За 30 миль до линии фронта Ii часть

Причина, по которой встречать своих подчинённых товарищ Сергей отправился сам, оказалась банальной. В гараже их службы его машина оказалась единственной на ходу, а привлечь автопарк санатория он посчитал излишним и даже компрометирующим. Официально сотрудники обеспечивали безопасность врачам, и стоило держать лицо. Он бы отправил Белова, но тот после осколочного ранения с трудом перемещался с этажа на этаж и оставался на бумажной работе, фактически привязанный к дивану. Прибыв на аэродром Коменданский, товарищ Сергей успел пообщаться со знакомым из Смольного Славой Толстолуцким, и был несколько удивлён фамилией человека, которого он так же встречал этим рейсом.

— Что-то с курсантами произошло, — неохотно поделился тот информацией. — Второго декабря приняли решения эвакуировать военно-морские училища. Начальник 3 отдела штаба КБФ обеспечил перевозку по железке до Осиновца, выделил несколько полуторок для начальства, их семей и ценного оборудования.

— Надеюсь, под лёд никто не ушёл? — поинтересовался товарищ Сергей.

— Да откуда я знаю?

— Славик, что б ты и не знал?

Толстолуцкий достал папиросу и стал рыскать по карманам шинели в поисках спичек, как прямо перед его носом появилась зажигалка.

— Ты же не куришь, — удивился Толстолуцкий.

— Трофей, с фашиста французского. На штык взял.

— Это как так? — искренне удивился Славик.

— Да вот так, под Москвой. 638-й пехотный полк, сплошь состоял из французов. Дарю! Так что там дальше?

— Курсанты должны были ночью своим ходом на тот берег добираться, и как назло этот автобус с иностранными журналистами. А тут кто-то подсуетился и морячкам прислали 'снеговездеходы' Киргуду. Думаю, прибыл Зисельс по душу Александра Дмитриевича, он же за службу тыла отвечает.

— А он тут причём?

— Разве обязательно быть причём? — вскользь обронил Толстолуцкий. — Флотские только и делают, что просят: дайте то, дайте это, обеспечьте. А по факту располагали техникой, которая нужна была под Москвой.

После этих слов, где-то на периферии сознания, в голове товарища Сергея раздался щелчок, предупреждающий об угрозе. Когда американец показывал снегоход 'Бомбардье', он смешно произнёс 'Бомбардия! Киргуду!', добавив, что это шутка. Бригадного комиссара Вербицкого он познакомил с Борисовым по просьбе Кузнецова и что эти двое там проворачивали одному господу богу известно.

Мечты, мечты. У реальности, как это часто бывает, существует своё, особое мнение на этот счёт, и она редко совпадает с моим представлением о том, как всё должно быть. Я хмуро уставился он отчёты. Немцы вошли в Шлиссельбург. Нет, город ещё не пал и на улицах шли ожесточённые бои, но логистика была частично утрачена. Когда вражеские миномёты могут обстреливать ледовую переправу возле Орехового острова, удержать то, что осталось — уже хорошо.

— Камбалу мне за ремень, — пробормотал я, потирая уставшие глаза, которые уже начали отказывать рассмотреть что-либо на бумаге, и всё стало сливаться в единое целое. — Как это могло произойти?

Фортификационная система юго-западного участка обороны города прекратила своё функционирование из-за критической ошибки. Немцы проявили смекалку и применили перед наступлением дымовые завесы. Не внезапно, а умело дезинформируя разведку о готовящейся газовой атаке. Маскируя с особой тщательностью, но так, чтобы кому надо всё рассмотрели, на передовую были доставлены якобы химические снаряды, и когда началось, кто-то из командования решил, что фашисты пустили газы. При ограниченном среди личного состава количестве противогазов — возникла паника. Иными словами, собранные и переброшенные с величайшим трудом части под Шлиссельбург драпанули с позиций.