Вторая сторона кой — что сама строила, и такой лакомый кусок, как эти острова, терять не хотела. Соседи ещё только переговоры начали, а их делегация уже в нашем МИДе: "Хотим корабли! Новые!" Тут же заказали серию в пять броненосцев, аналогичных нашим первым "Адмиралам". Соседи как прознали, тут же за голову схватились. "Адмиралы" — последнее слово техники, а то, что у них есть — мягко говоря, не первой свежести. Пояса затянули, и наскребли денег ещё на два, и на этот раз самых современных, броненосца. Часть средств даже по подписке собирали. Оппоненты немедленно заказали у нас ещё два корабля. Год проходит, другой — и в обеих странах стали понимать, что бюджет не резиновый, и от корабельной гонки того и гляди лопнет.
То, что можем себе позволить мы или миррены, не под силу другим странам. Они хотели, как большие, на каждый корабль отвечать другим, более совершенным, и чуть не надорвались в итоге.
Причем нашим за пять кораблей заплатили не то, что вовремя, а даже досрочно. С последней парочкой предполагалась оплата по факту постройки, так что строили им как себе. Миррены же — деньги получат — что-то сделают — и ждут следующей партии. Пока оплата не поступит — работы стоят.
А в столицах и той, и другой страны народ шумит помаленьку. Корабли-то — на рейдах, а в городах зачастую жрать нечего. Неурожай и засуха. А тут ещё новые броненосцы покупать собираются... У местных лидеров хватило ума договориться — и от покупки последних кораблей обе стороны отказались. Миррены-то ладно — они ещё броню навешивать не начали, а мы получили два практически готовых, но совершенно не соответствующих нашим стандартам, корабля. Сама понимаешь, все надписи на кораблях были на их языке. В важных местах их заменили на наши, но много где и оставили. В том числе, и на ручках дверей офицерских гальюнов. "Занято" и "Свободно" — под такими прозвищами эти корабли были известны в нашем флоте. Над служившими на них регулярно смеялись. " С "Занятого" — звучало почти как "заразный". Драк на этой почве было...
— А что потом с кораблями стало?
— Да ничего особенного, повоевали в войну не хуже других, а после одними из первых были списаны.
— Стоп... "Занято" и "Свободно"— это, часом, не "Несгибаемый" и "Неукротимый"?
— Они самые. С "Неукротимого" народ ещё "поносниками" звали.
— А уголёк-то кому достался, в смысле, нам или мирренам?
Адмирал усмехнулся.
— Как говорится, в корень зришь. Уголёк сам по себе в топки прыгать не станет. Во время войны ни нам, ни мирренам до республик этих особого дела не было. Ну, а после... Про бомбардировку Чёрных фортов слыхала?
— Конечно! Редкостный интернационал грэдских и мирренских империалистов и их пособников там в боях участвовал!
— О как! Не знал, что этот инцидент сейчас так толкуют!
— Вообще — то, это я так считаю, а не учебники. Согласись, когда грэдские и мирренские корабли совместно обстреливают форты — это, по крайней мере, неординарно.
— Там ещё и весь флот обеспокоенного соседа присутствовал. Те самые пять кораблей нашей постройки, кстати, это был их первый и единственный бой за все время службы.
Президент той республики, хотя и нас, и мирренов "любил" примерно одинаково, вовремя сообразил, что это уникальный шанс заполучить желаемые острова, не испортив при этом отношений ни с нами, ни с мирренами. Без этих кораблей с фортами возились бы дольше.
— А эскадра той страны где была?
— Не поверишь, в полном составе стояла разоруженная на рейде маленького порта недалеко. Причем, замки орудий и детали машины были свезены на старую мирренскую канонерку, лет тридцать уже служившую в тех краях стационером. Местные резали друг дружку в самых причудливых комбинациях, флот объявил нейтралитет и разоружился по первому требованию представителей сверхдержав. В столице шли религиозные погромы, попутно началась кампания против иноземцев, якобы повинных в эпидемиях. Почти обычная в тех краях борьба за власть между несколькими группировками. Их представители чуть ли не дневали и ночевали на наших или мирренских кораблях, всеми силами пытаясь убедить поддержать именно их.
