Два дня возни с тонкими органическими и металлическими плёнками, чакровыми барьерами, сверхточными весами, Хьюгами и Учихами. Задача — вытащить себя за волосы. В смысле, устеречь сторожей. В смысле, при помощи додзюцу определить принципы работы додзюцу. Справились...
Сенсоры бывают активные и пассивные.
К пассивным сенсорам относятся, например, Инузуки. Втягивая воздух носом, они нет-нет да и захватят не успевший распасться чакрон. Ну а дальше их Кеиракукей мигом возьмёт "чужака" в оборот и заставит выдать всю информацию, которая в нём заложена — кто создал, когда и зачем.
Все обладатели додзюцу — активные сенсоры, или иначе — сканеры. Их глаза выстреливают поток чакронов-разведчиков, задача которых — прощупать всё встречное и поперечное и доложить "на базу", то есть тому, кто их запустил.
Скорость такого "зонда" из фемтомашин составляет несколько сотен километров в секунду. Поскольку чакра — это сверхплотная материя, обычное вещество для него фактически прозрачно. Проходя сквозь камень, он затормозится совсем чуть-чуть больше, чем сквозь воздух — просто будет немного больше столкновений с ядрами атомов. Таким образом Хьюга, например, узнаёт, что в него пустили стрелу — для него это просто "плотный объект с такой-то скоростью и формой" в окружающем пространстве.
Полностью остановиться хорошо разогнанный чакрон может, только столкнувшись с другим чакроном — таким же тяжёлым, как он сам. Здесь он уже присоединяется к течению, внедряется в чужую Кеиракукей, и начинает слать своему владельцу значительно более подробную информацию — о скорости и плотности потоков, о типах чакронов (Бьякуган). Или о сигналах, которые в Кеиракукей противника передаются (Шаринган).
А что же клоны? Клоны прекрасно "ловятся" пассивными сенсорами — только отличить их от оригинала проблемно — потому что частицы своей чакры в окружающее пространство они разбрасывают, как живые. У воскрешённых с этим несколько сложнее — их можно унюхать, только встав почти вплотную. Далеко "запахи" вечной чакры не улетают — возвращаются к владельцу.
Что же до сенсоров активных, то чакра оболочки просто... расступается при встрече с разогнанным сенсорным чакроном. Он, конечно, затормозится в слое архимата, но незначительно — не больше, чем при встрече с живой плотью. Плотность-то практически одинаковая.
Теневые клоны, полые внутри, обеспечивают аналогичный уровень торможения лёгкими косыми столкновениями на входе и на выходе из оболочки. Это не совсем точное сходство — внимательный Хьюга может заметить два коротких толчка вместо одного более длительного. Кроме того, даже при косых столкновениях информация с чакронов оболочки может быть немного считана. Но в большинстве случаев всё обходится — работать с такими нюансами может лишь очень опытный и талантливый сенсор.
Стоит ли говорить, что Хьюга Неджи именно таким и был? И что он, усвоив принцип, научился безошибочно вычислять теневых клонов Наруто с одного взгляда? Змеиные и вороньи клоны, имеющие плотность живого тела, сбивали его с толку лишь немного дольше.
— Архимат распределён в теле клона равномерно, как жидкость или газ, — пояснил гений клана в ответ на наши вопросительные взгляды. — А у живого человека там куча полостей — лёгкие, желудок... Как следует приглядевшись, я могу их выделить.
— Только постарайся не слишком приглядываться к союзникам, — посоветовал я. — К живым, во всяком случае — клонам и мертвецам без разницы. Поток сверхплотных частиц на высокой скорости по своему воздействию на биологические ткани не слишком отличается от ионизирующей радиации. Да, Саске, тебя это тоже касается, даже в большей степени — у вас сканирование идёт узким лучом, а не расходящейся волной по сфере, так что плотность потока больше.
Неджи нахмурился.
