| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
За завтраком обыватели Магической Британии проснулись в стране с другой властью — до них это изо всех сил доносил особый выпуск «Ежедневного Пророка», посвящённый исключительно событиям в Визенгамоте. Рита получила две тысячи галлеонов премии. Августа, Амелия и я получили ни с чем не сравнимое удовольствие от созерцания обезглавленных трупов кровных врагов, которые десять лет здравствовали и горя не знали благодаря любвеобилию Дамблдора. Осталось не так много Пожиранцев — Малфой, Яксли и Эйвери. На следующий день все принадлежащие Малфоям предприятия, о которых было достоверно известно, были реквизированы в пользу нового фонда «Борьбы с терроризмом». Фадж и куча других чиновников были схвачены и получили простой ультиматум — отдать нажитое нечестным путём и навечно покинуть Англию, либо отправиться на перерождение. Малфой-мэнор был укрыт осадной защитой, но никто его штурмовать не стал. Для сочувствующих Пожиранцам в Магической Британии наступили тяжёлые времена.
Поместье Делакур, 6 вечера
— Месьё Поттер, добрый вечер, присаживайтесь, — предложил мне Ален.
— Здравствуйте, сэр! — вежливость мне ничего не стоит.
— Поздравляю вас с победой, месьё Поттер.
— Благодарю, сэр. Это наша общая победа, она послужит нам и нашим странам.
— Какие у вас планы по нашему общему делу, месьё?
— В ближайшее время будут отменены дискриминационные законы, принятые под чутким руководством одного неживого бородача. Кроме того, работорговцев и наркоторговцев ждут тяжёлые времена.
На это Делакур не ответил ничего. Наконец, собравшись с мыслями, он задал важный вопрос.
— Месьё Поттер, вам, как потомку Певереллов, должна быть известна одна особенность Старшей палочки.
— Вы про то, что её необходимо выиграть, чтобы стать хозяином?
— Да, месьё.
— Отчасти поэтому я тут, — да, долги нужно платить! И да, вот настолько я был загружен, что за два месяца не смог выбраться к Делакуру ни разу.
Делакур достал из ящика стола и протянул мне Старшую палочку. Я взял её в левую руку («на всякий случай, на всякий случай» в правом рукаве ждал своего мгновения K5). После вербального Экспеллиармуса палочка перекочевала к Алену. Сделка завершена. Нужно отметить.
— Месьё Поттер, не желаете поужинать с нами?
— Благодарю, сэр, это не помешает.
В столовой я имел удовольствие встретить Флёр Делакур (что она тут делает? семестр в разгаре ведь), а вот Габриэль, надо полагать, спроваженная родителями, отсутствовала. Придётся заниматься самым ненавистным, да ещё и плохо получающимся делом — этикетом. Я коротко поклонился.
— Добрый вечер, леди, я просто сражён вашей красотой, — наверняка я брякнул что-то не то, ну да ладно. Головорезу простительно.
— Флёр, милая, — начал Ален, — позволь мне представить тебе Гарри Поттера, дважды победителя Тёмных Лордов, спасителя попавших в беду детей и заодно нации, непримиримого борца с работорговлей и наркоторговлей, самую яркую звезду на политическом небосклоне Магической Британии и по совместительству директора Хогвартса, — э-э-э, да он шутник ещё тот. Какая из меня звезда — я Солнце!
Флёр наклонила голову, и улыбнувшись глазами ответила:
— Рада знакомству, месьё Поттер, — и протянула мне руку в перчатке, на которой я обозначил поцелуй. Что характерно, никто меня вейловским давлением не пытался зомбировать. Вейлы вняли голосу разума? Сильно сомневаюсь.
— Месьё Поттер — это моя старшая дочь, услада родительских глаз.
