"Надеюсь, что их всех перебили, — сказал я. — Не верится мне, что мы найдём общий язык с Паром. По всем отзывам он не просто бабник, но ещё и редкостный осёл. Жаль, что он выжил, а Левес погиб. Обстоятельства могут заставить изжить много пороков, но не глупость. Ты чем сейчас займёшься?"
"На заднем дворе не продохнуть от выхлопов дизелей, — ответил он. — Пригнали уже два десятка БТРов, и техника продолжает поступать. А будут боеприпасы и горючее, так что мне есть чем заняться. У меня уже спрашивали, будем ли мы посылать на учёбу своих парней, или примем инструкторов. Ты что решил?"
"Скажи, что второе. Я надеюсь использовать их в рейде в Госмар. На подготовку дружинников нужно время, а мне страшно не нравится, что дядя до сих пор жив. Герта тоже при случае нужно убить, но это не горит".
"Сами они на такое не пойдут, — сказал Алексей. — Договариваться придётся в верхах".
"Сейчас должны принести фотографию Рогожина, и я по ней схожу. Если повезёт встретиться, обговорю и этот вопрос".
С фотографиями получилась небольшая задержка, потому что присланный с ними дружинник пришёл к запертым дверям покинутых комнат. Выяснив через Саймура, что мы перебрались в комнаты наследника, он побежал туда.
— Здесь не меньше ста фотографий, — сказал я жене, распечатав толстый пакет. — Ты не на себя любуйся, а ищи фотографию, которую мы не снимали.
Она прилипла к своим фотографиям, поэтому фото Рогожина нашёл я. На нём была Алёна, стоявшая в домашнем халатике в небольшой, со вкусом обставленной комнате.
— Отдай часть фоток Алёне и магам, — сказал я, передавая жене несколько фотографий, — и эти с рисунком на стене тоже отдай. Это место в России для хождения каналами, так что пусть хорошо запомнят. А я сейчас ненадолго схожу вот по этой.
— Это, наверное, спальня Алёны, — предположила Адель, забрав у меня фотографию. — Симпатичный халат, только очень короткий. Фотографию я оставляю себе. Если задержишься, приду тебя вытаскивать. Не бойся: не одна приду, а с дружиной.
Я очень удачно появился: был день и в квартире присутствовал хозяин.
— Здравствуйте, — поздоровался со мной невысокий полный старик лет под восемьдесят. — Я Михаил Дмитриевич Светлов.
— Это не квартира Васильевых? — спросил я. — Судя по присланной фотографии, Алёна здесь жила.
— Внучка часто меня навещала и иногда оставалась ночевать, — объяснил он. — Эта комната у меня закреплена за ней.
— Значит, вы тот самый крутой дед, который на ты с президентом?
— Это она меня так расписала? — рассмеялся он. — Присаживайтесь, поговорим. Не хотите чаю или чего-нибудь покрепче?
— Спасибо, ничего не буду, — отказался я. — И не хочу, и пришёл таким способом, при котором нельзя менять вес. Давайте сразу перейдём к делу. Кого вы представляете?
— Нескольких очень влиятельных и близких к президенту людей. Для решения ряда вопросов мы можем использовать возможности государства, но у нас имеются и свои.
— Рогожина заинтересовала возможность пересадки сознания...
— Меня она тоже интересует, — сказал он, — но сначала я хочу узнать, как это происходит. Это не копирование?
— Я понял, что вас беспокоит, — сказал я. — Копирование означало бы смерть для исходной личности. Могу вас заверить, что это полный её перенос. Можно перенести вашу личность в любое человеческое или наше тело, а в этом не останется ни капли разума. Как недавно выяснилось, старческие тела после такого переноса быстро погибают.
— И вы можете переместить меня в ваше тело? — подавшись ко мне, спросил он.