— Но на территории клана Хьюг как минимум один Бьякуган постоянно активен — у часовых, охраняющих квартал. И довольно много слуг из числа гражданских. Если бы среди них выросла заболеваемость раком... ну, возможно это бы и не предавали огласке, но в архивах бы сохранили обязательно...
— А у тебя был доступ ко всем архивам клана?
— У меня — был, — отрезал Хизаши. — Заболеваемость гражданских лиц, постоянно проживающих на территории Хьюг, ниже, чем в среднем по стране — но немного выше, чем в среднем по деревне. Только основная часть этих болезней приходится на переутомление и нервные срывы. Раковых больных не больше, чем в любом другом клане, а выживаемость среди них гораздо выше — ирьенины клана видят опухоли на ранних стадиях Бьякуганом, так как их чакра отличается от здорового организма — и уничтожают их при помощи джукена.
— Тем не менее, эффект на живые существа проверить нужно...
Берём две чашки Петри с колониями бактерий на питательном бульоне. На одну Кабуто очень долго смотрит своими новыми глазами (Саске согласился ему сделать копию вместо тех, что наш медик пожертвовал в бою с Обито — всё-таки причина очень уважительная). Вторую ставим в чакроэкранированный сейф, чтобы никто из глазастиков даже случайно на неё не посмотрел. Сравниваем графики роста.
Есть результат — облучаемые сканером бактерии размножаются почти на 30 процентов медленнее, чем контрольная колония. Причём результат стабильно воспроизводится с разными видами бактерий. Одни относятся к лучу толерантнее, другие почти полностью останавливают рост — но эффект есть у всех, только с разной степенью выраженности.
И что нам теперь с этим делать?
— Я не могу так! — выдохнул Дейдара. — Что вы из меня сделали?! Верните меня в Чистый мир, ублюдки! Или хотя бы сотрите личность! Хватит издеваться!
— Туда всегда успеется. Что идёт не так? Может вместе мы решим эту проблему?
— Ни биджу ты не решишь, безчакровый! Это всё ваше уродское Эдо Тенсей! Я не могу создавать новые бомбы! Только воспроизводить те, что создавал при жизни! Уроды, садисты! Сначала поманить величайшим шедевром, а потом отнять его! Мой сильнейший и прекраснейший взрыв никогда не появится на свет!
Н-да... я, конечно, был в курсе, что воскрешённые Эдо Тенсей не способны создавать новых дзюцу... Вечную чакру, как старого пса, новым трюкам не выучишь. Но я не думал, что эта проблема встанет так остро. Для Хизаши, например, неспособность программировать чакру практически не создавала проблем — он в большинстве случаев прекрасно обходился "ручным управлением". Я был уверен, что и у Дейдары будет так...
Оказалось — нет. Мог бы сам раньше додуматься. Атомную бомбу не сделаешь, просто соединив руками два куска урана — будь ты хоть профессором ядерной физики. Слишком сложны и слишком быстры процессы взрыва — мозг за ними не поспевает.
— Я в деталях представляю, как должна выглядеть и взрываться новая бомба! — причитал Дейдара. — До миллисекунды, до градуса! Но стоит запустить процесс, как она перестаёт слушаться! Всё разваливается!
С глиняными фигурками то же самое. Он мог вылепить из фарфора любую форму — и оболочка из Бакутона послушно принимала её увеличенное подобие. Но — если эта форма была новой, незнакомой — подобие выходило неподвижным. Зверьки не бегали. Птицы не махали крыльями. Прикоснувшись к ним, Дейдара мог привести их в движение — но должен был постоянно поддерживать концентрацию. Стоило отвлечься и они снова замирали.
Конечно, Дейдара по-прежнему мог создать простейшую бомбу в форме сферы, насытить положительным зарядом и быстро сжать. Бабахало, как надо. Выходную мощность можно было прикинуть по плотности заряда, его массе и степени сжатия. С точностью где-то до одной пятой.
