Отбежали довольно-таки прилично от вагонов и вскоре оказались за пределами станции: слева — железнодорожная насыпь, справа — густые кусты и начинающийся подлесок.
Как бы там не было — хорошая физическая форма и молодость давали знать!
Я почти догнав, вот-вот был готов схватить Креатива за ворот — как вдруг тот, вспомнив про ствол — рывком достал его из-за пазухи. Однако, чтоб выстрелить — ему надо было развернуться ко мне хотя бы боком. Предпринятая попытка привела к почти полной остановке и, поднажав — я прыжком налетел на него и сбил с ног.
Его пистолет или револьвер неизвестной системы, улетел куда-то в сторону и после продолжительной борьбы "в партере", главарь налётчиков оказался лежащим мордой в землю и связанными за спиной руками. Обыскал его со всей тщательностью: ничего существенного — даже документов, лишь тонкий "пресс" червонцев — видимо для уплаты возчикам, да пачка презервативов "Грациелла" — которые журнал "Смена", рекламирует как "лучшие в мире".
"Надо будет производством наручников заняться, — во время "упаковки" пришла в голову одна гениальная мысля, — весьма ходовой товар будет, в свете грядущих в стране событий".
Вспоминаю число сталинско-репрессированных из диссидентско-антисоветской литературы и, присвистнув — прикидываю примерный спрос:
"Грандиозно! Эльдорадо или я ни фига не шарю в бизнесе".
Так, так, так...
Ищу на ощупь ствол и другие личные вещи задержанного в примятой после борьбы двух тел траве — возможно им случайно потерянные или специально выброшенные и, меж тем — составляю бизнес-план:
"Штамповка из легированной цирконием стали — чтоб побольше к 37-му году наделать, титановое напыление, чтоб невинным жертвам — не стыдно было в "браслетах" показаться на людях".
Даже новый "брэнд" успел придумать:
"Российские наручники назвали "Нежность"... Хахаха! Юмористы-приколисты, мля, постперестроечные. Выпускаемые же в Ульяновске наручники — я назову "Ежовые рукавицы". ХАХАХА!!!".
Причём здесь этот кровавый карлик — Нарком НКВД, с его садистко-гомосятскими наклонностями? Такая народная пословица есть: "Держать в ежовых рукавицах" — со всей строгостью, то есть... Блин, из-за какого-то говна в синих галифе и фуражке с малиновым околышем — весь великорусский эпос, кошке под хвост.
За время обыска и "грёз о прекрасном" отдышавшись — ничего кроме пистолета и какой-то сушёной какашки не найдя, спрашиваю у задержанного — перед тем как сопроводить его до места происшествия, для проведения всех необходимых процессуально-правовых мероприятий. Усаживаю на "пятую точку" и со всей присущей мне вежливостью:
— После столь "близких и бурных отношений" — когда мы "кувыркались" на травке не хуже чем Дольче и Габбана, не пора ли наконец познакомиться, уважаемый? Меня зовут Серафим Фёдорович... А, Вас?
Тот, хрипло и с одышкой:
— Не твоё дело... Мусор!
ТЫРЦ!!!
Усадив обратно на попу, внимательно при свете Луны осматриваю и обнаружив следы побоев на лице:
— Так и запишем в протоколе: "При задержании оказал попытку сопротивления, из-за чего — к подозреваемому были применены меры физического воздействия".
Вижу, ещё хочет мне что-то сказать и опережаю:
— Ещё одно корявое слово в мой адрес и в протоколе будет записано: "Оказал ожесточённое(!) сопротивление"... Так, как Вас зовут?
Молчит, проклятый.
Достав из кармана найденный пистолет неизвестной мне системы и, приставив оружие к виску, продолжаю:
— А если и дальше будете быковать, гражданин хороший, в протоколе будет написано: "Застрелился при попытке задержания"... Так, что?
Тот, дерзко яростно зыркая начинающим заплывать глазом:
— Правов таких не имеешь!
По желанию "клиента", переходим с ним на "ты":
— Согласен! Но ты то — имеешь полное право застрелиться.
