— Раз в тысячу лет в Халкегинию приходит огромная беда, как будто сам мир исторгает из себя зло, скопившееся за эту тысячу лет. Только маги Пустоты способны справиться с ней, и только поэтому эльфы терпят людей, хотя будь их воля, перебили бы всех нас, не задумываясь.

— Королева Альбиона — наполовину эльфийка.

— Знаю, это очень удивительно, — улыбнулся Папа, — но в то же время это добрый знак. Знак того, что возможно, когда-то люди и эльфы смогут жить рядом, не враждуя и не испытывая смертельной ненависти друг к другу. Беда еще не наступила, но она надвигается, и Халкегиния должна быть едина, чтобы маги Пустоты смогли встать плечом к плечу против угрозы. Поэтому нужно закончить войну как можно скорее, пока все это не зашло слишком далеко.

— Понимаю, — прошептал Чезаре и воскликнул. — Я отправлюсь немедленно!

— Погоди, — удержал его Витторио. — Я должен еще обдумать письма к монархам и написать их. Отдохни, подготовься, если к новому году нам удастся собрать всех в горах Гельвеции, это будет хорошо. Не думай, что ты будешь один. К королю Джозефу и императору Фридриху я отправлю других гонцов... всем предстоит немало потрудиться. Начинать войны легко, вот останавливать их трудно.

— Да поможет вам Основатель, — поклонился Чезаре и покинул дворец.

Папа вознес короткую молитву Бримиру и задумался над текстом письма королеве Тиффании.

Глава 16

в которой Борисов и Тиффания разговаривают по — семейному, а Монморанси и Джозеф читают неприятные им письма

Королева Тиффания легким, неслышным шагом скользнула в кабинет Борисова, но ее выдала предательски скрипнувшая дверь. Рука Борисова уже лежала на рукояти Лобзика, но увидев, кто зашел, он видимо расслабился. Тиффания улыбнулась, закрыла опять скрипнувшую дверь и села в кресло.

— Неужели некому смазать дверь?

— Маленькая мера предосторожности, — пояснил Борисов, отрываясь от донесения. — Против желающих зайти бесшумно.

Он не стал вдаваться в подробности, рассказывать про "соловьиные полы" и прочие меры предосторожности из средних веков Земли, просто спросил.

— Что-то случилось? Ты не предупреждала, что приедешь.

— Это, — Тиффания заколебалась. — Это личное.

— Ого, — удивленно хмыкнул Борисов. — Личное дело от жены к мужу, или личное дело королевы?

— Ммм, — Тиффания прикусила нижнюю губу. — Оно как бы личное, но в то же время и королевское.

— Понятно, — кивнул Борисов. — Это подождет несколько минут? Кстати, о твоем появлении во дворце меня должны были известить немедленно.

— Я приказала, хотела сделать сюрприз.

— Все равно, — Борисов покачал головой. — Непорядок. Сейчас я дочитаю донесение, и займемся твоим личным вопросом, хорошо?

— Хорошо, — кивнула Тиффания. — Что-то важное?

— Срочное донесение из Тристейна. Три дня назад состоялось сражение возле озера Лагдориан.

— Лагдориан? Разве Галлия не осаждала столицу Тристейна? — нахмурилась Тиффания.

— У вас устаревшие сведения, моя королева, — усмехнулся Борисов. — Генерал Цербст все изменил, ну и конечно пара свежих флотов с солдатами из Германии, включая полк бронированных троллей. Вкратце говоря, войска Галлии были отброшены к границе, к озеру Лагдориан, где и состоялось большое сражение.

Он снова вчитался в донесение, Тиффания молча рассматривала Борисова и вид из окна, за его спиной. Борисов читал и хмыкал, что-то бормотал под нос и делал пометки в блокноте.

— Да уж, как интересно все обернулось, — сказал Борисов, откладывая письмо в сторону, и пояснил Тиффании, не дожидаясь вопроса. — В разгар сражения, дух озера вмешался и обрушил удар на магов, убив большую часть из них и смыв часть войска в озеро. Конечно, удар духа затронул только наземную часть войска, в воздухе флот Германии взял верх. Технически.

