1 ноября государева канцелярия разослала по городам и весям копии царского указа.
В центре губернского города, на площади у древнего собора, оглушительно гремят барабаны в руках служивых в невзрачных зеленых мундирах. 'Трам-тарарам! Трам-тарарам!' — тревожные звуки плывут над площадью. Палочки в руках барабанщиков мелькают с такой скоростью, что почти не видны. Испуганные непривычным шумом галки и вороны с недовольным карканьем носятся над зелеными луковками собора. Впереди стоит глашатай. Одет по мастерградской моде в короткий полушубок, лицо голое, безбородое, усы лихо закручены. Горожане торопливо выскакивают из лавок, бросают ремесленничество, стекаются на площадь. Пестрая толпа горожан и приехавших в город по делам деревенских, волнуется, жадно глазеет на непривычное зрелище. Негромкие разговоры, гадают, о чем новый царский указ. Вьется пар от дыхания многих сотен человек. Мороз еще небольшой, но первый снег уже празднично разукрасил узкие улочки и крыши домов в белое. По знаку старшего барабанщики замолкли. Глашатай важно шагнул вперед. Не глядя на собравшихся, развернул оббитую алым бархатом папку. Откашлявшись, начал густым басом торжественно оглашать царскую волю. Толпа придвинулась ближе, затихла.
— Божиею милостью, Мы, Великие Государи, Цари и Великие князи, Иоанн Алексеевич, Пётр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержцы... — надрываясь кричал глашатай, — Объявляем всем нашим верным подданным... — он умолк Подняв взгляд на людей, неожиданно подмигнул, в толпе раздались первые возгласы, шум, стало плохо слышно. Срывая голос, глашатай продолжил читать.
... За многие вины перед государством Российским! ... неправды и утеснения! ... православную христианскую веру... За все его вышеупомянутые вины объявляем войну Карлусу, королю швейскому. А товары, купцов швейских, прибывающих в Русском государстве, отписать на себя, великих государей. А посла швейского... взять под стражу...
Когда глашатай закончил кричать и, уложив в папку царев указ, в сопровождении барабанщиков удалился, ошеломленная, молчаливая толпа не спешила расходится. Громкий, хрипучий голос откуда-то из середины спросил:
— С кем воевать то будем?
— С шведами! Аль глухой?
— Сам ты глухой! Обзываться будешь в ухо дам!
Толпа замерла. Вновь война? Вроде недавно турка побили и снова... Но на то царская воля. Ему и боярам виднее... Люди, негромко переговариваясь, начали расходиться...
10 ноября король испанский Карл II умер, а 24 ноября Людовик XIV провозгласил своего внука Филиппа Анжуйского королем всей Испанской империи, что противоречило подписанному ранее с островным государством Лондонскому соглашению. Вильгельм III Оранский, статхаудер Нидерландов, король Англии и Шотландии вызвал французского посла в дворец Хемптон Корт, но ограничился лишь королевским неудовольствием и протестами. Аристократия и богатейшие купцы Англии и Голландии не были заинтересованы в войне с Францией. В Европе отчетливо запахло гегемонией Франции и одновременно большой войной. Претенденты на роль властелина мира там всегда имелись в избытке и без боя сдаваться они не станут. Пройдет совсем немного времени и тревожно забьют барабаны, протрубят сигнальные горны. Армии враждующих сторон пересекут границы. Знаменитые военачальники: граф Мальборо, принц Евгений Савойский, герцог Вандом начнут выяснять кто из них талантливее и за кого на этот раз капризная фортуна. Над странами поднимется едкий дым сжигаемых деревень и городов, а над полями сражений раздастся крик атакующей пехоты и стоны умирающих и раненных. Война за испанское наследство начнется.