Беда в том, что такой примитив был нашему взрывнику абсолютно неинтересен. "Вы обещали мне настоящее искусство! — орал он, швыряясь мини-гранатами, которые бабахали как многотонные авиабомбы. — Где оно? Где, я вас спрашиваю?! Халтурщики, даже воскресить нормально не смогли!"
Наконец Девятихвостому этот шум надоел и он прихлопнул челкастого лапой — как муху. У меня появилось время собраться и немного нормально подумать.
Передать свои техники живому наследнику — чтобы тот мог развивать их дальше — Дейдара точно не согласится, нечего и думать. Да и нет у нас обладателей такого редкого генома.
Наруто мог использовать вечную чакру Лиса для своих техник — правда, для этого ему требовалось сначала пропустить её через свою Кеиракукей. Но нам нужно решить как раз обратную задачу — как сделать, чтобы разум бессмертного мог взять управление, а не чтобы кто-то управлял им.
Так... стоп-стоп-стоп... пропустить через Кеиракукей?
— Саске-сан, Хизаши-сан, Джиробо-кун — можете подойти на тринадцатый полигон? Есть одно дело...
Делай раз — вампир и двое глазастиков хватают Дейдару и очень крепко держат, следя внимательно, чтобы он ничего не жевал по дороге.
Делай два — Хизаши с помощью Бьякугана находит тенкецу взрывника и отмечает их лёгкими ударами.
Делай три — Саске считывает метки с помощью Шарингана и передаёт их через гендзюцу Джиробо.
Делай четыре — подростки одновременно вливают в тенкецу "жертвы" (по-прежнему крепко удерживаемой в захвате мёртвого Хьюги) свою чакру. Джиробо даёт чакру Земли, Саске — Молнии.
Делай пять — две стихии смешиваются в Очаге Дейдары...
Вообще-то ни тенкецу, ни Очага, ни Кеиракукей в целом — у воскрешённых нет. Они всего лишь тонкая плёнка, изображающая человека. Но — изображающая очень качественно. Настолько, чтобы воспроизвести даже нестандартные режимы использования.
Есть! Кеккей Генкай сработал — все трое одновременно фиксируют формирование чистейшей стихии Взрыва.
Пусть её совсем чуть-чуть в сравнении с собственным Бакутоном Дейдары — всего несколько граммов — неважно. Главное, что это временная чакра, способная к обучению — и при этом она подчиняется новому владельцу. Этого количества достаточно, чтобы сохранить и запомнить технику. А уж выполнить записанную команду сможет и вечная чакра, с которой она перемешана.
— Ну вы даёте, — бормочет офигевший блондинчик, глядя, как взлетает в воздух и взрывается фейерверком созданный им на скорую руку вертолётик.
Правда потом до него доходит, что он теперь полностью зависит от живых доноров и обалделая радость меняется на досаду.
— Да, — киваю я на его хмурый взгляд, — придётся учиться сотрудничать с другими. Хотя бы на базовом уровне. И ещё один недостаток у такого метода — как только временная чакра в твоих каналах закончится, все новосозданные дзюцу будут забыты — если ты захочешь повторить такой взрыв через несколько дней, придётся заново создавать технику и повторно заякоривать на печати.
— Ну, — отмахивается Дейдара, — это как раз меня меньше всего волнует. Истинное произведение искусства и должно быть одноразовым! Если оно повторяется — это уже промышленность. Сверкнуть на миг, чтобы исчезнуть навсегда — вот что такое истинный творческий экстаз!
Тем не менее, трёхсотметровый дракон остаётся недостижимой мечтой. Для него нужно около ста тонн Бакутона. В Дейдаре столько, естественно, нет, а накапливать чакру в фигурке он теперь неспособен — ещё один побочный эффект бессмертия Эдо Тенсей.
Выдать мегатонный взрыв это ему не помешает — соответствующий тротиловый эквивалент прекрасно создаётся из шестидесяти килограммов его собственного тела. Но вот первую ступень придётся искать другую. В принципе, мы можем стартовать и прямо с поверхности — атмосфера, благодаря Футону, помехой практически не является. Но наземный взрыв мощностью в мегатонну нанесёт слишком большой ущерб окружающей среде.