В кои-то веки, Великие державы выступили единодушно. В первую очередь, требовали прекратить резню. (Вопрос с иностранцами к тому времени был уже решен — почти все группировки не горели желанием драться с нашим или мирренским десантом, и в меру сил содействовали переправке людей на корабли).
Потом мы и миррены потребовали передать контроль над фортами. А они, возможно, случайно, открыли стрельбу по парламентерам. Мирренский адмирал был отменным моряком, но отвратительным дипломатом, он считал людьми только мирренов и нас, а всех остальных — безволосыми обезьянами. Он был полный адмирал, а нашей эскадрой командовал вице, получивший приказ в случае начала боевых действий выполнять указания старшего по званию, ну, а адмирал дружелюбных соседей, как потом выяснилось, имел приказ поддержать любую совместную инициативу Великих держав.
Миррены открыли огонь по фортам, те ответили. Подключились мы, потом соседи. В общем, последние форты замолчали к вечеру, а ночью был высажен совместный десант. Не все форты были уничтожены, на некоторых просто разбежалась прислуга, но кое-где местные оказывали серьезное сопротивление. К утру на всеми фортами взвились флаги. Над четырьмя — наши, над тремя — мирренские, а над тремя, что заняли соседи можно было наблюдать занятное зрелище. Один форт ближе к занятым мирренами — над ним мирренский флаг, под ним их собственный, поменьше, над тем, что к нашим ближе — соответственно, наш и их. А на центральном — и наш флаг, и мирренский, и под каждым — их собственный. Кстати, каперанг, чьи матросы взяли этот форт, единственный человек в мире, имеющий и нашу Золотую Звезду, и мирренский Орден Доблести. Всё — за тот форт.
В итоге, "победителю" досталась разоренная страна, причем, на совести совместной эскадры только разрушение фортов. Всё остальное они сами порушили. Мы и миррены сохранили большую часть своей собственности, в самом выигрышном положении оказался сосед, получивший по результатам международного арбитража те самые острова. Он ещё корабли соседа получить хотел, но Великие были против, корабли вернули законной власти. Права на добычу угля президент почти сразу продал мирренам, а у нас заказал крупную партию береговых орудий и нанял дворцовых архитекторов.
Потом его свергли, но это уже другая история.
Ты, как обычно, права, и в самом деле, был там интернационал империалистов.
"Серебряные озера" с формальной точки зрения — охотничий парк ЕИВ. Фактически — причудливая смесь заповедника и парка для избранных. Все звери почти ручные, на них никто не охотится уже много лет. Отдыхать в парке могут позволить себе лишь немногие любители дикой природы. Катера на озерах формально числятся во флоте, да и обслуживают их отставные моряки. Так что маленький военно-морской флаг на корме каждого катера вполне законно веет. К некоторому разочарованию Марины, Сордар берёт далеко не самый большой катер. Но зато, за штурвалом можно постоять, как на настоящем корабле!
Пристают к скалистому островку. На катере обнаруживается топор, как показалось Марине, чем-то на абордажный похожий. Впрочем, Сордар, с его-то габаритами, дуб средних размеров с корнем выдрал бы без проблем. Адмирал не слишком удивился, увидев у сестры толстые охотничьи спички из тех, что в воде горят.
— Только не говори, что уже куришь!
— А что, я ничего!
— Пробовала, значит?
— Один раз всего. Не понравилось. Честно!
— Да верю! Сам в твоём возрасте этим баловался. Потом бросил.
— Ну я же сказала, что мне не понравилось!
— Где хоть взяла? В школе?
— Ну да, на спор.
— Что же ты ещё на спор, интересно, делала?
— Да, ерунду всякую: карбида в бутылку засыпать, воды чуть плеснуть, встряхнуть и пальцем зажать. Ну, и кто первым струсит. Мальчишки говорили, что девчонки с карбидом играть бояться.
