Слава всем демонам, Богам и Демиургам, рядом были приятели, так что не приходилось беспокоиться о том, прикрыта ли у тебя спина. Жалко, что Кантаре застыл причудливой статуей — помощь его песен была бы очень кстати, но не надо сожалеть о несбывшемся. А вот Илл его очень удивил — оказывается дроу неплохой маг! И чего он скрывал? Вон как споро камни ворочает!

Удар!

"И откуда здесь столько тварей! Вот, получи!"

Пинок по черепу!

И вдруг раздался голос барда.

"Так ты все-таки решил вступить в игру? Давай, златовласка, это должно быть весело! Нет, какой у него все-таки красивый голос!"

Кантаре,

Жрец Темного Демиурга

Мое сознание затуманилось, загоняя вглубь все страхи и сомнения, и выпуская на свободу зверя. Я достал из ножен сестер, уже дрожащих от предвкушения крови, крови и боли. И мы начинаем.

Я слышу мелодию. Я знаю слова. И я пою:

— Где время-пространство свивается в ночь,

Безумные тени рождаются в снах,

И Смерть, в нас не веря, уносится прочь,

И в черных глазах ее видится страх.

Смерть? Смерть — это так смешно! Разве Время может умереть? Нет, Время бессмертно. Его боится даже сама дева-Смерть! И я — его Хозяин!

Я скольжу между тенями настоящего, между отражениями своих друзей, уничтожая немертвую материю. Нет больше страхов — я скольжу на грани прошлого, настоящего и будущего. Я знаю, что если захочу, смогу узнать все, что было, все что будет. Но мне это не важно — что-то крепче, чем любопытство, привязывало меня к настоящему, что-то похожее на... чувства? Но разве Время может чувствовать?

Все, что мне нужно — продолжать петь.

— Оборваны струны, но музыка здесь,

Звучит, не давая мне шанса забыть,

Что больше чем милость здесь цениться честь,

Что я в этот миг разучился просить.

Я не должен просить — я вправе требовать! Сейчас, когда я силен, когда я не боюсь себя, когда я честен в своих желаниях, ничто не может меня остановить! И я скольжу вперед, вплетая слова в движения, разрывая пространство, материю и время резкими ударами сестер и полумесяца... Как славно!

Мне гордость не даст упасть на колени,

Мне только осталось учиться летать,

Услышав, как кто-то проронит "не первый",

Стараться хотя бы не проиграть...

Танцую сквозь время, смеюсь над словами,

Я больше не верю, что Бог не жесток!

Он любит шутить над собою и нами,

Сливая в одно неизвестность и рок.

Мой Бог, беспечный Демиург! Мой Владыка, Темный, Всемогущий! Благодарю тебя за силу! Да орошит пепел тварей немертвых подножие трона твоего! Да будет сражение это во славу твою!

Все привычно, все правильно, только вот...

Из-за двери прошлого я начал слышать голос, что еле слышно подпевал, словно зная эту Песнь. Но кто он? Я остановился и, обернувшись, стал вглядываться в темную пелену прошлого, скользя между сбывшимся. Ища обладателя голоса, ища его с безумием одержимого... Я путаюсь... Я забываюсь... Я вижу!

Взгляд!

Его глаза. Темно-золотые. Он меня видит. Он протягивает руки, зовет меня. И я иду.

Почему я лишился воли, почему я ему верю? Почему я хочу его видеть?

Не знаю.

Но я иду, прорывая пелену прошлого, продолжая петь, но теперь в унисон с голосом незнакомца:

— Мне время под пальцы ложится струною,

И нотами песни проходят года...

Ты где, моя Тьма, ты не будешь со мною,

Когда я сжигаю твои города?

Я иду... Я иду на твой зов.

Мой брат.

Иллаби Инумура,

Воин-дроу

Дроу наслаждался силой. Силой, что была недоступна мужчинам его расы. Он чувствовал землю, чувствовал камни, что, послушные воле его, поднимались в воздух и летели в цель. Илл мог и больше — он чувствовал в себе силы поднять из чрева земли горы, опустить туда же целые материки. И это пьянило сильнее настоек из родных подземелий! Это было прекрасно!

