Темный бард, общий

Боль.

Глава 14

Путешествуя во времени — закрывайте двери и вытирайте ноги!

Фури,

Странница

Девушка не сразу поняла, что случилось. Еще секунду назад Кантаре шел, весело улыбаясь им, а затем, вдруг, начал медленно заваливаться на бок.

И никого — зал был все так же пуст. Лишь мрачные тени мелькали на стенах.

— Вот демон...

— Кантаре, с тобой все в порядке?

Девчонка аккуратно приближается к барду и с помощью Илла, практически сразу же подскочившего к брату, оттаскивает его назад. Позади них, отсекая часть зала, поднимается темная мерцающая завеса. За ней полупрозрачными тенями, смазываясь и искажаясь, словно в кривых зеркалах, скользили пары, сплетаясь в сложном старинном танце.

Их движения были необыкновенно изысканными, сложными и утонченными, их одежды всех оттенков тьмы развивались на ветру... Лиц не было — там, где они должны были находиться, клубился черный туман, его сполохи подобием маски скрывали черты танцующих.

А еще там, за призрачной чертой, была ночь, и зал освещался сиреневым светом капель, что застыли на потолке. Там на троне вместо иссохшего старика сидел мужчина средних лет с длинными волнистым волосами, что темно-русыми прядями ложились на грудь. Единственным ярким пятном на его темной фигуре была короткая темно-рыжая бородка. Он был одет в черный мундир, а на плечах лежала темно-красная мантия, что крупными складками ложилась на ступени.

— Круто, — Фури, приблизившись, прикоснулась к темному, мягкому туману, в котором клубились тени прошлого. — И что теперь делать?

— С ней? — Кэсс кивнул на стену. — Или с ним?

Кантаре зашевелился и, приоткрыв золотистые глаза, чьи белки стали красными от разорвавшихся сосудов, поморщился. Воительница, на чьих коленях лежала голова барда, обеспокоено наклонилась, помогая тому привстать.

— Ты как, в порядке? — спросил Неки, обеспокоено глядя на парня.

— Надеюсь, мне послышалась досада? Кх-ха-кха, — он закашлялся. — А то я начинаю бояться...

— Ты... ты!

— Да ладно, вы от меня так просто не избавитесь!

— Что случилось?

— Да по лбу я получил, по лбу... Вот демон!

Бард, заметив стену, выросшую посреди зала, еле слышно выругался.

— И что мы теперь будем делать? — он ткнул пальцем в туман. — Я туда не полезу!

— Попробуем с другой стороны, — Илл подхватил Кантаре под руку, помогая подняться. — Я видел, что один из витражей у трона разбит, попробуем пройти снаружи...

— Поздно.

— В смысле, Неки? — Илл обернулся, и замер — там, где еще несколько секунд назад светило сквозь приоткрытые двери солнце, сейчас стояла такая же стена времени, так что на ночных улицах древнего города в свете факелов двигались бесчисленные фигуры жителей, а несколько дородных стражников уже поднимались по ступеням наверх, приближаясь к команде. Все напряженно уставились на них, надеясь, что те рассеются, но... видимо тени прошлого не знали, что им не полагается выходить на свет.

На светлые плиты дворца встали ссохшиеся мумии, одетые в серебристые, проржавевшие доспехи.

Иллаби,

Воин-дроу

Все началось как-то необыкновенно быстро. Еще секунду назад дроу стоял в разноцветных лучах, что проходили сквозь витражи, а сейчас на него наступали десятки скелетов в старых доспехах. И он не мог ничего им противопоставить. Некромант и вампир, привыкшие к сражениям с восставшими немертвыми, методично уничтожали все прибывающих противников.

Новая шпага Рене довольно хорошо перерубала позвоночники этим тварям, а обитые серебром носки сапог дробили черепа не хуже Черных Лезвий некроманта, что обращали в пыль всю немертвую материю на их пути. Однако, скелетов было очень и очень много, потому друзьям приходилось вертеться с безумной скоростью.