Усмехается:
— Не пугай, начальник! Я уже пуганный...
Осеняет несколько запоздалая мысль:
"Может, он от того такой смелый — зная, что пистолет без патрона в стволе и на предохранителе? Лошара...".
Внимательно, как это только можно при мертвенно-блеклом свете ночного светила, осмотрев оружие, я довольно быстро разобрался в его устройстве. Сняв с предохранителя, оттянув затвор и резко отпустил его — загоняя патрон в патронник.
Снова примостив пистолетик у мгновенно вспотевшего виска — аж струйка пота побежала, повторяю:
— Так, что? Поговорим? Скажи хоть как звать, чтоб в протоколе не пришлось писать: "неизвестный злоумышленник, отказавшись назвать себя — застрелился со второй попытки...".
Однако, стойкий мне бандюган попался!
Перенаправляю ствол и "дописываю" протокол:
— "...Выстрелив себе в живот, после чего — через сутки скончался в мучениях, истекши кровью и дерьмом". ...Ну? Смелее!
Как ни странно, но подействовало!
Задержанный, сквозь зубы процедил:
— Котов... Василий Сергеевич Котов.
Как скажет любой мужик — имеющий член и желание "помочить" его в "тёплой лунке": трудно в первый раз "уговорить" — а уж потом...
Убрав ствол пистолета в сторону:
— А каким прозвищем, Василий Сергеевич, ты известен среди людей?
— Васька-Кот.
Усмехаюсь:
— Хм... Можно было бы и самому догадаться.
Это не простые крестьяне, решившие из-за нужды великой — решить свои имущественные проблемы за счёт присвоения чужого добра. Это — преступники, бандиты и, договариваться-"разводить" с ними — я изначально не собирался.
Однако, привычка — вторая натура!
Разрядив пистолет и поставив его на предохранитель, без особого расчёта на удачу, впрочем, задаю последний вопрос:
— На кого работаете, Василий Сергеевич? Если не секрет, конечно?
Вдруг, совершенно для меня неожиданно, видно без ствола у виска — осмелев вновь, тот дерзко заявляет:
— Если я скажу на кого "работаю" — ты обос...рёшься!
Не в малой степени охренев, я:
— На Лаврентия Павловича Берию, что ли?
Васька-Кот, на пару минут зависнув, машет круглой плутовской головой:
— Нет, такого я не знаю...
— Ещё узнаешь — какие твои годы. И обос...рёшься! Если доживёшь до тех пор, конечно. Так, на кого ты работаешь?
Мне и вправду стало до жути страшно. Если не дай Бог, он скажет: "на Ксавера" — трындец большинству моих далеко идущих планов.
Вижу, что мнётся и по-иезуитски коварно тру ему в уши:
— Говори до конца, раз уж начал! Я, вовсе не оперуполномоченный из угрозыска — а экспедитор из невоенизованной охраны "НКПС". Вдруг я и, вправду "обос...русь" и, обос...равшись — отпущу тебя и твою гоп-компанию на все четыре стороны...
Вижу — хочется ему и колется!
— ...Ну? Соображай быстрей: у тебя в запасе не так уж много времени — чтоб сиськи мять, как девка перед первой дефлорацией.
Поднимаю на ноги и взяв "под локоток" — направляю наши с ним стопы в сторону станции, где поди уж заждались нас.
— Когда вернёмся, я вызываю по телефону ментов, те шибко обрадуются и оформят тебя и твоих гопников по всем правилам за попытку вооружённого налёта. Статья "бандитизм" — даже к бабке не ходи и, если за вами ещё подобные "подвиги" числятся — вполне можешь рассчитывать на "вышак".
Вдруг, он решившись — резко останавливается и называет мне имя, услышав которое я действительно...
Чуть не "обос...рался"!
Васька-Кот, видя произведённое впечатление:
— Ну, давай — руки развязывай! Что встал?
Поведя носом, он:
— Никак, взавправду обделался... Бугагага!
"Однако, попадалово конкретное... Что делать то, будем?".
