Человек с мешком-2

— Гм, — нависшую тишину нарушил голос Верховного Мага. Причем, судя по всему, не очень-то удрученного моими требованиями. Более того, Капка, кажется, даже и смотреть на меня начал опять по иному. Я бы сказал, с удовольствием даже. С чего бы это он?!

— Вообще-то, господин джинн, такие гарантии есть, — вполне обыденно произнес он.

* * *

Сказать, что я удивился в тот момент — ничего не сказать. Эта реплика Капки попросту разнесла, если так можно выразиться, все в щепы.

Хотя бы потому, что я напрочь не понял, о чем он может говорить. Поскольку не знал, просто-напросто. В этом же положении, похоже, оказались и остальные присутствующие.

Причем с обеих сторон. Что старички, что мои соратники. Внимание всех оказалось привлеченным к Капке. И я явственно ощутил пробуждающееся глухое беспокойство.

Потому что Капка сидел с очень непринужденным видом, откинувшись на спинку стула. И я без труда сообразил, что инициатива в разговоре перешла к нему.

— О чем вы, сударь? — вопрос Дарека только подтвердил мои мысли. Договаривались ведь, что никто в мои действия не встревает! Огромным усилием воли я заставил себя никак не реагировать на происходящее, продолжая поворачивать в руке золотой ошейник. Опять захотелось курить.

Капка же, казалось, нисколько не смущаясь, сделал в сторону Дарека легкий поклон туловищем и улыбнулся:

— Я хочу сказать, — пояснил он, — Что есть способ обеспечить те гарантии, о которых говорил уважаемый джинн.

О чем он?! Какой способ?! Массовая позитивная реморализация? Гипноизлучатели на экваториальных спутниках?! Какими гарантиями можно сцепить два взаимно враждебных народа?

Похоже, даже убеленные эльфийские старейшины думали точно так же. Но Капка нисколько этим обстоятельством не обеспокоился.

— Позвольте мне объяснить? — попросил он. Посмотрев все-таки на меня. Вежливый человек. Я кивнул. Он кивком же поблагодарил в ответ. Курить мне захотелось уже просто бешено.

— Позволю себе заметить, — уже знакомым лекторским тоном начал Магистр Остравы, — Что совсем еще недавно действительно не было никакого способа обеспечить те гарантии, о которых говорил уважаемый джинн Гар. Оттого наши планы и были вынуждено столь ограниченны в своей примитивности.

Эка он завернул, мерзавец! Каков эвфемизм! "Примитивность!" Это сколько же народу тогда требовалось перебить для изощренности-то? Я мысленно покачал головой.

— Но теперь, — продолжал излагать свои мысли Капка. — Такое средство появилось. И, следовательно, способ стал возможным. Я говорю "теперь", потому что ранее он широко практиковался во времена Древних Королей.

Легкое шевеление среди присутствующих показало, что слова Верховного Магистра пробудили в них интерес. Даже я понял, что Капка говорит про Дарека.

— Я имею в виду, — продолжал маг, — родовой союз. Заключавшийся в те времена с целью создания единых племен. А так же народов и целых государств. Под покровительством Древних Королей, надзиравших за сохранностью таких союзов.

Я так и не понял, что он имеет в виду. Но этого, очевидно и не требовалось: поняли все остальные. Уже, кстати, по одному этому можно было судить, что Капка, похоже, нашел то, что надо.

Старейшины — вскочили почти как один, в точности как раньше это делал только Чештина. Лишь немногие остались сидеть. От возмущения Совет, казалось, готов лопнуть.

Из нестройных, но поразительно однородных реплик я вполне смог уяснить, что требовать от них, гордых хранителей традиций, подобного поступка не мог бы и истинный Посланец Неба!

А не то что какой-то безголовый колдун, потерявший всякие стыд и совесть в своем задрипанном королевстве. И что на единого короля они еще согласились, но на такое-то уж ни за что не пойдут!