Адмирал усмехнулся.
— В моё время так и было. Да и сейчас ты там, думаю, одна такая смелая была?
— Ну да, я выиграла. Бутылку бросила последней.
— Пальцев-то хоть никому не поотрывало?
— Не, только одному из Сонькиного класса стеклом щёку вспороло. Но это не я, он сам виноват, что бутылку близко бросил!
— Здесь, и правда, очень красиво. В таких местах просто отдыхаешь от всего.
Марина сидит, обхватив руками колени.
— Знаешь, на одном из островов живут шерстистые носороги. Самые последние вольные в мире.
— Говорят, они не очень умные.
— Возможно, но без них чего-то в мире будет не хватать. Они громадные— и такие уязвимые. Зимой бы погибли, не подкармливай их лесники. Сам в детстве статью в бюджете МИДв видел — "на порубку веток рогатым коням".
Марина рассмеялась куда тише обычного.
— Сордар, а дай из пистолета стрельнуть.
— Извини, холостых патронов у меня нет.
— Я и боевыми могу.
— Не сомневаюсь.
Видя, что адмирал колеблется, Марина похвасталась.
— Хочешь, я в консервную банку в воздухе попаду?
— Не получится.
— Дай попробовать, и сам убедишься.
— У него очень сильная отдача, ты его в руках не удержишь.
— Я из пулемёта стреляла.
— Того строенного, что ли?
— Ага. Кирпичную стенку размолотила.
— А что у тебя за пистолет? Это же не стандартный флотский.
— Офицерам разрешено приобретать пистолеты любых систем. ПФ хорош, но попросту не для моей руки.
— Дай посмотреть!
Адмирал с усмешкой протягивает сестре громадный пистолет.
— Угадай, что за боеприпас используется. Обойму не доставать!
Марина вертит оружие в руках.
— Хм. Ты что, пистолет под винтовочный патрон себе завел? Здорово, это же целая гаубица получается!
— Угадала. И в самом деле, используется винтовочный патрон. Ещё кобуру к рукоятке пристегнуть можно, и очередями бить.
— Здорово, но я без кобуры хочу попробовать.
— Учти, спуск тугой.
— Ты говорил.
Марина снимает оружие с предохранителя. Стреляет.
— Да, сильная отдача, но я бы, пожалуй, такой себе завела.
— До совершеннолетия и не мечтай.
— Ладно уж. Вечно мне чего-то ждать приходится.
Пистолет Марина возвращать не торопится.
— А давай по мишеням постреляем.
— Сперва в баночку попади.
— Кидай!
Сордар швыряет банку. Воздух рвут два выстрела. В упавшей банке четыре дыры. Марина довольно ухмыляется.
— Неплохо. Теперь моя очередь.
Сордар идет к песчаному склону. По дороге подбирает прутик. Втыкает в склон.
— Ветку видишь?
Марина чуть щурится.
— Да.
— Смотри!
Раз за разом делает пять выстрелов. С каждым от прута отрывает по кусочку в пару сантиметров.
У Марины даже рот от удивления открыт.
— Я не только с крупным калибром хорошо обращаться умею.
— Дай попробовать.
— На. Только учти — пять выстрелов, как и я.
Марине удалось только один раз отстрелить кусок от прутика.
— А патронов в обойме сколько? А то столько уже стреляли.
— Двадцать, не волнуйся, у меня запас ещё есть.
Только теперь Марина рассмотрела пистолет повнимательнее. На рукоятке над эмблемой неизвестной Марине фирмы "Тур" обнаружился золотой значок "За меткую стрельбу".
— Я и не знала, что у тебя есть наградное оружие.
— С формальной точки зрения, нет. По статуту этого знака, разрешено его ношение на оружии. К тому же, знак этот у меня ещё с курсантских лет.
— А что это за "Тур" такой, я что-то про такой завод не слышала.