— Как?

— Флот Галлии отступил без особых потерь. Попытки атаковать озеро ни к чему не привели, дух ударил еще раз, и после этого войска Галлии и Германии быстро отступили.

— Но... это же хорошо?

— Да, — кивнул Борисов. — Герцогиня Вальер сообщает, что войска Тристейна активно отвоевывают назад захваченные земли. К сожалению, отвоевать так весь Тристейн не получится, но все равно, думаю, королева Генриетта будет рада. Так что у тебя за лично — королевский вопрос?

— Он касается королевы Генриетты, — улыбнулась Тиффания.

Борисов прищурился, переключаясь с войны на континенте, необходимости посылки еще войск, и обдумывания дипломатически-силового удара по Джозефу через семейство Вальер, на мысли о Трифонтейне. Личный вопрос и королевский, плюс Генриетта? Борисов сложил имеющуюся информацию, и пришел к выводу, что Тиффания изменила ему с Генриеттой, и теперь мучается по этому поводу, решив покаяться в грехах. Или не мучается, а предложит использовать факт личной связи в государственных интересах?

— Слушаю, — сделал приглашающий жест Борисов.

— Мы с Сиестой посовещались и решили, — Тиффания опять заколебалась, — решили, что не будем против твоей очень тесной дружбы с Генриеттой.

Борисов очень удивленно хрюкнул, услышав совсем не то, что ожидал.

— Я рад, конечно, что вы уже очень тесно подружились с Генриеттой, — сказал Борисов, и понял, что угадал.

Тиффания заметно смутилась, но не самого факта измены, а того, что ей о нем сказали, так, во всяком случае, интерпретировал Борисов. Тут же сложилась новая цепочка "причина — следствие", и подоплека решения, с которым приехала Тиффания, стала понятна. Борисов хотел уже высказаться по этому поводу, но тут же передумал. Не было никакого смысла ругаться, его жены искренне хотели ему помочь, так что следовало сдержать себя и подробно объяснить, почему Генриетта не годится.

— И я не против, чтобы вы и дальше тесно дружили, — продолжил Борисов, обдумывая на ходу, что сказать и как сказать. — Но что касается вашего предложения, тут есть проблема. Политическая.

— Вот! Я так и сказала Сиесте! — просияла Тиффания, своей радостью опять ставя Борисова в тупик. — Что тут все дело в политике, а не в... личных достоинствах Генриетты.

— Да... личные достоинства весьма королевские, — согласился Борисов. — Но женой моей она стать не сможет, значит, все это будет лишь для удовольствия. У меня есть ты, и Сиеста, и Матильда, зачем мне еще и Генриетта?

Борисов подумал и добавил.

— К тому же Агнес мне из ревности что-нибудь да отрубит, если узнает.

— Не, мы уже все с Генриеттой продумали, — махнула рукой Тиффания и тут же ойкнула, прикрыла рот ладонью.

— Даже так? — удивился Борисов. — Скажи, Тиффания, ты понимаешь, что вопрос брака сразу с пятью потребует отдельного благословения и разрешения Папы, не говоря уже о том, что Альбион при этом должен быть или сильнее остальной Халкегинии, или пребывать в союзах со всеми странами? Непростая задача, не так ли? Но если ввести сюда еще и Генриетту, королеву Тристейна, то задача становится вообще непосильной. Нарушается равновесие сил, для начала, не говоря уже обо всех последствиях. Мне придется завоевать всю Халкегинию, чтобы такое стало возможным. Вы согласны подождать еще лет... сто?

— А, то есть если мы предложим тебе не-королеву, то ты согласен?

— Пока вы все вместе не против, почему бы и нет? — ответил Борисов. — Меня устроят те... помощницы, которые устроят вас. Всех троих устроят, чтобы не было лишней вражды, хорошо? Мы, конечно, одна команда, но вопрос тут слишком деликатный, и как бы ни хотелось мне сбросить проклятие, но не такой ценой.

— Понимаю, понимаю, — закивала Тиффания, пряча довольную усмешку.

