Ну, чтоб отвлечь внимание и потихоньку слинять из города трёх революций, гори он неугасимым синим пламенем.
К счастью, у меня в Питере был «свой» человек и довольно высокопоставленный.
Это Шапошников Борис Михайлович — ныне Заведующий Ленинградским военным округом. Стоило позвонить и передать ему привет от Елизаветы Молчановой, как тот тут же оказал нашей миссии полное содействие — прислав в подмогу немцам целую роту вооружённых красноармейцев с пулемётом, для охраны и сопровождения груза.
Последовал грандиозный скандал, чуть не перешедший в грандиозное мордобитие высокопоставленных лиц, но хабар удалось отстоять.
Правда в ответку, в знак так сказать — «доброй воли», Председателем производственно-торгового кооператива «Красный рассвет», в дар от ульяновских рабочих — одной из кадровых частей ЛенОВО РККА, было безвозмездно передано пять «Мак-Бульдогов».
Снова торжественный митинг, уже в одной из частей округа, сменивший его торжественный ужин, то да сё…
Отбояриться в этот раз не смог — наговорился до благородной хрипотцы, как у Никиты Джигурды!
Содержимое же их пятитонных кузовов (в основном, это всё та же французская военная форма и обувь, зачастую уже ношенная) — ушло к железнодорожникам за вагоны.
Питерское руководство я тоже не обидел, подарив им в знак примирения кой-какие заморские финтифлюшки, всё больше по мелочи. Брали всё: дефицит в стране был страшенным — но почему-то в особом тренде у начальства были женские чулки.
Интересно: сами носят — гомосеки, иль жёнам и любовницам дарят — прелюбодеи?
Нечто подобное предполагал ещё в Париже, поэтому заранее позаботился об изрядном запасце, как средневековый купец плывущий к папуасам — об красных ленточках в их кучерявые волосы, об бубенчиках в их широкие ноздри, да зеркальцах — всем этим самозабвенно любоваться.
Короче, несмотря на некоторые возникшие поначалу недоразумения — расстались мы с питерскими властями, чуть ли не друзьями…
* * *
Пока суд да дело, тёрки-разборки — занимался в Питере, ещё кой-какими делами-делишками…
Как уже рассказывал выше, весной этого года в Чуйскую долину Киргизии ездила экспедиция вермикологов за одноимённым — Чуйским же, дождевым червём. Где-то в начале августа, учёные вернулась в Ульяновск с неплохим расползающимся «уловом» и теперь усиленно — скрещивает его с ранее приобретённым маньчжурским и нашим владимирским.
По их и моей задумке должен получиться мутант — который своей прожорливостью, плодовитостью и неприхотливостью — должен если не превзойти, то быть не хуже моего «современника» — красного калифорнийского червя.
А это, в свою очередь — вызовет переворот в сельском хозяйстве страны!
Под прикрытием экспедиции вермикологов, за «травкой» для центрового финского контрабандиста Вели — ездил мой пройдоха-порученец и, с ним — двое врачей из «Клиники душевных болезней» при ленинградской Военно-медицинской академии, где будущий профессор Николай Иванович Бондарев, финансируемый «Красным рассветом» — проводит смелые эксперименты по лечению безнадёжного алкоголизма курением марихуаны.
Первые результаты эксперимента обнадёживали: подавляющее большинство подопытных хроников бросили пить — даже после возвращения их в «естественную среду обитания». Хотя, имелись и «неподдающиеся» и, даже предпочитающие совмещать оба этих «достойных» занятия.
Двое врачей клиники, ездившие с экспедицией вермилогов, привезли научно зафиксированные наблюдения: курение гашиша в советской Средней Азии носит достаточный массовый характер — но нигде не увидишь валяющихся по канавам и вдоль заборов «обдолбышей», как в России упившихся вусмерть пьяниц.
Зная ответ, тем не менее спрашиваю:
— Так, если верить научно доказанным фактам — курение гашиша менее вредно, чем употребление спиртных напитков?
Кивают:
— Если верить фактам, то это именно так. Хотя, чтоб научно доказать — ещё требуются исследования.
И смотрят на меня, как эфиопцы на мать Терезу.
Ничего конкретно обещать не стал — здесь, ещё ломать и ломать голову:
— Ладно, пока отдыхайте до следующей весны, а там посмотрим…
Почему именно гашиша, а не анаши?
Хлопайтесь в обморок, но узбеки, таджики и прочие киргизы шмалят именно его — гашиш, контрабандно поставляемый из Афганистана.
Про «чудодейственные» свойства Чуйской конопли, среднеазиаты ещё не знают!
Как так произошло?
По словам этих двоих членов экспедиции, это растение появилось в Чуйской долине сравнительно недавно. Её, в целях борьбы с опустыниванием земель, во второй половине XIX века приказал посадить генерал-губернатор Туркестана — генерал Герасим Колпаковский.
Недоумённо вопрошаю:
— Почему местные не делают свой любимый гашиш из чуйской конопли? Соображалка у них не так варит, что ли?