Но вот из-за спины раздался голос, такой же прекрасный и неземной, как обычно. Слова песни, движения, музыка, создаваемая звоном сестер. Все это было прекрасным.

Мимо него скользнула тень, черно-серая пыль завихрений. А потом соткалась в фигуру барда. Ударив скелетов блестящими лезвиями сестер, он вновь рассыпается в пыль, в прах, в дым. Пространство вокруг этой причудливой тени искажается, закручиваясь дымом, пространством, самой плотью мира.

Кантаре то появляется, то исчезает. Его одежда тоже меняется — иногда он все в том же плаще — грязном и запыленном, но иногда... Он приходит в шикарном, расшитом золотом и янтарем плаще, одетом поверх простого темного костюма, а иногда его голову венчает странный, высокий головной убор, украшенный темными камнями...

А еще иногда вместо двух дрожащих лезвий, рядом с ним возникают две девушки — сиды в серебристых платьях, что смеясь, разрывают врагов на части своими когтистыми руками. Он танцует, оставляя за собой след из темного дыма и искаженного воздуха.

Но, вдруг, он остановился, словно что-то услышал, замерцал, исчезая и появляясь, струясь искажениями... И кинулся вперед, рассекая черную стену прошлого, проникая за нее.

— Не-е-ет! — раздался крик Иллаби, когда он, кинувшись за братом, налетел на стену, что внезапно потемнела и перестала пропускать немертвых.

Пати,

Ученик менестреля

Мальчику было страшно. Очень, очень страшно. Прижимаясь к груди воровки, он еле слышно плакал, глядя на десятки тварей, прорвавшихся сквозь круг защиты и приближающихся к ним. Фури, не желая сдаваться, достала из-за голенища сапога тонкий нож и, закрыв собой мальчика, выставила лезвие вперед.

Пати понимал, что это бесполезно, понимал, что они умрут, что о них попросту забыли... И страх затуманил его сознание. Внезапно, он почувствовал, как в крови пульсирует горячая кровь, словно стараясь вырваться на свободу. И он, не в силах противиться зову, закричал, выплескивая в крике всю боль и весь страх.

Фури,

Странница

Когда мальчик закричал, она стояла чуть в стороне и поэтому не сразу увидела, что произошло. Как только Фури услышала крик, она обернулась и увидела, как рыжий паренек стоит, весь окутанный странным сиренево-черным туманом, словно причудливым коконом.

Вместе с криком в воздух вырвались сотни сгустков тумана, что, приблизившись к немертвым, обхватывали их тела, растворяя в мгновение ока. Прошло лишь несколько секунд, а из тварей в зале остались только несколько, которых остальные ребята уничтожили за пару минут. И наступила тишина, прерываемая лишь частым дыханием уставших людей. Все обернулись на мальчишку, который стоял у стены, уже лишенный этой зловещей ауры.

— Ну, и что это было?

— Не... не знаю.

Все подозрительно осмотрели мальчишку, однако, не найдя ничего подозрительного, отступили.

— Эй, — вдруг раздался голос Неки. — А куда подевался златовласка?

И действительно — барда нигде не было видно. Он словно исчез.

— Брат там.

Дроу, прижавшись к стене прошлого следил за фигурой брата, что в сопровождении двух сребровласых сид, разговаривал с императором Аль'А'Зира Рейзеном.

Там.

За черной стеной.

Юноша с золотыми глазами

Я вошел в зал. Вокруг в непрерывном танце кружились изысканнейшие пары, звучала музыка, благоухали цветы в огромных хрустальных вазах. Это было так знакомо, так правильно.

Мысли путались.

Я не мог вспомнить ни кто я, ни откуда. Что я здесь делаю? Кто я?

— Милый, давай потанцуем? — раздался звонкий голосок справа.

Там стояла красивая девушка с короткими серебряными волосами. Ее лицо — узкое и изысканное, с бледными полными губами и узкими глазами, опушенными светлыми ресницами, было необыкновенно красивым и странно знакомым. Впрочем, здесь все было странным...

