— Майор Матусевич, спецназ внутренних войск, — представился человек.
— Я думаю, следует выключить свет на аппарате, во избежание лишних глаз, — немного пришедший в себя Радек указал на машину.
Майор согласно кивнул и поискав выключатель, в итоге просто выкрутил светодиод.
— Когда вы начнёте эвакуацию? — несколько истерично, что поразило полковника, воскликнул Радек.
— Стоп-стоп. Никакой эвакуации не будет, массовой эвакуации, я имею в виду.
— Да что вы, — выдохнул Радек, — как же так? Вы же официальный представитель власти! А нас тут более чем двести человек, женщины, дети! Жрать нечего!
Полковник нахмурился и, скрестив руки на груди, обратился к майору:
— Потрудитесь объясниться, майор?
— По вашему виду не скажешь, что вам нечего есть, — усмехнулся майор.
— И кстати, истерику изображать не стоит, глупо смотритесь, — добавил Матусевич.
— Много вы знаете, — огрызнулся Радек.
— Так сколько вас тут человек? — спросил майор.
— Нас здесь триста пятьдесят семь тридцать один человек. Не считая местных, — быстро ответил полковник.
— Вас же было пятдесят шесть человек, — удивился майор и добавил:
— Что за местные?
— Тунгусы, буряты, казаки, — ответил Смирнов.
— Что? — изумился на секунду Матусевич.
— Тут семнадцатый век, Сибирь. Канал аномалии оказался не только пространственным, но и временным, — пояснил Радек.
— Ишь ты, — присвистнул майор, сузив глаза.
Радеку показалось, что этот Матусевич на секунду показался ему потрясённым, но только на секунду.
— Так, хорошо. Ладно, с вас полный отчёт о состоянии дел, окружающей вас местности, ваших возможностях и возможные проекты колонизации с Земли.
— Эвакуация будет или нет? — хмуро потребовал ответа полковник.
— Нет, я уже говорил. Возможен лишь только точечный выход, например вы, Миронов, или вдвоём с вашим другом, пытающемся казаться истериком. Людей я не выпущу, возможна утечка информации.
Он хотел было развернуться к полковнику и Радеку спиной, как профессор вдруг жестом остановил его:
— Майор, да вы хоть примерно понимаете, что происходит? У вас ведь не гангрена ума, вы же должны хотя бы приблизительно понимать, что значит вмешательство в собственное прошлое и чем это может закончится? Наша эвакуация просто необходима, — твёрдым спокойным голосом проговорил Николай.
— Я обещаю, что передам ваши слова, но не обещаю того, что их услышат, — внимательно посмотрев в глаза Радека, ответил Матусевич.
Майор отступил на шаг и, повернувшись, хотел войти в аномалию, но оказался лишь на той стороне постройки, у противоположных ворот.
— Что за чёрт? — ругнулся он.
— Аномалия не работает. Когда она в рабочем состоянии, то ваш живот подскажет об этом, жаль умом вашего шефа не одарит.
Разговор мог бы продолжаться уже на нервах и повышенных тонах, как вдруг из внезапно заработавшей аномалии вывалился человек в белом халате. Неловко упав на колено, он уронил очки, одевая их и подслеповато глядя в утренней темени на фигуры людей, человек произнёс:
— Товарищ Матусевич!
— Это ещё кто? — прошептал Николай Валентинович.
Человек, между тем, перевёл взгляд на полковника? на профессора и снова на майора:
— Уходим майор! Счёт на секунды! Всё позже, уходим! За мной, товарищ Матусевич, Игорь Олегович! — человек в халате вскочил и, припадая на ушибленное колено, вцепился в Матусевича, утаскивая майора в мерцающий проход. Несколько секунд и аномалия резко прекратила работу. Только неслышно шуршал падающий хлопьями снег.
Уже через пятнадцать минут были разосланы гонцы за всеми представителями руководства колонии, а в избе полковника сидели за столом, постепенно приходя в себя, Смирнов и Радек. В печке весело потрескивали дрова вокруг казана с водой, скоро можно будет заварить листья смородины и мать-и-мачехи с медком.