Далее следовало завязать беседу, и я поинтересовался: почему мадмуазель Делакур не в Бобатоне, хотя, надо полагать, учёба уже давно началась? На что получил ответ, что, мол, руководство школой отпустило примерную ученицу ненадолго по делам семьи, благодаря чему я и имею счастье лицезреть спортсменку, комсомолку и просто красавицу здесь и сегодня. Выразив своё удовольствие от этого факта, я перевёл разговор на Бобатон, так что дальше мне оставалось только соглашаться, восхищаться, удивляться и ещё раз восхищаться рассказу Флёр. На то, чем мы ужинали, не обратили внимание ни я, ни Флёр. После ужина мы переместились уже знакомым (благодаря Габриэль) маршрутом в сад, где, оказавшись «наедине», Флёр от души обработала меня чарами вейлы. Долго же она сдерживалась! Ничего, это уже не в первый раз и воспринимается гораздо легче. Стоило только разжечь злость на то, что меня хотят зазомбировать и на••ать, как чары потеряли эффективность сами собой. Ну что же, всегда знал, что все бабы — дуры. Не могут они без этих бабских штучек. Похоже, что-то в этом роде Флёр прочитала на моём лице. Чем не повод откланяться? Сославшись на дела, я попросил провести меня к выходу.
На самом деле борьба с чарами вейл через злость, ненависть, или, по моей методе, через ассоциации с отвращением — это путь в никуда. Так недалеко и до импотенции. Но «правильный» путь требовал годы занятий окклюменцией, и, при сравнении «пути джедая» с «путём ситха», был, как всегда, в разы менее эффективным. А у меня нет годов на jedy way — мне нужно здесь и сейчас. Хотя тренировать окклюменцию тоже нужно уже сейчас — ну, так я и тренируюсь! Жаль, что вечер испорчен. Ну и хрен с ней — в следующем году поступает богиня Континуума, ня-Полумна.
Тем временем в доме Делакур
— Ален, дорогой, — огорчённо молвила Аполлин, — Флёр не сдержалась.
— Только этого нам не хватало. Неужели она не понимает, как это важно для семьи? Дорогая, я буду в кабинете. Пригласи её, пожалуйста, ко мне.
Когда Флёр вошла в кабинет отца, он не был зол — он был разочарован. Он не стал напоминать дочери, что предупреждал её не использовать чары вейлы — всё-таки в этом её суть, нет ничего удивительного, что она не сдержалась. Ален решил построить беседу по-другому.
— Да, папа́, ты хотел меня видеть? — невинно хлопая глазами, спросила девица.
— Садись, доченька, я хочу показать тебе кое-что необычное. Но, чур, это секрет! Очень важный секрет. Секрет семьи.
Флёр было уже четырнадцать лет — она была уже взрослая. И что такое секрет семьи — она понимала очень хорошо. Это то, за что убьют, а перед этим будут пытать. До сих пор родители доверили ей только один секрет семьи — как старшей наследнице. И вот, внезапно, ещё один?
Ален достал из ящика стола Старшую палочку и направил её на письменный прибор — массивную композицию из мрамора в половину метра шириной.
— Папа́, у тебя новая палочка? А что стало со старой?
— Это запасная, дочь. Гляди. Трансфигюр! 44
На столе по прежнему стоял всё тот же прибор, только вот теперь это было добрых двадцать кило золота. Флёр ахнула. Трансфигурация в золото — это тебе не мышек в тапочки превращать.
— Интересно, сколько продержится трансфигурация, — пробормотал Ален, но Флёр всё разобрала.
— Но как? — огромные глаза Флёр стали совсем анимешными.
— Это Старшая палочка, дочка, та самая, из сказок.
— Постой, отец, не хочешь же ты мне сказать, что По... О-о!
— Да, её добыл Поттер, в обмен на услугу.
— Но что это за услуга такая, отец, за которую дают такой артефакт?
— Я помог ему. Сделал так, чтобы Дамблдор не смог от него сбежать. А палочку Поттер взял на меч у Дамблдора.
Ален и представить не мог, насколько он прав, и что это совсем не метафора. Он ведь был в курсе только артефактной природе Эммы, но не меча.
— А почему у него змеиные глаза?
— Хроники говорят, что он не первый Блэк с такими глазами. А чтобы их заполучить, ходят слухи, — Ален сделал театральную паузу, и понизил голос, — что нужно убить дракона. Собственноручно.