Едва ранняя зима сковала реки и заморозила осеннюю непролазную грязь две приблизительно равные по силам русские армии перешли шведскую границу. Северная, под командованием Шереметьева, направилась в сторону Ижорской земли — древней вотчины Господина Великого Новгорода. Южная, ее возглавил Петр, двинулась на Ригу, самый укрепленный город Прибалтики. С обеими армиями отправились сильные мастерградские отряды с тяжелыми артиллерийскими и минометными батареями. Против 190 — мм. минометов и легких буксируемых гаубиц, их начал производить город пришельцев, шансов у шведских крепостей отбиться не было.
Неприятельские дозоры обнаружили русскую армию сразу после пересечения границы. Ввиду превосходства вражеских сил начали отходить вглубь шведских земель. По заснеженным лесным дорогам полетели, безжалостно настегивая коней, гонцы с донесением к командующему — генералу Шлиппенбаху: русские начали наступление на Прибалтику.
Ввиду численного превосходства русских войск шведы и примкнувшие к ним местные жители-ополченцы, отступали. Впереди в качестве авангарда двигались летучие отряды казаков и калмыков. Словно волки, они грабили встречные селения, ('чухну'), сотни и тысячи местных жителей попали в плен. Православных, несмотря на гонения, они все еще оставалось в Ижорской земле, обижать строго запрещалось, а католикам и тем более лютеранам, пришлось туго. Шереметев отписал царю, что он 'не велел отнимать Чухну у черкасс и казаков чтоб охочее были'. Неудачников за хорошие деньги покупали в Новгороде и Пскове новоявленные собственники земель в бывшем Диком поле. Необъятные просторы Новороссии ненасытно требовали рабочих рук. Впрочем, может им и повезло? По крайней мере размеры наделов и земля: чернозем показались вынужденным переселенцам из холодной и насквозь продуваемой злыми ветрами Прибалтики, просто сказочными...
Неумолимым стальным катком двигались русские войска по шведским землям. До конца зимы северная русская армия шведов изгнали с территории Ижорской земли — древней вотчины Господина Великого Новгорода. В коротких, но ожесточенных штурмах овладела крепостями Ям, Копорье, отдельный отряд налетом захватил Мариенбург, к 1 марту армия прибыла под Нарву.
Полевой лагерь разбили на левом берегу реки Нарвы, в нескольких верстах от городской стены. Частью сил: двумя драгунскими полками блокировали Ивангород, остальные осаждали Нарвскую крепость и готовили для артиллерии позиции. На предложение сдаться полковник Горн — комендант крепости ответил презрительным отказом. Гарнизон осажденного города подобрался серьезный: до 3,5 тыс. пехоты, 1 тыс. кавалерии, 570 орудий. Шведы вполне обоснованно надеялись продержаться в осаде до прибытия главных сил во главе с молодым королем. Тот обнадеживал шведов: изо всех сил спешу на помощь. Ну то же, воля ваша, вы сами выбрали собственную судьбу! Прошло три дня, ворота стана русских воинов распахнулись. Под ликующие крики солдат и офицеров в лагерь втянулась короткая колонна мастерградских тягачей с артиллеристами. В русском войске все, от простого солдата до генерала, были уверены, там, где мастерградские боги войны, там победа. Позади машин, прямо за ствол прицеплены странного вида орудия — рекомые гаубицами. На конце ствола непонятный ящик с прорезями, лафет непривычного вида. Дивно! Все у мастерградцев не как у людей. В конце колонны тяжело двигались машины с полными минами и снарядами кузовами. Артиллеристы выгрузили из кузовов 190-мм. минометы, засуетились, устанавливая на позициях орудия. Напрасно штуцерники и пушкари осажденных высматривали добычу. Приближаться к стенам крепости никто не собирался. С расстояния нескольких верст шведы не достанут, а мастерградцы стены крепости — вполне! До захода солнца все было готово. Позади гаубиц к небу подняли два длинных, тонких, необычного вида ствола, с хитрым механизмом наводки у основания, мортиры. Мастерградцы называли их минометами. Рядом, для заряжания, установили сложные конструкции с опускаемым лотками, да талями — механизированную укладку для миномета.
На следующее утро едва на хмурое прибалтийское небо выполз сквозь рваные стылые облака красный круг солнца, начался обстрел шведских позиций. Тысячи солдат и офицеров, высыпали на высокие валы, ограждавшие русский лагерь. Смотреть результаты...
