— Это сказки жрецов, — буркнул Лэйнтал. — Даже если это Колесо существует, никто из людей не смог бы добраться до него через ледяные пустыни.
Скитошерил даже топнул ногой от возмущения.
— Мы, сиборнальцы, владеем тайной приручения летающих змеев — на них можно добраться до полюса. И ты сам сможешь его увидеть. Завтра мы отправляем гонцов в Сиборнал — просить о помощи. Ты можешь оказаться в их числе. Если ты перейдешь в нашу святую веру, я даже попрошу Фестибариатида дать тебе рекомендательное письмо к нашим жрецам. Они наверняка позволят тебе совершить паломничество. После него ты сам станешь почти что святым.
Лэйнтал Эйн промолчал. Это было величайшее из чудес его мира, которое — он теперь это знал — ему никогда не увидеть. Он стал слишком взрослым для таких глупостей.
* * *
На следующий день умерло ещё семеро сиборнальцев и Скитошерил организовал похоронную команду из мадис, которые были искусны в копании могил. Сами сиборнальцы уже боялись прикасаться к трупам.
Наблюдая за её работой, Лэйнтал Эйн сказал:
— У меня был друг, женщина, которую вы захватили в плен. Она хотела совершить паломничество в Сиборнал, чтобы поговорить с жрецами о вашем Великом Колесе. Она думала найти здесь источник мудрости. А вместо этого ваши люди схватили её и продали вонючим фагорам. Вот так вы обращаетесь с людьми!
Скитошерил поморщился.
— Я тут ни при чем. Она говорила очень странные вещи. Еретические вещи. Жрец Фестибариатид принял её за панновальского шпиона.
— Как это могло быть? — удивился Лэйнтал. — Она ехала на хоксни. Разве панновальцы ездят верхом? Я никогда не слышал такого. А ваши бандиты схватили эту старую женщину и продали её!
Скитошерил нахмурился.
— Мы не бандиты. Мы просто хотим жить в мире и работать на земле.
— Да, прекрасный обычай — покупать свою безопасность за жизнь женщин!
Сиборналец нервно улыбнулся и сказал:
— Вы, варвары, не цените своих женщин.
— Мы высоко ценим их.
— Они правят вами?
— Женщины не правят.
— В Ускутошке, сердце Сиборнала, правят женщины. А мы очень заботимся о них. Даже у нас тут есть женщины-жрицы.
— Я не видел ни одной.
— Потому что мы прячем их.
— Вы прячете от себя свою подлость.
Скитошерил вдруг наклонился вперед.
— Послушай, Лэйнтал, я вижу, ты неплохой парень. Не нужно искать со мной ссоры. Я знаю, ты лорд в своей стране и очень храбрый человек. Хорошо, что ты не ушел с гонцами. Я хочу довериться тебе. Ты сам знаешь состояние дел здесь. Я знаю, как много наших разведчиков уехало и не вернулось. Они умерли от болезни где-нибудь в лесу, и никто их даже не похоронил. Их мертвые тела давно сожрали звери. И здесь всё завершится так же. Я религиозный человек и верю в молитвы, — но болезнь так сильна, что даже молитва не может совладать с нею. У меня есть жена, которую я очень люблю, и поэтому я хочу договориться с тобой.
Лэйнтал молча слушал Скитошерила, стоя на низком холме и наблюдая за тропинкой, спускающейся вниз, к потоку. Там копошились рабы, копая могилы среди камней. Рядом лежало семь трупов, завернутых по обычаю сиборнальцев в простыни.
Я могу понять, подумал Лэйнтал, почему этот трусливый толстяк хочет сбежать отсюда, — но что он для меня? Он для меня не больше, чем Шэй Тал, Амин Лим и другие для него.
— Что же ты предлагаешь? — всё же спросил он.
Скитошерил нервно огляделся, не подслушивает ли их кто.
— Четыре йелка и хороший запас еды. Я, моя жена, её служанка и ты. Мы уйдем вместе. Со мной это будет просто. Мы поедем с тобой в Олдорандо. Ты знаешь дорогу, я буду защищать тебя и дам тебе хорошего йелка. Одному тебе ни за что не выбраться отсюда. Ты слишком ценен для нас. Ты согласен со мной?