Ответ, меня просто убил:
— По содержанию психотропных веществ, чуйский сорт не годится для приготовления гашиша. Из него возможен только самый лёгкий вариант наркотика из сушеных листьев, цветов и соцветий, называемый анашой, марихуанной или «собачкой».
«О, сколько нам открытий чудных…».
В таких случаях, лучше Александра Сергеевича — никто не скажет!
Но это ещё не всё, держитесь за стулья покрепче.
По словам моих вермикологов и особенно Ипполита Степановича, экспедиции была оказана всесторонняя помощь местных властей, к которым они естественно обратились за содействием. В деле привлечения местного населения к копанию червей, сбору «сырья» и его сушке, особенно помог…
Угадайте с трёх раз, кто?
Правильно: Николай Иванович Ежов.
Да, да — тот самый!
Направленный два года назад Валерьяном Куйбышевым, будущий «Кровавый карлик» сперва занимал пост Ответственного секретаря Семипалатинского губкома РКП(б), затем — Заведующего орготделом Киргизского обкома, а в данный момент —Заместителем Ответственного секретаря Казахского крайкома партии, являясь вторым по величине человеком в огромном по площади регионе.
Я сперва ушам своим не поверил:
— Ипполит Степанович, а ты часом не свистишь? Ты точно именно с Ежовым общался?
— Точно с ним, прям как сейчас с тобой говорю, Серафим Фёдорович.
— Жесть! Опиши мне его.
— Плюгавенький на вид, конечно! Но, что-то в нём есть… Что-то такое…
— Что «что-то», что «такое»? Конкретнее!
Тот, морща в раздумьях лоб:
— Глянулся я ему чем-то, в ресторацию меня приглашал… Я ещё подумал: «А не пидараст ли он, часом…»?
Жестом руки останавливаю дальнейшие разглагольствования:
— Достаточно. Это он.
Почти дословно, вспоминаю характеристику Ежова, данную одним из его современников:
«Я не знаю более идеального работника, чем Ежов. Вернее, не работника, а исполнителя. Поручив ему что-нибудь, можно не проверять и быть уверенным — он всё сделает. У Ежова есть только один, правда, существенный недостаток: он не умеет останавливаться…».
Очень перспективный товарищ и знакомство с ним через моего порученца-пройдоху, обещает быть весьма перспективно-полезным.
…Пидараст, говорите?
Ну и, что? Ведь, он же пока(!) пидараст — «в хорошем» смысле этого слова?!
Эта «категория» — любимый объект вербовки всех спецслужб мира, из-за лёгкости шантажирования и следовательно — манипулирования…
Так почему попаданец мимо этого «контингента» должен брезгливо проходить?
Да ведь, через такого пидараста как Ежов — можно горы свернуть и моря на их месте выкопать.
«Не умеет останавливаться»?
Ничего страшного: «кто предупреждён — тот вооружён»!
Остановим товарища — коль, уж столь жизненно необходимо понадобится.
Так, так, так…
Надо срочно найти ему «единомышленника» среди наших комсомольцев и, после курсов секретарей-референтов — подсунуть будущему «Кровавому карлику», так сказать — «партнёра».
Ладно, разгребу возникшие проблемы — поговорю на эту тему с Елизаветой. Она у меня «на кадрах» — наверняка знает и, про «нетрадициалов» в комсомольской среде.
* * *
Но пока все эти довольно смелые замыслы в будущем!
В данный момент, с далекоидущими целями, я медленно — но последовательно и настойчиво подсаживаю на «Ruoho» финнов.
Регулярные поставки марихуанны в страну «тысячи озёр», начались с конца августа — спустя некоторое время после возращения экспедиции вермикологов. Как раз удачно совпало так, что приплыв в Ленинград из Гамбурга — я обрадовал своего партнёра по финскому наркотрафику Вели не только своим появлением, но, очередной партией товара из Чуйской долины и познакомил его с Иохелем Гейдлихом.
Посидели втроём в отдельном номере ресторана, поговорили о текущих делах и перспективах и, нашли что наш совместный бизнес обещает быть весьма прибыльным.
Конечно, решающее проникновение в финскую экономику — а, следовательно и, в политику — произойдёт в разгар «Великого депресняка». Сейчас надо лишь создать «плацдармы» и закрепиться на них.
— Иохель! Мы с тобой эту тему уже не раз жевали, но ещё раз: организуйте и зарегистрируйте с Вели какое-нибудь акционерное общество в Финляндии и начинай скупать акции «Enso» и «Stora Kopparbergs Bergslag». Последняя — «крепкий орешек», конечно… Но, двенадцать процентов акций принадлежит американской компании «ADR»…
— Помню, ты мне уже говорил.
Вспомнив фильм «Однажды в Америке»:
— Если не получится уговорить продать по-хорошему — то надо искать подходы к еврейской мафии.
— К кому, Buddy?
— К организованной преступности, Бро.
Тот, задумчиво:
— Разве что через профсоюзы: там в руководстве сплошь бандиты — прям, как у вас в Кремле.
Вдруг спохватившись:
— Бандиты из профсоюзов разговаривать со мной не будут, если нет много «money»…
Вот, сволочь!