Побыв буквально пару минут в парализующем волю ступоре, я быстро пришёл в себя и, перехватив поудобней за другую ручку, довольно грубо — потащил того через кусты к виднеющимся деревьям:
— Планы меняются, Василий Сергеевич!
Тот, впадая в панику:
— Что удумал, то?
Показываю ему его пачку презервативов:
— Ничего плохого: надругаюсь над тобой — как семь гомов над Белоснежкой и, в лесу — на съеденье волкам брошу... Читал книжку про братьев Грим? Вот и про тебя тоже — что-нибудь, да обязательно напишут... В хронике происшествий и в виде некролога. Бугагага!
Тот было вопить и брыкаться, да я его "успокоив" его ударом по почкам и засовывая в рот кляп из элементов его же "парадного" прикида:
— Прикалываюсь, не мандражуй! Посидишь пока под деревом до выяснения обстоятельств. А там действительно — может и, вправду отпущу тебя восвояси.
Заботливо посадив задержанного на какую-то деревяшку — чтоб не простудил себе простату и не стал импотентом, надёжно привязав к нетолстому дереву — чтоб не сбёг и не совершил следующих тяжких правонарушений, тщательно проверив чтоб не было сильно туго — чтоб не омертвели конечности без притока крови, милосердно согнал несколько комариков с его лица — чтоб не выпили всю кровь досуха, я пообещал вскорости вернуться и поспешил на станцию.
* * *
Идя обратно, я тщательно вывернул карманы и выбросил всё найденное у Васьки-Кота — стараясь швырять как можно подальше. Кроме денег и презервативов, конечно. Его пистолет я на запчасти разобрать не смог и, чертыхнувшись — утопил целиком в первой попавшейся лужице, сперва вынув и выкинув в другую сторону обойму.
На станции, действительно — по мне уже успели "соскучиться"!
Бойцы, "упаковав" и рядком уложив под фонарём нападавших, экипировались по всей форме и, теперь — стоя неподалёку от "пленных", шушукались — в каком географическом направлении высылать поисково-спасательную экспедицию для поиска и спасения пропавшего Заведующего "Школой подготовки и переподготовки":
— ...А я те говорю — он вон туда побёг и товарищ Заведующий за ним!
— Так там же — забор... ВО!!! Косая сажень — не меньше. Как же, так?!
— Так он и сиганул через забор — что твой кот после скипидара под хвост.
— И товарищ Заведующий?
— И товарищ Заведующий, ЗА НИМ!!! Иль не помните, как он в спортгородке...
Мда... Недаром следователи говорят: "Врёт как очевидец".
— А вот и они! Товарищ Заведующий!
Завидев, ко мне подбежал старший группы Варфоламеев и, перейдя на чёткий строевой — доложился по всей форме. Затем поинтересовался, пристально выглядывая темень за моей спиной:
— Догнали того "шустрого", товарищ Заведующий?
Можно подумать — по моей кислой роже и, так не всё ясно!
Пересчитав по головам задержанных и, удовлетворённо кивнув — все как один здесь, нарочито фальшивлю:
— Ага, догонишь его... Чисто генно-модифицированный эфиопский страус Нанду! Как взял с места в карьер — так и ушёл намётом в сторону китайской границы. Ищи-держи его теперь где-нибудь в Синьцзяне — среди полевых бандформирований членов группировки "ИГИЛ"...
Показываю, подняв ноги:
— Только даром носки до дыр сносил и в каком-дерьме извалял!
Один из "упакованных", в коем мною был признан Фагот, завошкался и злобно прошипел:
— Ага, "ушёл"... Что ты нам свистишь, мусор?! Устроили нам тут спектаклю с дырявыми носками... Сдал, сука! Продал, тварь — я ему никогда не верил!
Варфоломеев строго прикрикнул:
— Ну-ка, ты! Рот закрыл, пока носками товарища Заведующего — его не заткнул!
Командую строго:
— Задержанных не бить — мы не царские жандармы! Поднять их на ноги и прислонить лбами к ближайшей стенке...