— Когда ты думаешь бежать?
Скитошерил нахмурился и подозрительно взглянул на Лэйнтала.
— Если ты скажешь кому-нибудь хоть слово, я убью тебя. Послушай, по сведениям наших разведчиков, армия кзанна Хрл-Брахл Ирпта будет здесь уже перед закатом Фреира. Мы четверо выйдем ей в тыл — фагоры не нападают на тех, кто сзади, — и сможем спокойно идти в Олдорандо.
— Неужели ты хочешь жить в таком варварском городе? — язвительно спросил Лэйнтал.
Скитошерил проигнорировал его выпад.
— Я должен сначала увидеть твой город, прежде чем ответить тебе. Не пытайся быть саркастичным. Ты согласен идти?
Лэйнтал Эйн кивнул. Он понял, что Вутра преподнес ему новый, и на сей раз очень щедрый дар.
— Да. Но вместо йелка я возьму хоксни и выберу его сам. Я никогда не ездил на йелках. И кроме того, мне нужен меч. Не из бронзы, а из твердого железа. Белого железа сиборнальцев.
Скитошерил улыбнулся.
— Отлично. Значит, ты согласен?
— Да. Надеюсь, ты сдержишь своё слово.
— Сдержу.
Лэйнтал Эйн ухмыльнулся.
— Тогда пожмем друг другу руки, по обычаю.
Скитошерил невольно попятился.
— Ты знаешь, я не прикасаюсь к рукам других людей. Достаточно слова. Я человек богобоязненный и не предам тебя. Проследи, чтобы эти трупы захоронили, а я пойду скажу жене, чтобы готовилась к отъезду. Мы должны убраться отсюда как можно быстрее.
Как только сиборналец скрылся из виду, Лэйнтал приказал пленным прекратить работу.
— Я не ваш хозяин. Я здесь тоже пленник, как и вы. Я ненавижу сиборнальцев, это отвратительный народ — высокомерный, подлый и коварный. Бросьте трупы в реку, а яму присыпьте камнями. А затем вымойте руки и убирайтесь подальше от этого места. Скоро оно превратится в настоящий ад.
Мадис хмуро и с подозрением смотрели на него. Ведь он был одет как сиборнальцы и только что как равный разговаривал с самим капитаном! Он чувствовал их ненависть, но эта ненависть не трогала его.
Наконец рабы двинулись с места, подняли одно тело и швырнули его в реку. Затем в неё полетели и все остальные. Вода равнодушно принимала их.
Река эта омывала Новый Аскитош. На восточном её берегу простиралась обширная равнина. На ней тут и там стояли изъеденные временем каменные мегалиты, обозначавшие земные и воздушные октавы.
Засыпав пустую могилу, мадис стали обсуждать перспективу бегства через реку. Некоторые из них были за такой план действий. Они стояли на самом берегу и убеждали остальных. Более осторожные указывали на невозможность переправиться вплавь через бурный поток и на неизвестные опасности, которые могут встретиться им в диких восточных лесах. И все они тревожно оглядывались на Лэйнтала, который оставался на месте, стоя со сложенными на груди руками. Мадис ожесточенно спорили, но так и не могли придти ни к какому решению: то ли им броситься в воду и переправиться на другой берег, то ли остаться тут и вернуться в тюрьму.
Их сомнения имели все основания. Равнина на том берегу кишела движущимися фигурами, которые торопливо шли к мосту. Птицы взмывали в небо при их приближении, тревожно крича.
Беженцы стремились на запад, отворачивая взгляды от Нового Аскитоша: всем была известна его репутация. Некоторые шли поодиночке, но большинство группами. Многие гнали перед собой животных. Кое-где виднелись даже фагоры. Общая угроза на время примирила всех.