Впечатляющая демонстрация. Но, что меня больше того удивило, так это реакция моих соседей по столу. Взглянув в их сторону, я обнаружил, что и они взбудоражены ничуть не меньше!

У Забавы глаза были как две громадные плошки. Рэра выглядела как-то неуверенно, Дарек тоже. Один Ангрест, граф Газа, продолжал оставаться невозмутим. Но с этого станется.

Что-то более-менее понимающим выглядел все тот же Аниз. Смотревший теперь уже в свою очередь на происходящее с задумчивым вниманием.

В него-то я и упер свой вопрошающий взгляд. Аниз в ответ кривовато улыбнулся:

— Ты знаешь, он, по-моему, гений, — сообщил он мне, явно имея в виду Капку. — Я не удивлюсь, если окажется, что такой вариант у него с самого начала был заготовлен — в качестве одного из запасных.

Ну, вот тебе, пожалуйста! Ответ! Понятно тебе чего-нибудь?

— Да о чем речь?! — прошипел я, стараясь говорить как можно тише. Хотя надобности в том не было никакой — Совет Старейшин все еще орал так, что можно было спокойно разговаривать в голос.

Правда, точности ради следует отметить, что орали они не столько уже на Капку, сколько друг на друга. Тоже та еще была картинка!

Охрана, не знавшая, что делать, только обалдело пялилась на разбушевавшихся пэров. Сам же производитель эффекта довольно спокойно дожидался, когда страсти утихнут.

Время от времени косясь в нашу сторону. Да-а, занятный тип. Уж не похоже ли, что он решил в сложившейся ситуации сыграть на нашей стороне?

С целью, как это раньше выражались, "примазаться к чужим достижениям"? Ну-ну. Посмотрим, как это у него выйдет. Я ведь не зря заготавливал заранее для них свой сюрприз.

Шипение мое возымело действие: Аниз вышел из задумчивой прострации, поглядел на меня и оценил глубину моего невежества. Торопливо почесал где-то в затылке, явно соображая, как ответить.

Потом сказал прямо:

— Родовой брачный союз. Жених и невеста служат залогом объединения в семье или племени, понимаешь? Это старый, очень старый обычай. Им до сих пор то там, то тут пользуются. Только под опекой Древнего Короля ничего такого не было. Я, например, даже и не слышал никогда.

— Да в чем суть-то! — перебил я его, все равно не поняв. То есть, поняв, конечно, но так и не до конца.

Аниз уставился на меня почти страдальчески.

— Ну не знаю я! Не знаю здешних ваших обычаев! — сказал я ему. — Что поделаешь? Так в чем суть?

Но Аниз, видимо, совершенно уже был деморализован моей безграмотностью. Ответил прислушивавшийся к нашему разговору Дарек:

— Этот договор нельзя нарушить, — пояснил он мне. — Считается, что такой союз священен. И сторона, нарушившая его — хоть племя, хоть семья, род или человек — становятся вне закона. И подлежат уничтожению, — он подумал. — Ну, так, во всяком случае, звучит содержание такого союза нынче. Что же он будет собой представлять под покровительством Древнего Короля, — Дарек поднял бровь, — Можешь представить сам. Я — не знаю.

Так. Понятно тогда, по крайней мере, чего это старейшины так начали вопить. Не понятно только вот, что мне-то теперь с этой идеей делать? В мою концепцию она не очень укладывается.

Хотя и не мешает, честно говоря. Только потребуется какое-то время, чтобы утихомирить взбунтовавшуюся аудиторию и вернуться к основной теме разговора.

Но тут грай среди старейшин прекратился. Вопли стихли. Один только несгибаемый дед Чештина продолжал оставаться на позициях присущего ему экстремизма.

Он в сердцах шмякнул об стол свою шляпу. Плюнул, рывком запахнулся в плащ и, ни на кого не глядя, устремился прочь из ангара, абсолютно, видимо, забыв, кто он и где находится.

Охрана на сей раз не растерялась. Сработала четко. Не успел Чештина что-либо понять, как опять уже очутился на своем стуле, притиснутый к сиденью парой крепких рук.

