Но останавливает меня другое — даже после всех изменений, что произошли с орками под воздействием Скверны, Ошу'Гун так и остался для них святыней. Я же не могу избавиться от ощущения, что большинство того, что я здесь чувствую — не более чем морок. Хотя, хорошее я себе оправдание придумал — сваливать весь негатив на наару. Ненавидел ли я его? Не более, чем хищника, что может тебя съесть. Это в их природе. Суждение моё, конечно, не объективно, но дела этих манипуляторов говорят сами за себя. Такие мысли хорошо сбивали праздничный настрой — попробуй радоваться, когда рядом такая тварь.
Вот потоки силы выровнялись, а у меня мелькнула кощунственная мысль, как бы незаметно присоединиться к ней. Скорее всего, это или сложно, или опасно, а может, всё это одновременно, но глядя на проплывающую мимо роскошь, поневоле задумаешься, как обратить её себе на пользу. А пока остальные шаманы были заняты ритуалом, я незаметно пытался отколупать себе сувениров. Камень (если это, конечно, был камень) не хотел поддаваться моим когтям, и пришлось задействовать нож. Песни шаманов скрыли святотатственные звуки, а я разжился несколькими осколками. Зачем они мне — потом разберусь, но я не верю, что они совсем ни на что не годны.
Шаманы всё ещё заняты обрядом, а я прикидываю, что ещё можно попробовать прихватить из священной пещеры. Разве что воды черпануть, но это наверняка заметят. Нужно будет на весну придумать способ, как это сделать. Отправляю в рот ещё один кубик, восстанавливающий ману — терпеть упадок сил очень неприятно. Закончив добывать камни, принялся записывать песни шаманов — потом заучить пригодится.
Наконец, праздничный танец закончился, как и сопровождающий его ритуал — я свеж и готов внимать мудрости предков и других шаманов. Кора готова для запечатления слов и мыслей, и моим собеседникам приятно видеть моё усердие. Впрочем, приходится сильно сокращать их словесный поток, отжимая "воду" и занося самую суть. Хатгаут не пренебрегал своими обязанностями, но первый праздник ученик ничего особого постигать не должен — лишь привыкать к атмосфере священного озера и знакомиться с другими шаманами и духами предков. Но закончилась и эта ночь — со слов духов (живые шаманы не слишком спешили делиться такими сведениями) зарисовал ещё несколько магических аномалий. Посетить их пока возможности не будет, но в будущем такие сведения наверняка не будут лишними.
Кроме того, я не только слушал, <i>что</i> говорят духи, но и <i>как</i> они это делают. Я не имел возможности сравнить их поведение до и после смерти, но зато сравнивал с живыми. И отличия были, хоть и не особо существенные. Были они более надменными, чем живые, и менее падкими на лесть. И ещё у меня сложилось ощущение, что смерть усиливала основную черту их характера. Очень уж колоритные персонажи попадались — особенно старые шаманы, что имея возможность изменить внешность, выбрав любую, что была у них при жизни, оставались в убелённом сединами и морщинами "теле", хоть и не испытывали старческих болячек. Видимо, чтобы выглядеть представительней. Но среди духов шаманок это было редкостью — большинство из них было хоть и в зрелом, но всё ещё молодом образе.
* * *
Утро я встретил более бодрым, чем был в прошлую ночь, и даже отойдя от горы и вернувшись в шатёр, не чувствовал себя таким разбитым. Спать, конечно, хотелось, как и есть, но одна идея срочно требовала запечатления на кору, иначе боюсь забыть её после отдыха. Позавтракав с жёнами, записываю свои мысли и соображения на вечер, а Кайнати с Бьюкигрой делятся впечатлениями и сплетнями, что успели почерпнуть на вечернем празднике. Главной сплетней было то, что Дубеут взял в жёны орчанку из другого клана. Выслушав девушек, отправляюсь спать.
Проснулся я задолго до обеда, Кайнати с Бьюкигрой лежали рядом. Первая девушка спала, а вторая, видимо, просто отдыхала.
— Доброе утро, Аргнак, — тихонько произнесла орчанка.