— Знаешь, что мне более всего непонятно, — нарушил тишину Радек и тут же ответил, не дожидаясь реакции Смирнова:
— То, что этот загадочный майор Матусевич не пошёл с нами, посидеть, поговорить и попить чайку, а сразу объявил о невозможности эвакуации и потребовал отчётов о возможной колонизации.
— Что же тут странного, Николай? Наоборот, его логика мне понятна. А вот ты зря про гангрену ума ему сказал, да про шефа.
— Мне некого и незачем бояться, Андрей. И я, знаете ли, самовлюблённых дураков с детства не любил.
Глава 19
Новоземельск, март 7143 (1635).
Спустя двое суток после внезапного открытия аномалии и появления странного майора, всё начальство российской колонии собралось на совет. У места аномалии снова выставили круглосуточный пост, по ночам ворчащие, недовольные возобновлением караула у никчёмного объекта дозорные жгли костёр неподалёку от открытых дверей надстройки над местом перехода. Смирнов и прочие, кто был посвящён в тайну той ночи, напряжённо ждали. Соколов и Саляев прибыли в посёлок Смирнова, планируя остаться здесь, пока ситуация не прояснится полностью. Начальники провели напряжённые сутки в разговорах о том, к чему же приведёт открытие аномалии. Что будет? Эвакуация?
— Эвакуации не будет! — твёрдо сказал Радек.
После открытия аномалии обычно мягкий и вальяжный профессор перекинулся в сжатую пружину, цепкий взгляд и властный голос — такой была его реакция на возобновление работы перехода, его бывшей епархии.
— Здрасте, я Настя! — ненавидяще глядя на стену, процедил Саляев, — они там с ума сошли? Я бы с этим майором поговорил бы душевно.
— Мы с полковником уже поговорили душевно, двое суток только и делали, что обсуждали всевозможные варианты развития ситуации. В принципе, выводы неутешительные получаются.
— А что так, господа начальники? Я уже понял, что хуже чем сейчас ничего и быть не может? — иронично улыбнулся Ринат, быстро погасив злобу.
Главной загадкой для всех стал вопрос майора о Корнее Миронове и почему их должно было быть пятьдесят шесть человек? Версии выдвигались самые разные и даже решительно несуразные, типа версии Саляева о том, что Матусевич прибыл вообще с иной Земли. Не той, к которой мы все привыкли, а той, что всякие воспалённые личности в жёлтого цвета газетёнках зовут параллельным миром. Вроде бы есть наш, пусть такой сложный и жестокий мир, но в тоже время такой уютный и знакомый и есть множество миров-двойников, в которых проживают жизнь наши копии. Эту версию отмели, как абсурдную, Ринат и сам не стал её защищать, лишь хмыкнул да пожал плечами, сами, мол, разбирайтесь. Радек предположил вариант того, что в результате попадания в прошлое изменилось само будущее Земли — и то, что Матусевич спрашивал Миронова, говорит только о том, что в этом мире также произошло открытие аномалии и теперь в их 2008 году вместо экспедиции Смирнова туда отправилась экспедиция Миронова, а сам Смирнов в это время греет пузо в Гаграх.
Странным было и резко отрицательное отношение майора к возможной эвакуации хотя бы женщин и детей.
— Даже если там у них что-то случилось, конфликты с применением ядерных зарядов и расовое оружие, о чём нам доверительно поведал Генри Мак Гроу, и ситуация с окружающей средой аховая, то я не поверю в то, что не проводя эвакуацию, они оберегают нас от возможных рисков.
— Как вообще они открыли эту аномалию и почему только семь лет спустя? — спросил Зайцев.
— Знаете что, сдаётся мне, что они искусственно вызвали проход, — задумчиво проговорил Радек.
— Почему ты так думаешь, Николай? — удивлённо спросил Соколов.
— Андрей, а ты помнишь, что кричал Сергиенко майору? Счёт мол, идёт на секунды, но время ещё есть!
— Ну и что? — непонимающе спросил Ринат.