Вампир, недовольно шипя, пробормотал что-то о "демоновых тварях, с которых и взять-то нечего — ни крови, ни мяса, а бедному вампиру кушать все равно хочется", прикрывал Кэсса, плетущего Сеть Мертвых — заклинание способное убивать мертвых горожан не поодиночке, а хотя бы десятками.

Чуть позади, брезгливо морщя носик, рубилась Джайрин, смахивая двуручником головы противников, а кружащийся рядом сид раздирал их остатки тонкими корнями. Неки тоже не отставал от друзей — резко подпрыгивая, прогибаясь, бывший убийца танцевал между не-мертвыми, разрубая ножами кости, превращая тварей в бесформенную кучу костей.

Один лишь Илл не имел возможности помочь — его тонкие иглы попросту не могли перерубить кости, яда против немертвой материи все еще не изобрели, а потому он был попросту бесполезен. Он даже не мог защитить брата, который закрывая собой детей, смотрел на битву странным, остекленевшим взглядом. Он был беззащитен.

"Это ужасно, ужасно, ужасно! Что мне делать, что?! Я бесполезен... Уже второй раз, когда я ничего не могу противопоставить врагу. Я опозорен!" Руки темного эльфа опустились... Он не знал, что делать.

И вдруг он услышал голос. Низкий, рокочущий, он опутывал сознание. Все вокруг словно застыло — резко потемневший воздух, фигуры, которые двигались медленно, словно в патоке, а еще, что-то сияющее у каменной стены. Сияние усилилось и, отделившись от стены, двинулось вперед, превращаясь в фигуру мужчины, закованного в доспехи. Он шел, обходя сражающихся, плавно, текуче перемещаясь в пространстве.

— Считаешь себя ничтожеством?

— Что?

— Кроме полной бесполезности как воина, ты еще и глухой? Мне жалко тебя, черный зайчик.

— Ты... ты?!

— Я — Мрак Пещер! Десятый Герцог Бога твоего брата.

— Что?!

— Еще и говорить нормально не умеет, — покачал головой Демон, насмешливо глядя на дроу. — Вежливости тебя учили так же, как и всему остальному? Разве ты не знаешь, что в таком случае следует представиться самому?

— А, точно... Я Иллаби Инумура До'Аранео...

— Приятно познакомиться, черный зайчик.

И он замолчал, разглядывая фигуру Илла, оценивая его, вынося приговор...

— Я не зайчик...

— Поспорим?

— Не буду рисковать. Мы в разных весовых категориях.

— Какой умный, — протянул Герцог насмешливо, но сразу же вернулся к спокойному тону. — Впрочем, я пришел сюда не в игры играть. Я пришел предложить тебе помощь. Так сказать, контракт... Ну, ты понимаешь, ты — мне, я — тебе. Я тебе дам силу. Власть над землей, власть подобную власти Верховной Жрицы твоего народа, даже превосходящую ее...

— А что взамен?— недоверчиво потянул Илл, смотря на темную тень.

— Ты и твои дети станете Хранителями Моего Образа в Храме Темного, что поставит твой брат,— ответил ему Герцог, не обижаясь недоверию, прозвуавшему в голосе дроу.

— И... все? Мне кажется, что здесь обязательно должен быть подвох! Что будет требоваться от Хранителей?

— Стеречь Образ, давать советы страждущим, обучать воинов Храма. Вроде, все. — Герцог задумался, вспоминая.— Ах, да — еще и верить в меня, посвещая все победы Десятому.

— Не так уж много,— задумчиво протянул эльф.

— Хочешь правду, зайчик?— едидно спросил его собеседник.

— Не называй меня так.

— Так вот, зайчик, у тебя нет выбора — ты слишком горд, чтобы быть слабым.

И дроу понимает, что Герцог прав, что нет в нем сил отказаться от дара. И он соглашается.

— Контракт заключен, — эхом обвалов звучит голос Герцога. — Не подведи меня, мой Хранитель Облика, Скальный Воин.

И время возвращается.

