Каждый из жителей Вечного города отлично знал, что гнев — дурной советник и ненадежный союзник. Что всего одно неосторожно сказанное слово способно расстроить самую верную сделку и разрушить могущественную империю. Не зря Справедливейший даровал всем своим творениям по два уха, но всего лишь один рот. Однако... слишком велика была неприязнь Абдуллы-эль-Малига, патриарха второго по богатству и влиянию торгового семейства республики, к загадочному магузу. Приобретшему после недавних событий жутковатую известность как среди подданных Великого Дарзеза, так и далеко за его пределами.
— И что же теперь угрожает могущественнейшей из держав нашего мира, сверкающей между прочих стран подобно ослепительной звезде Ан-Назр-аль-Ваги над покрытыми пеплом углями потухающих костров? Где неисчислимые вражеские орды, якобы подступающие к несокрушимым стенам Жемчужины Юга? Чья армия никогда не знала поражений! Кто из жалких правителей Бэлы возгордился настолько, что осмелился бросить вызов несокрушимому Вечному городу, чьи военачальники раз за разом обращают противников хоть на суше, хоть на море в бегство с той же легкостью, с какой рык одного-единственного тигра вселяет ужас в сердца целого стада антилоп?
Забыв древнюю истину, что молчание — золото, седобородый глава рода Малиг, будто скандальная базарная торговка хриплым голосом выдвигал все новые и новые, ничем, кроме ярости и злобы, не подтвержденные обвинения. С необычайной легкостью объединяя воедино перевранные до полной потери соответствия с действительностью реально произошедшие события, собственные лживые измышления и самые невероятные слухи и сплетни с городских улиц и торжищ.
— Единственная угроза, которая существует для республики, исходит от тебя самого, чужеземец! Величайший свидетель, именно ты, обуянный жаждой власти, наплевав на законы, обычаи и традиции могущественного Дарзеза, предаешь мучительной смерти каждого, кто отказывается униженно падать перед тобой ниц; последовательно превращаешь еще вчера свободных граждан благословенной Жемчужины Юга в свои бессловесные и бесправные орудия; разрушаешь все, до чего можешь дотянуться...
Но тут удушье костяной рукой схватило за горло Абдуллу-эль-Малига. И крепкий духом, но слабый телом старик, захлебываясь кашлем и сдавленно хрипя сухим как песок пустыни ртом, беспомощно рухнул на подушки.
— Кроме того, я, будучи презренным инородцем, противоестественным образом надругаюсь над святынями Вечного города, ниспровергаю общественные устои и колышу небесную твердь! — невозмутимо продолжил Безымянный обвинительную речь.
Легким движением руки, наложив на задыхающегося старца целительное заклятие, великий маджнун проверил пульс больного, устроил его поудобнее и лишь затем обратил внимание на недоумевающие лица остальных. Чтобы заразительно, словно маленький ребенок, расхохотаться чистым звонким смехом:
— Господа, неужели вы никогда не становились свидетелями споров между бродячими проповедниками различных конфессий на тему, какая именно из множества божественных сущностей второго ранга — самая-самая? Ведь каждый раз, когда разумные доводы у этих голодранцев уже закончились, но драка еще не началась, спорщики начинают истерично орать о святынях, устоях и тому подобных нелепицах. Компенсируя полное отсутствие аргументированной логики переизбытком эмоций. Например, обвиняя оппонента в том, что тот питается исключительно кровью невинных младенцев и плотью юных девственниц...
— Тем не менее, мы ждем ответа на заданный вопрос. — прозвучал в зале громкий, волевой и уверенный голос.
С незапамятных времен семейства Багмед и Малиг соперничали между собой в борьбе за власть, влияние и рынки сбыта. Соблюдая внешнюю видимость добрососедских отношений, два могущественных рода вели между собой тайную ожесточенную борьбу, последовательно и настойчиво продвигая на ключевые должности Великого Дарзеза своих доверенных лиц. Иной раз в ущерб не просто государственным интересам, но даже и здравому смыслу. Однако назначение Безымянного на должность Верховного магрриба Вечного города, его необычайно мощный Дар и, что гораздо серьезнее, в считанные часы приобретенное буйюзу влияние, заставили противников позабыть о былых разногласиях. Ради сокрушения новоявленного конкурента, главы семейств объединили усилия, молчаливо согласившись если не забыть, то приостановить на время застарелую вражду. Вот почему Измаил-эль-Багмед немедленно подхватил знамя борьбы, выпавшее из ослабевших рук Абдуллы-эль-Малига.
— Тогда откуда, с точки зрения познавшего тайны Вселенной мудрого наввы исходит очередная угроза для Жемчужины Юга? И в чем конкретно она выражается?
На сей раз Безымянный, очевидно для разнообразия, поклонился патриархам девяти богатейших семейств Бэлы, а в его речи прозвучали положенные по этикету слова:
— Высокочтимые первые граждане республики! Как только мне стало известно о неожиданном появлении сразу двух посольств из Земли Утренней Зари, практически не поддерживающих дипломатических отношений с другими державами Срединного мира, я немедленно задал себе вопрос: что именно стало причиной их появления? И случалось ли нечто подобное раньше?