Кто-то из задержанных охнул, кто-то — помянув Господа стал молиться, а кто-то — заскулил по-щенячьи.
Поняв, что упорол бестактность, я поправился:
— ...Чтоб эти незадачливые налётчики — не простудились до приезда оперативных работников, на холодной земле валяясь. На лесоповале, куда они отправятся после суда — нужны здоровые работники!
Направляясь в тот клоповник чтоб поменять носки и обуть свои берцы, отдаю распоряжения:
— Варфоломеев, возьми с собой двоих, найди и задержи Начальника станции — пока тот тоже куда-нибудь в Канаду не сбежал. Я же пока позвоню от диспетчера в губернский отдел НКВД и сообщу об происшествии.
Не прошло после моего звонка и часа, как где-то на горизонте показался свет автомобильных фар и, вскоре обогнув станционное здание — на перрон осторожно въехала и остановилась легковушка. Кстати тот самый, один из двух "Бразье" — имеющихся в Нижнем Новгороде на момент моего "попадалова".
Из "француза" выходят трое и направляются к нам.
Приглядываюсь внимательно при недостаточной освещённости... Вот они попадают в полосу наибольшей освещённости газового фонаря... Впереди — человек в кожаной куртке и шапке-кубанке.
Опережая подбежав и подняся руку к форменному кепи, сперва представляюсь:
— Заведующий "Школой подготовки и переподготовки рядового и комсостава транспортной и ведомственной милиции" Свешников.
Человек в кубанке, небрежно козырнув в ответ:
— Начальник губернского управления НКВД Погребинский...
* * *
Да, это он!
Мы с ним достаточно хорошо знакомы, причём — я узнал про него...
Ещё задолго после его смерти!
В Советском Союзе тех лет, проводилась "чистка за чисткой". "Чистили", с целью удаления "враждебного, негодного, примазавшегося элемента" — всех и вся: коммунистическую партию целиком и по первичным ячейкам, армию и флот, педагогические коллективы, учащихся школ и студентов и, естественно — правоохранительные органы.
Последняя массовая "чистка" милиции была в 1922 году. Следующая — начнётся в этом году и продолжится до следующего.
Однако, в связи с моей попаданческой деятельностью — появились и некоторые нюансы!
После прошлогодней операции "Хулиганов нет", среди Нижегородского НКВД — прошла "локальная" чистка от "темных личностей" и "классово чуждых" элементов. Сперва сократившись как бы не на треть, а затем в течении полугода восстановившись численно — губернская милиция стала ещё более соответствующей своему "рабоче-крестьянскому" названию. На её руководящие должности выдвигались коммунисты — а, руководить был поставлен "варяг".
С превеликим удивлением, я узнал что этим "варягом" был Матвей Самойлович Погребинский . По нему, у меня имеется довольно подробная инфа — ибо он должен быть героем моего следующего попаданческого произведения. Я знал, что он дружил с Максимом Горьким — назвавшим его "ликвидатором беспризорности" и, был человеком Генриха Ягоды...
Да, да — "того самого"!
Когда в 1937 году "крышу" доведут до цугундера — "человек в кубанке" застрелиться.
По моему представлению, Погребинский был достаточно интересным и предприимчивым человеком и, я даже рассчитывал — что Матвея Самойловича назначат Заведующим Ульяновской "Воспитательно-трудовой колонией" (ВТК) для несовершеннолетних...
Но из Центра нам прислали Макаренко.
В этом или следующем году — сведения в разных источниках у меня разнятся, Матвей Самойлович должен будет(был) создать и возглавить "Болшевскую коммуну" под Москвой, ту самую — о которой был снят кинофильм "Путевка в жизнь".
И тут вдруг, его назначают Начальником Нижегородского губотдела НКВД!
* * *
— Вы как здесь оказались, товарищ Свешников?
Естественно, хоть мы с ним ни разу не встречались, Погребинский прекрасно знал как об моём существовании, так и об существовании "ШППРМКТВМ" — ибо через него, все подобные дела в нашей губернии делались.