Дочь рассмеялась, как хорошей шутке.
— Это просто сказки, папа́.
— Возможно. Дамблдор тоже так думал. Только вот где Дамблдор?
На это отвечать было нечего. Флёр задумалась.
— Три дня назад наша разведка в британском Министерстве магии донесла, что он принял титулы лорда Блэк и лорда Лонгботтом. В одиннадцать лет он — некоронованный король Магической Британии. Это самая большая рыба в море, дочка. В море ещё много рыбы, но такой больше нет. Решай сама, нужен он тебе или нет. Я люблю тебя и приму любой твой выбор — ты это знаешь!
Разговор был окончен, и Ален провёл его правильно. Дочь не была лишена честолюбия, и он это знал (эй, чего говорить — вспомните её каноничную мотивацию для участия в тремудром турнире). «Теперь не уйдёт» — подумал Ален.
— Спасибо, папа́, — дочь поцеловала отца в щеку, — доброй ночи!
— Доброй ночи, моя сладкая.
Литтл-Хенглтон, кладбище
Рубеус Хагрид вовсе не был отвратительным зельеваром. Чем ещё заниматься леснику со сломанной палочкой? Тем более, под боком — Запретный лес, со всеми его растительными, животными и минеральными ресурсами. Только вот сегодня Хагрид был прямо-таки мастером-зельеваром. Меч Гриффиндора, надетый на шею на манер кинжала у Маугли, содержал модернизированный по итогам лабораторных работ над Томом крестраж Альбуса, под влияние которого и попал Рубеус, как всегда с соратниками Великого Светлого, сыгранный втёмную и принесённый в жертву «Общему Благу». Ну, так чего вы себе хотели — бывший ассистент самого Николаса Фламеля, изобретатель хренадцати идиотских способов использования крови дракона, обладатель ордена Мерлина первой степени за кражу Старшей палочки у своего бойфренда методом шлюхи-клофелинщицы — такому матерому специалисту сварить зелье для возрождения Волди, как два Патронуса отослать. Только вот с костью «отца» пришлось повозиться: зонтик — это тебе не Старшая палочка, крестражу тратить свой мизерный запас сил западло, а Рубеус в чарах отнюдь не Флитвик. Пришлось доставать лопату и копать, пока не обрёл нужное. Кажется, это от ноги. Сойдёт.
Рубеус начертил на проходе рядом с могилой отца Волди пентаграмму. Да, конечно, куда лучше подошла бы семиконечная звезда — но так Волдеморт возродится не совсем здоровым, и проще будет его в итоге уничтожить, ради Общего Блага. В мозгах у Рубеуса гулял приятный ветерок — подчинение от крестража убрало все неважные мысли, оставив только цель. Необычайно приятный и свежий для кладбища воздух бодрил, и, если бы не подселенец, то измождённый одержимостью и заметно похудевший из-за этого Хагрид впервые за несколько дней чувствовал бы себя хорошо. Как будто открылись новые силы, и вообще на душе так радостно! Альбусу же было всё труднее контролировать полувеликана, но ничего, до вечера сил хватит, а там справимся.
Наконец, заготовленный котёл занял место, и Альбус-Рубеус достал из кармана волшебную палочку. Конечно, Хагрид колдовал зонтиком, но колдовать зонтиком для Дамблдора было позорно.
— Инсендио! — и тут полыхнуло! Альбус потерял контроль над Хагридом, когда тот потерял сознание. Собственно, можно было сказать, что Хагрид для него потерян — без вмешательства колдомедиков обгорелая туша проживёт день или два. Плохо, всё плохо. Слишком много пешек уничтожено слишком быстро — рыжие предатели крови, ублюдок Флетчер, маньяк Грюм, тупое ничтожество Люпин. И вот что теперь делать? Тут земля снова содрогнулась, на Рубеуса полетели комья земли. Такими темпами тут скоро будут магглы: не могли же они не заметить весь этот беспорядок? Значит, можно будет захватить чьё-то сознание для эвакуации. Тут Альбус почувствовал приближение человека, только вот вряд ли маггл мог добраться сюда так быстро. И не было бы у случайного маггла столько ненависти...
