— Что пленники?
— Выглядят они не очень хорошо, но не так плохо, как те, что были в Питкас-Пойнте. Но с ними проблема.
— Какая?
— Они отказываются выполнять наши приказы. Говорят, что приказывать им может только правительство страны, а не пиратский сброд.
— Понятно. Матрос Гитлер! — обратился Назгулеску к скромно стоящему в стороне уполномоченному по правам американских граждан, — слушайте внимательно меня! Американский народ уполномочил вас защищать его интересы везде, где находятся граждане этой страны. В данный момент этот народ требует жертв во славу отечества от всех своих граждан. Но тот, кто отказывается выполнять волю народа, тем самым вычеркивает себя из списков граждан. Поэтому приказываю вам: взять в помощь взвод штурмовиков, выстроить врагов народа на плацу и зачитать им их права. О результатах процедуры доложить немедленно!
— Яволь, майн фюрер! — получив четкий и ясный приказ, матрос Гитлер чисто автоматически перешел на более привычный ему язык.
Спустя час, последовал четкий доклад о результатах "собеседования":
— Камарад командор! Задание выполнено! Все 278 человек, запятнавших свою честь отказом выполнять свой гражданский долг, ознакомлены со своими временными правами и обязанностями. Отныне они имеют статус: "недостойные носить оружие". В знак этого, им приказано носить брюки ширинками на заднице. Так же им запрещено разделять трапезу с честными гражданами, ночевать в палатках или под кровлей, прикасаться к женщине и защищать свою честь от оскорбления. Тот, кто делом докажет свою преданность Америке и проявит доблесть в схватке с врагом, будет избавлен от позора.
— И все согласились с этим?
— Нет. Семнадцать человек ничего не поняли. Поэтому по моему приказу их утопили в выгребной яме те, кто все прекрасно понял.
— Матрос Гитлер! Мне кажется или я ошибаюсь? Вас никто не наделял судебными полномочиями или правом налагать дисциплинарные взыскания. Приговаривать к утоплению в дерьме, это компетенция либо Товарищеского суда, либо офицера. Ваша компетенция: наложить вето на решение офицера, — возмутился лейтенант Хоккинс, который в мирное время немало проработал секретарем суда.
— Хоккинс, будьте снисходительны к юноше, у которого не было ни времени, ни возможности изучать право. В конце-концов, пусть с его действиями разбирается Товарищеский суд. — Это ведь не наше дело, — возразил Грант, — а чтобы подобный произвол больше не повторялся, достаточно оштрафовать виновного в превышении этой самой компетенции.
На том и порешили. Матрос Гитлер по решению Товарищеского суда уплатил штраф в размере недельного жалования. Суд принял во внимание то обстоятельство, что правозащитник вынужден был пойти на нарушение закона из-за нехватки времени на соблюдение всех положенных формальностей.
Забегая вперед, следует сказать, что история эта имела продолжение. Но об этом позже. А пока что, присмиревшие грешники послушно выполнили требование правозащитника и обозначив себя ширинками на заднице, были готовы выполнять приказы своих освободителей.
— Раз недостойны носить оружие, значит пусть таскают и копают, — решил Назгулеску, — нам сейчас как раз предстоит потрудиться.
Оставшееся до появления врага время, было потрачено на оборудование скрытых от взора наблюдателей огневых позиций артиллерии, торпедных батарей, пулеметных гнезд и укрытий для штурмовиков. Трудиться пришлось не считаясь со временем, забыв про сон и отдых. Работали все, не только наказанные. Китайцы, штурмовики, экипажи кораблей, даже персонал публичного дома.
— От миноносок в предстоящем бою толку не будет, поэтому, снимаем с них все вооружение и оборудуем позиции еще и на правом берегу, — решил командор.