При этих словах повелевающие могущественным Дарзезом машинально посмотрели на мозаичный план города на дальней стене зала. А если точнее, то на переливающееся всеми цветами радуги скопление гербов в дипломатическом квартале.
Царства Гаридоза... Амираты Великой Реки... Скрывающиеся в дебрях Запретного леса Высокие дома альвов... Расположенные в пещерах Самоцветных гор клановые поселения наугри... И множество других стран, территорий и вольных поселений, чьи правители постоянно держали послов или, в крайнем случае, посланников в столице величайшего из государств Бэлы. Однако ни Алого, ни Черного драконов в режущем глаза многоцветии не было. Более того, никто из присутствующих не помнил, чтобы владыки плосколицых отправили в какую-либо из сопредельных держав даже самого мелкого чиновника либо подписали с ней хоть какой-нибудь договор!
— Проведя самые тщательные поиски в архивах, я нашел лишь сведения о посещении Жемчужины Юга неким Джань Занем. И о последствиях... его неожиданного визита... Итак, около двух тысяч лет назад, в год 4041 от Основания Вечного города данный высокопоставленный чиновник Поднебесной, повелением тогдашнего всемилостивого высочайшего Нефритового императора Дай Вея был назначен наместником провинции Нан-джуанджи. Именно так жители Земли Утренней Зари с незапамятных времен называют Великий Дарзез. С целью наискорейшего вступления в должность, вышеупомянутый Джань Зань Ли джуанджи прибыл к будущему месту исполнения служебных обязанностей с армадой кораблей, перевозивших, по самым скромным подсчетам, стотысячную армию. Численное превосходство обеспечило плосколицым господство на море и дало возможность беспрепятственно высадить войска, которые и осадили столицу республики, предоставив горожанам необычайно простой выбор: пред ликом Высокого Неба принести нерушимую клятву верности Сыну Дракона и навеки стать рабами священного властителя или погибнуть...
Слушавшие хотя и несколько сокращенный, но на удивление точный пересказ Верховным магррибом одной из славнейших страниц истории своей Родины, девять лучших мужей вечно прекрасной Жемчужины Юга одобрительно кивали при каждом слове.
— Однако, превыше всего ценящие свободу и независимость жители Вечного города отказались признать себя не только рабами или данниками, но даже и союзниками великого государя Поднебесной. Более того, в одну из ночей, осажденные сами атаковали незваных гостей! В завязавшемся сражении вражеская армия была полностью уничтожена, а флот — потоплен сильнейшим штормом, разразившимся явно не без помощи зигра.
Глупцы не способны ни взять власть, ни, тем более, удержать ее. Выслушав Безымянного, члены Меджлиза, независимо друг от друга, пришли к общему мнению. Немедленно озвученному Бальбом-эль-Меджрени:
— Ты хочешь сказать, что на самом деле каждый из послов — назначенный соответствующим божественным правителем ганаранг могущественного Дарзеза и сопредельных земель, и, в самое ближайшее время, гражданам благословленной самим Величайшим республики вновь, с оружием в руках, придется отражать вероломное нападение врага? Однако каким образом горстка плосколицых, насчитывающая менее сотни копейщиков, рассчитывает завоевать раскинувшуюся на многие сотни, если не тысячи барзангов Жемчужину Юга с ее неисчислимыми жителями?
Маджнун уважительно поклонился:
— Да, мой жаградар, я считаю, что каждый из так называемых священных властителей Земли Утренней Зари видит в гордом и свободолюбивом Вечном городе всего лишь еще одну, хотя и необычайно богатую провинцию Поднебесной империи. И всеми силами стремится превратить мечту в реальность. Что же касается возможных методов достижения этой цели... О том, где следует искать ответ на сей вопрос, я узнал сегодня на рассвете. Когда в мой дом, один за другим, вломились, потому что назвать случившееся как-то иначе — невозможно, скороходы наших узкоглазых гостей. С целью вручить мне начальственные вирманы. Где, в одних и тех же выражениях, к слову сказать, подразумевающих абсолютную власть отдающего приказание над исполнителем, Стоящему-над-зигри Нан-джуанджи, то есть — мне, повелевалось сегодня в полдень предстать перед соответствующим послом, цитирую: "исполняющим божественную волю смертного воплощения Великого Дракона".
— Неужели гонцы плосколицых так спешили, что даже не заметили друг друга? — фальшиво изобразил удивление Измаил-эль-Багмед.
Навва уставился на главу второго по значимости семейства Великого Дарзеза с тем выражением лица, с каким молодой, совершенно здоровый и никогда не сталкивавшийся с жизненными проблемами избалованный юноша из богатой семьи смотрит на дряхлого калеку, вздумавшего попросить у него милостыню не на ступенях храма.