Последняя
Хогвартс, покои директора, без четверти 6 утра.
— Хозяин, сработал сигнал на кладбище в Литтл-Хенглтоне! — растолкал меня Кричер. Спал я одетым, так что долго собираться не пришлось.
Сигналка на костях «обезьяны Тома Реддла», кроме собственно сигнала Кричеру, отворачивала краны кислородных и пропановых баллонов, закопанных неподалёку. Если кто-то умный сказал бы «Акцио кость Тома Реддла», побеспокоив могилу, то минут через пять-семь там всё бы полыхнуло от души. Баллоны были закопаны квадратом — так, чтобы кислородно-пропановая смесь окружила ритуалистов-самородков со всех сторон. Закопанные в вершинах внешнего бо́льшего квадрата металлические пластинки с рунами гарантировали, что случайный ветерок эту смесь не сдует.
Любой нормальный чело... то есть, маг на месте Дамблдора начал бы с возрождения себя, любимого. Мы с Кричером не поленились прообезьянить, оборудовать сигнализацией и газифицировать могилы деда и прадеда Дамби в Насыпном Нагорье. (Могилы отца не существовало — в Азкабане трупы заключённых сжигают, а прах развеивают; женская же линия, в том числе мать и сестра в Годриковой Лощине, для ритуала не годится.) Но Дамби начал действовать «в стиле Дамби» — предельно заковыристо. Как всегда.
— Перенеси меня на опушку перед кладбищем. Максимально тихо и незаметно. Действуй!
Н-да. Лес жиденький, между деревьями можно на лошадях ездить. С трудом нашёл кусты, за которыми можно «замаскироваться» — хотя это лишнее. Снега нет, температура около нуля, туман, видимость в сотню ярдов. Через минуту полыхнуло, и через долю секунды донёсся звук взрыва, совсем не громкий. Я добрался до ближайшей могилы, сдвинул нужный камень и потянул на себя моток проводов; из кармана вытащил миниатюрную батарею, собранную из полуторавольтовых батареек; примотал провода к батарее и замкнул контакт. Громыхнуло, но совсем глухо — это была система самоликвидации газовых баллонов, на случай, если от ловушки в могиле Папы Тома сработают не все.
Одна мысль настойчиво долбилась в голове — откуда Дамби мог взять кровь слуги? Не так их много осталось. Малфой, Яксли и Эйвери. Да и то — все в бегах. Нет, можно было, конечно, вызвать эльфа из Хогвартса, который в своё время э-э-э... ну, можно сказать, обслуживал Томми — но был ли он от этого его слугой? Слишком натянуто. Да и Дамблдор сейчас не может приказывать эльфам Хогвартса. Но с него станется заранее вывести одного из эльфов из подчинения Хогвартса — чисто про запас. Ведь Альбус — хитрая, запасливая задница.
Думая об этом, я приближался к могиле папы Томми. Вот, очевидно, котёл. А вот и пропавший «хранитель ключей Хогвартса». Да. Дамби прихлебателям умел подобрать должности, чтобы даже дегенерат на ней удержался. Ну, а что — в каноне Уизлюка старшего не выгнали из министерства, даже когда он сам попался на противозаконной деятельности, которую сам же обязан был пресекать по работе. Без протекции со стороны Светлейшего тут, очевидно, не обошлось.
Хагрид лежал на боку, слабо постанывая, обожжённый до четвёртой степени. Пальто медленно тлело, как и остатки волос и бороды. Очередь Эммы в голову прервала страдания лесника.
— Господин! — подал голос Кричер, державшийся в паре ярдов позади меня. — Кричер чует нехорошую вещь, как тот медальон.
— Где?
— На великане, на груди.
Было бы неплохо всё тут обыскать.
— Кричер, перенеси этот труп, его сумку и котёл вместе с зельями в приёмную камеру на Гриммо 12. Потом вернёшься за мной. Действуй.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