-Ну уж нет, сестренка, я вас одних не оставлю! — такой же голос пропел слева. Там, ухватив меня за локоть, встала точная копия правой девушки. Я даже пару раз сравнил их, прежде чем осознал, что эти сиды — близнецы. — Будем танцевать втроем!

И они потащили меня в круг.

Мое тело, казалось, знало все нужные движения, шествуя в такт знакомо-незнакомой мелодии, танцуя, скользя межу другими парами. Те же, останавливаясь рядом, склонялись передо мной, роняя:

— Владыка...

— Благодарствуем, Владыка!

— Будьте счастливы, Владыка...

Владыка? Я — Владыка? Но почему я этого не помню? Что со мной? Что?

Девушки смеялись, обнимая меня, но я не мог даже радоваться... Я растерян. Я ничего не знаю.

— Брат, наконец-то, ты вернулся.

Язвительный и жесткий голос, очень похожий на мой. Я обернулся.

Там стоит мужчина лет тридцати — красивый, утонченный. Похож на меня. Темная кожа матово блестит в свете сиреневых ламп, а золотые волосы — короткие, неровно постриженные, уложены в причудливую прическу — лишь несколько длинных прядей спадают на плечи с затылка. А его темно-янтарные глаза смотрят зло и обиженно, но сквозь это, я видел, проступает искреннее беспокойство.

— Закончил эксперименты, да? Почтил присутствием своего братца? Благодарю покорно, Альрен! Ты вообще подумал, что ты не простой темный, ты Второй Владыка Аль'А'Зира! Как тебе не стыдно?!

Я привычно скорчил умоляющую мордочку. Итак, хоть что-то понятно. Я Альрен — Второй Владыка Аль'А'Зира.

Неплохо, неплохо.

— Прости, братишка!

— Не смей меня так называть! Я — Райзен!

Вот и брата теперь знаем.

— Хватит дуться, братик, — ласково пробормотал я, обнимая того за плечи. Конечно же, он скинул руку! Кто бы сомневался!

— Элиана, Иссира, отойдите, пожалуйста, — попросил брат, а когда те обиженно надули губы, с улыбкой продолжил, — Он скоро к вам вернется!

— Ловим вас на слове, Владыка!

И упорхнули, оставив меня одного. Одного наедине с этим... этим... этим братом! Тот же молча двигался по направлению к трону. Ну, я, естественно, за ним. А что мне оставалось делать? Я же ничего не помню, помните? Ха-ха... каламбурчик.

Усевшись, Рейзен махнул головой на соседнее кресло. Я и сел.

Сидим, молчим. А девушки-то скучают. И я, кстати, тоже!

— Это будет неплохая партия.

— Что?!

— Ты и дочери Садовника, Элиана и Иссира. У нас как раз напряженные отношения с Великой Рощей.

— Эй! А меня спросить?!

— Тебе они не нравятся?

— Нравятся. Но их двое?! Как я могу выбрать?!

— А зачем выбирать?

— Рейзен!!!

— То есть ты не против свадьбы? Отлично!

Нет, ну и наглец!

Эпилог

Рейзен,

Первый Владыка Аль'А'Зира

"Он вернулся. Не тот, что раньше... Но точно он, Альрен. Теперь, когда он здесь, все должно вернуться на круги своя.

Теперь отец ты не сможешь игнорировать проблемы своего мира, когда у меня в руках твой любимчик. Теперь все будет идти по моему сценарию!"

Император улыбнулся, глядя как его наивный и беспечный брат смеется с двумя близняшками Первого Садовника.

И тут раздался голос Альрена:

— Ты знаешь, брат, мне приснился странный сон...

Справочная информация

Соррен- мир, созданный Братьями-Демиургами, Темным и Светлым. Большая часть его покрыта водой— Матерью-Океаном. Один большой материк, называемый так же как и весь мир ( то есть, Соррен), большой остров на западе и гигантский архипелаг в середине матери, на восток от главного материка.

Обитают на Соррене семь рас— три темные, три светлые и люди. Три светлые расы, созданные Светлым— это светлые эльфы, сиды и гномы. Темные же расы, сотворенные вторым Демиургом— это драконы, дроу и вампиры. Люди являются совместным творением Демиургов, собравшими в себе оба начала.