— Не в моё, — рассмеялся я. — Моё не продаётся. А в тело другого сая... Почему бы и нет? Только при этом появляются вопросы. Вопрос первый: как вы собираетесь в нём здесь жить? Если вам достаточно уже имеющихся детей и нужен только секс, проблема несовместимости неважна, но остаются другие. Для их решения нужно легализовать проживание саев в России. Например, я буду выдавать моим работникам дипломатические паспорта, а вы разрешите им проживание на вашей территории. Это выгодно мне и тем, кто будет жить под таким прикрытием. Заключить такой договор несложно, а оборудованием для изготовления паспортов вы меня обеспечите. Плюс в том, что в теле сая есть хотя бы небольшие магические способности, которые обеспечат очень долгую жизнь без каких-либо болезней. Но можно использовать и человеческие тела, вопрос в том, где их найти.
— Вам обязательно согласие того, в чьё тело происходит пересадка?
— Мне и ваше согласие не нужно, другое дело, что я не хочу убивать людей, а простая замена сознания — это убийство. Конечно, можно запихнуть личность донора в ваше тело, но тогда он, скорее всего, свихнётся. И остаётся второй вопрос: что мы за это получим? Такая замена — дело очень непростое для нас и новая жизнь для тех, кому она будет сделана. Можно, конечно, расплатиться деньгами, но я предпочитаю другие услуги.
— Что вы имеете в виду? — спросил он.
— Прежде всего, оружие, — объяснил я. — Я не отказался бы получать то, которое у вас снимается с вооружения. Оно устарело у вас, но прекрасно подойдёт нам, особенно если привести его в надлежащее состояние. А вам его нетрудно списать. Во-вторых, это транспорт по той же схеме. Кроме того, меня интересуют станки. Не что-то сложное, а самые простые. Наверняка таких много на предприятиях. Проведёте им капитальный ремонт и переправите нам, а себе поставите что-нибудь получше. У вас ведь остались государственные предприятия?
— Хотите развивать промышленное производство?
— Со временем организуем ремонтную базу, ну и потихоньку подтянем наших ремесленников. До настоящего промышленного производства нам пока далеко. Лет пятьдесят будем всё у вас покупать.
— Я сам ничего не решаю, — сказал он. — Передам запись нашего разговора Рогожину, и он ознакомит с ней тех, кого сочтёт нужным. Я думаю, что всё, о чём вы говорили, можно устроить. Но с вами захотят поговорить.
— Мне нетрудно зайти сюда в любой момент, — сказал я. — Напишите, когда состоится такая встреча, и оставьте записку на столе. Если это будет в другом месте, приложите фотографию.
Глава 26
— Милорд, поступил вызов от лейтенанта Саймура, — сообщил секретарь. — Он сказал, что граф Стэн Зарда прибыл во дворец и хотел попасть на приём к Повелителю, но тот направил его к вам.
Секретарь появился у меня сегодня утром. По поручению отца его прислал глава канцелярии барон Герд, который выделил для моих нужд своего младшего сына. Я не видел в нём необходимости, но раз обещал отцу... Теперь у меня была приёмная, в которой и обосновался этот юноша.
— Коль, сообщи лейтенанту, чтобы графа доставили ко мне, — сказал я, чтобы хоть чем-нибудь его занять. — Когда придёт, проводишь в кабинет.
Мы только что закончили завтракать и сидели гостиной.
— Я пойду в кабинет, — сказал я Адели, — а ты сходи к Эмме. Скоро к ней должен подъехать Алексей, у которого возьмёте образ для похода за пилотами. Закончу с графом, и сразу же сходим.
— Ты быстро с ним не закончишь! — сказала встревоженная жена. — Это же Зарда!
— Чёрт! — выругался я по-русски. — Северянин, да ещё сам граф, а не сыновья. Я как-то сразу не сообразил. Он же с запада?
— Самое западное графство на севере, — подтвердила Адель. — Интересно, почему отец отправил его к тебе?
— Эмма тянет со свадьбой, вот у него и депрессия, — объяснил я. — Я уже декаду не вижу, чтобы он хоть чем-нибудь занимался, кроме чтения. Даже чиновники из канцелярии начали обращаться ко мне. Надо будет тебе поговорить с Эммой.