Кантаре,

Странствующий бард

Я смотрел на бой, не в силах оторваться от этой пляски. Сестры звенели на поясе, просясь в схватку, но я, не в силах двинуться, лишь смотрел. Мне было страшно.

Наверное, это был первый раз, когда мне было настолько страшно — я не мог двинуться от холода, что сковал мою душу и тело, парализовал разум. Я практически не видел сражения — в моей голове были лишь кровь и грязь, лица, искаженные страхом и болью, и собственная ярость, затмившая чувства.

Я снова танцевал между Стражами, играясь, наслаждаясь смертью и слизывая капли крови, что падали на губы. Я снова дрожал от удовольствия, практически экстаза, когда вспоминал свои чувства в ту ночь, а мой разум сковывал меня страхом, страхом снова отпустить тормоза и стать тем чудовищем, что дремлет в глубине моей души. Но хуже всего было то, что я видел и лица стражников, которые, в отличие от Стражей, были передо мной совершенно беззащитны.

"Любимый... Почему мы не развлекаемся?.." — протянули Леди капризным сопрано, неуловимым холодом прикасаясь к моим плечам. Это, наверное, странно — чувствовать прикосновение своего собственного оружия, но Леди сидов были особенными, прекрасными и... кровожадными. — "Нам скучно! Давай потанцуем? Ну, давай, давай!"

С каждой фразой моих подруг я все больше и больше погружался в пучину сомнений и страхов. Пока не услышал голос:

— Ну, надо же! Я не думал, что из тебя получится такой хороший темный...

— Мгла? Что ты здесь делаешь?

Это и впрямь был он — закутанный в плащ Второй Герцог стоял у стены, рядом с испуганными детьми, но они не видели его — все пространство вокруг наших фигур было затянуто дымом в который превратились полы плаща. Его лицо, обычно невозмутимо-красивое, было искажено гримасой самодовольства, которая абсолютно ему не шла.

— Наблюдаю... Это так интересно! Ты, маленький жрец, очень забавный...

— Почему ты сказал, что из меня получился хороший темный? — спросил я.— Что я сделал?

— Ничего! — он радостно ухмыльнулся. — Но в этом и соль!

— В смысле?..

Разговаривая с этим демоном, я терял нить разговора, не понимая логики этого странного существа.

— В смысле, что ты как истинный темный предпочитаешь загребать жар чужими руками... А самому ничего не делать!

И противно смеясь, исчез.

А с меня словно бы спало оцепенение. Я осознал себя, мир и сражение. Я увидел как танцуют маги, сплетая вязь заклинаний, как вампир и мечница перерубают врагов, как Неки перемещаясь настолько быстро, что половина его движений смазывается, орудует двумя тесаками, с легкостью перерубая скелеты воинов и горожан проклятого Аль'А'Зира. Так-так, а где же брат? Я поворачиваюсь и вижу, как от застывшего столбом дроу уходит тень коричневого Герцога. Что здесь делает еще один из этой проклятой шайки? И что ему нужно от моего брата?

И тут на лице Илла появилась жесткая улыбка. Я все понял.

Контракт.

Тот самый договор, что принял я от Первого, получив право на песнь Лунного Света. Договор Тьмы, связывающий души Хранителей с Темным. Что ж, похоже, это рок нашей семьи.

А Илл, видимо, начал наслаждаться своей силой. Его иглы уже не были настолько бесполезны — каждый взмах поднимал с собой небольшие глыбы, что сворачиваясь в каменную спираль, вместе с нитями вкручивались в наступающих немертвых. Он больше не чувствовал себя бесполезным... а я?

Неужели Мгла прав?

Нет, я не такой. И пусть я не хочу петь Песню Первого, я могу просто сражаться, просто сражаться и просто петь.

Ведь так?

И я двинулся в бой, уже не слыша, как за моей спиной тень произнесла:

— Наивный маленький жрец... Тобой так легко манипулировать.

Зал для приемов,

Много... э-э-э... очень много лет назад,

Рейзен,

Темный Император

Рейзену было скучно. Все эти бесконечные балы, приемы, люди и нелюди. Темные и светлые...