Борисов сразу насторожился. Пробежался мысленно по разговору, нет, вроде все верно сказал. Но к чему тогда усмешка? Даже если у них есть еще кандидатуры, то, что это меняет? Позицию свою он высказал, новые жены с одобрения старых, это как минимум исключит начальные конфликты. Но все же, к чему усмешка? Генриетта? Королева Тристейна, и объявление Луизы ла Вальер ее названной сестрой как часть дипломатического удара... они собираются женить его на Луизе?

Но Тиффания опять опровергла измышления Борисова.

— То есть, если бы не политика, то ты был бы не против Генриетты?

— Эээ... нет, — немного растерялся Борисов.

— Тогда послезавтра жду тебя в Трифонтейне, ближе к вечеру, — улыбнулась Тиффания, вставая.

Когда она покинула кабинет, Борисов закурил и задумался, что это сейчас было. Мысль о том, что его жены сдают его в аренду, заставила Борисова улыбнуться. После чего он докурил, еще раз перечитал сообщение о бойне возле озера Лагдориан, и начал набрасывать письмо адмиралу Маклагену, с соображениями общего характера по противодействию флоту Галлии. Дипломатический удар по Джозефу оставался в ведении королевы Марианны, а вот что касается убийства, тут предстояло еще, как следует подумать. Трудность заключалась не в том, чтобы убить Джозефа, нет. Несмотря на всю свою охрану, меры предосторожности и магическую мощь, все это оставалось на уровне средних веков. Хороший шахид с каким-нибудь магическим аналогом динамита не оставил бы от Джозефа ничего. Трудность заключалась в том, чтобы потом никто не смог связать это убийство с Альбионом вообще и с Борисовым в частности.

— Часы пока идут, и маятник качается, и стрелочки бегут, и все как полагается, — пропел Борисов под нос, выкидывая пока что из головы королев и королей.

— Ну что? — вскинулась Сиеста.

— Отлично, — ответила Тиффания, обнимая и крепко целуя ее. — Все прошло просто отлично.

— Тогда послезавтра?

— Да, послезавтра. Надо будет еще сообщить Генриетте, а пока действуем по плану.

— На какие только жертвы не пойдешь, ради Аргуса, — вздохнула Сиеста притворно.

Тиффания расхохоталась, вскидывая голову.

— Вместо мягкой королевы жесткая Агнес, такая жертва не будет забыта!

— Так что с... пятой? — улыбнулась в ответ Сиеста.

— Политика, — вздохнула Тиффания, — но уверена, мы что-нибудь придумаем!

Монморанси настороженно смотрела на Эмили, которая с глупой улыбкой протягивала ей конверт.

— Что это?

— Большой и важный дворянин пришел, сказал отдать вам, леди, — поклонилась Эмили.

— Ты видела его раньше?

— Нет, госпожа, не видела. На нем был красивый камзол с позолотой, и такой большой меч, и один глаз его был закрыт повязкой! Я бы точно запомнила его, — еще раз поклонилась Эмили.

— Он сказал что-то?

— Нет, велел отдать красивой леди из седьмого номера лично в руки, дал денежку и ушел, даже напитки заказывать не стал. Извините, госпожа, мне надо идти, мастер Скаррон очень не любит, когда мы отвлекаем уважаемых гостей нашей гостиницы, извините.

Проводив служанку взглядом, Маргарита закрыла дверь в номер и настороженно, аккуратно вскрыла конверт. Ни адреса, ничего, просто белый конверт, и она не знала, что и думать. Представители короля Джозефа и так общались с ней, без всяких записок, дело с обустройством брака двигалось медленно, ибо желающих такого же было чересчур много. Кто еще мог написать ей?

Маргарита достала письмо, написанное крупным, размашистым, несомненно, мужским почерком, и вчиталась. Пошатнулась, рухнула в кресло, ощущая, как кружится голова.

Многоуважаемая Маргарита ла Фер де Монморанси!

Вы не знаете меня, но я знаю Вас, и знаю Вас как дворянку Тристейна, готовую служить своей стране. Как представитель королевы Генриетты здесь, в Ромалии, я предлагаю Вам отказаться от сотрудничества с Галлией, и вспомнить о долге служения королеве и стране, и чести дворянина. Что бы Вы ни натворили, королева Генриетта искренне готова простить Вас, но если вы предали Тристейн, то берегитесь и бегите!

