Эшки летала для того, чтобы летать. Точнее, для того, чтобы изменить себя.
И она преуспела.
Если сразу после искусственной эволюции до четвёртого уровня, отойдя от великого жора, она превратилась в этакого гигантского воробья, что не столько летает, сколько перепархивает с одного насеста на другой, непрерывно удерживаясь в воздухе пять, край — десять минут подряд... что ж. Нынче, вполне сознательно обучившись ускорять ассимиляцию Природной Силы и заодно как следует укрепив грудные мышцы, фамильяр стала похожа уже не на воробья, а на какого-нибудь грифа или орла. Держаться в воздухе даже не час или два, а семь часов кряду, то есть до четверти суток?
Не без труда, но отныне это — не рекорд!
Свойство жизнь, помноженное на упорство и каждодневный труд, сотворило небольшое, но впечатляющее чудо. Причём останавливаться на достигнутом Эшки не собиралась, а поставила себе более чем серьёзную цель: провести над землёй, не касаясь её, двое суток кряду.
"Ты рассказывал мне про ваших человечьих гонцов, что могут бежать так долго, входя в особый транс. Если они могут это при помощи Природной Силы и пары ног — я смогу это при помощи Природной Силы и пары крыльев!"
К текущему моменту Мийол успел увериться, что практика постоянных выматывающих полётов укрепила не только (и не столько) мышцы фамильяра, сколько её ум и волю. По крайней мере, мысли Эшки во время слияний сделались намного глубже и отчётливее; фоновый шум ощущений и эмоций более не требовалось фильтровать — она сама справлялась с этой задачей, причём такое впечатление, что даже без сознательных усилий и какого-то особого настроя.
Что ж, объяснимо. Попробуй часами концентрироваться на чём-то, пусть даже простом и естественном. Как побочный эффект, сама способность концентрации после такого возьмёт новые, ранее недоступные высоты!
И коли фамильяр поставила перед собой цель — значит, она её добьётся. Сама.
А её партнёр... ему только и остаётся, что сдержать данное самому себе слово: никогда, никогда, никогда больше не смотреть на неё и не говорить с ней, как с петом.
Потому что Эшки — его подруга, его партнёр — достойна большего.
...Вздохнув особенно глубоко, Мийол сомкнул веки, погружаясь в малое слияние. И через чужие глаза (что также стали лучше прежнего и немало прибавили в зоркости) — увидел...
Маленькая при взгляде сверху человеческая фигурка на вспененном камне плавучего причала: тяжёлый-двуногий-шумный-родной. Близко к нему никто не подходит: привычная, как дыхание, и не мешающая созерцанию восстановительная медитация вытягивает из окрестностей Природную Силу этаким невидимым пылесосом — и делая пребывание рядом неуютным. Для всех хоть сколько-то чувствительных, не только магов.
Параллельно лежат другие причалы. Все они устроены плюс-минус однотипно: вытянутый кусок вспененного камня шириной шага три или четыре, до двух десятков шагов в длину, потом короткая привязь-перемычка (обычно из морского льна) — и следующий кусок примерно той же формы из того же материала. Сверху на тускло-зелёной поверхности моря, гладкость которой нарушена регулярным пологим волнением, причалы смотрятся этакими многочленистыми паучьими лапами. Ну, или черенками каких-нибудь хвощей, удерживающими "листву" лодок и "плоды" кораблей покрупнее, каким бы противоречивым ни казалось сравнение.
А что "туловище паука"? Ну, к которому крепятся причалы, к которым в свою очередь швартуются все эти плавсредства? Сверху отлично виден двойной плавный изгиб вдоль отмели и отчётливый рисунок основных элементов поселения: однотипных шестиугольных площадок, что поднимаются над уровнем моря едва на локоть.
Почему именно эта геометрическая форма? Откуда шесть углов?
Тут не обойтись без очередной порции древней истории.