Несколько попыток вырваться, сопровождаемых потоками яростной брани, успеха не возымели. Вызвав скорее улыбки на лицах некоторых из сидящих поодаль.

В конце концов, Чештина, видимо, опомнился. Он перестал вырываться. Как-то затравлено огляделся, обежав лица всех присутствующих. Уперся в меня, попытался прожечь взглядом.

После чего, так и не добившись успеха в этом, обиженно отвернулся ото всех, нахохлился, и уселся, закутавшись в плащ. Вид у него при этом был самый что ни наесть несчастный и оскорбленный.

Я никак не стал комментировать это происшествие. Свежая мысль вернуться к изначальным баранам, то есть к теме, придя мне в голову уже не покидала ее. Поэтому я сразу же обратился к Капке:

— Вы бы не развили вашу идею несколько точней? Как вы видите этот союз, и насколько Древний Король имеет отношение к этому делу?

Пускай думает, что я на его удочку попался. И заинтересован. А я его послушаю и в нужный момент — цоп! — перехвачу инициативу.

Капка, услышав меня, с достоинством поклонился. Дипломат.

— Древний Король наложит на всех нас охраняющее заклятие, — уведомил он меня и, по мере дохождения до меня смысла, шерсть у меня на загривке мысленно вставала дыбом. Если так можно выразиться. — Так что в случае нарушения кем-либо союза он просто скончается в результате сам собой, без лишних хлопот. Поэтому у Древних и были такие устойчивые королевства, — ввернул он историческую справку. — Оттого-то уважаемые старейшины и отнеслись столь бурно к обсуждению данного предложения. — Он посмотрел на старейшин и сделал легкий поклон в их сторону. Тоже совершенно уважительный. Искренний абсолютно! А ведь этот человек носил планы всеобщего уничтожения этого племени!

Но это вообще-то было так — мелочи. Потому что он, Капка то есть — совершенно меня убил. Наповал. Зарезал прямо-таки. И в землю закопал. Потому что полностью перехватил у меня решение задачи.

Тотальный контроль со стороны Короля — такому нечего было противопоставить. У меня даже сомнений не возникло. Более того. Капка сам готов оказался подвергнуться такой обработке.

А это ведь говорило, что он ее не боится. Либо потому, что владеет какой-нибудь защитой (какой, например?), что, если подумать, вполне могло быть правдой.

Но не дураки же и мы, чтоб в свою очередь этого не понимать? И тогда спокойной жизни магистру Капке светит совсем немного. Либо — что не так уж невероятно — он в своем стремлении искренен.

А тогда значит, что наши интересы нисколько не противоречат его собственным. И он может с легкой совестью пойти на это. Почему бы, собственно, нет?

Ха! Но тогда это же означает, что и для нас такой оборот дела выгоден! А я-то еще гадал, сколько нам всего придется перелопачивать после взятия противников на поводок. А может, выходит, — и не надо?

То-то Стас так спокойно отнесся тогда в разговоре к дальнейшему ходу событий, осенило тут меня. Выходит, он знал о возможных раскладах? А я-то ему заворачивал насчет наведения порядка!

Замечательно. Покуда все эти мысли проносились у меня в голове, я настолько пришел в бодрое настроение, что решил плюнуть на свои копошившиеся в душе мелкие страхи и закурить.

Да черт с ним, с этикетом! И с паспортом тоже! Я вытащил пачку "Честерфилда" и положил на стол, достав себе сигарету.

Аниз с Дареком привычным уже движением потянулись к куреву оба. Так что мне пришлось еще озаботиться пепельницей. Сидевший в отдалении от нас Капка подозрительно нахмурился, разглядывая явно незнакомый ему ритуал.

Ничего. Пусть посидит. Рано его еще допускать к своему кругу. Как-нибудь позже. То, что Верховный Маг был курильщиком, я уже знал.

Но закурить я не успел.