Сказано — сделано. Вместе с торпедными аппаратами, с кораблей сняли орудия и пулеметы, а сами кораблики отогнали в одну из проток между островами, расположенными ниже по течению и тщательно замаскировали. Все это удалось сделать скрытно благодаря тому, что повезло с погодой. Низкая облачность и моросящий дождь избавили флотилию от воздушных наблюдателей. Правда, накануне появления британцев небо прояснилось и тотчас в воздухе появились дирижабли. Что-то видимо британцы заподозрили, потому что их воздушные корабли, числом аж четыре штуки, постоянно крутились недалеко от места засады. Тщательно выполненная маскировка не позволяла им определить место этой засады. Но никто уже не сомневался в том, что стоит себя обнаружить, как немедленно с неба полетят бомбы. Конечно, имелись трофейные универсалки, от огня которых дирижабли спасет только большая высота. Но тогда и вражеская флотилия будет знать наверняка, в каком месте ее ожидают неприятности. И потому, никто не стал открывать огня. Ждать пришлось целых шесть часов. Наконец, наблюдатели сообщили о том, что видят идущие вражеские корабли. С этого момента стало ясно, что наблюдатели от Комитета Кларка ошиблись — британцы пригнали гораздо больше кораблей. Канонерок и вправду было две. Но впереди них шло звено артиллерийских катеров. Судя по всему, это был головной дозор. На десять кабельтовых позади них шли канонерки, а вот позади канонерок шло два вооруженных парохода. И это не все. В арьергарде речные буксиры тянули баржи с блиндированными бортами, видимо на них размещался десантный отряд и запас топлива и боеприпасов. И в охране десантного отряда наблюдатели обнаружили еще одно звено артиллерийских катеров.
— Плохо, очень плохо, — чуть слышно прошептал Назгулеску.
Дело действительно обстояло плохо. Слишком большая добыча для небольшой по размеру засады.
— Передайте на батареи: авангард пропускаем!
Слава богу, что со связью на флотилии обстояли дела лучше, чем у кого бы то ни было. Это у британцев экипажи катеров в качестве средства связи используют рупор, да флажной семафор. А у Назгулеску все миноноски имели радиорубки и в добавление к ним все необходимое для создания сети полевой телефонной связи. Так что отдавать команды не демаскируя себя, было вполне возможно. Плохо было другое: похоже, что британцы предполагали наличие засады и на всякий случай приняли меры, чтобы не влететь в нее всем отрядом. Головной дозор — это еще не вся беда. Следовало решать, что делать с кордебаталией и арьергардом. Ни та, ни другой совместно в ловушку не попадали. Бить нужно было ли главные силы, либо пренебречь ими, пропустив дальше и заняться именно десантом. На то и другое сил не хватало. Хотя бы потому, что перезарядить торпедные аппараты после залпа не получится. Да на это и не рассчитывали изначально. Какая там перезарядка, под оружейно-пулеметным и артиллерийским огнем? А потому, пустив торпеды, торпедисты должны были бежать в укрытие и сидеть в них до конца боя.
— Кордебаталию пропускаем!
Все правильно! Бить нужно десант. Пока он скучен, он уязвим. Уничтожение десантного отряда, лишает британцев смысла продолжать операцию. Скорее всего боевые корабли уцелеют. Черт с ними. Плохо другое — наличие дирижаблей. Уж если они возьмутся за огневые позиции, то мало никому не покажется.
— Торпедами пли! — адъютант передал команду на батареи.
Пошли поросята! Жаль, что только шесть штук. Но баржам это с лихвой хватит. А вот и ответ!
Первыми и очень быстро ответили катера, шедшие в охранении. По обнаружившим себя позициям торпедных батарей был открыт плотный пулеметно-артиллерийский огонь. Но это не страшно. Сейчас расчеты по ходам сообщения бегут в заранее обустроенные блиндажи. Настильный огонь им не страшен. А вот и дирижабли задергались! Жаль, что сейчас по ним нельзя открывать огонь. Правда, точность бомбометания так себе, но прямое попадание двадцатифунтовой авиабомбы — это смерть для всех, кто оказался сейчас в блиндаже. Что с десантом? Ты смотри, ни единого промаха. Про него можно забыть. Кто то конечно спасется, или его спасут, но вряд ли эти ребята сохранят при себе винтовки.