Одна большая группа остановилась на отдых на склоне пологого берега. Острые глаза Лэйнтала заметили скрюченных болезнью людей. Значит, и зараза путешествовала с этими беженцами. А ведь все они, так или иначе, придут в Олдорандо! Он должен вернуться туда как можно быстрее, чтобы предупредить Датку и остальных. Иначе город погибнет под нашествием такого количества больных людей ещё до появления фагоров. Тревога за Ойру охватила его. Он так мало думал о ней с того времени, как жизнь свела его с волосатой снуктруикс...
Он посмотрел туда, откуда шли все эти несчастные. Вдали виднелись толстые стволы райбаралов, над которыми клубился пар. В просветах между клубами пара были видны высокие холмы, зловеще темневшие в туманном свете.
Ему показалось, что между двумя высокими холмами он видит белый пик, очертания которого постоянно менялась. Суеверные страхи охватили его, пока он не понял, что видит не ожившую гору, а тучу белых птиц фагоров. Но это понимание было ещё ужаснее. Надвигалась сила, которой ничто не могло противостоять.
Наконец он пришел в себя, отвернулся от протогностиков, которые всё ещё ссорились, и пошел обратно в селение, к дому охранников. Солнца грели его спину. Он чувствовал себя безмерно одиноким, но здесь никто не мог помочь ему в этом.
Он толкнул дверь дома охранников, стараясь услышать пение из церкви, но там царила тишина. Он не знал, где живут Скитошерил с женой, поэтому ему оставалось только ждать, пока они придут сами.
Ожидание только усилило его тревогу. Каждая минута задержки уменьшала его шансы спасти город.
В селение вошли три пеших разведчика, ведя с собой двух пленников. Один из них тут же рухнул на землю. Сами разведчики тоже были вымотаны и истощены до предела, — и, судя по всему, уже больны. Они шатаясь вошли в дом, бросив пленников на улице и даже не взглянув на Лэйнтала. Тот равнодушно посмотрел на пленника, который стоял на ногах. Пленники больше не заботили его. Но затем он снова посмотрел на него, уже более внимательно.
Пленник твердо стоял на ногах, хотя голова его была опущена, так как он очень устал. Он был высок и тощ. Несомненно, он тоже перенес болезнь. На нем была черная медвежья шкура, свободно свисающая с плеч. Лишь по ней Лэйнтал узнал Аоза Руна. Лицо его было изборождено морщинами, борода поседела, кожа на шее висела складками. Но всё же, это был он, исчезнувший лорд Эмбруддока!..
Лэйнталу показалось, что сам Вутра благословил его. Он просто не мог поверить, что его безумный — теперь он понимал это — поход завершился успехом. Это было настоящее чудо.
Опомнившись, он заглянул в дом, где возле стола сидели только что прибывшие разведчики и жадно тянули пиво.
— Я возьму вашего нового пленника на работу, — сказал он. — Мне нужно кое-что сделать.
Он ушел, так и не дождавшись ответа. Скорей всего, его даже не услышали.
Кивком приказав Аозу Руну следовать за собой, Лэйнтал провел его в пустой сейчас храм. Возле главного алтаря молились жрецы, но он провел Аоза Руна в темный угол и усадил его. Тот с благодарностью опустился на скамью, как живой мешок костей. Сначала он не узнал Лэйнтала, теперь тонкого, как мальчик, тоже бородатого, в одежде сиборнальцев, а когда узнал, то обнял его, трясясь от рыданий всем телом. Он сам не мог поверить в то, что встретил своего бывшего лейтенанта в этом ужасном месте.
Немного успокоившись, он рассказал всё, что случилось с ним за год, о том, как он оказался на маленьком острове, как справился с болезнью, как перебрался на остров к фагору, которого звали Ямм-Вхрмар и который не был воином. И эти два извечных врага заключили союз. Они спали в одной хижине, ловили рыбу, чтобы не умереть с голоду. Иногда они видели на берегу людей или фагоров, кричали им, — но никто не осмелился перебраться через бурный поток, чтобы помочь им.
Набрав бревен, что потребовало нескольких теннеров, они вместе построили плот. Первые их попытки уплыть с осторова были неудачны. Плот под их весом тут же разваливался. Но наконец они сплели корнями плот, который мог плавать. Ямм-Вхрмар влез на него, но затем со страхом выскочил. После долгих уговоров, Аоз Рун оставил его. Посреди реки корни распутались и плот всё же развалился. Но Аоз Рун выбрался на берег ниже по течению. Вутра был милостив к нему.
