как раз мой нынешний случай.
Мне не за кого спрятаться. Да, формально Хидики — глава местного отделения Корня. Но я-то посланец с особыми полномочиями от Данзо и Корня, да при этом еще и глава клана и владелец земель. И пусть первое недоказуемо, ведь АНБУ Не официально распущен, но второе заставляет меня искать способ защитить эти земли. Мы с Хидики на двоих должны решить эту задачу, и тут либо грудь в крестах, либо голова в кустах. И от ответственности нам не убежать.
Вот выведут кумовцы своего монстра. Я что потом буду делать — ссылаться на запрет Тензо?
Меня тогда просто на смех поднимут. На местном аналоге трибунала. Нет, официально судить меня не за что, но вот запросто могут попытаться предъявить ко мне претензии как к главе клана Умино за то, что не сделал ничего для защиты вверенных вам дайме земель. Дескать, ты, Ирука, сам там струсил, а прикрываешься якобы имевшим место разговором с тем, кто только должен был заниматься охраной и никакого права решать за тебя не имел. Согласно местным законам и порядкам, это я здесь местный феодал и глава клана шиноби, что должен защищать эти земли. А Буратино — обычный охранник без права голоса.
Если пострадают мои интересы, а также интересы моего клана, Конохи и Корня, то я получу куда больше ущерба, чем Тензо, даже если его этого деревянноголового кретина действительно признают виновным в срыве запланированной операции, во что я не верю. Мокутон Конохе нужен, пусть даже такой ущербный. А значит, Буратине ничего не сделают. Так, в лучшем случае пальчиком погрозят.
И все интересна мотивация Тензо. Он хочет отомстить?
Или боится, что я ему какую-то гадость приготовил? Может, он думает, что я хочу его подставить, чтобы добиться каких-то своих целей? В принципе, Ирука с легкостью так бы и поступил. Загреб бы жар чужими руками, а потом еще и сделал бы крайним свою марионетку.
И ведь Деревянко наверняка знает, что до нашего возвращения в Коноху я даже не смогу нажаловаться на его отсутствие патриотизма из-за уничтоженных ниндзя из Кумо почтовых птиц. Поэтому и наглый такой.
Закончив думать, я пошел в зал где собрались все наши и сообщил, что Тензо с нами "гулять" за зверушкой не идет, а последующие обсуждения будут только под барьером от прослушки. Получив требуемое, я рассказал о нашем с Буратино разговоре и о своих версиях такого поведения.
Родня согласилась со мной в том, что Деревянко козел, и просто уточнила наши планы в связи с данным разговором.
Кстати, свежесозданного детеныша монстра уже пытались приручить, без печатей, дрессурой, как других. Ученые ожидали полного подчинения, но Зверь оказался слишком умным, сделав вид, что покорился, он позже взбрыкнул, закономерно получил по хребту и чуть не подох.
— Более отвратительного существа, — кривясь, поведал нам дядя и развернул экран на ладонях, — я еще не видел. Тут дядя уже дурачился, ведь самое основное уже было заучено и отлетало от зубов. Да и Синьку отпустили.
— Оно похоже на жирную гусеницу с блестящими от слизи боками, расплющенным, уродливым лицом, — продолжал пугать Ютака, — а издает она такой звук: кры-ык, шуш-шух, когда двигается в своей ванне.