— Неужели известный во множестве городов и государств Бэлы древний род Багмед, чьи мудрые старейшины вот уже более двух дюжин веков успешно преумножают наследство своего великого предка, могущественный род, славящийся богатством не меньше, чем благоразумием и умением вести дела, род, искусно хранящий в тайне любые сведения о клиентах и оказываемых им услугах позволяет случайному проходимцу узреть как некто, нуждающийся в срочной помощи, входит в двери одного из роскошнейших дворцов Золотого города? И разве многочисленные партнеры знаменитого торгового дома во время бесчисленных визитов имеют хоть тень возможности встретиться с кем-то еще, кроме оказывающих им содействие в заключении сделок или решении проблем?
Высокочтимый Меджлиз, вы ведь знаете, что политика, равно как и перепродажа, и дача в рост, вершатся в отсутствие чужих глаз и ушей. Ведь если в один прекрасный день тайное вдруг станет явным, репутация многих богатых и влиятельных граждан республики обратится в ничто! Подобно тому, как исчезает утренний туман с наступлением дневной жары. И данное правило — только одна из множества причин, почему о том, что происходит в моем доме, имеют право знать лишь непосредственные участники событий. А также те, кому я целиком и полностью доверяю.
Последняя фраза зигри несколько разрядила напряжение в зале, усиливавшееся по мере произнесения Безымянным необычайно длинной для буйюзу речи.
— А теперь, господа, позвольте мне ответить на вопросы, которые, несмотря на множество имеющихся возможностей, никто из присутствующих так и не соизволил мне задать. Что, к сожалению, уже привело к... определенному непониманию моих поступков Меджлизом. В результате, между нами возникла... незначительное взаимное напряжение. Каковое, как подсказывает мой опыт, буквально в считанные дни, если не часы, способно перерасти в нечто большее. Сначала — в недоверие, а в дальнейшем — и в страх, охватывающий правителей Вечного города не от чувства беспомощности перед действиями могущественных врагов или гневом Божественных Сущностей, но лишь при одном виде своего наивернейшего слуги. Из-за чего лучшие мужи Жемчужины Юга могут попытаться совершить необдуманный поступок.
И, прежде чем главы сильнейших родов могущественного Дарзеза осознали прозвучавшую угрозу, Верховный магрриб заговорил о том, в чем присутствующие в зале до сегодняшнего дня не смели признаться даже сами себе...
— Прежде всего, высокочтимые, позвольте напомнить, что Искусство накладывает определенный отпечаток на обладающего Даром. Развивая полученные от Величайшего способности и познавая тайны Вселенной, маджнун все больше отдаляется от простых смертных и все меньше обращает внимание на внешнюю символику принадлежности к сословию Одаренных. Например, научившись контролировать потоки энергий, навва перестает нуждаться во сне, еде и питье! А ведь это только его первый шаг по Пути. Идя по которому, магуз руководствуется не низменными желаниями смертного тела, но возвышенными устремлениями духа. В результате, действительно могущественного зигри, способного мановением руки двигать горы и осушать моря, а усилием воли гасить или, наоборот, зажигать звезды, ни деньги, ни наслаждения, ни власть над смертными не интересуют!
Убедившись, что сказанное им принято к сведению, Безымянный продолжил:
— Повторюсь, господа: все золото Вселенной для меня представляет не больший интерес, чем придорожный камень. Столь же равнодушен я и к мысли стать владыкой какой-либо из стран Бэлы. Равно как и Единовластным Повелителем нашего прекрасного мира. Впрочем, и любого другого тоже. Единственная страсть, живущая в моей душе, суть неугасимая жажда знаний!
Я решил стать Верховным магррибом Вечного города, прежде всего, потому, что в республиканской казне хранятся стоящие дороже веса в золоте и драгоценных камнях амулеты, самим фактом своего существования опровергающие фундаментальные правила Искусства! Наложенные на данные раритеты заклятия не позволяют их купить, украсть или отобрать. В то время как занимаемая мною должность дает неограниченный доступ к уникальным творениям легендарных маджнунов Бэлы! Равно как и к бесценным рукописям, содержащим мысли и идеи величайших мудрецов прошлого.
Скажу больше, господа, если бы мне не удалось стать победителем конкурса, я нанялся бы на любую другую должность, дающую мне доступ к архивам и хранилищам! Так что, клянясь Силой на верность могущественному Дарзезу, я полностью отдавал себе отчет о правах и обязанностях Стоящего-над-зигри вечно прекрасной Жемчужины Юга. И грядущие испытания меня не страшат. Ведь ради возможности узнать нечто новое в Искусстве, я согласен на все. Даже на Клятву Забвения!
К удивлению присутствующих, в молодые годы в составе торговых экспедиций побывавших в самых удаленных и труднодоступных городах и странах Бэлы, никто из них даже не подозревал о существовании подобного обряда.
— Высокочтимый Меджлиз, — мягко, но настойчиво напомнил о первопричине неожиданного появления навва. — Разумеется, я расскажу все, что мне известно об этом обычае: когда он зародился, как проводился и почему перестал применяться. Но пусть сие произойдет немного позже. Потому что близится полдень. Время, когда послы так называемых священных властителей лично сообщат всем нам о стремлениях отправивших их.