— Не-ет! — заорал внезапно Чештина, сидевший все это время тише мыши. Вскочил и стукнул по столу. — Не получишь ты этого союза! — заявил он, обращаясь к Капке и с губ его явственно летела пена. — Он обличающе ткнул пальцем в сидевшего на стороне Капки несчастного короля Ядле, все это время вынужденного исполнять в нашей пьесе роль болвана. — Не пойдет наша дочка под твоего ублюдка!

Словно задыхаясь, он рванул на груди ворот одежды. А потом вдруг схватил свою шляпу. Вырвал — как мне показалось — у нее подклад и швырнул шляпу прямо в Капку.

Все вскочили. Правда, тут же замерев на секунду. Охрана пятилась от кресла Верховного магистра. А сам Капка, успевший тоже подпрыгнуть вверх, но не увернуться от шляпы, стоял, окутанный облаком изумительно синей пыли.

Вцепившись в эту самую шапку и силясь оторвать ее от лица. Так, по крайней мере, это выглядело.

Меня это зрелище совершенно ошарашило. Своей чрезмерной эффектностью, я бы сказал. Остальных, надо полагать тоже. Поэтому никто из присутствующих и не ожидал того, что случилось следом.

Чештина с быстротой прямо-таки поразительной, как кот бросающийся на мышь, перелетел, буквально, стол и обрушился на ничего не подозревающего Ядле.

Бедняга успел только отшатнуться. Руки старейшины сомкнулись у него на горле, и оба они в компании со стулом повалились с грохотом на пол.

От этого грохота мы, остальные, и опомнились.

Охрана кинулась вперед. Старейшины, не рискуя даже сесть обратно, замерли. Явно не желая никого провоцировать и ожидая, что последует. Взгляды их не без причин обратились в мою сторону.

Надо было что-то делать. И я бросил, наконец, надоевший уже золотой ошейник лежать на столе. А сам, по примеру Чештины, так же перемахнул на другую сторону поверху.

— Да чтоб вас всех! — на ходу бросил я старейшинам, решив ограничиться короткой репликой. Что еще можно было сказать?! Сидели вроде мирно, разговаривали... И вот — на тебе!

Чештину уже отдирали от Ядле два здоровых охранника. И я, не став задерживаться, кинув туда только взгляд, шагнул к все еще продолжавшему топтаться в облаке пыли Капке. Зрелище было невероятное!

Он весь словно светился, окутанный неправдоподобным по яркости небесно-синим сиянием. Как купола Гур-Эмира в Самарканде, если я чего не путаю.

Рывок за плече и хор предупредительных выкриков не дали мне подойти ближе.

— Господин магистр! Не подходите! — капитан Кбелик отдернул меня назад. — Он сам справится! Это — отрава!

Что ж, пронеслось у меня в голове, тогда понятно, почему все от него пятились. Да и сам Верховный Магистр, судя по его движениям, не проявлял намерения отдать богу душу.

Он вполне бодро продолжал сражаться со шляпой и, похоже было, что ему удастся оторвать ее от себя. Что же это за штуку такую применил против него Чештина? Интересно...

— Сударь! Помогите лучше с этим старым дурнем разобраться! — оторвал меня от созерцания титанической битвы Кбелик. — Мы его оторвать не можем! Что делать?

Что? Я подошел к рычащей и сопящей уже почти что куче. Там, где Чештина повалил на пол Ядле. Судя по всему, усилия охранников действительно до сих пор не увенчались успехом.

По шевелящемуся количеству рук и ног определить что-либо было невозможно. С удивлением я увидел валяющийся тут же пустой сапог.

— Он силен неимоверно, зверина, — объяснил Кбелик свои затруднения. — Челюсти разжать не можем! Хорошо — зубов нет. А убивать же его — нельзя? — он взглянул на меня с надеждой.

С надеждой в том смысле, что я наоборот, разрешу. Но я толком еще ничего не понял — кого убивать, у кого зубы? — да и в любом случае хотел бы еще побеседовать с пленным Чештиной.