Знал бы заранее, что такой крохобор мне попадётся на стезе прогрессорства — рецепт противозачаточных таблеток бы захватил из будущего.
Чтоб, подобные ему не размножались.
Чтоб такое вспомнить на скорую руку…?
Во!
— Я научу тебя делать «мани» прямо из воздуха, Бро.
— «Из воздуха»? Такое не может быть, Buddy!
— Может, если ты создашь в Штатах сеть предприятий каршеринга.
— «Car» и «sharing»?
— Вот именно! Прокат легковых автомобилей, говоря по-русски. Представь себе: приплывает некий джентльмен по делам в Нью-Йорк, где у него полно движнячков, но не хочет пользоваться услугами такси — а покупать автомобиль на неделю или месяц, ему накладно…
Вроде бы идея — проще паренной репы, но первый подобный сервис — впервые возник лишь в послевоенной Германии.
Йохель, ухватился буквально на лету:
— Я всё понял, партнёр!
Идём дальше…
Наши грешные земные деяния, должны перекрываться благими благодеяниями — чтоб воздалось на Небесах, как говорится.
— Йохель! Много ли головняка организовать Благотворительное общество по стимулирования эмиграции безземельно-безработных финнов в Америку, Канаду и Австралию?
— Сделаю через Американский красный крест — там у меня имеются кое-какие полезные знакомства.
Немного ещё поболтали, прикинув приблизительные ближне и среднесрочные планы, затем мой американский партнёр, посмотрев на часы:
— Sorry gentlemen, но у меня через час московский поезд…
Йохель в тот раз сильно торопился: ведь, кроме всего прочего, у него были дела в Москве, связанные с уже стагнирующей «РАИК» — в Совете управляющих которой, он до сих пор числился.
Узнав у Вели его «координаты» в Хельсинки — он распрощался и, прежде всей нашей — уже крепко сдружившейся компашки, уехал в столицу.
Оставшись наедине, обращаюсь к контрабандисту:
— Как насчёт моей прошлой просьбы, Вели?
Тот, ехидно ухмыляется:
— Что-то не пойму я тебя, Брат! С одной стороны, ты хочешь всех безработных финнов вывести в Америку… С другой стороны — уменьшаешь эту саму безработицу, заказывая в Финляндии оборудование для своих фанерных фабрик.
Угрожающие огоньки вспыхнули в его невыразительных рыбьих глазках, но быстро погасли и, крайне доброжелательно улыбаясь, он:
— Если бы не последнее обстоятельство, я бы подумал что ты затеял нечто нехорошее в отношении моей страны.
Согласен: выглядит несколько нелогично, как если бы левая рука не ведала, что творит правая…
Но мне нужна фанера, чёрт бы её побрал и, причём — много фанеры.
Очень много фанеры!
А финская фанера — самая лучшая и, производимое в Финляндии оборудование для её производства — наиболее дешёвое из всех, по крайней мере — из мне доступных.
Однако, как-то надо выкручиваться:
— Всё очень просто, Вели: много безработных — много недовольных властью. Много недовольных властью — много революционеров. Много революционеров — мало денег у деловых людей…
От уха до уха, как ножом проведя ладонью по горлу:
— …А мне всё это, Брат — уже до самых чёртиков надоело в России!
Пригнувшись к самому его уху, доверительно шепчу:
— К тому же сам подумай: куда мне бежать, если в Росссии меня комиссары возьмут за «самое сокровенное»? В Америку к этому жиду, что ли? Обманет и продаст!
Тот, в озарении:
— Так ты значит…
— Если в России отменят НЭП — а к этому дело и идёт, то я переберусь в Финляндию — где у меня уже будет наш с тобой бизнес! Короче считай, что в твоей стране я готовлю себе «запасной аэродром».
Заговорнически подмигивая, незаметно сложив за спиной пальцы «крестиком», безбожно вру:
— Кстати, я до сих пор не женат, Вели! Невесты в Финляндии есть?
Тот, растаяв душой как воск в мартеновской печи, стал перечислять первых приходящих на ум кандидаток мне в жёны:
— Hannelle Seppälä — девка ещё сопливая, но зато Kalevi — даст за неё yksinänen talo с хорошими покосами…
А я глядя в его белёсые очи, неприязненно:
«Да я на первой же вашей рыбьеглазой чухонской «салаке» — готов жениться и, плодить такую же «плотву», лишь бы заполучить никель Петсамо»!
Хотя, надеюсь без свадьбы-женитьбы обойдётся… Не хочу быть многожёнцем, это ж какие нагрузки на нервную и мочеполовую систему.
Вскоре после этого разговора, мы уезжали из Ленинграда в изрядно увеличившемся составе: кроме немцев — мой хабар охранял взвод красноармейцев Ленинградского военного округа. Это — будущие шофера, которые пройдя обучение в Ульяновской автошколе — затем будут управлять даренными мной пятитонками.
* * *
Полученные по приезду в Москву новости из Ульяновска — вполне располагали к нешуточной панике…