— Доброе, красавица. Думаю сегодня сходить проведать Мрака. А уж потом походить по ярмарке.
— Да, он, наверное, по нам скучает, — произнесла Бьюкигра.
Заворочалась, просыпаясь, Кайнати.
— Вы давно проснулись? — встрепенулась она.
— Я — только что. Бьюкигра, ты спала?
— Что-то сон не шёл.
— Тогда встаём? Хотя нет, у меня есть идея получше!
Изворачиваюсь, пропуская руки под девушками в районе талии, после чего сгребаю в охапку, начиная целовать.
— Аргнак, так нельзя! На празднике нельзя! — прошептала Кайнати, вяло отбиваясь.
— Мы только пообнимаемся, — успокаиваю орчанку.
Конечно, приложи я чуть усилий, мог бы и настоять на своём, но зачем по пустякам нарушать обычаи? Успокоившись, она включилась в игру, задорно сверкая глазами. Но всё хорошее заканчивается быстро — намиловавшись, собираемся на выход. Вокруг стоял гул голосов, по нашим торговым рядам ходили орки и орчанки из других кланов. Но нам сейчас нужно подальше от толчеи, туда, где располагаются клановые волки.
Удивительное всё-таки место — Награнд. И хоть я знаю секрет, но всё равно чувство умиротворения приятно и позволяет сбросить груз невесёлых мыслей. Шатёр Кром'Гора располагался здесь, в нём сейчас был изрядный запас мяса — кормить клановых волков на время стоянки.
— Приветствуем, мастер, — поздоровались мы со смотрителем волков.
На нём была неизменная безрукавка. Даже не знаю, ходит ли он на танец или бессменно приглядывает за волками.
— Здравствуйте, раз пришли. Долго не задерживайтесь.
Подойдя к стае, позвали Мрака. Иссиня-чёрный волчок с разбега толкнул меня лапами, стараясь лизнуть в лицо. Подхватив уже приличную тушку, приподнимаю его над землёй и прикусываю ухо — если вовремя обозначать иерархию и общаться с волком понятными ему действиями, то проблем не будет. Отпустив, угостил принесённым мясом, что тот заглотил в один присест, а девушки, запустив пальцы в мех, гладили ему бока.
— Потерпи, скоро опять вместе будем, — говорю Мраку.
Потрепав его за холку, иду обратно, неяркое осеннее солнышко всё ещё греет, дождей пока нет. Так как всё нужное мы уже купили, сегодня решили ходить по гостям. Время обеденное, и можно навестить сестру. Но заявляться с пустыми руками не принято, а потому по пути заглянули в шатёр, прихватив лепёшек, туесок варенья и половину окорока. Я ещё захватил выменянную накануне белоснежную шкурку.
Сестра была на месте (да и куда бы она делась, с тремя-то детьми?), племянник Долхар тоже, а вот Лар'Тун куда-то ушёл.
— Привет, сестра. Как тебе праздник?
— Привет! Проходите, не стойте на пороге.
Долхар качал девочку на руках, а Шарилгра кормила сразу двоих, держа их на скрещенных руках. В шатре довольно свежо — скоро зима, а орки знают пользу закаливания. Располагаемся возле очага, девушки расселись по бокам сестры, с умилением глядя на младенцев.
— Я тебе подарок принёс, — привлекаю внимание сестры. — Варенье. Правда, до середины зимы его больше не будет.
— Подожди немного, — попросила сестра. — Скоро они наедятся, тогда и вручишь. А пока, если хочешь, угощайся, — кивнула она на парящий котелок. — Бьюкигра, Кайнати, не оставляйте мужа одного. Малыши от вас не сбегут!
Так и начался наш обед — зерновая каша с кусочками кабаньего сала, лепёшки и, как всегда, травяной отвар. Дети успели поесть раньше нас и перекочевали в руки моим жёнам.
— Ну, рассказывай-показывай! — обратилась ко мне сестра.