Видимо, граф шёл семимильными шагами, потому что я едва успел до его появления зайти в кабинет. Стэн был высоким, широкоплечим мужчиной, рядом с которым низкий Коль выглядел мальчишкой.
— Как это понимать? — не здороваясь, зло спросил он. — Я шесть дней не вылезал из седла, потерял трёх дружинников, а ваш отец даже не соизволил меня принять!
— Не понимаю, почему вы на меня орёте, граф, — спокойно ответил я. — Я не отказывал вам в приёме и не могу отвечать за отца. В утешение могу сказать, что в последнее время решаю почти все дела, так что вас никто не унижал и не хотел обидеть пренебрежением.
— Извините, принц! — уже тише сказал он. — К нам все относятся, как к бедным родственникам, а тут ещё этот отказ. В другое время я отнёсся бы к нему спокойнее, но сейчас уже забыл, когда в последний раз был спокойным!
— Всё так плохо? — спросил я. — До весны продержитесь?
— Не знаю, — ответил он. — Вряд ли, если не будет помощи.
— Много крупных тварей? — спросил я. — Я спрашиваю о тварях с размахом крыльев больше десяти рашей.
— Не знаю, я им крылья не измерял! Их у нас много всяких! Крупные сильнее, и их трудно убить, но мелких намного больше. Этой осенью твари словно взбесились. Мало того что их стало в три раза больше, они совсем перестали бояться воинов! В ловушки уже не заманишь, а копьями могут отбиться только большие отряды. У меня уже половина крестьян сбежала в города, и мало кто успел привезти зерно или пригнать скот. И как жить?
— А как дела у соседей? — спросил я.
— Не лучше, чем у нас. Я слышал, что графство Радом покинуто жителями.
— Из Вальши тоже ушли. Все уцелевшие беженцы собраны в лагере недалеко от столицы.
— И это всё, на что вас хватает? — спросил он. — Меня тоже примите, если прибегу?
— Я не погоню горожан на тварей! — сказал я. — И от обычных воинов толку мало, тем более что мы их много потеряли в войне. Я готовлю новую армию и достиг в этом немалых успехов. Закупаем в другом мире очень сильное оружие, с которым можно бить даже крупных тварей и не нести больших потерь. Недавно этим оружием стали вооружать беженцев и посылать их на север. А из северных графств начали присылать воинов и охотников, которых мы тоже учим и даём им оружие. Вы дальше других, поэтому до вас не успели добраться. Но раз вы приехали сами, мы к вам сегодня отправим помощь. Заодно переправим вас каналом домой вмести с охраной. Сколько с вами саев?
— Осталось шесть. Но, принц, каналами в нашем мире не ходят!
— Это другие не ходят, — улыбнулся я, — а мы уже разучились ходить по-другому. Подождите, сейчас я кое с кем поговорю.
"Сигар, экипажи готовы?" — спросил я майора.
"Три экипажа полностью готовы, — ответил он. — В каждом БТР будет по пять автоматчиков. На броне закрепили по две бочки с горючим, так что смогут вернуться своим ходом".
"У нас изменения, — сказал я. — Прибыл граф Стэн Зарда. У него там всё так плохо, что он решил оставить графство на наследника и мчаться сюда за помощью. Мы эту помощь окажем".
"До него далеко, — с сомнением сказал Сигар. — Больше половины горючего уйдёт на обратный путь, а на охоту его останется мало".
"Мне пришла в голову гениальная идея, — сообщил я. — Пришла сегодня утром, удивив своей простотой и нашей тупостью".
"И что же вы придумали?" — хмыкнул он.
"Смотрите, что мы сделаем, — начал объяснять я. — В России нам выделили помещение, которое назовем цехом. В этот цех посадим двух слабых магов, которые смогут сходить туда и обратно неполноценным каналом. Единственное требование к ним — это умение читать образы. В каждую из наших групп даём такого же слабого мага, но уже без ментальных талантов, они им не нужны".