Обдумайте мои слова, и через несколько дней я снова навещу Вас, чтобы узнать Ваш ответ.

— Тебе плохо, Маргарита? — выбежал Гиш, услышав шум. — Кто он? Кто этот негодяй, что посмел обидеть тебя?

— Никто меня не обидел. Я... мне прислали письмо.

— Что в нем?

— Наше спасение, — прошептала Маргарита, — или наша смерть, пока еще не ясно.

Король Джозеф улыбнулся.

— Ах, моя верная Шеффилд, похоже, нам опять придется расстаться.

— Новое задание? Я готова, Ваше Величество, — ответила Шеффилд без промедления. — Дух озера?

— Нет, Бримир с ним, с этим кольцом Андвари, пусть германцы пробуют его достать, — отмахнулся король. — Бери Луизу и езжай с ней на юг, в мой замок неподалеку от Тулузы. Заодно будешь ближе к Ромалии, когда придет время. Мои агенты нашли след к реликвиям Бримира, но все запутанно, подождем пока... разрешения вопроса с Папой, а потом ударим.

— Ваше Величество, мне брать с собой Кирхе Цербст? Сейчас они разлучены с Луизой, начат второй этап, и требуется полный контакт, иначе она может стать... нестабильной и сожжет замок.

— Хммм, — задумался Джозеф.

Он не знал всех деталей, но из слов своего фамильяра понял достаточно, чтобы принять решение.

— Нет, пусть она останется, — сказал король Галлии. — Луиза важнее, а за мисс Цербст приглядят наши остроухие друзья. Их щитов хватит, чтобы она ничего не сожгла, и им будет небольшое наказание, за провал в Альбионе.

— Эльфы... не справились? — удивилась Шеффилд.

— Как выяснилось, наша разлюбезная королева Тиффания все же достаточно владеет магией Пустоты, чтобы эльфам не помогли их щиты, — пояснил Джозеф. — А быстро пробиться к ней они не смогли, охрана королевы встала насмерть, и эльфам пришлось отступить. Попытка захвата мужа Тиффании тоже провалилась, вместе с большей частью моих агентов на летающем острове. И даже более того, эти хитрецы нанесли ответный удар, прислали письмо.

— Письмо?

— Письмо, — улыбнулся Джозеф и кивнул. — В котором мне любезно предложили выдать названную сестру королевы Генриетты, Луизу ла Вальер, и перестать удерживать ее силой, ибо это противоречит чести дворянина и короля. Письмо пришло одновременно с эльфами, так что сегодня у меня две плохие новости.

— Когда я увезу Луизу, вы сможете честно заявить, что ее нет в вашем замке, — понимающе отозвалась Шеффилд.

— Именно, именно. А когда ты закончишь обучение... никто не сможет сказать, что я удерживаю ее силой, и сама Луиза это подтвердит. Повеселитесь там, на юге, и отправляйтесь немедленно, так, чтобы никто вас не видел, на одном из моих драконов.

— Кирхе Цербст и эльфы, — напомнила Шеффилд.

— Все настолько плохо?

— Если не дать ей сбежать, то можно будет потом работать, — подумав, ответила она. — Но потребуется дополнительное время, втрое больше, чем пропущено, при условии, что она не сорвется.

— Либо напоить ее зельями, — прищурился Джозеф.

— Это опасно, результат будет... нестабильный.

— Да, с кольцом Андвари было бы проще, — поджал уголки губ король. — Отправляйся, моя дорогая Шеффилд, эльфам и мисс Цербст о сложившейся ситуации я сообщу сам.

Глава 17

в которой на Альбионе появляется Чезаре, а Кирхе пребывает в ярости

Борисов внимательно посмотрел на грифона Счастливчика, тот, наклонив голову, посмотрел в ответ. На крыше королевского дворца в Лондиниуме было пусто и неуютно, и Борисов подумал, что надо здесь устроить уголок отдыха, рядом с посадочной площадкой для магических зверей.