— Хм, а что это ты забыл в космосе, трупик? — Курама с любопытством заглядывает мне через плечо, накрывая своей тенью. — До сих пор ни один шиноби такими вещами не интересовался. Хочешь слетать на Луну за телом Джуби?
— Как вариант, — пожимаю плечами. — Но для начала нужно облететь планету и составить её карту. Я хочу знать, что творится за Барьером Рикудо Сеннина. Какие цивилизации существуют в этом веке. Какая экологическая обстановка. Что с другими планетами Солнечной системы.
— Но зачем тебе это всё?
— Интересно! Просто интересно, понимаешь? Ну и кроме того... я хочу изменить весь мир. Не только страны шиноби. А для этого нужно хоть отдалённо представлять себе, что именно будешь менять.
— Хм... любопытство... интересное чувство... я почти забыл о нём... а ведь когда был лисёнком, я носился по всем странам, суя нос в разные уголки... тогда меня ещё не считали оружием. А как ты думаешь, сможет ли твой корабль поднять меня?
— Хмм... интересный вопрос. Масса у тебя, насколько помню, около трехсот тонн. Для тысячетонного корабля это был бы довесок солидный — но не запредельный. Вот с объёмом было бы несколько посложнее... больно уж ты велик, чисто геометрически...
— Я могу очень сильно сжаться, — усмехнулся Лис. — Я сгусток чакры, а не животное, не забывай об этом. Включи меня в проект экспедиции.
— Эээ... ты что, серьёзно?
— Я всегда серьёзно. Мне тоже интересно, что там за барьером. Я много раз просил Рикудо рассказать об этом — но он отмалчивался или отшучивался.
— Понимаю... Зачем он создал барьер — он тоже не сказал?
— Только коротко. Чтобы другие, такие как его мать, не пришли извне за могуществом, "до которого они не доросли".
— Такие, как его мать?
— Я не знаю, что в ней было особенного — биджу были созданы уже после её смерти. Но Мудрец очень не любил вспоминать о ней.
Зато я знаю. У возраста в пятьсот тысячелетий всё-таки есть свои преимущества. Но сказать не могу.
— Я полечу с вами, — сказал Лис и это не было вопросом или предложением. — За тысячу лет эти страны мне надоели. Хочу увидеть другие.
— Хорошо, — блин горелый, что на это скажут Орыч, Пейн и Тсунаде?! — Но с условием.
— С каким?
— Мы не можем везти на орбиту бесполезный балласт, тем более весом в триста тонн. Ты должен участвовать в проекте. Иначе он просто не взлетит.
Сижу, в очередной раз перечерчиваю проект космолёта. Увеличить грузоподъёмность — самая маленькая из проблем, которые перед нами стоят. Используя чакру Лиса, мы можем легко увеличить площадь барьера, прикрывающего стартовую плиту — а следовательно и площадь самой плиты. То есть уловить бОльшую часть энергии взрыва и усилить пинок, которым корабль отправится на орбиту. При этом, что характерно, ускорение останется неизменным — за счёт возросшей массы. Повысим её (вместе с Девятихвостым) примерно до двух тысяч тонн.
Стартовать придётся всё же вертикально, с довыводом в апогее — чтобы не врезаться в барьер.
Но вот как поднять это чудовище на высоту, где безопасно рвать мегатонные заряды?
Самая очевидная идея — серия более слабых взрывов, около килотонны каждый. Дейдара в принципе согласен на такой вариант — но он привлечёт слишком много внимания враждебных деревень. Нас могут перехватить раньше, чем мы наберём безопасную высоту. По той же причине не подходит гигантский вертолёт — он будет слишком медленным и шумным.
Аналогично пришлось отвергнуть варианты с возведением каких-либо стационарных подъёмных конструкций — от орбитального лифта до космического фонтана.