Вид у неё был усталый, но счастливый. Кайнати же с Бьюкигрой, с не меньшим выражением довольства на лице, стали баюкать малышей. Материнский инстинкт проснулся? Это хорошо — и Шарилгре помогут, и сами подготовятся. Хотя, если бы на ночь можно было оставить, а лучше — дня на три, вот тогда была бы тренировка. А просто понянчить пару часов сонных малышей — это совсем не то. Но у нас ещё всё впереди. Впрочем, у них опыта всё равно больше — водились со своими младшими родственниками.
Достаю из мешка туесок с вареньем, следом прочую провизию, а под конец — шкурку с белоснежным мехом. Шарилгра не стала долго тянуть и вскрыла варенье, запивая приготовленным отваром.
— Вкуснятина. Ты сказал, до середины зимы не будет? Но вы же вроде много наготовили?
— Вчера наменяли на такие шкурки, — киваю на принесённый мех.
Приняв подарок, сестра стала перебирать его пальцами.
— Где взяли такую красоту?
— В клане Острого Вихря. Говорили, что больше ни у кого таких нет, но, думаю, у их соседей должны быть не хуже.
— Похоже, вы всю ярмарку обошли? — задаёт вопрос Шарилгра, — И сколько стоит такая радость?
— Просили пять наконечников за шкурку, — включается в разговор Бьюкигра. Малыш на её руках уже уснул. — Но мы поменялись на варенье — пять туесков за три шкурки.
— Спасибо за подарок, но лучше, братец, расскажи, каково это — быть шаманом?
— Думаю, хорошо. Хотя ещё не успел оценить всех преимуществ своего положения.
— Практики не было? — заинтересованно спросила Шарилгра.
— Нет, охоты.
— При чём здесь... — сестра замолчала, но тут же продолжила: — А, налогов платить не будешь. А ты шутник! Я, вообще-то, о другом спрашивала.
— Я понял, но в духовных практиках я пока только зритель, — и немножко собиратель, но это мелкая деталь, и её можно не озвучивать! — Хатгаут обещал продолжить учёбу после праздника. Но если хочешь, расскажу, как выглядит Гора Духов изнутри.
— Ещё спрашиваешь!
Пока я рассказывал родственнице о красотах и чудесах пещеры, малыши окончательно уснули, однако девушки не спешили убирать их с рук. Поведал я и о десятках светящихся потусторонним светом духов предков, и о переливах священного озера, и о размерах пещеры, где шаманы всех кланов проводят ритуал. А ещё — о чувстве умиротворения и единстве, что охватывает каждого, кто посещает священное место.
* * *
Погостив у сестры, решили захватить гостинцев и сходить к родителям Бьюкигры (как поведала встреченная Зурава, родственников Кайнати на месте не было), но были перехвачены Мир'Ридой — та сама шла к нам в гости.
— Здравствуйте, родственники, — поприветствовала нас мать Бьюкигры. — А мы скоро к вам придём, муж выловит Мальрока и Сулгучу из общего шатра и тоже подойдёт.
— Здравствуй, мама! А мы как раз хотели к вам зайти.
За исключением грудничков, всех не достигших поры первой охоты на время праздника селили в нескольких больших шатрах, чтобы легче было присматривать. В одной руке у гостьи было что-то замотанное в кусок ткани, в другой — связка копчёной рыбы. Люблю рыбу, каждая хозяйка коптит её по-своему.
— Проходи, мама, — пригласила Бьюкигра Мир'Риду в шатёр. Пока девушки размещали гостью, отрезал от мяса хороший шмат, чтобы разогреть его в сковородке. Заодно и рыбку перехватил, судя по вкусу — горячего копчения.
Гляжу на неё и в который раз понимаю, в кого Бьюкигра уродилась такой красавицей. Была она просто молодой копией своей матери — даже некоторые жесты совпадали. Только вот характер у моей орчанки был свой — строптивый и пробивной. Или просто Мир'Рида была старше, а потому лучше себя контролировала? Не знаю. Пока наша гостья оглядывала шатёр, Бьюкигра подарила ей белоснежную шкурку.
— Красиво, дочка. Жаль, у нас таких не водится. Но мы вам с отцом не хуже подарок приготовили.
Развернув ткань, Бьюкигра обнаружила плетёную коробочку, открыв которую, увидела шесть наконечников для стрел. Что ни говори — а вещь нужная.