— Кордебаталия делает поворот "все вдруг"! — последовал доклад наблюдателя.
Сперва британские корабли били по торпедным батареям. Но это уже не имело значения. Теперь вопрос в другом: стоит ли затевать артиллерийскую дуэль или пусть сваливают? Хорошенько подумав, командор решил не мешать британцам спасать тех, кто сейчас спасается вплавь. Не из милосердия. Просто приходилось учитывать наличие дирижаблей. Стоит артиллерийским батареям себя обнаружить и дирижабли их быстро помножат на ноль. Остаться совсем без артиллерии и обученных расчетов не хотелось. А потому, пришлось сидеть до самых сумерек, выжидая, когда врагу надоест бомбить и обстреливать подозрительные места. Под вечер, противник оставил их в покое и убрался прочь.
А дальше все было как в песне. Ели, пили, веселились. Подсчитали — прослезились. Британцы конечно понесли урон, но на разгром это не тянет. Зато флотилия Назгулеску сейчас сильно убавила в плане ударной мощи. Потери в людях были конечно заметные, но вполне терпимые. Зато про использование торпед теперь придется забыть. Потому что после нанесения авиаудара по позициям торпедных батарей, от снятых с миноносок аппаратов осталась лишь груда искореженного металла. Да и расчеты проредило изрядно.
С артиллеристами дела обстояли лучше. За весь бой, они так и не произвели ни одного выстрела. Поэтому прицельного бомбометания и обстрела они избежали. Все снятые с кораблей пушки, а также трофейные орудия, были целы и невредимы. Расчеты тоже понесли не очень большие потери. Но это только начало. Британцы убрались, но могли и вернуться. И топить их было нечем. К тому же, проблема защиты от воздушного нападения стояла очень остро. К счастью, спустя пару дней, подошли главные силы флотилии. Наличие на самоходных баржах 63 мм зениток заставило британские и японские дирижабли держаться подальше от флотилии, а морские шестидюймовки были весомым аргументом для британских кораблей. Но командору и его штабу этого показалось мало.
— Нужно отдать должное британцам, они больше нашего понимают в иных вопросах. От наших шестидюймовок меньше толку на реке, чем от их корабельных гаубиц. Мы, камарады, рассуждали как обычные военные моряки, привыкшие к морским просторам. На море или большом озере, уместны именно те орудия, какие мы сейчас имеем. А на реке, все иначе. Даже обычный лес создает близкую линию горизонта, я уже не говорю о холмах и горах. Так что британцы правы: орудия с коротким стволом и большим углом возвышения будут более уместны. В общем, флотилию придется срочно перевооружать.
То, что придется повременить с дальнейшим наступлением вверх по Юкону, стало ясно после того, как была произведена разведка. Результаты ее не радовали. Как и предполагалось, британцы далеко не ушли. В районе лагеря Рампарт ими оборудуется стоянка для боевых кораблей, а на острове Гарнет — позиции береговой батареи. Кроме того, по сообщениям из Доусон-Сити, в дополнение к "Альберте" и "Манитобе" отправлен речной монитор "Клайв" и несколько вооруженных пароходов.
— Значит, Республику Клондайк мы уже спасли, — сделал вывод Назгулеску и штабные офицеры в этом с ним полностью были согласны.