Драконы- одна из темных рас, первая, созданная Темным Демиургом. Обладает двумя обликами— ящера и человека, сильные и жестокие воины, живущие по множеству священных Табу, за нарушение которых грозит смерть.

Обитают на архипелаге, названном Отцовские Горы, питаются морскими созданиями, крайне неохотно идут на контакт с другими расами, разве, что дляочередной войны.

Хастаре"Игнис (Пламенный Клинок, яз. Твор.)— ритуальное оружие драконов, используемый лишь в трех исключительных случаях — для принесения присяги Владыки, когда этим клинком делают надрез на руке, что бы отдать свою кровь сыну Бога-дракакона; при ритуальном самоубийстве, чтобы не жить в позоре, если преступил Закон; и для кровной мести, преступившему Закон.

Ардору грозило первое, так, как он нарушил Закон, запрещающий иметь детей-полукровок, а его семье второе, ибо сын их Дома нарушил Закон.

Нотамен"Генус (Знак Рода, яз. Твор.)— ритуальная цепочка драконов-мужчин, представляющая из себя тонкой работы нить, идущую от одной или нескольких сережек в брови, означающих возраст дракона (одна — ребенок, две — ученик, три — воин), до проколотого уха (каждая сережка в котором означает принадлежность к роду и положение в нем — первые три, в виде подвесок — а остальные, в чем дракон преуспел и насколько — воин, мечник, менестрель и т.д.), между чьими сережками нить петляет, заканчиваясь в последнем. Иногда, на цепочке есть кольца — каждое кольцо означает того, кто присягнул в верности этому дракону.

У Владыки Драконов три цепочки, одна из которых свисает до пояса, на каждом из звеньев которой висит кольцо — Атердоминиусу присягнули все драконы и некоторые рода и личности других рас.

Ардор носит небольшую цепочку с четырьмя кольцам: одно — знак того, что он глава рода, второе— знак Деби-Вита (долг жизни) клана, чью честь он защитил на суде Владыки, третье и четвертое— клятва человека и вампира, единственных кого он считает равными, это клятва не служения, а дружбы.

Все драконы обязаны носить Нотамен, так, как являются самыми опасными существами Соррена. Эта цепочка— предупреждение, не лезь — убьет.

Именно поэтому Ардор и оставил Арборис цепочку, именно поэтому Владыке удалось выследить "сына отступника".

Монс Абире"Каелум (Гора, Уходящая В Небо, яз. Твор.)— ритуальная гора драконов, на которой находиться Тронный Зал и личные покои Владыки. Это место, где родился сам Бог-дракон.

Отцовские Горы — цепь скалистых океанских островов, являющаяся местом обитания расы драконов, место создания Темным Демиургом Первого Яйца, из которого вылупился Бог-дракон, основатель расы. Священное место для драконов, на твердь которого не допускаются чужаки.

Асилим Деус (Убежище Бога, яз. Твор)— бывшие покои Бога-дракона, его спальня. Находятся в центре Горы, Уходящей В Небо, на глубине около пятиста метров. Во времена Атердоминиуса там находился тронный зал и главное святилище Бога-дракона. В центре зала огромная статуя Черного Дракона, между его лап есть дверь, ведущая в личные покои Владыки.

Дивидоми, т. е Дивидере"Эт"Доминаре (Разделяй и Властвуй, яз. Твор.)— национальная настольная логическая игра, напоминающая шахматы. На доске состоящей из 45 черных и 45 белых клеток, распологаютя по 12 фигур, ни одна из которых не повторяются: Владыка, Наследник, Советник, Главнокомандующий, Воин, Охотник, Житель, Посол, Союзник, Наемник, Купец и Целитель. Задача каждого из игроков, отделяя фигуры по одной, окружать их. После этого фигура уничтожается, если это не Союзник, Посол, Наемник или Купец, которые, после окружения становятся фигурами противника. Игра заканчивается после того, как с доски исчезают все фигуры одного из игроков. Крайне сложная игра, каждая фигура может ходить только по определенному и в определенной ситуации.