— Да есть в Приморье такой — Херту принадлежит. Специализируется на спортивных пистолетах, да на всяких чудных стволах для любителей больших пушек. А ты, насколько я помню, гражданским и спортивным оружием никогда не интересовалась. Этот-то "Зубр-120" — почти стандартная модель из каталога. Для любителей извращений есть "Зубр-240", тоже с пристежной кобурой, но со стволом чуть ли не в метр и оптическим прицелом. На заказ могут откидной штык поставить. Иногда штыки к пистолетам бойцы штурмовых групп приделывали в ту войну. Но это тогда, а сейчас... Зачем этот охотничий пистолет нужен — ума не приложу.
— Мне на совершеннолетие подарить.
— Я тебе как-нибудь их каталог пришлю, может, ещё что присмотришь. К примеру, пистолет в зонтике.
— А я зонтиками не пользуюсь!
Сордар пристегивает кобуру, и, уперев в плечо, четырьмя очередями расстреливает обойму по кустам. Падают срезанные ветки.
— Ух ты! Здорово!
— Ты и в самом деле думаешь, что "Зубр" очень хорошее оружие?
— Ну да. Мечта просто.
— Тогда, почему оно на вооружении не состоит?
— Ну... Э-э-э... Дорогое, наверное?
-Это тоже. Но главное — излишне мощное, громоздкое и в бою практически не применимое.
— Но ты же с ним ходишь.
— Хожу. Я и кортик ношу, но это не значит, что ими пользуюсь; это символы моего статуса, как офицера. Это я стрельбой увлекаюсь, а многие из пистолета стреляли только на сдаче нормативов в училище.
— Ты хочешь сказать, что и в морских десантных отрядах тоже стрелять не умеют?
— Вот уж не думал, что ты настолько сообразительна. Десантники, разумеется, стрелять умеют отлично. Но и для них пистолет не более, чем вспомогательное оружие.
Марина недоверчиво посмотрела на пистолет.
— Такие громадные стволы пользуются спросом у богатеньких бездельников, демонстрирующих свою значимость с помощью папенькиных денег, дорогих шмоток и престижных машин. Таким и стволы или клинки тоже нужны самые лучшие. Вроде как я весь такой особенный, престижный, модный и современный. Весь мир мне должен.
— Но ты же не такой!
Адмирал щелкнул сестру по носу.
— По происхождению я самый что ни на есть такой, и ты, и Софи. И народ, особенно сейчас, таких богатеньких бездельников не очень любит. А они своим поведением зачастую провоцируют...
— Что именно?
— Да так, ничего хорошего. — буркнул адмирал и замолчал.
Марина поняла, что Сордар сказал что-то, чего не должен был говорить.
— Всё-таки, зачем тебе такой пистолет, раз он не боевой вовсе?
— Да так, просто я пострелять люблю.— сказал адмирал с такой интонацией, что Марина, кажется, поняла, почему мама, будучи в благодушном настроении, как-то раз назвала Сордара "огромным ребенком".
Потрескивает огонь, Марина ворошит палкой угли.
— Ты думаешь, линкоры уйдут?
— Да. И довольно скоро. На морях начнется новая эпоха, где не будет места закованным в броню колоссам.
Парус верой и правдой служил людям тысячи лет— и всего за сто практически сошел на нет.
Гиганты уже сейчас могут вести бой, даже не видя противника. Дистанции боя всё растут.
— Ты думаешь, самолёты?
— Думаю, не только они. Что будет, если бомбой весом в несколько сот кило станет возможно управлять?
— Ничего хорошего, для тех, в кого она попадёт.
— Ты неисправима... И как почти всегда, права. Управляемые бомбы уже делают. Они пока не совершенны, но это только пока...
То же и с самолётами. Скорости машин непрерывно растут, если удастся довести до ума реактивные двигатели — то скорости вырастут на порядок. Тогда и тактика боя, и всё, что хочешь, изменится. Бывшие повелители морей, в лучшем случае, останутся в роли огромных кораблей поддержки десанта.