Скучно!

Вот посол вампиров — полубезумный пророк Кир играет в дивидоми с белоснежным драконом Атердоминиусом, что прибыл на праздник Темной Луны. Рейзен никогда не понимал их увлечения этой игрой — разве не интереснее играть настоящими фигурами, выстраивая сложные схемы интриг в реальной жизни? Хотя, надо быть честным, они были мастерами в этой игре. В отличие от белокурой жрицы дроу, что стояла в окружении воинственных красавиц своего народа, насмешливо улыбаясь высокому эльфу из светлых Хранителей. На этот великий праздник прибыл даже Рожденный Светом вместе с Первым Садовником, хотя отношения их империй уже давно далеки от идеальных. А еще, как назло, отец перестал отвечать на молитвы.

Император взглянул на пустующий рядом трон. С тех пор как брат исчез, управлять империей становилось все сложнее и сложнее. Вести конструктивный диалог можно было только с темными эльфами, да и то лишь потому, что их жрица была достаточно глупой, чтобы Рейзен смог ей управлять. Глядя на эту капризную дамочку, он никак не мог осознать, почему она получила такую силу от отца? Неужели среди народа дроу не было более достойных? Пути Бога, особенно Темного, неисповедимы? Смешно...

"Альрен, брат, куда ты исчез? Неужели ты умер, неужели я не смог тебя сберечь? Неужели именно поэтому мой отец отвернулся от нас в столь тяжелое время? Почему? Почему, брат?"

Как бы ни было больно, но Владыка Аль'А'Зира не мог позволить, что бы на его лице отразилась хотя бы тень той боли и ненависти, что охватила его в этот миг — ведь все считали, что любимчик Демиурга, златовласый Владыка Альрен просто увлекся очередным экспериментом.

"Хотя", — Рейзен усмехнулся, — "это так и было. Ты увлекся настолько, что исчез. И ведь я сначала был так рад! Но, даже исчезнув, ты умудряешься выводить меня из себя и портить все мои планы! Ты всегда был таким эгоистом! Тебя интересовали только книги, песни и девушки! И почему, почему именно тебя так любят? Почему, сколько бы я не делал, меня всегда вспоминают только вторым?! Ненавижу... и беспокоюсь. Да, забери меня Твари Хаоса! Я тоже попал под твои чары, брат мой!"

Он смотрел, не в силах оторваться от золотых глаз брата на парадном портрете.

"Что же с тобой? Не дай Хаос, ты все-таки доигрался со Временем и Пространством. Неужели прорвал завесу Хаоса и проник к первозданной Тьме, из которой вышли отец и дядя? Если так, то это хуже чем смерть. Это значит, что ты потерял самого себя... Свое тело, свое время, свою память, в лучшем случае осталась лишь душа... Какой ты эгоист! Ты ведь счастлив? Счастлив, Альрен?! Я один, совсем один..."

Красивые пары кружились в танце, сплетаясь причудливыми линиями. Музыка звучала. Сплетались десятки инструментов, превращая несложный мотив в сказочную мелодию. А еще, словно на краю сознания, звучал голос, странно знакомый, словно пришедший из ближнего прошлого. Голос брата. Песня Времени, Песня Второго.

Рейзен вглядывался в зал, словно надеясь увидеть потерянного, но видел только танцующих. Нет, не только! Еще, почти у самого входа, еле-еле мерцая, виднелась черная стена, в которой, казалось, извивались какие-то тени. И голос, песня.

"Что тут творится?" — думал Рейзен. А его губы уже двигались, подпевая этой странной мелодии, мелодии из-за грани.

Некатор,

Странствующий воин

Сражаться с простыми не-мертвыми было так легко, что казалось бы игрой, не будь этих тварей так много. Словно весь город решил отправиться сюда. Впрочем, возможно, так оно и было. И крутиться приходилось очень и очень быстро. Раз, два — удар, удар, прыжок, выпад. Разворот, удар! И все снова, с начала.