Ещё до того, как совершил(и) свой подвиг Кракендаз(ы), в разгар ядерной лихорадки, когда первые морские охотники — преимущественно из Феттельна, но и из смежных стран хватало особо дерзких, жадных и рисковых людей — сплывались на богатства Валисагго, некий маг изобрёл ритуал. Один из простейших и древнейших ритуалов активируемого типа в принципе (а кое-кто считает, что вовсе и не ритуал, но простейший и древнейший комплексный артефакт): Созидание Основ Земли. Как то часто случалось во времена эпической древности, имя того ритуалиста (или всё-таки артефактора?) затерялось в веках.
А потом кланы устроили грызню за право примазаться к его славе.
Или именно из-за тех войн истинное имя первооткрывателя затерялось? Или тот ритуал был не людским изобретением, а даром со стороны мергилов? Или не даром, а...
Да не суть важно!
Факт в том, что с ближней к суше, логистически удобной стороны тетрасекции Валисагго имелись отмели, даже с глубинами менее десятка локтей кое-где... но вот с хотя бы голыми, пустынными, регулярно заливаемыми рифами дело не задалось. Да, можно заякорить на отмели корабль (или вообще плот), используя его как плавучую базу для морских охотников... поначалу именно так и делали, за неимением выбора. Но людям хотелось большего.
И Созидание Основ Земли им это "большее" предоставило. Не шибко быстро, не без чисто магических и физических сложностей, но...
Что делает этот пышно поименованный не то ритуал, не то артефактный комплект? Да всего лишь наращивает риф — только кратно быстрее, чем с этим справляются коралловые полипы и прочие мелкие обитатели моря. Естественная скорость роста рифа редко превышает ладонь в год; ритуал, при должном качестве изготовленных рун и достаточной плотности фона Природной Силы, позволяет нарастить около ладони осадочных пород в неделю.
Мало? Да уж не много. Но ритуал можно оставить работать в пассивном режиме и на год, и на два, и на три (основной аргумент за то, чтобы не считать его ритуалом вовсе). После чего, вернувшись к нему, с удовлетворением обнаружить хоть небольшой и невысокий, но надёжный искусственный островок характерной шестиугольной формы.
С опорой на который уже можно творить вещи поинтереснее.
Да и расширять новообразованную сушу всё тем же ритуалом никто не запрещает. Всего-то и надо, что отключить контур, проверить рунные якоря-опоры, при необходимости подновив, перетащить их на новые места, включить контур...
И можно снова забыть о нём на следующие год-два-три.
Удобно? А то.
Если забыть о стоимости изготовления опорных якорей, конечно. Но... возможность ощутить себя немножко Творцом, создателем куска суши посреди вод морских, стоит этих трат! Которые к тому же во времена ядерной лихорадки отбивались довольно быстро — и начинали приносить владельцам новых островков возле тетрасекции солидную прибыль.
...странно сознавать, что вытянутый пологой дугой охотничий посёлок, частью которого служил в том числе и тот причал, где медитировал Мийол, — старше Империи. Притом чуть ли не на половину тысячелетия. Мало того: Империя пала, простояв две с половиной тысячи лет... а посёлок остался на месте и даже немного разросся. Конкретно этот, если верить легендам, что бережно сохранили в устных преданиях местные старожилы, основал божественный клан Моннур. А потом сгинул, смытый волнами безжалостного времени, сумев пережить объединение Феттельна и Кадара едва лет на триста.
Но поселение, возникшее по воле давно исчезнувших магов и принявшее имя Моннур Досат (т.е. "опора/база Моннур"), осталось. И даже сохранило изначальное имя... почти.
Ниртоса — это и есть слегка сокращённое современное произношение старого топонима.
— Медитируешь?
Знакомый голос из-за спины не нарушил сосредоточенность, но вот перенаправить потоки внимания заставил.
— Медитирую, — согласился Мийол.
— И новости тебе не интересны? — продолжил Рикс.