— Спасибо, мама.
— О, не стоит благодарности. Луки ведь вы сами купили.
Обняв мать от избытка чувств, Бьюкигра отнесла наконечники к остальному оружию. Я же рассматривал праздничный наряд нашей гостьи. А был он весьма своеобразно и искусно сделан — сапожки, рукава до локтя и пояс покрывало множество переплетённых между собой ремешков, складывающихся в красивый узор. Остальное было нарочито простым, что ещё сильнее выделяло декоративные элементы и ожерелья с охотничьими трофеями.
— Поздравляю, Аргнак, — сказала Мир'Рида, перехватив мой взгляд, — ты стал шаманом.
— Пока не с чем. Я ещё всего лишь ученик.
— Время быстро пролетит, не заметишь, — отозвалась моя гостья. — Да и духи ведь приняли тебя?
— Наверно, ты права, — отвечаю на её вопрос.
Полог распахнулся, впуская Ман'Гата с Мальроком и Сулгучей — теперь все ближайшие родственники Бьюкигры в сборе. Поприветствовав гостей, пригласили их к столу — пусть ужин будет через час, но кто же морит гостей голодом? Младшая сестра Бьюкигры больше походила на отца, как и Мальрок, и была такой же непоседой. Перекусив, разделились — девушки обсуждали что-то своё, а я пригласил мужа Мир'Риды и Мальрока в угол с оружием. Скоро ему исполнится шесть лет, но Ман'Гат уже подарил ему нож. Впрочем, три месяца — уже не срок, а потому не будет урона чести, если я тоже подарю ему серьёзное оружие. Расстелив запас дротиков, говорю орчонку: — Выбирай любой, будущий охотник.
Пока Мальрок степенно перебирал древки, внимательно осматривая каждый дротик, его отец мне еле заметно кивнул, пряча ухмылку. Меня такой подарок не разорит, а племяннику будет полезен. Наконец орчонок выбрал и, не скрывая восторг, поблагодарил за подарок.
* * *
Наши родственники просидели до ужина, на который и задержались. Мир'Рида хорошо поддерживала разговор, ненавязчиво выспрашивая обо мне Кайнати, радовалась за дочь. Я же, краем уха слушая женские разговоры, общался с Ман'Гатом, слушая его рассказы об охоте. Я, конечно, одиночный охотник (хотя, в последнее время — семейный), но мне были интересны совместные манёвры охотников. По рассказам, конечно, не научишься, но в будущем меньше совершу ошибок, охотясь в группе.
* * *
То же время, городок дренеев.
Фетиса с Лейзими работали в библиотеке. Учебный материал для Аргнака, рассчитанный на самостоятельное обучение, был почти готов. Алфавит с примерами движения кисти, последовательность начертания символов, указанные стрелками, и звуковая передача буквами орочьего алфавита. Подобная работа была проделана и со словарём общих слов — учебника, составленного дренейками, было достаточно для самостоятельного овладения их языком на базовом уровне.
— Сейчас середина кош'харга, осталось чуть меньше половины месяца до встречи с Разящими Топорами, — озвучила мысли Лейзими. — Как думаешь, он согласится ещё на одного учителя?
— Не знаю, подруга, — отвечала Фетиса. — Но я очень за тебя попрошу. Даже если будет против — я тебе перескажу, как шла учёба.
Мысли дренейки были заняты любознательным орком. С момента их встречи жизнь её существенно поменялась, занятая новыми заботами. Вот и сейчас она думала об орочьем празднике — все кланы собрались возле потерпевшего аварию корабля. Дренеи взяли с него что могли, использовав материалы для строительства своих поселений, а оставшееся стало усыпальницей К'ера — существа из света. Со временем святыня дренеев стала таковой и для орков — даже после гибели наару послужил делу мира. На праздник собирались абсолютно все, подробностей его проведения Фетиса не знала, но он никогда не заканчивался кровью. "Ещё одна вещь, что объединяет наши народы. Странно, почему я раньше об этом не задумывалась? Наверное, потому, что это были невесёлые воспоминания? Скорее всего, " — девушка не любила думать о грустном.