Он пытался найти помощь, чтобы освободить фагора, — но все, кто ему встречался, были либо враждебны, либо просто убегали от него. После долгих скитаний и мытарств его схватили разведчики Нового Аскитоша и притащили сюда.
— Мы вместе вернемся в Эмбруддок, — сказал Лэйнтал Эйн. — Ойра будет очень рада.
Аоз Рун сначала ничего не ответил.
— Я не могу вернуться... — наконец сказал он. — Не могу... Я не могу оставить Ямм-Вхрмара... Тебе не понять... — он сжал пальцы.
— Ты же лорд Эмбруддока!
Аоз Рун опустил голову, вздохнул. Его руки на коленях неуверенно шевельнулись.
— Ты не понимаешь, — повторил он. — Я был одержим гордыней. Из-за неё я потерпел поражение, проиграл. Без Шэй Тал мне не хочется жить. Всё, что мне сейчас хочется, это вернуться на остров.
— Теперь это уже невозможно, — возразил Лэйнтал. — Забудь Шэй Тал. Её больше нет. Всё изменилось. Мы вместе вернемся в Эмбруддок. И как можно скорее. Ты очень нужен городу. Без тебя он обречен. Ты не представляешь, во что твои лейтенанты превратили его.
Ответа так и не последовало. Лэйнтал понял, что раз воля Аоза Руна покинула его, он должен принимать решения за него. Из дома охранников нужно взять одежду сиборнальцев и переодеть пленника, чтобы тот мог присоединиться к отряду Скитошерила. Разочарованный, он оставил Аоза Руна. Это был совсем не тот Аоз Рун, какого он хотел найти. Вутра жестоко посмеялся над ним.
На улице его ждал другой сюрприз, ещё менее приятный. Тут собрались все жители селения. Одинаковые в своих серых одеждах, они смотрели в одну сторону.
Армия юного кзанна перешла мост, построенный сиборнальцами, и была уже совсем близко. Фагоры шли вперед, казалось, беспорядочными группами, — но на самом деле они шли, строго подчиняясь направлению воздушных октав. Они шли неторопливо и неотвратимо, как судьба. Шаг их был тверд и неестественен. Спешка не была им свойственна.
Их путь от горных хребтов Нктрикха, кончавшихся почти на высоте стратосферы, в долину Олдорандо составлял три с половиной тысячи миль. Так как большинство из них были пешими, фагоры проходили в среднем одиннадцать миль в день. Много времени отнимали у них и обычные заботы больших армий: добывание пищи и война.
По пути фагоры захватили и разрушили несколько маленьких человеческих городков, подобных Эмбруддоку, истребили множество кочевых племен людей, некоторые из которых уже находились на грани оседлости, так как они уже научились возделывать злаки. Они сами гибли от болезней, наводнений, обвалов, нападений племен фагоров, через земли которых проходили. От великой армии кзанна осталась лишь половина. Но их было ещё очень много. Более чем достаточно, чтобы сокрушить всё, что встанет на их пути к священным берегам пролива Кадмира.
Уже был год 446-й по старому календарю. А по календарю фагоров это был год 646-й от Надира, год 367-й после Малого Апофеоза Великого Года, 5634000 после Катастрофы. Тринадцать лет прошло с тех пор, как рог мести впервые протрубил среди ледяных утесов Нктрикха. Баталикс и Фреир совсем сблизились на небе, когда показался конец великого похода.
Эта земля была мягкой, как грудь женщины, по сравнению с каменными долинами гор, на ней росло множество деревьев, — но никакая растительность ещё не могла залечить раны, нанесенные тысячелетиями морозов. Это была ещё одна глава из бесконечной книги Вутры, согласно которой армия фагоров должна была врезаться в эти цветущие равнины Кампаннлата и уничтожить здесь людей, как нож хирурга уничтожает болезнь. Одетые в серое жители селения стояли как призрачные тени, глядя на могучую армию.