— Как что?! Они контролировали процесс! Но его было нельзя контролировать, когда сюда проходили мы! — почти кричал профессор.
— Ничего себе, — тихонько протянул Соколов, сцепив пальцы рук.
— Это значит что... — начал было Смирнов.
— Что они могут открывать канал по желанию, — закончил за него Радек, — но у них проблемы со стабильностью работы аномалии. Я понимаю это так.
— Николай, а майор-то, помнишь, даже не знал, что аномалия не работает, — напомнил о казусе Матусевича полковник.
— Это действительно странно, — заявил Радек.
— Короче! Мужики, вы вот рассуждаете о всяких майорах. Главное — они собираются препятствовать эвакуации! У нас тут дети, женщины, что им тут делать? — воскликнул Ринат.
С улицы внезапно послышался вскрик, который впрочем, никакого продолжения не имел, но все четыре человека, находившихся в комнате заметно вздрогнули. Радек щурясь, приложил ладони к стеклу — дозорные сидели у костра, как и раньше, а освещаемые костром ворота аномалии были открыты на одну створку, как и раньше. Пожав плечами, профессор отошёл от окна:
— Майор говорил только о точечной эвакуации — допустим, я или полковник. Но убежать в нашей ситуации было бы верхом цинизма и неуважения к людям.
— Пойду я пост проверю, — немного взволнованный недавним криком, Саляев поднялся с лавки.
— Ринат, дров захвати сюда, а то днём не нанесли, — попросил Смирнов.
Саляев кивнул и выходя, плотно прикрыл за собой дверь.
— Ну что, смородинки с мёдом заварим? — хлопнул ладонями полковник.
— Кстати, товарищи, не забыли? Нашему дорогому Ринату через два дня стукнет тридцатник, — напомнил Соколов.
— Да, кстати! — крякнул Смирнов.
— А он у вас всё в сержантишках ходит, — продолжая глядеть на улицу сквозь стекло, сказал Радек.
— Ну это легко исправить! — улыбнулся Соколов и посмотрел на Смирнова.
— Погоны с майорской звездой я ему найду, — пообещал, рассмеявшись, полковник.
Скрипнула дверь, медленно и неуверенно открываясь.
— Ринат, ну что там? — взволнованно вопросил профессор.
— Он дров набрал, надо помочь, — притворно закряхтел Соколов, подымаясь с кресла.
И тут же замер, оставшись в полусогнутом состоянии.
— Что за чёрт?!
Дверь открывала чёрная фигура в военной экипировке с откинутым прибором ночного видения. За этим человеком виделось ещё несколько силуэтов, с веранды слышалась лёгкая возня, как будто кто-то сучил ногами по доскам пола. Вперёд вышел высокий человек, который, снявши маску, сказал:
— Они оба тут. Прошу вас пройти со мной! Советую не спорить.
Матусевич отошёл от двери, чтобы освободить проход.
— Подождите! Объясните нам, что происходит? — Соколов поднялся со своего кресла.
— Вы кто такой? Сидите на месте! — приказал майор.
— Давайте поговорим, как цивилизованные люди! Что за маски-шоу? — воскликнул Радек.
— Рад бы откушать кофею в честной компании. Но, видит Бог, решительно нет времени, — майор с некоторым сожалением вскинул оружие и выпустил по находившимся в комнате три заряда.
— Что... — успел прохрипеть профессор.
— Парни, берите этих двоих! Уходим, быстро.
Сознание быстро покидало профессора, наливающиеся свинцом веки упрямо отказывались выполнять вялые потуги Радека открыть глаза. Последнее, что видел Николай, было распростёртое на полу веранды тело Саляева. Бойцы в чёрной форме скорым шагом, контролируя окрестность, направлялись к месту перехода. Двое из них несли на плечах бесчувственных Радека и Смирнова. У костра, что горел вблизи кирпичного ангара над точкой перехода, сидело несколько человек в меховых шапках и подбитых мехом полушубках. При приближении бойцов Матусевича они, скинув маскировку, взятую у обезвреженного караула, превратились в таких же бойцов, что и остальные. Прикрывая друг друга, бойцы собрались у ворот. Шедший последним Матусевич махнул рукой, давай мол, валите обратно, на Новую Землю. Однако, бойцы продолжали находиться у ворот.