Молодой офицер в мастерградской форме — командир батареи, торопливо махнул рукой. 'Бамм!' — грохотнул одиночный выстрел тяжелого 190-мм. миномета. Снаряд колоссальной силы, внутри 50 кг морской смеси (тола с гексогеном) — это как 200 кг. бочка пороха полетел в крепость.
'БАММ!'
Стаи птиц сорвались с деревьев, испуганно закружились над русским лагерем и Нарвой. Со страшной силой ударило по барабанным перепонкам. Фельдмаршал Шереметьев вместе с штабными наблюдал за работой батареи и находился позади нее. Резкая боль пронзила уши. 'Ойе!' — вскрикнул он от неожиданного акустического удара. Схватившись за голову обеими руками, слегка пригнулся. Впервые он так близко наблюдал за работой осадной артиллерии Мастерграда и не предполагал такого эффекта. Через миг боль отступила. Озлясь на себя за слабость, выпрямился и торопливо осмотрелся, не увидел ли кто невольного малодушия? Слава богу окружающим не до этого! Тоже держатся за уши...
Первый выстрел перелетел через крепостную стену. В небо взлетели какие-то ошметки, ввысь потянулся густой черный дым. Тяжелые миномет отличное оружие, но неточное, тем более изготовленный людьми, ранее не имевшими опыта в производстве такого оружия. Всего лишь эрзац, изготовленный из того, что было, зато сконструированный и произведенный людьми из двадцать первого века! Ствол миномета переломился, словно у чудовищного охотничьего ружья, с укладки в него закатили очередную чудовищного веса, в центнер, мину, затем ствол вновь уставился в зенит. 'Бамм!' Вторая мина разорвалась посреди прикрывавшего стену рва, подняв в серое зимнее небо огромную массу воды. Снова 'Бамм!' Наконец, попадание! Бастион содрогнулся Гонор. Над ним расцвел чудовищного размера огненный цветок, большую часть укрывавшего защитников бруствера вместе с орудиями снесло в ров, по стене зазмеились первые трещины. Лагерь русской армии разразился удивленными и восторженными криками. Разрушения от единственного попадания ужасные.
'Бамм, Бамм!' — дружно выстрелили минометчики. Каждый из чудовищных агрегатов смерти способен накрыть радиусом сплошного поражения более сотни метров.
Через считанные мгновения огненные разрывы поднялись над бастионами Гонор и Виктория, раскидывая словно пушинки тяжелые, неподъемного веса орудия, разрывая, калеча хрупкие человеческие тела. Позиции шведов накрыло непроницаемое молочно-белое облако. Укрепления крепости ничем не прикрыты от обстрела сверху а дотянуться до русских позиций шведы не могут — слишком далеко. Вот и приходиться терпеть, обстрел сколько могут. 'Ура!' — вновь разразился русский лагерь ликующими криками. Нет не продержаться шведу, уступит русской ярости как и доселе!
Каждые 2-3 минуты многопудовые гостинцы летели к укутанным черным дымом и пылью вражеским позициям. Выстрелы! Еще выстрелы! И еще! — грозно поют, словно колокола, мастерградские минометы. Солдаты работают на автомате. Воинская ярость и гнев хорошо, но техническое превосходство и выучка лучше. В крепости воцарился настоящий филиал преисподней, с обстреливаемых бастионов шведы давно в панике бежали, а кто не успел, остался на них навечно. Среди русских зрителей избиения противника уже нашлись те, кто начал жалеть шведов, хоть еретики, но тоже божьи твари, а бьют их сейчас, словно тех надоедливых тараканов, походя сметая как будто тапком...