"Не понял, для чего это нужно, — сказал Сигар. — Таких магов у нас много, но какой от них толк?"
"Смотрите, как это будет работать, — продолжил я. — Два сильных мага забрасывает группу на место и уходит обратно заниматься другими делами. Группа охотиться, а когда заканчивается горючее, боеприпасы, или просто пора возвращаться, её хилый маг идёт неполноценным каналом на Землю, в цех, где сидит наш дежурный маг. Дежурный снимает у него опорную картинку для группы и таким же неполноценным каналом с Земли возвращается сюда и передаёт считанный образ сильным магам, которые и будут проделывать остальную работу. Сложность была с получением опорных образов для групп, а мы это в силах узнать с помощью магов дружины".
"Действительно просто, — растерянно сказал он. — Я только не понял, зачем нужны два дежурных мага".
"Потому что их хватит только на неполноценный канал, — объяснил я, — а там нужно строго следить за изменением веса. Ни попить, ни поесть, ни даже сходить в туалет. Конечно, можно учесть эти изменения, но для этого нужен большой опыт. Я один раз считал поправки по книге и здорово приложился об пол. Лучше не рисковать".
"Сейчас организуем", — сказал Сигар.
"Подождите, — остановил я его. — Привезите из нового дворца пятьсот помповых винтовок и по три сотни патронов на ствол. Винтовки берите без ящиков, потому что они и так с трудом войдут в БТРы. Охотников брать не будем, поэтому инструктировать местных будут дружинники. Подготовьте нужную мебель для дежурных и забросьте её каналом в цех. Отправку машин проведёте, когда к вам приедет граф с сопровождением. Они же покажут, куда идти. Да, сначала выпустите их, а потом БТРы, а то лошадей напугает шум двигателей".
— Решил ваши вопросы, — сказал я графу. — Отправим вам много оружия и научим, как им пользоваться. Кроме того, поедут наши колесницы, которые легко завалят самую крупную тварь.
— Хотите использовать станковые арбалеты? — спросил он. — Ничего не выйдет! Мы уже пробовали. Мощная штука и далеко бьёт, но твари для них слишком быстрые. Попасть можно только случайно.
— Всё получится, — заверил я его. — Не хотите перед отправлением поесть?
— Спасибо, милорд, мы позавтракали в городе.
— Тогда прощайте, граф, и не обижайтесь за такой приём. Постараемся держать с вами связь и помочь по мере возможности! Коль, проводи графа и дай ему в сопровождение кого-нибудь из дружинников. Пусть проводят к лейтенанту.
Они ушли, а я приказал Саймуру отправить графа Зарда в крепость, после чего связался с женой, которая сообщила, что всё готово и ждут только меня. Я сказал секретарю, что ухожу на Землю и поспешил к комнатам Эммы. Когда открыл дверь, не сразу поверил в то, что видят глаза. В гостиной сидели женщины и Алексей, а на столе возле Эммы возбуждённо переминалась Скромница, которая поочерёдно расправляла крылья, предоставляя хозяйке возможность вычёсывать ей паразитов. Эмма чесала гребнем, а тварь от удовольствия урчала и закатывала глаза!
— Объяснишь? — спросил я. — Почему нет агрессии?
— Во-первых, Скромница объелась мяса, — с улыбкой объяснила она. — Они ведь не злые, а вся агрессия или от голода, или от боли из-за нашей магии. Поэтому не вздумай её применять, а то мне придётся усыплять эту прелесть.
— Насчёт мяса я понял, а что у тебя во-вторых?
— Они живородящие, — сказала Эмма. — И когда малыши появляются на свет, их встречает радостная мамаша, которая на целый сезон становится самой близкой и любимой. Да и потом к родительнице сохраняются нежные чувства. Вот папочка ей безразличен, как и она ему. Мне удалось стереть в памяти образ мамаши и записать вместо неё себя. Теперь я самая родная, разве что во время гона ненадолго уступлю первое место Крепышу.
