Маруся-2. Попасть - не напасть

— Я следовал на зов родной крови. И вмешался, чтобы не потерять свой шанс узнать правду.

Я кивнула.

— Понятно. Что ж, можете радоваться, вы даже немного отомстили за сестру. Демидов был потомком того типа, который ее соблазнил и бросил.

— Сволочь.

— Сволочь. Причем потомственная, — подтвердила я.

— Демидов?

— Да.

Ссарешесс кивнул.

— Я запомню этот род. А ты ничего не бойся, женщина. Ты помогла, ты поддержала мою сестру, ты приняла на себя обязательства. Мы не можем принять тебя в род, но приглядывать будем.

Я пожала плечами.

— Спасибо. Но я не из корысти.

— Я понимаю.

— А вот чего я действительно хочу, что вы должны мне дать... в память о Ните!

— Что ты хочешь, смертная?

И такое удивление! Мы ее и так по уши облагодетельствовали, в покое оставили, а она еще нам фигвамы рисует! Мы еще и что-то должны?

— Ровно через двадцать лет я жду вашего визита.

— Зачем? — мне удалось удивить полоза вторично. А ты что думал — я золота попрошу? Щас! Так быстро и просто ты не отделаешься!

— Чтобы вы рассказали моему сыну о его матери и научили парня обращаться с родовой магией. Я этого сделать не смогу. Увы...

Змей задумался.

А потом медленно опустил голову.

— Береги моего племянника, смертная. Я приду, обещаю.

— А рассказать вы мне ни о чем не хотите? — окончательно обнаглела я. — Чего ждать, кого звать... что у вас вообще бывает в детстве? Какие магические эффекты, кроме убиения всех подряд шипением?

— У него это есть?

— Есть. И уже несколько убитых.

Змей кивнул.

— Сильный мальчик. А еще что?

В приятной беседе о детях и магии прошло часа два. Потом мы попрощались, и я отправилась домой. Ног я вообще не чувствовала, так, передвигаются две сосульки...

Брррр!

Холодно все-таки! Шаль помогла, она шерстяная, теплая, длиннющая, но ноги все равно отмерзли. И нос.

Зато я знаю, чего мне ждать от малыша. Это радует. И дядюшка-полоз его не бросит, случись что. Это радует еще больше.

День прошел плодотворно?

От жениха избавились, родственниками обзавелись, теперь и в Москву можно?

С этими мыслями я и проскользнула в свою комнату.

* * *

Все спали.

Наутро я чихала и сопела, забыв, что леди не подобает. Все-таки полоз ты там, не полоз... простуде — чихать!

А все остальные чувствовали себя на редкость хорошо. Все выспались, все были довольны, разве что пара балбесов, которые заснули на посту, светила 'фонарями'. Я не торопилась просвещать народ о причине столь хорошего сна. А вместо этого поинтересовалась.

— Теперь мы можем ехать в Москву?

— Можем, — кивнул Благовещенский. — Вы позволите сопровождать вас, Мария Ивановна?

— Позволю, — согласилась я и опять чихнула. — Так будет безопаснее. Хватит с меня уже приключений. Только вам будет тяжело, у меня весь этот... детский сад.

Нил ткнулся мне в шею и зашипел. Андрюшка обиженно вякнул, и я пригребла малыша второй рукой. Сопли там, не сопли, а дети лезть будут. Благовещенский наблюдал с явным умилением.

— У вас замечательные дети, Мария Ивановна. Они не могут быть в тягость.

Я пожала плечами.

Вот сколько мужчин знаю, большинству из них даже собственные дети в тягость.

Есть исключения! Не спорю, есть.

Но большинство искренне считает, что им должны вручить чистенького, накормленного и умытого ребенка, они его потетешкают полчаса, между пивом и футболом — и родительский долг выполнен. И то — не отрываясь от соцсетей.

Нил и Андрюшка — мое все.

Я их люблю, я ради них готова чем угодно рисковать, а потому вряд ли когда-нибудь выйду замуж. Пусть детям исполнится хотя бы лет по восемнадцать, тогда посмотрим. Не хочу, чтобы они зависели от постороннего человека.

— Правда-правда, — Благовещенский перехватил у меня Андрюшку. Попытка взять Нила могла кончиться серьезным укусом. Полоз от меня отдираться очень не любил.

Мелкий похлопал глазками и решил окуклиться на руках у мужчины. Тепло, уютно, можно спать.

— Столица, — подвел итог Ваня. — Главное, чтобы не убили.

И мы все согласились с ним. Не вслух, но очень, очень искренне.

Интерлюдия.

Его высочество Василий недавно вернулся с прогулки.

Ах, это золотое время, когда у тебя еще нет жены.

Нету жены...

А планируется.

Долг цесаревича — обеспечить устойчивое престолонаследие, чем раньше, тем лучше. У отца в его возрасте уже был Василий, а вот сам цесаревич пока не женат.

Почему?

Потому что внутри страны невесту подобрать крайне сложно. Шуйские, Соболянские, Захаровы, Матвеевы, это только основные четыре юрта, а есть и более мелкие. И все хотели бы подсунуть свою кандидатуру.

Только вот и императору не нужна гадюка в своем доме.

Потому уже какой век императорская семья поддерживает баланс, строго следя, чтобы не сместилось равновесие сил в сторону какого-то юрта. И сейчас Василий хотел жениться на ее высочестве Александре.

Хотел.

Ах, какой она казалась очаровательной. Бледная, хрупкая, изящная, так и хотелось укрыть девушку плащом, спрятать от всех бед, на руках пронести по жизни...

Казалась.

А сейчас?

Что изменилось в нем после того взрыва? Цесаревич и сам не знал.

Но все чаще перед его внутренним взором представали не светлые волосы, а каштановые, и фигура становилась куда как более земной и желанной, и глаза темнели, приобретали тайну и глубину, и ему улыбалась уже княжна Горская.

Почему так?

Василий не знал. Но с отцом заговорить решился.

Его императорское величество встревожился, и даже приказал обследовать цесаревича. А желание увидеть княжну не проходило, оно становилось все сильнее... и вот!

Она пришла!

С другим!!!

Это не остановило бы цесаревича, но в том-то и дело, что сама княжна не проявляла к нему никакого интереса. И не играла, это сразу видно. Его искренне опасались.

Словно... словно он — дикая собака, которая может оказаться и здоровой, и бешеной, но зубы у нее в любом случае есть.

И Мария держала дистанцию.

Он не сдался бы, но все завертелось так стремительно... ее замужество, беременность, отъезд...

Год прошел.

А кажется, все только вчера было. И от женитьбы цесаревич увиливает всеми возможными способами, и ее высочество Александра нашла себе нового жениха — и пусть!

А княжна Горская собирается вернуться в столицу.

Уже госпожа Храмова. Молодая вдова с ребенком...

Интересно, какой она стала?

И цесаревич заулыбался, предчувствуя встречу.

Судьба неумолимо сводила в одном месте всех игроков, намереваясь получить максимум удовольствия в третьем акте.