— Чего не проходите, мать вашу? Времени нет ни хрена!
— Там наш профессор валяется, в отключке. А проход не работает.
Гнев ударил по вискам майора, проход-то откроют, но вот что тут делает Сергиенко? Захотел поиграть в Д'артаньяна?
— Приведите профессора в чувство, — приказал Матусевич и, едва взглянув на двоих учёных, что находились рядом с профессором, процедил:
— Вы двое, ко мне!
Инженер на слабых от перенесённого ужаса ногах заковылял к майору, Вадим же остался сидеть на коленях, привалившись к холодному кирпичу стены.
— Ты вроде Александр? Какого ляда вы тут делаете? Вас профессор сюда потащил?
— Да, он нас сюда втащил и тем самым спас наши жизни. А там все погибли, ничего там нет! — с нарастающей истерикой в голосе ответил Александр.
Вадим, тем временем, поднялся с колен и, пошатываясь, поплёлся к воротам. Бойцы невольно расступались перед ним, провожая удивлёнными взглядами. Сказанное инженером ещё не дошло до всеобщего понимания.
— Чего уставились? Остановите его! — прикрикнул Матусевич.
Один из бойцов выстрелил в бредущую по снегу фигуру в развевающемся белом халате. Получивший парализующий заряд в спину, Вадим сделал ещё несколько неловких шагов и, пытаясь обернуться, рухнул ничком в снег. За ним двинулись двое, втащив обратно в постройку и уложив рядом с приходящим в себя Сергиенко. Профессор открывал глаза. Слабым движением руки он остановил очередную порцию нашатыря и, мутным взором найдя Матусевича, злорадно улыбнулся.
— Всё, майор. Застряли вы тут навсегда, — прохрипел он.
— Что ты имеешь в виду? — побледнев, спросил Матусевич.
— Некому больше открывать проход, вся моя команда погибла, а аномалия, по-видимому, самоликвидировалась.
— Как? — выдавил из себя майор.
— Майор, вы смотрели кинофильм 'Лангольеры' по Стивену Кингу? Ну вот, на Новой Земле произошло то же самое. Я надеюсь только, что в меньших размерах, — вздохнул профессор.
— А вы понимаете, профессор, — сказал вдруг один из бойцов майора, едко выделив должность Сергиенко, — что вы и только вы виновны в произошедшем. И если нас не вытащат отсюда, то мы остаёмся в этой... заднице?
— Да, я не спорю, — вздохнул Сергиенко. — Майор, сколько времени действует ваш парализатор?
— Двадцать минут. Караул уже должен очухиваться. Парни, посмотрите за ними, — Матусевич указал на ворочающихся у стены людей.
— Предлагаю, майор, перенести всех в дом и ждать пока Радек очнётся, мне будет необходимо с ним поговорить.
Шесть часов спустя
— Я не собираюсь извиняться! У меня был прямой приказ.
— Майор прав, Николай, не кипятись. Только никчёмный солдат будет извиняться за выполнение приказа, — развёл руками Смирнов.
Радек хмуро оглядел присутствующих и, картинно воздев руки, проговорил:
— Ну конечно! Взять вломиться рано утром, опоздав на семь лет, пострелять в людей из парализатора и нормально, приказ я, мол, выполнял.
— Профессор Радек, прекратите, пожалуйста. Это не вопрос для обсуждения. Ещё вопросы по моей операции будут? Нет? Тогда вопрос у меня. Нас двадцать один человек, нам нужна крыша над головой и питание. До того момента как аномалия снова откроется.
Саляев лишь хмыкнул, а Радек злорадно усмехнулся:
— Она не откроется, если то, что рассказал мне Сергиенко — правда.
— Сейчас не откроется, значит, откроется завтра, — уверенно отрубил Матусевич.