— Не-а.
— И всё же я, кхм...
— Введёшь в курс?
— Да. Итак, начнётся Великая Морская Охота завтра, в первый день второго месяца, с осветлением. "Хитолору" пойдёт в группе Галифрен, но в третьей линии... а мог бы пойти и во второй, если бы ты не торчал тут в медитации, а посветил фигурой на совете капитанов.
— Не вижу смысла.
— Да-да, я уже слышал эти отговорки. И главный приз сомнительный, притом с гарантией уйдёт кому-то из клановых подмастерьев, и другая добыча, если поделить на число желающих, выйдет скудной до смешного. И что наживать недругов из-за столь малого прибытка глупо.
— А разве нет?
— Всё правильно. Только если скромничать сверх меры, можно оказаться среди то ли трусов, то ли вовсе слабаков. В третьей линии пойдут именно слабаки...
— Либо новички, — заметил Мийол. — А мы именно новички и есть.
— Но всё равно не дело это.
— Не дело настолько зависеть от чужого мнения. Вот скажи, Рикс: ты разве слабак?
— Да вроде нет уже.
— Может, Шак слаба? С её ядами и экспертной магией?
— Нет. — После кратчайшей паузы Воин добавил:
— И ты, лидер, не слаб.
— Ну так что тебе не по нраву? Славы мало? Дутая слава недорого стоит, а честная придёт сама, вслед за настоящими делами. И завтра у нас будет не один повод показать силу на глазах у многих наблюдателей, притом придирчивых и ревнивых. Показать что-то особое по меркам кораблей второй линии нам было бы сложно, а вот в третьей линии...
— Хитро. Чего же сразу не сказал, куда целишь?
— Надеялся, что ты сам поймёшь. Лучше выполнить малые обязательства с блеском и ещё немного сверху, чем разинуть пасть на кусок не по глотке и опозориться.
— ...
— Прости, что?
Рикс выдохнул. И сказал, уже не просто губами шевеля, а в голос:
— Как Башка. В этом должен быть урок, верно? Не будь как Башка, выбирай цели по силам.
Мийол кивнул, покосившись через плечо. Молодой Воин стоял, сомкнув веки, сдвинув брови и сжав кулаки до белых костяшек.
— А если цель слишком далека или велика? Что тогда, лидер?
— Тогда надо выбрать промежуточные цели. Пока идёшь вдаль, и сам успеешь подрасти.
— Вот как... — Рикс чуть расслабился. — Я запомню.
Глубина 4: начала и пересечения
Истинный масштаб действа — особенно поначалу — оставался не очевиден. Не то шесть, не то все семь сотен тысяч человек... если выстроить экипажи участников Великой Морской Охоты на одной площади, собрав всех разом: магов и Воинов, Охотников и матросов, ветеранов и юнг, клановых слуг и шлюх — это покажется внушительной толпой. Но если рассадить их по десяткам тысяч кораблей и лодок, а потом растянуть одной большой цепью вокруг Валисагго...
Из Ниртоса в назначенный срок вышло, на ходу строясь в подобие линии, больше тысячи разноразмерных судов. И лидировал, возглавляя первую линию, суперхарвестер "Рука Стедды" под прямым командованием юс-Галифрен.
В глазах Мийола (и, как он полагал, вообще любого разумного существа) этот предельно пафосный кораблестроительный монстр казался олицетворением всего мероприятия. Тоже очень пафосного. Классифицировать "Руку Стедды" выходило с трудом; если бы суперхарвестер относился к нормальным морским кораблям, водоизмещение его составило бы, наверно, более миллиона пудов — однако номинальное водоизмещение его не достигало и половины этого числа. Разницу возмещали "поплавки", притом в количестве под тысячу. Взлететь сей аппарат даже с их помощью, разумеется, не мог: чтобы не уменьшить, а обнулить вес, "поплавки" приходится размещать с перекрытием магических полей, что довольно быстро усложняет конструкцию; так что даже большой эй-шлюп с его максимумом в тридцать тысяч пудов взлётной массы способен сконструировать не всякий подмастерье, а для эй-каракки необходим маг-мастер.