Еще несколько попаданий и верхняя часть бастиона Гонор рассыпается грудой битых кирпичей, а затем огонь добирается и до склада пороха. С чудовищным грохотом укрепление взлетает вверх а в стене Нарвы образуется огромная брешь. Несколько попаданий и на воздух взлетает бастион Виктория. То на что армии хроноаборигены требовались недели: доставить осадные пищали и мортиры, подвести их вплотную к стене, а затем долбить их, считанными выстрелами в сутки, три миномета Мастерграда сделали менее чем за полчаса. Задача дня выполнена. Минометчики прекратили обстрел, зато заговорили гаубицы. Более скромного калибра, 105 миллиметров, со снарядом весом 15 килограммов, они могли со снайперской, по сравнению с минометом, точностью выбить орудия и стрелков с крепостной стены.
К обеду вражеские орудия с ближайших бастионов и куртины повыбили. Взвились вверх горны, затрубили! По их сигналу горнов в атаку двинулись штурмующие колонны. Начался поддержанный мастерградскими орудиями короткий, но ожесточенный штурм. Шведы успели построить в проломе баррикаду, сопротивлялись яростно. Ежесекундно бабахали гранаты, бились штыками, шпагами, саблями, рвали друг друга голыми руками. Некоторое время фортуна колебалась, ожесточенный бой был почти равным. Никак не хотели потомки викингов принять поражение от московитов. Начало темнеть. В крепости горели дома, но света давали мало, из-за этого натиск русских войск невольно приостановился. По приказу старшего из мастерградцев: майора Серебрянникова, артиллеристы применили новинку. В тяжелый миномет опустили реактивную мину, ствол поднялся к беззвездному зимнему небу. Звонкий выстрел! Под облаками вспыхнуло яркое фосфорное пламя опускающейся на парашюте мины. Она ярко осветила картину штурма. К восьми часам вечера гарнизон отбросили от стен и штурмующие ворвались в крепость. Поняв, что сопротивление бесполезно, полковник Горн приказал бить сдачу. Сам комендант, 3 полковника и 1600 солдат и офицеров попали в плен. Русским досталось 450 орудий и несколько не поврежденных пороховых складов. На следующий день после победы и назначения русского коменданта крепости, сдался гарнизон Ивангорода, а победоносная армия отправилась дальше, на Ревель.
* * *
Первыми, для разведки, к Риге подошли два драгунских полка во главе с Меньшиковым. Царь высоко оценил проявленный им в турецкую войну талант лихого конника и кавалерийского военноначальника. Шведы не захотели принимать бой. Успехи русской армии в молниеносных штурмах городов поражали и заставляли проявлять осторожность. Комендант крепости: генерал-майор Нильс Браттман решил не испытывать судьбу и сосредоточить имеющиеся силы на обороне Риги. Он надеялся отсидеться за ее крепкими крепостными стенами и бастионами до подхода из Речи Посполитой армии во главе с юным королем. В начале XVIII века Рига представляла собой одно из мощнейших в Европе укреплений, с замком и цитаделью. 5 бастионов, 2 равелина и 2 шанца, мощные стены с заполненным водой рвом делали затею штурмовать крепость крайне рискованной. Дополнительно усиливал оборону сооруженный перед стенами форштадт, укрепленный земляным валом и палисадами. Крепкий орешек, не чета уже раскушенным русскими войсками.
Комендант распорядился разрушить соединявший оба берега Двины наплавной мост и войскам оставить форт на противоположном берегу реки — Коброншанц. Гарнизон поспешно переправили в Ригу. Еще через два дня подошла остальная русская армия, дожидались только мастерградских артиллеристов. Неожиданная оттепель сделала дороги для тягачей труднопроходимыми.
В русском лагере и на позициях артиллерии звонко стучали топоры, мелькали железные лопаты. Под стенами Риги стремительно выросли бело-серые палатки просторного воинского стана. Первым делом для предотвращения помощи шведам с моря на побережье установили мощные артиллерийские батареи. По-иному пресечь сикурс осажденным было нечем. Русского флота на Балтике еще не существовало. Армия приступила к осаде сильной шведской крепости, сменив лишь недавно ушедшие от стен города войска короля саксонского и польского Августа. Он прекратил осаду, так как Карл XII начал разорять его собственное королевство.