И действительно, отправив свои главные силы против флотилии, британцы теперь упустили возможность расправиться с мятежниками уже в этом году. Конечно, Клондайк по-прежнему был отрезан от большой земли, но ведь и британская флотилия оказалась в таком же положении. Понимая это, командор принял решение о переходе к обороне. Он рассуждал просто: у англичан скоро возникнут проблемы со снабжением. Конечно, продовольствие, снаряды и какую-то часть запасных частей они смогут доставить и по воздуху, но уже с топливом скоро возникнут проблемы. Древесины кругом хватает, использовать ее вместо угля получится, но смазочные материалы достать уже не от куда. Кроме того, с наступлением зимы, их корабли встанут на прикол, потому что речных ледоколов у них нет. Рано или поздно, им придется решать: как жить дальше. Решений собственно говоря немного: либо немедленно деблокировать себя самим, либо ждать помощи извне. Поэтому, командор не стал тратить зря времени. Имея в достатке рабочую силу, он начал закрепляться на достигнутых рубежах, создавая из того что было "Крепость Гиббон". Самоходные баржи были разоружены и снятые шестидюймовки пошли на оборудование береговых батарей. Туда же пошли и 63 мм зенитки. Своим огнем батареи должны были препятствовать продвижению британской флотилии вниз по Юкону. Помимо этого, он выставил минные банки на реке. Ну а две еще не разоруженные газолинки использовал в качестве дозорных кораблей. Снятые ранее 47 мм орудия и трофейные 57 мм зенитки тоже были включены в состав крепостной артиллерии. А как быть с разоруженными кораблями? А они должны быть вооружены совершенно новой артиллерией. Плавучие батареи получали теперь тумбовые установки, созданные на основе 107 мм гаубиц и те же самые 63 мм зенитки. Шесть разоруженных миноносок Никсона таковыми быть переставали. Отныне, торпедных аппаратов они нести не будут. Вместо них — тумбовая установка 76 мм пушки и 37 мм зенитка. Не забыли и про пулеметы. Все это должна была предоставить русская торговая фактория, которая уже вовсю начинала хозяйничать на арендованных территориях.
Но это было не все. В Генрис-Пойнте силами китайцев срочно оборудовалась дирижабельная станция, на которой собирались базироваться воздушные суда, принадлежащие Комитету Кларка. Устье Юкона тоже не должно было остаться беззащитным. И там возводились береговые батареи. Правда, учитывая, что с артиллерией крупных морских кораблей шестидюймовкам тягаться будет тяжело, батареи эти расположили вне досягаемости огня который могли вести с моря. Тем не менее, устье они защищали от всего, что могло пройти по реке. Правда, оставалась еще угроза с юга со стороны японских войск. Но во-первых, сам Юкон служил надежной преградой, а во— вторых, наличие речной флотилии не позволяло японцам форсировать реку.
— Все это хорошо. И если мы это сделаем, то наше положение будет чудесным. Но обороняться — не значит сидеть на месте. Нужно вести себя активно. Рэчел, как там наши освобожденные из плена?
Оказалось, что таковых было уже порядка двух тысяч человек. Четверть этого количества были вполне здоровы и могли быть использованы в бою. Правда, это были в основном нижние чины. Офицерский лагерь находился сейчас вовсе не на Аляске. Впрочем, господ офицеров командор считал лишними. А их отсутствие — несомненная удача.
— Этими парнями вполне могут командовать наши третьи лейтенанты.
С третьими лейтенантами положение как раз было чудесным. Те из них, кто выжил в первых боях, вполне способны были и строить, и ровнять, и нормально командовать в бою. Кроме них, имелись и свежеиспеченные, прибывшие совершенно недавно. Эти конечно боевого опыта не имели, но зато не боялись ни бога, ни черта и рвались показать себя в деле.
— Сейчас нам нужны именно такие. Тем более, задача им предстоит несложная: как можно быстрее освободить тех пленников, до которых можно добраться. Так что камарады, формируем рейдовые отряды, ставим во главе них наших щенков и вперед!
И "щенки" оправдали возложенные на них надежды. В течении пары недель, они очистили от гарнизонов врага всю территорию между Юконом и прибрежными горными хребтами на юге, освободив при этом порядка четырех тысяч пленников и десятки тысяч китайских и филиппинских работников. Трудности возникли лишь при захвате Фэрбэнкса, но справились и там.