Да, летать "Рука Стедды" не могла; но магия облегчала конструкцию в достаточной мере, чтобы та не рушилась под собственным весом. Сделать такого колосса однокорпусным также не удалось бы при всём желании. Но очень сильно хотелось — поэтому суперхарвестер конструктивно представлял собой вытянутую ажурную платформу приблизительно шестиугольной формы, с тупыми оконечностями бака и юта, нижняя плоскость которой держалась в семи-восьми локтях от уровня моря за счёт опоры на семь гигантских герметичных корпусов: по два впереди и сзади и три в середине. Внутри всех корпусов находились водомётные движители, в теории способные разогнать "Руку Стедды" почти до скорости, развиваемой профессиональным гонцом... но суперхарвестер строился не для рекордов быстроты и обычно передвигался куда вальяжней.
"Ещё бы: если включить водомёты на полную мощь, они выжрут фон Природной Силы и ослабят действие "поплавков", так что сей, кхем, плавательный аппарат уже через четверть часа самого полного хода начнёт тонуть!"
У решения с семью опорными корпусами имелся неочевидный плюс: негерметичная платформа не контактировала с морской водой, а потому не обрастала и не гнила. Замена же самих опорных корпусов — процедура дорогостоящая, крайне муторная и сложная даже с чисто инженерной точки зрения... но всё равно подешевле и попроще, чем тимберовка однокорпусного судна аналогичного класса. Не то чтобы "Руке Стедды" вообще часто требовалась тимберовка: прекрасно сознавая связанные проблемы, проектировщики и строители настояли на использовании древесины красночешуйной лиственницы; из неё изготовили основной каркас, внешнюю обшивку и все части судна, сравнительно часто контактирующие с водой.
Невзирая на стоимость такого материала и трудности с его обработкой.
Суперхарвестер с самого начала строился на века и недавно отметил шестисотлетний юбилей. Но... лиственница, неуязвимая для гнили и в воде лишь каменеющая, остаётся уязвимой для магии и чисто физических атак достаточной мощи. А у морских магических зверей хватает как неприятных способностей, так и размеров, и вытекающей из них силы, что порой создают проблемы даже такому судну. Например, во время восемьдесят восьмой Великой Морской Охоты "Руке Стедды" довелось столкнуться с яростью тогдашнего Кракена гораздо ближе, чем рассчитывали капитан с Охотниками-консультантами — и в результате передний правый из опорных корпусов пострадал так, что починка затянулась на пятнадцать лет, пожрав совершенно неприличные суммы из бюджета клана.
Впрочем, корабль поменьше и попроще после стычки со зверодемоном-гидрокинетиком не отделался бы настолько легко. Да и самая первая из Великих Морских Охот неспроста стала легендарной, а первые Кракендазы прославились отнюдь не на пустом месте. Ведь даже потомки Древнейшего, много меньше него и слабее предка на целый уровень, порой ухитрялись отправить на дно суда в тридцать-сорок тысяч пудов водоизмещения, а стотысячники — поломать настолько, что их выходило дешевле продать на дрова, чем отремонтировать.
— Живенько рассказываешь, — заметил Мийол. — Прямо гуайд. Но нам-то зачем это знать?
— Как это — "зачем"? Откуда вообще такой странный вопрос?
— Прекращал бы ты играться в клановые интриги, уважаемый. Отвлекаешь только.
— Ой, будто у тебя прям множество важных дел, — надулся Ниртальвог.
И да: ян-Галифрен нынче торчал на палубе "Хитолору" вместе с молчаливым Клыком — вроде как почётный гость, но вот на самом деле... смысла его присутствия призыватель не понимал. И ему это не нравилось.
